Золото Калифорнии

ГЛАВА XIII

По уходе Уэстона оба гостя Аткинса удобно расположились около камина, наслаждаясь теплом и покоем. Куртис на минуту встал и подошел к двери, рассматривая небо, по которому со страшной быстротой неслись обрывки желтовато-грязных туч, гонимые сильным ветром. Тучи с каждой минутой становились все гуще и чернее.

- Пожалуй, ко всем сегодняшним нашим затруднениям присоединится еще и буря, - сказал он, выглядывая на двор. - Погода окончательно портится, и, того и гляди, поднимется страшный ураган!

- Да, - подтвердил Аткинс, - когда я лет шесть назад был в Уайт-Ривере, страшный ураган, причинивший такую массу бедствий, начинался именно так!

- А вы разве шесть лет назад были в Уайт-Ривере? - спросил Кук.

- Да, я жил там милях в двух от большой дороги!

- Значит, вы жили как раз в то время, когда был повешен отцеубийца Уатлей?

- Нет, я прибыл туда через месяц после совершения казни, - ответил Аткинс.

- Должно быть, Регуляторы Уайт-Ривера шутить не любят! - сказал Куртис. - А как звали того знаменитого конокрада, которого повесили эти господа?

- Не знаю, - отвечал Кук. - Во всяком случае, я не стану порицать их за такие суровые меры. Ни один порядочный человек не может и не должен питать ни капли жалости к гнусным конокрадам. Не так ли, Аткинс?

- Ну, на этот счет я несколько иного мнения! - возразил тот. - Однако соловья баснями не кормят; не хотите ли закусить, джентльмены? Я сейчас пойду и…

- Не беспокойтесь, ради Бога! - удержал его за руку Куртис. - Мы плотно пообедали и можем спокойно подождать ужина. Не церемоньтесь с нами, мистер Аткинс, вам вовсе теперь не до угощений!

- Да, действительно, теперь у меня в доме такая суматоха и возня, что просто можно голову потерять от беспокойства и забот!

- Что же, вашему ребенку не легче?

- Нисколько. Когда у такого маленького больного соберется целых одиннадцать докторов, да еще в юбках, доброго ждать не приходится. Если мой сынишка после такой переделки останется живым, ему всю жизнь больше нечего будет бояться никаких бедствий и болезней. Выйти невредимым из рук таких врачей - это чего-нибудь да стоит. Однако я должен сходить за свечкой, а то скоро здесь наступит совершенная темнота. Ишь, ветер как завывает!

С этими словами Аткинс вышел из комнаты, а Регуляторы остались одни и могли свободно поговорить.

- Право, мне жаль, что Аткинс присоединился к проклятой шайке конокрадов, - заговорил первым Кук.

- Тс! Нас могут услышать, - заметил Куртис, говоря почти шепотом. - Мне самому это досадно. В сущности, Аткинс вовсе не злой человек и, сказать по правде, всегда был мне симпатичен, хотя у него есть дурная привычка смотреть на всех каким-то подозрительным взглядом, исподлобья, что по временам производит крайне неприятное впечатление.

- На чем порешат относительно него Регуляторы? - задумчиво произнес Кук. - Мне не хотелось бы, чтобы его постигла позорная смерть на виселице. Конечно, Аткинс заслуживает примерного наказания и возмездия за свои подлые делишки, но мне не хотелось бы убивать его, хотя бы из жалости к жене и детям!

- Ну, это плохой аргумент защиты! - рассмеялся Куртис. - Тогда всякому негодяю, чтобы избежать наказания, стоит только жениться.

- Он идет обратно! - прошептал Кук.

В комнату действительно вошел ничего не подозревавший Аткинс со свечой в руках, которой он и зажег дрова в камине.

- Ужасная погода! Так и жди, что ветер снесет крышу с дома! - сказал он, поправляя начавшие разгораться дрова. - Если только ветер не разгонит тучи, через несколько минут разразится сильная гроза. Что, много Регуляторов отправилось на собрание в Литл-Джен? - спросил он, усаживаясь в кресло.

- Нет, немного, - спокойно отвечал Кук. - К нам приехал один иностранец, жаловавшийся, что у него украли лошадей!

- Это не канадец ли? - спросил Аткинс. - Он был у меня недавно и расспрашивал о своих лошадях, но что я мог сообщить?

- Вы ведь этих лошадей и в глаза не видали, не так ли? - спросил Куртис, пристально вглядываясь ему в лицо.

