Владычество 1

55

с ним, но, насколько Кларенс мог судить, никто таких попыток не предпринимал.

Перекусив бифштексами с салатом в придорожной закусочной, Кларенс с семьей повезли Тая и Селесте к Хэтти Бернс. Хэтти показала Селесте место, где та будет спать. Остановившись посреди комнаты, девочка молча уставилась на свою перенесенную из их дома и чудом не задетую градом пуль кроватку, которая по сравнению со стоявшей рядом большой кроватью Хэтти казалась крошечной. Таю была отведена швейная мастерская. Когда-то в этой комнате жили двое сыновей Хэтти, один из которых теперь был успешным сварщиком и имел хорошую семью, а другой отбывал срок за вооруженное ограбление.

«И почему люди, выросшие в одном доме, становятся такими разными?» — подумал Кларенс. Он подумал о своих братьях, Харли и Эллисе. Харли был профессором Портлендского госуниверситета, в то время как Эллис провел в тюрьме почти столько же лет, что и на свободе. Кларенсу хотелось верить, что Таю пойдет на пользу жизнь под крышей Хэтти, однако он не представлял, каким образом эта женщина сможет дать его племеннику должное воспитание.

«Парню нужен отец, Анци», — прозвучал внутри него знакомый голос.

Пока дети переносили вещи в свои комнаты, а Женива обговаривала с Хэтти детали, Кларенс вышел на улицу и побрел к дому Дэни. Остановившись у парадного входа, он молча смотрел на изрешеченную пулями наружную обшивку стен и заколоченное досками окно спальни. Затем его взгляд упал на потертое крыльцо, на котором еще остались следы от сорока желтых отметин, обозначавших расположение гильз.

Заглянув в щель между досками, Кларенс отметил, что из комнаты почти все вынесли. У Хэтти был ключ. Она перенесла в свой дом кроватку Селесте и, наверное, позаботилась об остальных вещах. В углу спальни лежала кровать Фелиции — точнее то, что от нее осталось. По крайней мере, кровь смыли. Заметив маленькую сумку для бутербродов, Кларенс с отвращением уставился на жирафа с дыркой в голове.

В понедельник утром Кларенс приехал в здание «Орегон Трибьюн» на час раньше обычного — еще не было семи. Ему совсем не хотелось проходить через комнату, полную людей, ощущая на себе их взгляды.

Как всегда, у него в руках был мягкий коричневый кейс, кожа на котором настолько растянулась от постоянно выпирающих предметов, что в незагруженный работой день напоминала обвисшие щеки отдыхающего трубача.

Кларенс поднялся на лифте на третий этаж, энергично шагнул из кабины и свернул направо, направляясь к спортивной редакции, изо всех сил стараясь не встречаться глазами с работниками отдела новостей, мимо южных границ которого он проходил.

В помещении стоял рабочий гул. Гармонию размеренной рутины то и дело взрывал звук возбужденных голосов, сообщающих свежие новости. Воздух был наполнен запахом бумаги и типографской краски, копировальных аппаратов, факсов и лазерных принтеров. Бумага была повсюду: пришпиленная кнопками к пробковым доскам, приклеенная скотчем к компьютерам и стенам — голубые, зеленые, красные и желтые листки (преимущественно клеящиеся записки), отчаянно взывающие о внимании.

Кларенс окинул взглядом всю эту кухню из 120 соединенных друг с другом стеклянных кабин — пекарен новостей. Каждая отличалась от соседних только фотографиями, безделушками и разной степенью беспорядка. Зоопарк с клетками без решеток. Жизнь журналиста требовала умения игнорировать окружающую суету, а еще лучше — находить в ней удовольствие.

По пути в спортивную редакцию Кларенс подумал, что охотно вернулся бы в былые дни, когда он работал в «Орегон джернал» до того, как это издание было куплено «Трибьюн». В те времена спортивная редакция была особым самодостаточным миром, отделенным стеклом в углу с северной стороны, рядом с собственным лифтом. Можно было припарковать машину, подняться на лифте, пройти на рабочее место и при этом не встретиться ни с одним человеком из других редакций. Репортеры новостей были всего лишь отдаленными объектами, носящимися туда-сюда с незначительными событиями, наподобие терактов, авиакатастроф и посадок на луну, в то время как всеми по-настоящему важными вещами (например, победой «Комет Портленда» над «Ракетами Сиэтла») занималась спортивная редакция.

В те далекие дни Кларенс представлял, как однажды его рабочий стол окажется неподалеку от репортеров новостей. Он мечтал писать очерки о простых черных — настоящей соли