Золото Калифорнии

ГЛАВА I

Прекрасный теплый майский день сменил наконец весенние грозы. Благоухание гигантских сосен, кедров и дубов смешивалось с запахом длинных лиан, переплетавших могучие стволы. Яркие солнечные лучи, золотившие вершины деревьев, не проникали в самую чащу леса, до того были густы их величавые кроны. В полумраке кустарника у подножия громадного кедра расположились несколько человек, весьма довольных свежестью и темнотой места отдыха.

- Здесь забавно делиться тайнами! - весело сказал один из них. - Нарочно такого прекрасного убежища не устроишь! С одной стороны нас прикрывает тянущееся вдоль реки болото, а с другой - терновник.

Это был настоящий Геркулес, с открытым, смелым лицом. В глазах его так и светились отвага и удаль. Синяя суконная блуза, облегавшая могучий стан, была сильно потаскана и в нескольких местах покрыта пятнами крови убитого и только что освежеванного оленя, шкура которого висела неподалеку на сучке дерева. Старая, помятая касторовая шляпа валялась у ног охотника, обутых в заплатанные мокасины из буйволовой кожи.

Около него стоял, прислонившись к дереву, другой спутник, на вид гораздо более прилично и чище одетый. Бродячая жизнь прерий еще не успела наложить на него своего отпечатка, да и его крайняя молодость, лет семнадцати - восемнадцати, ясно показывала, что он еще недавно покинул родительский кров.

Третий собеседник принадлежал, по-видимому, к зажиточным фермерам Дальнего Запада. Опрятная одежда, вычищенные сапоги, новая шляпа и вежливое обращение смягчали впечатление, производимое его грубыми спутниками.

- Хотел бы я знать, куда запропастился этот проклятый Рюш? Черт бы его побрал, обещал прийти с восходом солнца, а мы его ждем здесь уже больше трех часов! - воскликнул молодой собеседник. - Будь он проклят, обманщик несчастный!

- Чего вы ругаетесь: ведь от этого он раньше не придет! - возразил фермер. - А впрочем, - нетерпеливо добавил он, - мне тоже надоело ждать его. В десять часов я должен быть на проповеди, а для этого нужно пройти шесть миль!

- Вы ловко умеете соединить два совершенно неподходящих занятия - говорить проповеди и заниматься конокрадством! - не без иронии заметил охотник. - Впрочем, воскресенье довольно плохой день для вашего второго занятия. Ну, да как бы там ни было, вы мне надоели своими нравоучениями, нас ведь вы не заморочите своим напускным благочестием!

- Не горячитесь, молодой человек, - сказал невозмутимо фермер, - а посмотрите-ка лучше на вашу собаку. Мне кажется, она что-то почуяла.

Действительно, лежавшая невдалеке черная собака привстала, понюхала воздух, негромко полаяла и опять улеглась на прежнее место.

Охотник, следивший за движениями собаки, тотчас же поднялся.

- Она почуяла своего, раз не трогается с места. Это, конечно, Рюш! А, вот и он! Послушайте, Рюш, мы собрались здесь вовсе не затем, чтобы нас здесь кусали комары да древесные клопы!

Показавшийся из-за деревьев человек был зрелых лет. Костюм его, как и у фермера, был чист и опрятен. У пояса висели два мешка - с порохом и пулями, а через плечо - длинный карабин.

- Мое почтение, друзья! - приветствовал он ожидавших его товарищей. - Простите, что заставил вас ждать, но, право, я не мог раньше прийти. По дороге мне попались Браун, старикашка Гарпер и индеец, а я вовсе не хотел, чтобы они знали, куда я иду. Очень уж они проницательны. Что же касается проклятого краснокожего, то пора бы хорошим ружейным выстрелом избавить наши леса от этой твари. Да, вот что, Коттон, - добавил он, довольно сердито обращаясь к охотнику, - перестаньте, пожалуйста, звать меня этим несчастным именем. Ведь если его услышат посторонние, то меня тотчас же вздернут на виселице. Я теперь Джонсон!

- Ну, мне кажется, - возразил охотник, - будь вы Рюш или Джонсон, все равно вам не миновать виселицы, так же как и нам. Перейдем к делу. Вот уже две недели, как мы не заработали ни одного пенса. Пора позаботиться об этом!

С этими словами он вытащил флягу виски и с наслаждением проглотил изрядную порцию. Затем охотник протянул ее Роусону, но он уклонился от угощения и передал виски Джонсону. Тот с готовностью принял фляжку и, потянув из нее, в свою очередь поднес молодому охотнику со словами:

- Уэстон, не притворяйтесь, что вас так искусали комары!