- Ну разумеется! Как я мог их видеть, когда уже несколько дней не выхожу из дома! - ответил Аткинс, удивленный вопросом. - Конокрады не имеют к тому же привычки показывать всякому украденных лошадей!

- Само собой разумеется! - улыбнулся Кук. - Отчего это так разлаялись ваши собаки?

- Не пришел ли кто-нибудь из Регуляторов укрыться от грозы? - высказал предположение Куртис.

- Весьма вероятно! - отозвался Аткинс, подходя к дверям. - Цыц, проклятые, марш по конурам! - закричал он и вышел на двор.

- Это, должно быть, Стефенсон! - сказав Кук на ухо своему товарищу. - Плохое же он выбрал время. Тем не менее нам нужно оставаться до того времени, пока пройдет гроза. Каково-то теперь нашим друзьям в такую погоду торчать в камышах!

- Далеко ли отсюда до Фурш-ла-Фава? - раздался в это время голос на дворе.

- Что за дьявол! - прошептал про себя Аткинс. - Неужели второй табун? Странно, ведь Джонс говорил, что его пригонят на будущей неделе!

Тем не менее он вышел на двор, поспешно приблизился к изгороди и увидал какого-то всадника, закутанного в плащ, на белой лошади.

- Фурш-ла-Фав протекает недалеко отсюда! - ответил он. - Как вас зовут, джентльмен? Моя фамилия Аткинс.

- Есть ли около вашего дома хорошие пастбища? - спросил, понизив голос, незнакомец.

- Откуда вы? - спросил шепотом Аткинс. - Что вам надо?

- Я хотел бы выпить стакан воды!

- Черт возьми! Джонс уверял меня, что вы не успеете приехать раньше будущей недели. Отчего вы прибыли так рано?

- Послушайте, - шепотом же произнес незнакомец, перегибаясь через изгородь. - Загоним поскорее лошадей, со мной прибыл еще конюх. Скоро разразится гроза!

- Дождь ничего не сделает вашим лошадям, а у меня сидят два гостя, которых я не могу оставить!

- Так-то так, но если мы позаботимся теперь спрятать лошадей, то дождь окончательно смоет все следы!

- Правда. А сколько с вами лошадей?

- Три!

- Джонс говорил мне, что будет семь.

- Остальные будут пригнаны завтра вечером. Я не повел всех сразу из опасения оставить слишком много следов!

- А можно ли будет отправить лошадей раньше с вашим конюхом?

- Конечно! Он все знает…

- И дорогу к Миссисипи?

- Да, мы только что…

Всадник чуть-чуть не проговорился, но вовремя спохватился и закашлялся.

- Мы только что прибыли с запада, говорю я, но этот молодой человек бывал и на Миссисипи. Однако надо торопиться, дождь начинает уже накрапывать!

- Подождите минутку, я только схожу к гостям и скажу, что вы просите у меня приюта на ночь. Эй, кто там? - закричал Аткинс, увидев какого-то человека, подходившего к изгороди. - А, это вы, Уэстон! Тут прибыли лошади. Понимаете?.. Так отведите их в надежное место, а потом приходите в дом. Я не могу сам идти и заставлять так долго ждать Регуляторов!

- А разве у вас в гостях Регуляторы? - спросил незнакомец.

- Да, они просили разрешить им переночевать у меня на ферме, - успокоил его Аткинс. - Нужно подождать окончания грозы. Хотя бы вашим лошадям пришлось стоять по брюхо в воде, так будет лучше, к тому же тем незаметнее будут следы.

- Да разве вы думаете, что они стоят в реке? - спросил незнакомец. - Я оставил их на окраине поля.

- О, черт бы вас побрал! Отчего же вы не поставили их в обычное место, известное всякому, кто здесь бывает?

- Не забудьте, что я первый раз ехал по этой дороге!

- Ну, делать нечего! - с досадой произнес Аткинс. - Придется загнать их сейчас же, а то следы будут видны около моей изгороди. Уэстон, проведите их к задней калитке. Я только на минутку загляну в дом и сейчас же вернусь!

- Простите меня, что я покинул вас! - произнес Аткинс, входя в комнату и обращаясь к сидевшим у камина Регуляторам. - Сейчас приехал какой-то незнакомец верхом и просит у меня приюта вместе с лошадью. Он сейчас придет сюда. Буря разыгрывается не на шутку. Молнии так и сверкают…

- Да, действительно! - отозвался Куртис, подходя к окну. - Как красиво освещает молния весь пейзаж!

- Джентльмены, пожалуйста сюда, к огоньку! - засуетился с каким-то странным беспокойством Аткинс. - Что вы там стоите? Там сквозняк, здесь гораздо лучше!

