ТРИДЦАТЫЕ ГОДЫ
Где в майках багряных и синих
над веслами гнутся тела,
где остроугольных косынок
стрижиные вьются крыла,
среди пробужденной натуры,
наряженной в гипс и кумач,
в серебряных парках культуры
звучит мой ребяческий плач.
Как смела я хлюпать противно
в том парке тридцатых годов,
где всё безупречно спортивно,
где каждый предельно готов?
И как моей малой головкой
всё это запомнила я?
Всосала ли я с газировкой?
Считала ли я с букваря?
Есть оттиск в глазах человека,
хоть в памяти вроде — провал.
А может, мне это Дейнека
восторженно зарисовал?..
И в блеске хорошей погоды,
отпущенной щедрой рукой,
маячат тридцатые годы
высоко над синей рекой.