Золото Калифорнии

ГЛАВА Х

В пустынных лесах и степях Дальнего Запада, где недавно появившиеся белые переселенцы строят свои фермы и хижины нередко на громадных расстояниях друг от друга, выбирая наиболее удобные и легкие для обработки участки, соседская помощь и участие служат единственным почти средством борьбы пионеров с различными невзгодами и бедствиями… Лишенному физической и нравственной поддержки фермеру придется погибать в этой бесплодной пустыне. Поэтому-то все окрестные жители при малейшей надобности стараются оказать посильную помощь своему попавшему в беду соседу, зная наперед, что не сегодня-завтра им самим потребуется такая же помощь и что нравственно обязанный сосед не остановится, в свою очередь, ни перед чем, и поможет.

Этим только и можно объяснить, что переселенцам, живущим от соседей на расстоянии нескольких километров, удавалась обработка под хлеб девственной почвы, очистка ее от лесных великаном и пней, постройка жилищ из гигантских толстых бревен.

Все было сделано руками соседей, собравшихся сюда за десятки верст, и притом совершенно безвозмездно.

По мере того как хозяйства у всех налаживались и переселенцы начинали заводить слуг, надобность в таких размерах помощи все уменьшалась и требовалась разве при охоте да при таких случаях массовых конокрадств и убийств, с которыми одинокому фермеру тоже справиться не удавалось.

Теперь связующим соседей звеном являлись уже женщины. Беспрестанно жены фермеров, сидя верхом на лошадях, проезжали галопом, не хуже мужей и братьев, большие расстояния за какой-нибудь справкой. Был и еще один повод не разобщаться. В этих пустынных местах, где не только докторов, но и коновалов-то нельзя было сыскать ни за какие деньги, врачебная помощь и хоть какие-то познания в медицине ценились на вес золота. Правда, взрослое население Запада редко нуждалось в такой помощи, но дети частенько страдали. В таких-то случаях и собирался целый консилиум соседок, являвшихся к матери больного ребенка каждая с каким-нибудь советом и рецептом.

Такой именно случай произошел в семье Аткинсов. Хотя мистрис Аткинс за свой сварливый нрав и нелюдимость и не пользовалась особыми симпатиями у соседей, однако жены окрестных фермеров, узнав, что ее ребенок тяжко захворал, оставили личные счеты в стороне и явились с различными мазями, солями и порошками.

Было уже около полудня, маленький страдалец заходился страшным криком, а дамский консилиум все совещался, не приходя ни к каким результатам. Кто советовал накладывать компрессы, кто - пустить кровь. Давали ребенку каломель, излюбленное их средство, и еще какие-то сиропы в таком количестве, что и взрослый бы не смог проглотить.

Как раз в это время по дороге от фермы Бариля к Аткинсу ехали три всадника, внимательно изучавшие каждую извилину дороги, каждый холмик, каждую тропинку.

На пригорке показался четвертый верховой и, размахивая шляпой, поскакал к ним навстречу.

- Эх! - закричал Кук, не доезжая до них. - Чего вы тащитесь, словно на похоронах? Я загнал свою лошадь и думал, переменив ее на другую у Бариля, поехать с вами. Переселенец не стал бы ждать меня на оседланной лошади на большой дороге, чтобы по первому знаку скакать за мной!

- Соглашается ли он на ваше предложение?

- Неужели вы думаете, что он мог бы отказаться? - спросил Кук, равняясь со встретившимися товарищами. - Это дало бы повод подумать о нем не совсем-то хорошо!

- Ну что же, он едет за вами, что ли?

- О, господа, - сказал Вильсон, - разве вы сразу не видите по физиономии Кука, что ему удалось выполнить поручение самым блестящим образом?!

- Совершенно верно! - отозвался тот с довольной улыбкой. - Переселенец Стефенсон со своим старшим сыном и тремя лошадьми скоро будет здесь!

- С тремя? Надеюсь, не считая той, на которой сам сидит?

- Конечно! Какой же конокрад поедет на украденной лошади? - изумился Кук. - Да вы, Браун, совершенный новичок в этом деле! Каков ваш план?

- А разве Гарфильд ничего не рассказывал вам?

- Нет, лентяй попросту валялся под деревом и не проронил ни слова!

- Но он сообщил по крайней мере, что Куртис и вы проведете сегодняшнюю ночь у Аткинса?

- Это-то он сказал.

- А где переселенец?

