Золото Калифорнии

ФЕРМА МИСТЕРА ЛЭЙВЛИ

Ферма, принадлежащая семье Лэйвли, находилась в шести милях от Елены, среди девственного леса, в котором было вырублено лишь пространство, нужное для расположения построек.

На стволе дерева, обструганного в виде скамьи, сидел возле дома совершенно седой, но бодрый, цветущий старик, щеки его горели румянцем, а глаза блестели добродушием и отвагой. Голова была не покрыта, и белые кудри падали волнами на загорелую шею. Одежда его состояла из серого суконного длинного сюртука, таких же панталон, синего жилета и белья ослепительной белизны, но, что было очень странно, ноги у него были совершенно босые. В стороне от него сидел молодой человек, он сдирал шкуру с убитого молодого оленя. Большая ньюфаундлендская собака, облизываясь, внимательно следила за его работой.

Этот молодой человек, зять старика, приехал недавно из западных штатов и поселился на соседнем участке, но домик его так и не был построен, и он жил пока со своей женой и тремя детьми на ферме у своего тестя.

- Славного оленя убил ты, Уильям, - говорил старик Лэйвли. - Окорока из него выйдут отличные. Славное дело охота, занятное… Но настоящее дело наше все же не то. Мы должны возделывать землю. Так и сказано: в поте лица…

Речь его была прервана лаем собаки и радостным восклицанием Джэмса, бросившегося отворять ворота приближавшимся гостям. Адель подняла свою лошадь и заставила ее перескочить на двор через невысокую изгородь. Мистрис Дэйтон и ее спутник въехали степенно через ворота.

Общество уселось под сенью раскидистого орешника, и старая мистрис Лэйвли, несмотря на возраст, не уступила никому чести прислуживать гостям. Она угощала их кофе, разнося чашки.

- Кто это с дамами? - спросил, сидя в стороне, зять Лэйвли, Уильям Кук, указывая на Сандерса. - Я как будто видал его где-то…

- Я его вовсе не знаю, и он здесь не по моему приглашению, - отвечал тихо молодой Лэйвли, взглядывая недружелюбно на приезжего. - Он говорит так фамильярно с мисс Аделью, как будто вырос с нею… Обходится, точно брат…

- Красивые у него волосы, - заметил Уильям.

- Нечего сказать, точно мочала!.. - проворчал Джэмс.

Угадать причину такого критического отношения к красоте гостя было не трудно. Сама Адель замечала недружелюбие своего молодого поклонника. Чтобы утешить его, она обратилась, говоря любезно:

- Мистер Джэмс, вы обещали мне прошлый раз рассказать подробно о вашей схватке с пантерой. Мистер Гэвс говорит, что невозможно одолеть пантеру, не имея при себе ничего, кроме ножа.

Джэмс, находивший неприличным хвастаться перед молодой особой своими охотничьими подвигами, проговорил в замешательстве:

- Да что… мистер Гэвс… я не знаю, право…

- Верно, легче побороть пантеру, чем рассказывать о том? - заметил Сандерс насмешливо. - Насколько известно, все охотники забывают упоминать о собаках, на долю которых и приходится, собственно, вся опасность. Сам охотник стреляет в зверя с изрядного расстояния, а когда животное уже издохло, вонзает в него нож раза два или три, стараясь не попортить шкуру, но в доказательство опасной схватки…

- Если я говорю, что убил сам пантеру ножом, - произнес Джэмс со сдержанным бешенством, - то это значит, что со мною не было собак и я не употреблял карабина. Может быть, вам и приходилось слушать хвастливые и лживые рассказы, но в наших лесах они не в ходу… И в нашей семье лжецов не водится.

- Позвольте, - сказал Сандерс, понимая, что всякая ссора помешает делу, - позвольте, мистер Лэйвли! Я вовсе не хотел сказать, что охотничьи рассказы принято считать за ложь. Охотнику просто позволительно увлекаться. Ему даже прощают…

- Этого я не понимаю. Могу только сказать, что я пользуюсь на охоте ножом только в случае самой последней крайности. Что же до пантеры, то Кук был свидетелем дела; пусть он и рассказывает.