- К делу, джентльмены! Мы собрались здесь вовсе не для болтовни о пустяках, да и пребывание наше здесь не совсем безопасно, если, как говорит Джонсон, поблизости шляются индейцы, - напомнил фермер. - Из-за проклятого общества Регуляторов нам не удалось ничего сделать, а деньги мне необходимы. Странно было бы зарабатывать земледелием, когда есть возможность заниматься ремеслом более выгодным и приятным. Я, благодаря приобретенной хорошей репутации…

- Пусть черт оторвет вам язык! - возмутился Коттон. - Приберегите свое благочестие для миссис Робертс, а с нами не смейте так разговаривать!

- Благодаря хорошей репутации, которой пользуюсь среди местных жителей, - невозмутимо повторил Роусон, - я могу заходить во все окрестные фермы, а потому, имею самые точные сведения о количестве лошадей у всех фермеров. Я полагал бы начать с Ширинг-Крика, по ту сторону Литл-Джен. У Гарфильда можно будет стянуть лошадей восемь без особого труда, да к тому же очень недурных коняг - прекрасных скакунов. С ними мы в два дня удерем от преследования!

- Прекрасно, - сказал Джонсон, - но ведь таким образом мы очутимся миль за пятьдесят от Миссисипи!

- Это все же лучше, чем встреча с Регуляторами!

- А что, если мы отложим наше предприятие до будущей недели? - спросил Джонсон. - За это время я успел бы съездить в Вашиту.

- Не могу я больше ждать! - нетерпеливо сказал Ро-усон. - В первый понедельник июня с торгов продадут мое имение, если не заплачу необходимой суммы, а я этого не могу допустить! Ну, не в том дело! Согласны вы или нет? При удаче предприятия каждый из нас в течение недели заработает не меньше трех сотен долларов!

- Я согласен! - поспешно отозвался Коттон.

- Скажи, Роусон, как ты думаешь действовать? - спросил Джонсон.

- Сейчас узнаешь! - ответил тот. - Двое из нас с ружьями и по крайней мере тремя недоуздками отправятся через Литл-Джен к мельнице. Недоуздки надо тщательно спрятать под одеждой, а необходимы они потому, что в прошлый раз мы изодрали рты лошадям веревками и тем обесценили товар. От мельницы до фермы Гарфильда очень недалеко. Добравшись до угла изгороди, нужно повернуть влево, по тропинке, ведущей в середину леса. Затем она круто поворачивает и кончается у двора фермы, где находятся конюшни. У Гарфильда двадцать семь лошадей, кроме жеребят и жеребцов. Их-то мы должны оставить в покое, потому что фермер тотчас же заметит исчезновение, и нам тогда несдобровать. Самым удобным моментом украсть кобыл будет тот, когда весь табун подойдет к изгороди. Советую в точности следовать сказанному мною, иначе на другой же день утром дюжина Регуляторов, с карабинами и длинными ножами, нагонит нас. Надо стараться, чтобы не только не быть пойманными, но и быть вне всяких подозрений. Нужно также соблюдать крайнюю осторожность, чтобы на мельнице нас не заметил кто-нибудь из людей фермы. Те, на кого падет жребий идти за лошадьми, по-моему, должны перебраться на другой берег реки, там есть тропинка, проходящая недалеко от Ширинг-Крика. Это тем более удобно, что почва там каменистая, и преследователи не найдут наших следов.

- Ну а кто же должен туда отправиться? - осведомился Коттон, которому, очевидно, не особенно улыбалась перспектива такого близкого соседства с фермой. Ведь вслед за грабителями должны были вскоре примчаться и страшные Регуляторы.

- По-моему, - хитро отделался Роусон, - это решит жребий, в прошлый раз мы все четверо одинаково рисковали: вы с Уэстоном - уводя лошадей, а мы с Джонсоном - продавая их.

- Ну нет! Риск был далеко не одинаковый, да кроме того, вы, Роусон, прекрасно знаете местность, так вам и надо идти туда.

- Конечно, конечно! - подхватил Джонсон. - Тем более что мне не особенно хотелось бы встречаться с Гарфильдом на его земле. Недавно он оскорбил меня, и я хотел бы с ним свести счеты, но мне будет противно сделать это у него же на ферме!

- В таком случае я согласен идти, - ответил припертый к стене Роусон, - но предупреждаю, что дальше Мамаля я лошадей не поведу. Там у источника мы встретимся, и двое других поведут лошадей на остров. Кто же отправится со мной и кто будет ожидать у Мамаля?