- Да, да! - согласился Кук, с удовольствием греясь у огня. - Идите-ка, Куртис, сюда, пусть себе буря воет сколько угодно, нам она не страшна.

- Нам действительно приходится благодарить судьбу за ее доброту. Теперь мы находимся благодаря ей в теплой комнате, вместо того чтобы мокнуть под дождем! - сказал Куртис, отходя от окна и беря со стола бутылку с виски. - Эй, Аткинс, куда вы идете?

- Я уйду только на несколько минут проведать жену. Вы знаете, что женщины обыкновенно страшно боятся грозы. Я скоро вернусь!

Хозяин вышел и запер дверь на задвижку за неимением замка.

Регуляторы сидели молча. Потом Кук быстро вскочил и шепотом сказал приятелю:

- Куртис, какое-то предчувствие не дает мне покоя. Эта ужасная ночь наводит на меня страх. Воображаю, как перемокнут наши приятели в камышах!

- Ничего не поделаешь! - отозвался Куртис, внимательно осматривая комнату. - Посмотрите, над каждой дверью висит по карабину. Какая предусмотрительность! Приняты все меры предосторожности. По-моему, следует сделать эти карабины совершенно безвредными, чтобы ими не воспользовался наш почтенный хозяин против нас же самих.

Говоря это, Куртис влез на стул и снял оба карабина.

- Ого, оба заряжены! Нет ли еще какого-нибудь оружия в комнате?

- Нет, ничего не видно, - ответил Кук. - Разве запрятано где-нибудь?

- Поройтесь-ка в кровати, под подушками!

- Ничего нет. Ага! Вот пара пистолетов, прекрасно!

- Будьте с ними осторожнее. Быть может, курки ослабли, и тогда они могут выстрелить сами, от малейшего сотрясения!

- Не беспокойтесь.

- Пожалуй, ветер действительно сорвет крышу. Меня не на шутку начинает беспокоить эта проклятая погода! - скачал Куртис. - Не лучше ли было отложить наше предприятие до другого раза?

- Черт возьми, мне тоже не по себе! - отозвался, шагая по комнате, Кук. - За этим проклятым ветром легко можно и не расслышать условленного свиста!

- Вы ничего не слышали?

- Нет, а что? В такую бурю трудно что-нибудь расслышать! Мне от души жаль старика Стефенсона и его сына, которым в такую погоду приходится возиться под ливнем с лошадьми! Бедняги долго не забудут нашего Арканзаса!

- А где канадец? Он тоже спрятался вместе с ними в тростниках?

- Нет, он остался с нашими товарищами и исполнит свой долг, когда понадобится, потому что это храбрый молодец. Слышите?

- Ничего не слышу.

- Боже мой! Свист! Внимание, Кук!..

- Скорее, скорее! - прошептал в то же время Аткинс человеку, стоявшему по ту сторону изгороди. - Когда мы устроим дело, то можем быть совершенно спокойны: буря уничтожит все следы…

- Перестаньте, вы досыта наговоритесь, когда мы будем под крышей, - проворчал с сердитым видом старик незнакомец, - теперь не время болтать. Мне поручено вам сдать лошадей; но если бы я предвидел, что меня настигнет такая страшная гроза в дороге, то предоставил бы это дело другому.

- Где же лошади?

- Там, у изгороди, под присмотром моего сына, если только не унес их ливень.

В то же мгновение Стефенсон (он и был старик незнакомец) приложил два пальца к губам и тихо, но резко свистнул.

- Что это вы делаете? - спросил с удивлением Аткинс.

- Что? Зову! Разве вы не слышите? Он мне ответил с той стороны, значит, жив. Где же вход в тайник?

- Немного повыше, мы теперь недалеко от него. В другой раз, когда вас пришлют с лошадьми, поднимитесь шагов на сто вверх и войдите в ручей. Заметьте это место.

- Какого дьявола заметишь тут, когда ни зги не видать! Я и руку-то свою вижу только благодаря свету молнии. А-а! Вот и сын! Иди сюда, Нед!

- В такую погоду немудрено отправиться на тот свет. Я весь окоченел.

- Не велика беда; мы тотчас обогреемся. Ступай за нами. Что, лошади очень бились?

- Нет, только вороной все пугался молнии.

- В такую погоду и человек чувствует себя не особенно спокойно, не то что животное!

- Проходите за мной, господа! - сказал Аткинс.

Резкая молния ярко осветила окрестность. При ее блеске Стефенсон успел разглядеть внутреннюю, вторую изгородь, завязанную связками тростника.