- Он с сыном поехал к Барилю. Сначала старик с восторгом принял наше предложение: ведь он, кстати, оказывается, и сам был Регулятором у себя в Теннесси. Однако нам немало пришлось повоевать с бабами, пока те согласились его отпустить со мной. Раз в стране такая масса грабителей, говорили они, то мужчины должны оставаться дома и стеречь имущество. Порешили на том, что мы оставим им двух младших мальчишек, вооруженных ножами и пистолетами. Затем мы во весь опор поскакали к Барилю. Ну, так каков же ваш план?

- План самый простой, - ответил Браун. - Как вы назвали теннессийца?

- Стефенсон.

- Ну так Стефенсон останется у Бариля до ночи, а вы с Куртисом отправитесь к Аткинсу и под каким-нибудь предлогом останетесь у него до ночи. Я же с Вильсоном только проеду мимо.

- Так за каким чертом вы торопились сюда? Сидели бы себе у Бариля!

- Это мы сделали для отвлечения подозрения у Аткинса. Пусть он думает, что мы, мирно настроенные, возвращаемся домой! - сказал Вильсон. - Увидев же Брауна, возвращающегося домой, он подумает, что собрание кончилось ничем. Мы заедем ко мне, оставим там лошадей и вернемся сюда уже пешком!

- Особенно остерегайтесь шпионов! - наставительно сказал Кук. - Я своим соседям, например, не поверил бы ни на грош. Смотрите, не возбудите подозрений!

- Мы захватим карабины и отправимся к Соленой луже, которая находится недалеко от моего дома!

- Так, так! Ну а что будут делать остальные?

- Вильсон, прекрасно изучивший ферму Аткинсов, кажется, догадался, где находится тайник. Тростниковая заросль, тянущаяся от дома до Фурш-ла-Фава, очевидно, служит прикрытием этого убежища, куда проникнуть прямо-таки невозможно. По крайней мере Геккер, охотившийся в этих местах, по его словам, не мог достать убитую им утку, которая, как он сам видел, упала недалеко. Там нагромождена масса древесных пней. Нас будет восемнадцать человек. Этого вполне достаточно.

- Что же мы скажем Аткинсу, когда он спросит нас о Джонсе?

- Куртис уже придумал ответ. Не смейтесь смотрите! Вы скажете, что Джонс уехал с Гарфильд ом на собрание Регуляторов в Литл-Джен.

- И вы думаете, что он поверит этому?

- Отчего же нет? Он подумает, что Джонс сделал это нарочно, чтобы отвлечь подозрения и отвести подальше Регуляторов нашего округа. Когда вы услышите резкий свист, знайте - это наш сигнал. Тогда вы постарайтесь овладеть всем оружием Аткинса: нужно во что бы то ни стало избегнуть лишнего кровопролития.

- А что нам делать с женщинами, приехавшими к Аткинсу на ферму? Ведь они и теперь там!

- Конечно, они - порядочная помеха. Но не обращайте на них никакого внимания. Они, вероятно, расположились в левой пристройке дома, следовательно, особенно помешать нам не могут!

- Не лучше ли будет свист заменить ружейным выстрелом?

- Выстрел среди ночи! Да вы с ума сошли! Этим мы всех поднимем на ноги!

- А вы не забыли о слуге Аткинса, мулате? Он кажется мне очень подозрительным и наверное посвящен во все предприятия своего хозяина. Если ему удастся уехать и если в окрестностях окажутся члены этой гнусной шайки, то он, очевидно, бросится сзывать их к своему хозяину на помощь!

- О, об этом не беспокойтесь, мы расставим часовых на всех тропинках, - заметил Куртис, - так что ему едва ли удастся удрать!

- Ну а вдруг он побежит лесом? Что вы тогда с ним сделаете?

- Я думаю, едва ли он изберет этот путь, да еще в такую темную ночь, к тому же, раз главный виновник будет у нас в руках, вы сумеете заставить его назвать своих сообщников.

- Итак, за дело! - воскликнув Кук. - Как жаль, что Ассовума теперь нет с нами, он был бы очень полезен. Что за причина, почему он исчез так неожиданно, не сказав никому ни слова?

- Мулине уверял, что видел индейца вчера вечером в лесу, - сказав Куртис. - Однако индеец тотчас же скрылся, и, хотя Мулине во все горло кричал и звал его, он не показался.

- Я так и предполагал, - сказал Браун, - что Ассовум бродит где-нибудь поблизости. Он ведь взял с меня слово, что я не покину этих мест, пока Алапага не будет отомщена.