- Я предложил бы жребий, - сказал Коттон. - Завтра поутру отправимся на охоту, каждый отдельно. Кто принесет сюда во вторник утром больше дичи, тот освобождается от рискованной поездки.

- Чудесно! - согласился Роусон. - Я, ради развлечения, тоже займусь охотой и посмотрю, кого-то судьба изберет мне в спутники!

- Итак, до завтра! - добавил Джонсон.

- Ну, так мы с вами встретимся, - сказал Уэстон, - там у меня остались кое-какие вещи.

- Я тоже отправлюсь туда, - прибавил Роусон, - хотя целый день охотиться не могу. Я обещал миссис Лоулин быть у нее и председательствовать во время проповеди. Теперь пора и расстаться!

- Подождите, Роусон, - перебил его Коттон, - нужно же сговориться о том, как избавиться от проклятых Регуляторов, если они нападут на наш след и вздумают нас преследовать.

Роусон подошел к охотнику.

- Кстати, - сказал он, - раз вы заговорили о делах опять, то я вспомнил одну вещь. Судья из Пулосеки отдал приказ схватить вас, милейший Коттон, за какие-то прегрешения!

- Что вы такое болтаете? - изумившись, осведомился Коттон.

- Право, не помню. Кажется, говорят о каком-то банковском билете в пятьдесят долларов, об обещании жениться и, наконец, о найденном трупе человека, пропавшего три месяца назад.

- Проклятье! - зарычал Коттон. - Мне пора покинуть Арканзас. Хорошо, что вы меня предупредили: здешний воздух становится мне вредным. Немедленно же после окончания нашего предприятия доберусь до Миссисипи и удеру в Техас!

- А отчего бы вам не отправиться через прерию?

- Ну нет! Слуга покорный! С индейцами у меня не совсем-то дружеские отношения.

- А, так вот в чем дело! Правда, Коттон, что у вас на руке есть какое-то клеймо, имеющее связь с черокезами?

- Теперь не время рассказывать эту историю, Роусон, - нетерпеливо сказал охотник, - к тому же и вам не мешало бы быть поосторожнее!

- Ну, я-то могу быть спокоен: кто может заподозрить волка под одеждой методиста-проповедника?!

- Вы жестоко ошибаетесь! Разве Гитзкот не назвал вас недавно лгуном и мошенником в рясе?

Роусон побледнел, но сдержался.

- Да, Коттон, этот человек опасен для нас, тем более что его подозрения не ограничиваются только мною, он сказал что-то и об Аткинсе. Что же касается его оскорблений, то я, как проповедник, не мог отвечать на них тем же самым, и…

- Иначе Гитзкот хорошим ударом кулака между глаз на месте уложил бы вас! - невозмутимо сказал Коттон.

- Перестаньте, Коттон, - поддержал фермера Джонсон, - теперь вовсе не время ссориться, да и Роусон прав: в качестве проповедника он действительно должен был снести обиду и держать себя сообразно своей профессии!

- Даже когда крадет лошадей вместе с нами? - не унимался Коттон.

- Перестаньте же, наконец! - гневно закричал Роусон. - Вы не должны забывать, что все мы в случае поимки будем немедленно судимы законом Линча и тотчас же повешены!

- Регуляторы не посмеют сделать этого! - восклик-нул Коттон. - Правительство запретило всякого рода самосуды!..

- А скажите, пожалуйста, какое значение имеет это распоряжение у нас, в Арканзасе? - сказал, улыбаясь, Роусон. - Если Регуляторов наберется человек тридцать, правительство не станет их преследовать, поняв, что они вынуждены были поступить так. Да и в самом деле, Регуляторы, собственно говоря, правы я на их месте поступил бы так же.

- Тем не менее их намерения в данное время расходятся с нашими, - продолжал Джонсон, - и мы должны выйти победителями из этой борьбы, хотя бы ценой смерти этих негодяев. Аткинс может успешно содействовать нам благодаря своему прекрасному положению, и я думаю, что нам удастся расстроить планы Регуляторов, хотя, как говорят, они выбрали своим предводителем Гитзкота…

- Ого! Гитзкота выбрали предводителем Регуляторов? - с испугом воскликнул фермер. - Ну, значит, наша экспедиция будет для меня здесь последней. Право, не стоит так сильно рисковать головой. В таком случае нам будет лучше перенести наши операции в штат Миссури, где Уэстон, благодаря прекрасному знанию тамошней местности, может быть нашим руководителем, да и я довольно хорошо знаком с этими местами.

