— на желтой ленте, которую вы пересекли, вы наверняка прочитали, и не один раз, надпись: НЕ ПЕРЕСЕКАТЬ! Это должно удерживать зевак на расстоянии и не мешать полиции работать. Так что м-р Абернати... ну-ка, подождите. Кларенс Абернати? Из «Трибьюн»?
— Да, — Кларенс почувствовал слабое удовлетворение, что его и здесь узнали. Может быть, сейчас перед ним извинятся.
— Хорошо. Тогда, — сказал детектив Чандлер, — ваше присутствие особенно нежелательно.
-Что?
— Никто не может испортить так место преступления, как репортеры. Они воображают, что для них не существует правил. Надеюсь, вы меня поняли, не правда ли?
— Это дом Дэни. Здесь живет моя младшая сестра.
— Дэни Роулс ваша сестра? Извините, я не знал.
— Я сейчас еду из больницы Эммануэля. Там моя племянница, но я не смог найти сестру. Ее отвезли в какое-то другое место? Кто-нибудь поехал с ней? Что вообще происходит? — голос его прозвучал скорее умоляюще, нежели требовательно, и Олли Чандлер не смог больше сохранять суровость. Он опустил глаза на темный тротуар и глубоко вздохнул:
— Я очень сожалею, м-р Абернати, ваша сестра...
— Что?! Что с ней?!!
— Она... умерла.
Кларенс рухнул на колени прямо на тротуар. Какой-то молодой испанец, тоже в штатском, быстро подошел к нему, очевидно, предполагая, что это какой-то навязчивый свидетель. Олли сделал ему знак рукой, что все в порядке.
— Мне действительно очень жаль, — наклонился он к Кларенсу.
Кларенс поднял глаза вверх и встретился взглядом с испанцем.
— Это мой напарник Мануэль, — представил его Олли.
Но Кларенс этого не слышал. Он медленно поднялся, не веря своим ушам, и взглянул с веранды на окно спальни Дэни. Застывшим взглядом уставился на то место, которое он собирался ремонтировать не следующей неделе, и где оставался рулон скотча. Постой! Неужели кто-то это уже сделал? Нет, это только казалось, что все в порядке, потому что стекла в окне не было вообще, рама, висящая слева, была пуста. А оставались лишь исковерканные, криво висящие внутри жалюзи.