Но старая мистрис Лэйвли перебила разговор, принимавший неприятный оборот.

- Не пора ли вам в комнаты? - сказала она. - Солнце уже зашло, а городские жительницы простужаются легко. Джэмс, помоги мне убрать все со стола.

Общество послушалось хозяйку, и скоро большая и уютная гостиная огласилась веселым говором. Старый Лэйвли рассказывал про былое, жена его хлопотала, стараясь всячески обласкать мистрис Дэйтон и Адель. Она говорила, мол, ни за что не отпустит девушку завтра же от себя. Пусть мистер Гэвс и не думает ее похищать! Он, такой любезный, не захочет огорчать всех!

Слушая речь матери, Джэмс мог только спросить молодую девушку подавленным голосом:

- И вы в самом деле хотите покинуть нас завтра, мисс Адель?

- Да, мистер Лэйвли, - ответила она задорно. - Мистер Гэвс увозит меня к своей жене.

Эта слова поразили бедного юношу.

- Надо припрятать остатки оленя от собак и хищников, - сказал он первое, что пришло ему в голову.

- Верно, верно, иди… А я расскажу презабавное происшествие…

Он принялся за рассказ, а Сандерс слушал с притворным любопытством. Все его внимание было поглощено оживленной беседой между старухой Лэйвли и мистрис Дэйтон. Речь шла о семье, жившей в Джорджии и состоявшей в родстве с мистрис Дэйтон и Аделью.

- Да, мистрис Дэйтон, - говорила старуха, - это достоверно. Моему мужу писали оттуда. Старый Бервик пережил только тремя днями свою жену, и завещание его хотели вскрыть в среду. Вы получите уведомление на этих днях. Но такого рода дела всегда тянутся, наши нотариусы и другие законники никогда не торопятся, если дело идет о выдаче денег.

Адель разговаривала с мистрис Кук, потом пошла помогать ей укладывать спать детей и выказала при этом такую милую заботливость, что молодая фермерша сказала, нежно пожимая ей руку:

- Дорогая моя, как я была бы счастлива, если бы вы вышли замуж за какого-нибудь фермера у нас, по соседству!

- Я люблю сельскую жизнь, - ответила девушка, краснея, - но если бы знать будущее… Вам было хорошо там, где вы жили прежде? Вы не жалеете о тех местах? поспешно спросила Адель.

- И там было очень хорошо, но здесь мои родители и брат Джэмс, а я всех их так люблю! И здесь еще лучше. Может быть, и Джэмс встретит девушку, которую полюбит, женится, и тогда у нас будет тут целая своя колония. Мисс Адель, мне очень хотелось бы, чтобы вы жили поближе к нам.

- Ну, пора и на покой, дети! - провозгласил громко Лэйвли, любивший соблюдать порядки, однажды заведенные в доме.

По недостатку места было решено: дамы будут ночевать в доме самих Лэйвли, а мужчины во флигеле, занимаемом Куком.

Адель, уходя, заметила волнение Джэмса. Она шепнула ему на прощание:

- Вы сердитесь, мистер Лэйвли? Вы думаете, я не ценю приглашение ваших родителей? Но, право, мне хочется навестить подругу, которую я так давно не видала; я скоро вернусь, и тогда, если ваша матушка позволит, я погощу у вас, ваша дикая местность нравится мне более нашего города.

- Вы слишком добры, мисс, - проговорил он. - Разве я могу сердиться на вас?

- Покойной ночи, мисс Адель! - сказал Сандерс, подходя. - Желаю вам выспаться хорошенько, чтобы собраться с силами для завтрашней поездки.

Он взял руку молодой девушки и поднес ее к губам, после чего вышел из комнаты.

Джэмс оставался последним, но видел, что дамы ждут и его ухода. Он простился наскоро со всеми и пошел тоже во флигель, захватив с собой карабин и пороховницу.