- Вы правы, - отозвался иронически Коттон, - и там вы успели приобрести расположение не только людей, но и лошадей. По крайней мере я слышал, что при вашем отъезде оттуда четыре поскакали за вами единственно из-за привязанности к вам!

Роусон снова заговорил серьезным тоном:

- Друзья! Обстоятельства несколько изменяют первоначальный план. Нам лучше не доставлять лошадей на остров, а то, того и гляди, Регуляторы пронюхают, в чем дело, а это весьма не безопасно не столько для нас, сколько для наших друзей, укрывающихся на острове. Ждите нас у озера Госвеля. Если нам удастся добраться до него, то я знаю прекрасное средство избежать преследования.

- Что же, однако, мы будем делать, если Регуляторам удастся открыть наше убежище у Аткинса? - уныло спросил Коттон.

- Пока еще слишком рано опускать руки. Быть может, нам не суждено будет даже и заезжать к Аткинсу. Недаром я прожил в лесу столько лет, поверьте, что сумею отвести глаза преследователям. Не будь я Роусон, если в назначенное время не явлюсь в условленное место!

- Хорошо сказано! - заметил Коттон. - Тем не менее я предлагаю вам, джентльмены, поклясться друг другу в верности и в том, что если кого-нибудь из нас поймают - несмотря ни на какие пытки, не выдавать остальных.

Молодой Уэстон выхватил громадный нож и воскликнул:

- Жестокая смерть тому, кто предаст своих братьев! Пусть отсохнут у него руки и отнимется язык, пусть он навеки ослепнет!

- Ого, какая ужасная клятва, - сказал Джонсон, - тем не менее я принимаю ее!

- И я также! - присоединился Роусон. - Хотя опасности настолько связывают нас, что не предвидится особой надобности ни в каких клятвах. В противном же случае я немедленно удеру в Техас! Итак, прощайте, джентльмены! Где мы завтра встретимся с вами?

- У источника Сетгерх-Крик, что у подножия горы!

Роусон тотчас же скрылся в чаще деревьев. Коттон уже собирался последовать его примеру, как Джонсон остановил его тревожным вопросом, верит ли он в искренность проповедника.

- Сказать по правде, - отвечал охотник, - я не особенно доверяю этой лицемерной каналье. Его манеры, жесты, натянутая улыбка не говорят в его пользу. Да и случай с Гитзкотом мне кажется очень подозрительным. Скажи этот наглец то же самое другому, например мне, я бы изорвал его в куски. Ну, прощайте, Джонсон. Вы-то, во всяком случае, человек верный и на нас также можете положиться. Послезавтра мы опять встретимся здесь, и скоро у нас в кармане будет несколько сотен долларов, тогда мы посмотрим, как поступить дальше. Знаете, дело наше совсем не так плохо: ведь хорошим банковским билетом можно заткнуть рот любому крикуну, который собирается теперь повесить нас на первом дереве, а сам не прочь воспользоваться доходами нашего дела. Идем, Уэстон, пора!

Собеседники разошлись. Коттон и Уэстон направились в одну сторону, вдоль берега реки, а Джонсон пошел по тропинке через лес. Через несколько мгновений и он исчез за холмом.

Недаром бывшие здесь люди восхищались уединенностью выбранного ими места свидания: прошло не меньше четверти часа, как разошлись товарищи, а все было по-прежнему тихо, и мертвая тишина эта лишь изредка нарушалась треском ветки от прыжков белок да криками птиц.

Индеец, осторожно высунув голову из куста, долго прислушивался, озираясь по сторонам, и только после тщательного осмотра решился выйти на лужайку.

Это был высокий, статный молодец, одетый в пеструю бумажную, местами изорванную шипами и колючками кустарника рубашку, подпоясанную широким кожаным поясом, за который были заткнуты широкий нож и большой, очень острый томагавк. Ноги краснокожего были обуты в кожаные мокасины. На шее украшение: щит довольно примитивной, но очень отчетливой работы. Кроме амулета, у него не было никаких отличий и украшений, даже боковой мешок, висевший с правой стороны, не был разукрашен красной, синей и желтой бахромой, как это обыкновенно любят делать индейцы племен Северной Америки.

Длинные, черные, глянцевитые волосы свободными, тщательно причесанными прядями ниспадали на плечи. В руках, красивых и ловких, отличавшихся сильно развитой мускулатурой, он держал прекрасной работы американский карабин.

Некоторое время краснокожий продолжал внимательное изучение местности, и главным образом следов, оставленных только что ушедшими, затем немедленно выпрямился, закинул волосы за уши и скрылся в густой чаще.