Владычество 1

201

к гостиной террасы, сидя на большом, обитом батистом стуле. Если бы Кларенс сидел у ее ног, то она погладила бы его, как кота, с мурлыканьем трущегося то об один, то о другой рукав. Но он сидел далеко.

Женива посмотрела на Кларенса сквозь затемненное стекло двери террасы. Он сидел в гостиной и настолько сосредоточенно изучал газету, как будто был школьником, который готовится к выпускным экзаменам. Женива давно знала, что это способ, с помощью которого Кларенс убегает от реальности. Она размышляла, каким образом отвлечь его, и готова ли она заплатить за это цену.

— Как эта ерунда попала на первую страницу? — сказал он.

— Доброе утро, дорогой. Может, пойдем прогуляться? — спросила Женива.

— МакНовости. Соцопросы, секторные диаграммы и пейзажи на первой странице? Передовица о «лучших фильмах»? Можно подумать, что «Трибьюн» принадлежит «Всенародному опросу». Нам нужны не просто новые редакторы — нам нужны те, кто изгоняет бесов! Где жесткие статьи? Где настоящие новости? И это вы называете «выпуском новостей»?

— Спайк хочет прогуляться. Может, сходим после того, как ты прочитаешь спортивную страницу?

— Ты только посмотри на размер этого заголовка! Сегодня газеты и так стали меньше читать, а здесь шрифт размером с блоху. Они что, пытаются тягаться с «Нью-Йорк пост»? Если объявят войну, то об этом никто даже и не узнает.

— Кларенс! — на этот раз Женива повысила голос.

— Я читаю газету.

— Я знаю. Ты всегда читаешь газету.

— Что это значит?

— Что... ты всегда читаешь газету.

— Утром я наколол дров и собираюсь работать целый день. Мы же готовимся к переезду в город, как ты и хотела. А теперь дай мне немного расслабиться.

— Разве не ты принял решение о переезде? — спросила Женива. — И я не хочу, чтобы ты целый день работал. Я хочу, чтобы ты отдохнул. Дети нуждаются в тебе больше, чем компания-перевозчик. Давай просто прогуляемся вместе, прежде чем начнем упаковываться.

Кларенс вздохнул, снимая с рукава своей рубашки невидимые соринки.

— Хочешь сказать, что я опять пренебрегаю семьей?

— Перестань защищаться, Кларенс. Я на тебя не нападаю, а просто хочу, чтобы ты прошелся со мной и вывел на прогулку собаку. Тебе нужно отдохнуть.

— А я и так отдыхаю.

— Не рассказывай сказки. Ты похож на пчелу, упавшую в чан с бетоном. Ты злишься.

— Я не злюсь! — ответил Кларенс несколько повышенным голосом.

— Хорошо, ты просто притворяешься, что злишься. Значит ты — очень хороший актер.

— Ну, хватит, — Кларенс бросил газету. — Ты хотела, чтобы я погулял с собакой? Я был на прогулке, когда ты еще спала, и я не умею читать мысли. Если ты хочешь что-то от меня, то просто подойди и скажи. Договорились? Это называется общение,

— Ладно, забудь. Я погуляю с собакой сама.

— Прекрасно. Только не делай вид, что я виноват.

— Почему кто-то обязательно должен быть виноват? — крикнула Женива, вскакивая. — Послушай, мне жаль, что твоя сестра умерла. Она была также и моей самой близкой подругой. И мне также жаль Фелицию. Все это разрывает мое сердце на части, но я лишилась не только их — я лишилась и тебя. Ты думаешь только о себе.

Женива толкнула дверь и, оглянувшись на Кларенса, добавила:

— Страдаешь не только ты один. Сидишь и жалеешь себя, потому что ты — черный? Что ж, позволь мне сказать тебе, мистер Важный и Знаменитый Журналист: попробовал бы ты побыть черной женщиной. Негритянки — ломовые лошади этого мира. И нас к тому же еще хлещут черные мужчины, которые думают, что их хлещут все остальные. И мне надоело быть мишенью для твоего языка, понял?

Женива схватила в чулане поводок, вытолкнула слюнявого Спайка на улицу и хлопнула за собой дверью. Кларенс сидел стоически, прислушиваясь к удаляющемуся стуку ее шагов.

В понедельник Женива и Кларенс, оставив выгруженные у дома Дэни пожитки, перешли улицу, чтобы поприветствовать миссис Бернс.

— Спасибо, что позаботились о детях, — сказала Женива.

— Всегда рада. Я и Дэни так говорила. Боже, Боже, как я