В чаще лесов

60

В чащу лесов прибывают люди.

Где-то в районе треугольника Луизиана — Ка винти Сампалок должно состояться расширенное совещание руководителей движения. Во все уголки в горах и на южные острова были разосланы через связных извещения. Понемногу, пробираясь через кордоны или длинным кружным путем, в лагеря и продовольственные базы по соседству с нами стекаются руководители, чтобы собраться в нужное время в назначенном месте и ждать накопления необходимых припасов, способных обеспечить снабжение большого количества людей в течение нескольких недель. А обеспечить нужно не только самих руководителей, но и многочисленный состав отборных отрядов охранения. Нелегко подготовить и провести такое совещание, предоставив ему надежную охрану и обеспечив абсолютную тайну перед лицом зоркого и активного врага.

Промозглым утром через пелену дождя к нам пробираются по одному люди. Одного из них мы сразу же узнаем и выбегаем из барака ему навстречу. Это Луис Тарук, тяжело навьюченный, шагающий по грязи подобно какой-то длинноногой птице, с зажатым в руках автоматическим карабином. Мы обнимаемся прямо здесь, под дождем. Мы не виделись с ним целых два года. Знакомая нам фуражка. На нас глядит осунувшееся, но улыбающееся, как всегда, лицо. Он прибыл со своей группой из Пампанги, пробродив целый месяц по болотистым и опасным горным тропам.

Рядом с ним появляется тоненькая фигура. Широкие спортивные брюки, куртка. Это его жена, Патти, с которой он недавно обвенчался, фармацевт, окончившая Филиппинский университет. Я пожимаю ее тонкие пальцы. Она исхудала и страшно устала от похода, но ее рукопожатие тепло и сильно, и она с первого же взгляда понравилась мне.

За ними подходят по одному бойцы охранения, небритые, забрызганные грязью, похожие на верблюдов в своих накинутых на поклажу «пончо», — крепкие, как на подбор, молодцы. Здесь же находятся Пол Акино и его боат Феликс — сыновья Био Акино, вождя крестьян Пампанги. В том, кто стоит невозмутимо в стороне в столь непринужденной позе, я не сразу узнаю Линду Бие, самого прославленного из всех военачальников «хуков». Он приветствует меня улыбкой столь робкой, что она не вяжется как-то с его боевой репутацией, которую смело можно счесть уникальной в истории Филиппин.

Луис и люди его группы размещаются в бараке Рега Тарука, его брата. В бараке шумно, он набит до отказа, но это их не смущает; все они выходцы из Пампанги, а филиппинцы из одной и той же провинции неизменно тяготеют друг к другу. Движение «хуков» борется против этих местнических тенденций, но преодолеть их полностью не в состоянии. Из руководителей один лишь Джи Уай полностью свободен от них.

Через несколько дней прибывает еще один человек. Это Джесси Магусиг, при виде которого невольно исполняешься восхищения. Джесси был командирован однажды в провинцию Батангас. Во время стычки с жандармами его ранило в голову, из-за чего парализовалась вся левая сторона тела. Джесси доставили тайком в Манилу для лечения. Но помочь ему ничем уже было нельзя. Он лежал беспомощно, спрятанный в одном из домов. Сдаться он отказался, хотя это помогло бы ему вылечиться. Когда в октябре в городе были совершены налеты и аресты, адрес дома, в котором находился Джесси, стоял в списке. У него был друг среди лиц, облеченных властью, который послал ему предупредительную записку. Однако дома в то время никого не оказалось, посыльный побоялся ждать его, и у Джесси оставались считанные минуты, чтобы спастись. Несмотря на свой паралич, он сумел выбраться на улицу. Ему удалось поймать такси. Налетчики нагрянули в дом в тот момент, когда такси уже поворачивало за угол. Некоторое время Джесси прятался у друзей, однако оставаться в городе было опасно. Друзья решили переправить его сюда, на юг.

И вот теперь Джесси прибывает. Так как самостоятельно ходить он не может, его несут на спине товарищи. Они по очереди сменялись, чтобы переправить его через реки вверх и вниз через горы и ущелья и густые леса. Они идут, шатаясь от усталости. Джесси машет рукой. Его измученное лицо озаряется улыбкой.

— Привет, Сильвестро! — восклицает он.