День поэзии. Ленинград. 1967

Обезьяны любопытны, как соседи.

Крутолапы белые медведи.

Старый тигр, как арбуз линованный.

Тюлененок гладкий, как линолеум.

Бегемот лежит нечищеной картошиной.

Он в бассейне, как в большой посуде.

Львята спят, ну до того хорошие,

Будто вырастут из них не львы, а люди.

Им бы волю: море, лес и поле,

Ну а я... а я хочу на пони.

За двадцать копеек,

Опоздав на двадцать лет,

Подхожу и робею,

Покупаю билет.

Но, пожалуй, я после:

Тут крупой малышня.

Удивленные пони

Глядят на меня.

Я чуть-чуть опоздала:

На двадцать лет.

Комкаю, злая,

Белый билет.

Белый билетик,

Легкий, как дождик,

Кто-то тебя

Непременно дождется.

За двадцать копеек,

Опоздав на двадцать лет,

Кто-то не сробеет,

Не скомкает,

нет!

Кто-то усмехнется

И сядет, не скрыв

Бледного детства

Сороковых...

Бегемот лежит нечищеной картошиной.

Он в бассейне, как в большой посуде.

Львята спят, ну до того хорошие,

Будто вырастут из них не львы, а люди.