Золото Калифорнии

ДВОЙНИК

Утренний ветер разогнал туман, и солнце поднялось над городом во всем блеске.

Адель стояла у окна в гостиной мистрис Дэйтон и смотрела на небо.

- Люси, - сказала она, - солнце рассеяло мрак. Я испытываю нечто подобное, когда освобождаюсь от городских условностей. Но что с тобою, Люси? Ты плачешь? Со вчерашнего вечера ты так грустна… Или тебя тревожит Мария?

- Я сама не знаю, что со мною, - отвечала мистрис Дэйтон, - но с самого нашего возвращения с фермы меня что-то томит… Я готова плакать без всякой причины.

- Тебя расстроило несчастье Марии, вот и все. Успокойся, моя милая.

- Нет, Адель, не одно это. Мне становится ненавистным сам этот город. Муж мой никогда не бывает дома. Он так переменился.

- Это правда, он бывал прежде такой веселый, шутил, а теперь стал угрюмый, задумчивый, вздрагивает при всяком движении на улице… Но он ночевал дома сегодня?

- Да, он вернулся около двух часов ночи, и очень измученный. Эти вечные разъезды во всякое время, среди сырости, по болотам, окончательно расстроят его здоровье. И теперь надо пойти его разбудить; он хотел встать в восемь часов, чтобы опять ехать куда-то.

- Что это за новый негр у вас внизу? - спросила Адель. - Совершенный дикарь какой-то.

- Муж сказал мимоходом, что купил его дешево у каких-то проезжих эмигрантов, - ответила Люси. - Он заболел у них дорогой, и Джордж хочет отправить его для поправки на свою плантацию. Но как чувствует себя Мария?

- Ей лучше. Она спит совершенно спокойно. Но где пропадает мистер Гэвс?

Молодой человек, которого Адель увидела из окна, соскочил с седла и бросился в дом, не дав себе времени привязать к крыльцу взмыленную лошадь. Он взбежал по лестнице, спрашивая у прислуги, дома ли мистер Дэйтон.

Люси отворила дверь гостиной, приглашая его войти. Он казался очень взволнованным.

- Простите меня, - сказал он, - но я должен переговорить тотчас же с судьей… Могу я видеть его?

- Он спит еще и не совсем здоров, - ответила мистрис Дэйтон, - но я разбужу его…

- Прошу вас. Мне не хотелось бы его беспокоить, но дело важно. Оно касается тысяч людей… И мистер Гэвс сообщил уже судье все, что нужно?

- Мистер Гэвс? Да он не был здесь, - сказала мистрис Дэйтон.

- Не был? Это очень странно… - проговорил Уильям Кук, задумываясь. - Он не был… но в таком случае мне еще более необходимо видеть мистера Дэйтона…

- Я вызову его, - сказала Люси. - Посидите пока с мисс Адель.

Но Уильям ходил по комнате, скрестив руки на груди и не говоря ни слова.

- Вы не находите поведение мистера Гэвса очень загадочным? - спросила Адель, прерывая молчание.

Он остановился, глядя ей прямо в лицо.

- Да, мисс, оно подозрительно. Мне давно это кажется.

- А поправляется ли мулат? Хорошо ли пользовал его мистер Гэвс?

- Мистер Гэвс? Да разве он врач?

- Он сказал нам, что способен оказывать врачебную помощь и что он останется на ферме ради того, чтобы наблюдать за лечением мулата.

- Вот как! Да он уморил бы его с величайшей радостью! Он готов был это сделать, если бы мы не помешали ему!..

Дверь отворилась. Дэйтон был очень бледен, глаза его впали, волосы падали в беспорядке на белый, как мрамор, лоб, но он поклонился приветливо посетителю и протянул руку, говоря:

- Добро пожаловать в наш город и ко мне в дом. Вы хотите сообщить мне что-то важное, если пожаловали так рано?

- Мистер Дэйтон! - проговорил Кук, смотря на него с изумлением. - Но я имел уже честь вас видеть! Вы не мистер Уартон из Фурш-ла-Фава? Не присутствовали вы на собрании Регуляторов, две недели назад?

- Я? В Фурш-ла-Фаве? - возразил Дэйтон, смеясь. - Между мной, лицом административным, и трибуналом Регуляторов не может быть ничего общего. Что вам вздумалось?..

- Но вы походите как две капли воды на того человека, который был с нами в Фурш-ла-Фаве и назывался Уартоном, - сказал Уильям. - Нельзя представить себе другого подобного сходства.

- Уартон, говорите вы? - задумался Дэйтон. - Позвольте, Уартон… Мне что-то уже говорили по этому поводу… Да, находят сходство. Бывает…

- Но это что-то совсем удивительное, - продолжал Кук. - Лицо этого Уартона слитком врезалось мне в память, чтобы я мог ошибиться.

- Мистер Кук, - сказал Дэйтон, улыбаясь, - имею честь представить вам мистрис Дэйтон. Надеюсь, вы положитесь, по крайней мере, на ее свидетельство. Она скажет вам, что я не Уартон, а Джордж Дэйтон, мировой судья.

Кук поклонился Люси в смущении, но не мог удержаться, чтобы не сказать с прежним недоверием:

- И даже этот небольшой шрам на лбу… слишком странно!

- Чему обязан я вашим посещением? - вежливо спросил Дэйтон.

- Я хотел бы поговорить с вами наедине - отвечал молодой человек. - Дело очень важное.

Дамы вышли, и он остался наедине с хозяином.