Мастер путей. #1

Глава 15. Руководитель Тайной Канцелярии.

Офицер кивнул.

– Начнём, пожалуй. Я руководитель Тайной Канцелярии, полковник Протопопов Ростислав Поликарпович. С действительным тайным советником первого ранга Бериславской Алиной Святогоровной ты, вероятно, уже знаком, как и с Великим Архимагом Путей Бериславом. К слову, как, вероятно, догадался сам, род Бериславских берёт свою фамилию испокон веку от имени Берислава. В те незапамятные время фамилий у нас не существовало.

– Догадался, – подтвердил я. – В истории моего мира была такая веха.

– В таком случае, – подытожил Протопопов. – Ты должен и своё имя назвать. Нас-то ты уже знаешь, а вот мы тебя – нет.

Недурная претензия. «Должен». Кому должен – всем простил.

Этот тезис и задвинул вслух, поймав на себе враз потяжелевший взгляд Ростислава.

– Этого пункта нет в моих контрактах, – пояснил я. – У меня нет возможности разглашать свои личные сведения направо и налево. Вам хватит и оперативного позывного. «Мастером» был, «Мастером» есть, и, хочется верить, «Мастером» же и буду. Если что-то не нравится – присваивайте своё оперативное имя с легендой. Моё собственное останется в моём мире. И это не обсуждается.

Поликарпович нахмурился. Прям как Берислав.

– Что ж, – мрачно констатировал он. – Ожидаемо. Вероятно, такой вариант и впрямь единственно рабочий. Возраст-то хоть свой назовёшь? Выглядишь помотанным жизнью.

– Я просто не побрился, – хмыкнул. – Мне двадцать.

Бериславская в изумлении повернулась ко мне.

– Да тебе меньше тридцати не дашь!

– А придётся.

Взгляд Алины сменился с ошарашенного на недоверчивый.

Мне оставалось только вздохнуть и пояснить для молодой разноглазки.

– Война, малышка. Она очень сильно старит людей. Я знал детей, которые родились и жили на земле, где с их появления на свет шли активные боевые действия. Поверь. Там пятнадцатилетние запросто выглядят не младше двадцатилетних. Про взрослых и вовсе молчу. Если не веришь – можешь переспросить у своего руководителя. Мне нет необходимости видеть его личное дело, чтоб сказать: дядя успел повоевать похлеще моего. Он подтвердит мои слова как незаинтересованное в нашем споре лицо. Побреюсь, постригусь – помолодею лет на пять. Но не более.

Алина пробормотала себе под нос что-то неразборчивое на тему нежелания знать, что и как меня так состарило.

– Рекомендую так и сделать, – кивнул полковник. – Тайная Канцелярия уже справила для тебя легенду. Тебе придётся приложить все свои усилия, чтобы соответствовать максимально молодому возрасту, который ты сможешь предъявить. Но об этом позже. Вероятно, тебе уже довели о причинах твоего появления в нашем мире.

Довели. Но уж лучше, во избежание, военачальник ещё раз, уже сам, пояснит нам за расклад.

Он сделал лучше. Полез в свой сейф и достал аккуратно зашитую папку, которую развязал и передал мне.

В ней оказались карандашом изображённые рисунки, обрисовывающие какие-то чрезвычайно древние, видимо, даже берестяные, грамоты. Причём видно, что художник очень даже постарался передать фактическое состояние этих самых грамот. Оно было весьма плачевным.

По всей видимости, сканеры и многофункциональные устройства по типу ксероксов в этом мире ещё не изобрели, или в силу каких-то причин до них не добрались физически.

Многое на рисунках не читалось или читалось с трудом. Поверхность изъела плесень веков и вода. Но тот, кто составлял оригинальную запись, сделал всё от себя зависящее, чтоб изделие прожило как можно дольше.

– Эти рукописи были найдены не вчера, – пояснил полковник. – Им не одна сотня лет, и расшифровка длилась десятилетиями.