- Осторожнее, здесь навалены деревья! - предупредил хозяин. - Сейчас я отворю калитку, ступайте за лошадьми!.. Что вы делаете!.. Измена!..

Аткинс совершенно растерялся. Стефенсон, не дослушав его последних слов, издал резкий свист, и при свете новой молнии перепуганный конокрад увидел толпу людей, бежавших к нему. Вдруг он почувствовал, что чья-то сильная рука хватает его за ворот. Однако сознание страшной опасности придало разбойнику новые силы. Он сильным движением вырвался из рук Стефенсона и бросился бежать.

Уэстон, сразу поняв, что они попались в ловушку, бросился вслед за Аткинсом по той же тропинке. Надеясь на знание местности, беглецы рассчитывали скрыться благодаря ночной темноте, но при блеске почти непрерывных молний увидели, что все пути впереди отрезаны, все проходы охранялись часовыми. Тогда оба повернули назад и, преследуемые по пятам Регуляторами, помчались к дому, решив проскользнуть между строениями и скрыться в лесу.

Пробегая между пристройками, Уэстон услыхал вправо от себя какие-то крики и возню, а впереди так отчетливо раздавалось эхо криков преследующих, что он принял это за новую засаду и, вне себя от отчаяния, бросился в первую попавшуюся дверь, ведшую в помещение женщин.

При виде внезапно появившегося женщины повскакивали со своих мест, страшно перепугавшись не столько внезапности его появления, сколько ужаса, написанного на лице молодого конокрада.

- Спасите, спрячьте меня куда-нибудь! - пролепетал он, чтобы перевести дух.

- Что случилось, Уэстон? - спросила, вся дрожа, мистрис Аткинс.

Уэстон не успел ответить, как послышались чьи-то быстрые шаги. Разбойник моментально скрылся под кроватью, и как раз вовремя: на пороге показался разгоряченный преследованием канадец.

- Где он? Куда он скрылся? Я видел, что он вбежал сюда!

- Кого вам надо? Чего вы врываетесь ночью в чужой дом, да еще командуете? - спросила негодующим тоном одна из женщин. Не дав ошеломленному внезапным исчезновением беглеца канадцу опомниться, она вытолкнула его за дверь и заперла ее на задвижку.

В комнате поднялась невообразимая суматоха, женщины сразу заговорили, задавали друг другу всевозможные вопросы и строили всякие догадки по повода только что происшедшей сцены.

В это время в дверь раздались сильные удары.

- Простите, сударыня, что я беспокою вас! - раздался за дверью голос, по которому мистрис Аткинс с ужасом узнала Брауна. - Не приходил ли сюда к вам молодой человек?

Тут та же соседка поспешила на помощь хозяйке, почти потерявшей сознание от ужаса. По странной логике, свойственной женщинам, ей почему-то не захотелось сказать правду, и, в то же время не желая лгать, она отделалась уклончивым ответом:

- Удивляюсь, как это вы решаетесь ночью беспокоить дам и больного ребенка!

Браун, удовлетворившись таким ответом, отошел, а мистрис Аткинс, с отчаянием заламывая руки, бегала по комнате. Она прекрасно поняла, что недаром явился в такой неурочный час этот Браун, недаром так перепугался Уэстон. Темные делишки ее супруга выявились, и теперь уже нечего ждать пощады.

Между тем оба Регулятора, сидевшие в комнате, приготовились к появлению хозяина. Аткинс не замедлил появиться, решив захватить свое оружие и не даваться даром в руки ожесточенным Регуляторам. Но, бросившись к двери, Аткинс увидел исчезновение карабинов и в то же время заметил, что оба они находятся в руках его врагов. Тогда он оттолкнул Кука и бросился к постели, где лежали пистолеты. Кук тем временем стал у двери.

В бешенстве Аткинс взвел курок, прицелился и нажал спуск. Увы! Курок щелкнул, но выстрела не последовало. Тогда Куртис и Кук бросились на него и крепко связали веревками.

- Оцепите дом и не выпускайте никого! Второй разбойник может удрать отсюда и предупредить сообщников! - скомандовал Браун товарищам, входя в комнату.

Браун, прошептав несколько слов вошедшему с ним старику Стефенсону, собирался уже выйти из комнаты, как перед ним, точно из-под земли, вырос какой-то человек, с горящими страшным внутренним огнем глазами, до ужаса грозно сверкнувшими в полутьме.

- Ассовум! - в изумлении отступил Браун. - Откуда вы?

