День поэзии. Ленинград. 1967

Поселок Войкова уснул и погасил огни.

А сердце ждет, зовет весну, как в те былые дни.

И тишина, и плеск воды, и в небе — журавли,

И над обрывом две звезды в безмолвии взошли.

Здесь постою и помолчу — забвенья в жизни нет,

И вновь на север улечу за журавлями вслед...

А с веток падает роса, и светят из воды

Далекой юности глаза — две синие звезды.

Вот так же горько в тишину кричали журавли...

Но на свиданья в ту весну мальчишки не пришли.

Срубили их, как деревца, развеяли золой,

Венчали их огнем свинца с сырою мать-землей...

А сколько весен, сколько гроз промчалось над судьбой!

Кто знает, где рвались пути, гремел последний бой!

В дыханье трав их голоса, и вечно у воды

Погибшей юности глаза — две синие звезды.

Здесь постою и помолчу — забвенья в жизни нет!

И вновь на север улечу за журавлями вслед.

А сколько нас, девчонок тех, вдовеет до сих пор.

И нет гнезда, и нет детей, и жизнь — войне укор.

Поселок Войкова уснул, проснется в час зари...

А жизнь есть жизнь, как ни грусти и что ни говори!

Горит рассвета полоса, и гаснут у воды

Погибшей юности глаза — две синие звезды.