Я молча слушал собеседника, листая рисунки один за другим.

– Если тебе интересно, можешь сразу заглянуть в последние страницы, – подсказал Протопопов. – Там перевод расшифрованных текстов.

Переводы очень напоминали мне катрены Нострадамуса. Короткие предложения с условной рифмой о том, кто, что и когда сделает. Без точных личностей, с обтекаемыми фактами и определяемыми только в контексте временами года.

– Это оказались пророческие письмена, – продолжил Ростислав. – Очень многие из них сбылись в точности, потому в подлинности сомневаться не приходится. Кто-то предвидел немало бед и потрясений для Империи. Пока ей удавалось выходить из них непобеждённой. Но последнее...

Последний лист сухим канцелярским языком переводил древних текст из старорусских рун. В нём говорилось о несметных полчищах разорителей, что вторгнутся на земли с востока и запада, и погибель будет всем до единого. Спасение в путях, провести которыми сможет лишь некто (в скобках пояснялось, что оригинальный термин остался непереведённым).

– Удивительно вовремя наша разведка докладывает об активизации ближайших и не очень соседей, – Поликарпович сложил перед собой руки «домиком». – Турки с юга готовят десантную операцию на берега Крыма. Очевидно, их путь – захват господства в Азовском море или его блокада. С запада готовят сухопутные силы Британия, Франция и Германия. Есть угроза высадки на восточные берега объединённых флотов... Ты понимаешь меня, или есть какие-то незнакомые для твоего мира определения?

Я тихо закрыл папку.

– Около десяти тысяч человек со стороны Франции. Приблизительно три тысячи с Британии. Ещё минимум десять тысяч с Турции. И порядка тридцати тысяч человек наших. Таковы были потери в моём мире за время этих событий. И это я ещё не упомянул оборону дальневосточных рубежей.

Офицер помрачнел.

– И это при условии, что в моём мире не было и нет магии, которую можно применять в военных целях. Географические названия мне знакомы. Теперь мне необходимо увидеть вашу карту. Потому что наши с вами небеса различаются, и довольно значительно. Значит, не исключены различия и в строении планеты, расположении материков и океанов, островов и рек. Что же до грядущих событий… ввиду наличия у вас магии ваша мясорубка грозится быть куда более пизд... Гм... Мясорезной.

Алина задумалась.

– В твоём мире не было магии..., – подумала вслух она. – Значит, в этом наше преимущество. Мы сможем Магией Пути выиграть за счёт логистики...

– Я бы не был столь самоуверен, – покачал головой офицер. – Военная логистика – очень затратная стезя, чтоб списывать её одним росчерком пера. Вам ещё предстоит это познать на собственном опыте. Заполучить преимущества – да, смогли бы. Но не выиграть. Не говоря уже о том, что нашего гостя неплохо было бы этой самой Магии Пути научить...

– Наш гость сам кого хочешь научит..., – проронила Бериславская.

– Что? – не понял полковник.

– «Мастер» уже освоил переходы через Грань, – пояснила правнучка Великого Архимага Путей. – Сумел пробросить Путь до своего мира и вернуться в наш с необходимым ему набором инструментов...

– ...с минимальным, – поправил я девушку под мелькнувшее во взгляде Протопопова неподдельное изумление. – С минимальным набором инструментов. Мне всё ещё необходимо оснащение, если вы и впрямь решили впрячь меня в свою упряжку.

Военнослужащий откинулся на спинку стула.

– То есть, – осторожно переспросил он. – Бериславу удался призыв, в результате которого на зов откликнулась душа, которая способна переходам без подготовки?

«А также онлайн, без СМС и регистрации», – подумалось мне.

– Не подумай, что набиваю себе цену, – предупредил я. – Но мне пришлось всосать несколько томов работ на полумёртвом языке. Какая-никакая, а подготовка была нужна.

– Ещё необходимо произвести изыскания, – добавила Алина. – Но я самолично видела, как «Мастер» пробросил Путь... И сама же встречала его по эту сторону Грани.