- Я привел с собой друга, вон этого! - указал индеец.

- Кого именно?

- Джонсона! Трусливая собака, боясь Ассовума, хотел убить его исподтишка. Вот отравленные стрелы, которыми он намеревался гнусно подстрелить краснокожего во время отдыха!

- Мерзавец будет наказан по заслугам! - ответил Браун. - Но где вы пропадали до сих пор, друг мой?

- Белый брат, конечно, не думает, как другие, что Ассовум бездействовал? Я знаю, кто убил Гитзкота!

- Браво, мой друг! - радостно воскликнул Браун. - Кто же?

- Джонсон и Роусон!

Если б гром разрушил в эту минуту хижину и посреди них упала молния, Регуляторы не были бы так поражены сообщением.

- Не может быть! - воскликнул Браун.

- Краснокожий никогда не лжет! - с достоинством произнес Ассовум. - Его язык скорее отвалится, чем повернется сказать неправду! Кроме того, бледный человек - сообщник конокрадов!

- Уверены ли вы в этом? Отчего же вы раньше не сказали нам, мы помогли бы в ваших розысках!

- Я полагаю, что Роусон причастен и к смерти Алапаги, и хочу окончательно убедиться в этом. Если бы Ассовум сказал раньше белым о преступлении проповедника, они попросту повесили бы его. Ассовум - мужчина и вождь! Он сам хочет отомстить за смерть жены!

В это время в лесу раздался крик совы, повторившийся три раза через определенные промежутки времени.

- Что это? - спросил Браун. - Сигнал чей-нибудь или действительно крик совы?

- Вот этот знает лучше! - ответил Ассовум, указывая на затрепетавшего при сигнале Аткинса, и сам повторил те же звуки. Однако ответа не последовало, и Аткинс повернулся спиной к Брауну.

Вскоре, однако, в лесу раздался пронзительный крик: Вильсон и Бариль схватили вышедшего из дома Уэстона, чтобы скрыться в лесу.

Через несколько минут снова показался Ассовум с двумя Регуляторами, несшими связанного Джонсона.

- Теперь дело за бледнолицым! - сказал Ассовум.

- О ком еще говорит индеец? - поинтересовался Стефенсон.

- Завтра вы увидите его! - ответил Браун. - Надеюсь, вы проведете у нас денек-другой. Нам очень бы хотелось, чтобы вы, один из наиболее полезных участников этого дела, присутствовали и на самом суде арканзасских Регуляторов!

- Благодарю вас! Непременно дождусь этого суда! А когда вы думаете произвести его?

- В понедельник утром.

- Где?

- На лужайке, в лесу, неподалеку от мельницы. Там есть, кстати, и пещеры, куда мы пока посадим этих и будущих наших пленников!

- А разве вы хотите захватить еще кого-нибудь?

- Да, Коттона и Роусона!

- Как?! - вскричали с изумлением все присутствовавшие, не слыхавшие еще сообщений Ассовума. - Методистского проповедника?

- Его самого! - хладнокровно отозвался их начальник.

- Кто же его обвиняет?

- Ассовум! - коротко сказал Браун, указывая на подошедшего индейца.

- Да, рука бледнолицего обагрена кровью.

- И этот негодяй завтра женится на дочери нашего почтенного Робертса! - с ужасом заметил Кук. - Как хотите, но в это трудно поверить.

- Не может быть, чтобы такой праведный человек, - заметил Мулине, - решился на такое гнусное преступление - убивать себе подобных!

- Теперь, господа, не время препираться о том, мог или не мог совершить Роусон преступление! - твердо сказал Браун. - Если он невиновен, ему не трудно будет оправдаться. Теперь же поспешим к дому Джонсона захватить его приятеля, Коттона. Ассовум укажет дорогу. Рано утром мы должны быть у Робертсов, чтобы захватить Роусона и помешать его свадьбе с бедной Марион!

По распоряжению Брауна отряд разделился на три части. Шесть всадников конвоировали пленников, которых повели сначала на ферму Вильсона. Двое остались на всякий случай на ферме Аткинса, а остальные Регуляторы отправились, с Ассовумом во главе, к дому Джонсона.

Наступила полночь. Из двери хижины Джонсона поспешно вышел Коттон с узелком необходимых вещей и оружием. Он понял по исчезновению Джонсона, что дело неладно, и спешил скрыться из опасного места. Запрятав лишние вещи в дупло дерева, конокрад раздул факел, поджег хижину и немедленно удалился, посылая по адресу проклятых Регуляторов поток ругательств.