Всадники пришпорили отдохнувших лошадей и поскакали к ферме Аткинса. Хозяин стоял около забора, видимо поджидая гостей. При приближении их он вышел навстречу и приветливо поздоровался.

- Как здоровье вашего ребенка, Аткинс? - спросил Браун.

- Очень плохо! - печально отвечал он. - Не пришлось бы мне его вовсе лишиться! А что, разве ваше собрание уже окончилось?

- Да. Скажите, соседки все еще у вас?

- Почти все остались! - отвечал с неохотой Аткинс, заинтересованный скорее результатами собрания, чем судьбой ребенка. - Расскажите-ка, к каким выводам пришли вы на собрании? Решили предпринять что-нибудь важное? Однако что я! - спохватился он. - Слезайте же с лошадей, джентльмены, и пожалуйте в дом! Быть может, у вас достаточно времени и вы останетесь у меня ночевать?

- Благодарю вас, мистер Аткинс! - отозвался Браун. - Мой дядя теперь гостит у Робертсов, и мне необходимо взглянуть, что делается у него на ферме, и позаботиться о скоте и лошадях. Простите, я вынужден отказаться от вашего радушного гостеприимства!

- Ну, Браун пусть делает, как хочет, - заметил Куртис, - а я остаюсь здесь ночевать! Дома мне все равно нечего делать!

- В таком случае я составлю вам компанию, - подхватил Кук. - Конечно, в том только случае, если любезный хозяин разрешит мне. У него такая масса гостей…

- У меня хватит места для всех, не беспокойтесь! - любезно произнес хозяин. - Слезайте же с лошадей, джентльмены, я сгораю от нетерпения послушать ваши новости. А куда девался мой вчерашний гость?

- Он с Гарфильдом поехал в Литл-Джен. Ну, да об этом мы после расскажем вам, - заметил Куртис, - теперь самое лучшее, действительно, размять ноги!

С этими словами он расседлал свою лошадь, повесил седло на забор и распрощался с Брауном и Вильсоном, которые тотчас же поскакали дальше.

Войдя по приглашению хозяина в комнату, они застали там у камина какого-то молодого человека, которого хозяин представил как своего двоюродного брата.

- Его зовут Уэстон, - сказал Аткинс. - Этот молодой человек прибыл в Фурш-ла-Фав поселиться здесь, но предварительно думает пожить у меня несколько деньков: хорошенько осмотреться и выбрать подходящее место.

- Если я не ошибаюсь, - заметил Кук, обращаясь к Уэстону, - я уже имел удовольствие встречаться с вами!

- Кажется, - смущенно отозвался тот. - Мы встречались с вами где-то на охоте.

- Да, да, я припоминаю! Мы встретились с вами около хижины у верховьев реки.

- Вы сказали мне, что Джонс поехал в Литл-Джен, - сказал с тревогой в голосе Аткинс. - Вы не знаете, долго он там пробудет?

- Нет, - отвечал Кук, - он просил нас передать вам, если мы заедем сюда, что он приедет во всяком случае не позже послезавтрашнего утра. На завтра там назначено собрание Регуляторов, и Гарфильд уговорил нескольких человек нашего округа отправиться туда вместе с ним.

- Но ведь, насколько мне помнится, вы собирались захватить нескольких подозрительных человек и представить их суду! - сказал Аткинс. - Разве вы изменили свой план?

- Так действительно предполагалось раньше, - заметил Кук, садясь около камина и ставя на его решетку ноги, чтобы обсушить сапоги, - но среди нас возникли по этому поводу несогласия. Одни предлагали это, а другие не согласились. На собрании было решено, что нельзя задерживать кого бы то ни было, не имея достаточно веских улик. Джонсу и Брауну очень не понравилось предложение некоторых членов, настаивающих подвергнуть строгому наказанию подозрительных личностей!

- Как, Браун был против этого? - удивился Аткинс.

- Да. На будущей неделе мы соберемся снова, и тогда уже будут выработаны окончательные решительные меры. Иначе воры будут насмехаться над Регуляторами! - простодушно заметил Кук.

- Уэстон, будьте добры позаботиться о лошадях этих господ, - сказал Аткинс, обращаясь к своему мнимому родственнику. - Да не забудьте снять с забора седло. Зайдите к моей жене, она хотела о чем-то поговорить с вами.

Уэстон молча кивнул и вышел из комнаты. Обошел вокруг дома, но вместо того, чтобы войти в конюшню, где стояли лошади, тихонько перескочил через забор и скрылся в лесу.