– Сами на той стороне не были? – осведомился офицер.

Ага, как же. Сразу лакомый кусочек почувствовал.

Руководителя Тайной Канцелярии трудно упрекнуть в желании отхватить кусок побольше и пожирнее. Особенно при его должности. На их стороне готова выступить сила, имеющая сообщение с параллельным миром. И, раз эта самая сила сумела перебросить оттуда свой инструментарий, значит, в теории, может перенести и ещё что-то. Про приснопамятную Царь-Бомбу разговора нет, но по глазам полковника видно, что какая-то похожая мысль в его сознании мелькнула.

Да и я, если честно, уже заикался (правда, в подсознании) о бронетанковых колоннах «Прорывов» и «Армат», да о развёртывании аэродромов первого класса с местами постоянной базирования «Медведей», «Белых лебедей» и межконтинентальных дирижаблей. Осталось только выяснить пределы жадности местных, границы моей наглости и пропускную способность Пути. Вряд ли из мира в мир удастся телепортировать, скажем, километровый балкер-сухогруз. Но вот фуру с прицепом… Как-нибудь стоит попробовать.

– Перенос живого существа туда и обратно – чрезвычайно трудоёмкий ритуал, – улыбнулась Алина. – Я и не смею думать, что нам удастся освоить эту тему в ближайшее время. Удивительно, что гость в первые же часы пребывания в нашем мире освоил переход и смог перенести себя со своим скарбом...

Взгляд, которым одарил меня Протопопов, одновременно выражал невероятных размеров облегчение и чаял огромную надежду.

– На многое не рассчитывай, дядь, – сразу предупредил я. – И не вздумайте подобострастничать, будто до вас снизошёл Господь Бог. Все проблемы разом не решу. Помогу, чем смогу.

– Теперь к этому пункту.

Ростислав подался к столу ближе.

– Как я понял, с твоей стороны есть инициатива... подписать некий обязывающий документ. Это обычная для тебя практика?

– А как же? – пожал плечами. – Чай, жизнью рискую, и не за свои идеалы. Если помру – так оно мне всё без надобности. А вот если в живых останусь... За что, спрашивается, со смертью ручковался да под шальными пулями ху... Гм... Паховую область в сырую землю вжимал? Старость надо обеспечить. Если вместо обеспечения старости я за чужие идеалы воюю, то пусть мне это, хотя бы, окупится. Желательно, сторицей.

Алина с укором посмотрела на меня исподлобья.

– Вот про сторицу разговоров не было! – процедила она.

– Так их и быть не могло, – усмехнулся. – Ты ж контактное лицо, а не уполномоченное. Смысл с тобой воздух сотрясать? Да и вообще. Сторица – это для красного словца. Понятное дело, что, если во сто крат возьму, вам дешевле меня обратно спровадить, и забыть, как вызывали.

– Ты же наёмный воин, – не спросил, а утвердил Ростислав. – Как жалование получал?

– Наличным расчётом на руки, – проинформировал своего нанимателя. – Безо всяких чеков, векселей и ассигнаций.

– Золотом? – уточнил Поликарпович.

– Только не слитками, – уточнил я. – Если у вас тут в ходу золотые монеты, то сгодится. Но не слитки.

– Золотые монеты есть, – задумчиво произнесла Алина. – Но их немного. И это золотовалютный резерв... Расходовать его на жалование наёмника... Пусть даже и уникального...

Девушка обернулась ко мне.

– А натуральным продуктом возьмёшь?

Я пожал плечами.

– Смотря, что считать натуральным. Земля, дома, транспорт – да, пожалуйста. Живая сила по типу рабов... Ну, тоже не откажусь рассмотреть. Остальное... Лучше деньгами.

– И во сколько ты оцениваешь свою квалификацию? – поинтересовался Протопопов.

– Надеюсь, у вас крепкие нервы, – хмыкнул в ответ. – За последний месяц только что закончившегося контракта получил один миллион рублей.

