Русские сказания

ДОНОС «О СЛЕДЕ БОГОРОДИЦЫ»

В тот же год архиерей был переведен, а на его место явился другой. Как и следовало ожидать, по доносу одного из духовных лиц дело «О следе Богородицы» возникло снова. Отца снова вызвали к архиерею. На этот раз иерарх даже не дал отцу досказать своих объяснений, как стал его распекать за «религиозное суеверие». Время от времени он спрашивал: «Что же это подстроено было? Обман верующих? Чудеса, что ли? Запомни, отец, что чудес в наш век не бывает, а все они объясняются естественными науками!» Откровенно говоря, отец был крайне удивлен таким «материалистическим подходом» архиерея. «И запомни, отец иерей, что, если что-либо еще услышу подобного, тебя удалю за штат!» Эта угроза была достаточно серьезной, и отец не хотел ссориться с епархиальным начальством. Тем не менее его вызвали еще раз, на этот раз по другому поводу. Служил он в это время в Анновке, селе, находившемся на Желтых Водах, за Днепром, у Кривого Рога. Там было много евреев-лавочников, и отцу прислали какое-то епархиальное послание, говорившее о том, что «евреи — наши враги, и если японская война была проиграна, это благодаря им!» Конечно, отец, зная роль барона Гинцбурга, сыгранную им в питании наших моряков, зная, что государь сделал этого человека бароном за его заслуги и что Гинцбург был евреем, такого послания не прочел. Архиерей его встретил криком: «Следы Богородицы прославляешь, ереси разводишь, а послания прочесть не пожелал?» Отец спокойно ответил: «Во-первых, сам Христос сказал: «Несть ни Эллина, ни Иудея», а во-вторых, я знал, что настроения рабочих в рудниках (там были рудники) таково, что прочти я им за обедней это послание, они сейчас кинутся грабить и убивать евреев! Как же я, иерей Бога Живого, могу толкать людей на убийство?» Архиерей и слышать опять ничего не пожелал, заявив, что дело «О следе Богородицы» он снова пересмотрит и что сообщит отцу свое решение.

Через месяц отец был уволен за штат. Это означало, что он ослушался архиерея и что не может отныне занимать прихода регулярно. Родители опечалились и решили уезжать на Дон, где уже епархией управлял епископ Арсений, а не Агапит, правивший в Екатеринославе. Евреи как-то узнали об этом, и когда мы выехали с вещами на станцию Рядовую, они оказались за селом, на разных подводах, тачанках и даже верхом. Все они вышли нас провожать! Верст пять до станции тянулась эта процессия. Отец говорил, что ему даже неловко, что его прихожане не явились, а что провожают его одни евреи. Когда же приехали все на станцию и отец сдал вещи в багаж, оказалось, что еврейская община уже заплатила за их провоз до места назначения. Мы были тронуты и обескуражены. До сих пор помню, что отец все время повторял слова: «Несть ни Эллина, ни Иудея!» Тяжело ему было покидать место в результате несправедливого решения епархиального начальства, но он все время говорил: «Если меня даже иноверцы оценили, значит, я был справедлив».