– Вряд ли в нас одни и те же рубли, – логично предположил военнослужащий. – Что у тебя можно купить на эти деньги?

– Литр топлива – полсотни рублей, – начал перечислять по пальцам. – Литр молока – полсотни рублей. Полкило хлеба – рублей пятнадцать или тридцать.

Разноглазка переглянулась со своим начальником.

– Где-то в полсотни раз у нас различаются деньги? – предположила она. – У нас буханка хлеба и литр молока по рублю стоят. Не везде одинаково и есть разница, но в среднем так.

– Получается, – офицер задумчиво погладил подбородок. – Значит, стало быть, претендуешь на двадцать тысяч рублей в месяц? Или будешь наценивать за особые задачи и условия?

– А можно? – воодушевился я.

– Не желательно, – буркнула Алина.

Но шутки в сторону. Тут одно из двух. Или их устроит мой ценник, или нет.

– Я наёмник, а не клоун. Мне неинтересно наблюдать за вашим концом с первого ряда амфитеатра бойни. Я люблю сам устраивать кровавую баню. Так уж получилось, что меня призвали вы, а не ваши супостаты. Значит, и контракт заключать мне с вами, но никак не идти к ним с вопросом, «А не заплатите ли вы мне больше?».

От этих слов Бериславская аж вздрогнула и побледнела.

Да и по офицеру видно, что он догадался, каким был бы исход, сделай я так.

– Мне обустраивать старость, – закончил я. – И мне нужны на неё средства. Дальше всё зависит от того, нужны ли вам мои услуги сегодня и сейчас, или же вы после завершения этого мясореза готовы заключить со мной бессрочный контракт.

Оба собеседника подобрались, как легавые, учуявшие лёгкое мясо.

– То есть, ты готов предоставлять свои услуги бессрочно? – уточнила Алина. – Я правильно поняла, что тебя интересует не только разрешение кризиса, но и дальнейшее сотрудничество?

– По сути, я работаю в двух мирах, – подтвердил ей. – Но в своём мире кое-чего, да достиг. В вашем же буквально впервые обретаюсь. Если вы хотите, чтоб решал для вас задачи – мне нужен инструментарий и обеспечительная база, начиная от материальной составляющей и заканчивая информацией. Как следствие, мне необходим личный запас ресурсов, с которыми я смогу решать ваши задачи, параллельно обеспечивая себе преклонные года. Остаётся лишь сторговаться на цене. Безвозмездно работать не стану, мне и моём мире неплохо платят. Но и наглеть сильно не буду. Царскую дочь в жёны и полцарства в придачу требовать не стану.

– И насколько «бессрочный» контракт тебя интересует? – справился руководитель Тайной Канцелярии.

Я пожал плечами.

– Сколько мне отпущено. Все мы под Богом ходим. Лягу костьми в этой войне – тогда и разговаривать не о чём. Живыми останемся – тогда хоть пять лет, хоть десять, хоть пока меня ноги носить не перестанут.

На минуту в кабинете повисла тишина. Её нарушал лишь мерный звук работы напольных часов размером с хороший оружейный шкаф: механизм работал так звучно, что отдавал в висках подобно Ленинградскому метроному.

Оба моих собеседника думали. Глазки Бериславской бегали из стороны в сторону, цепляясь за различные предстающие перед её разумом визуализации. Девушка, определённо, очень бурно и чрезвычайно скоро просчитывала некие вариации. По тому, как с каждой новой мыслью светлел разум и веселел взгляд, становилось понятно: разноглазка находила какие-то просто невероятные комбинации. Протопопов держался намного спокойнее. Его взор был монотонен и не выражал каких-то всплесков эмоций. Да, кое-что в нём читалось: не совсем бездушный истукан. Но всё время, что потребовалось этим двоим на домыслы и раздумья, руководитель Тайной Канцелярии молча смотрел на меня, безэмоционально потирая рукой подбородок.

– Хорошо, – протянул офицер. – Один из последних на сегодня вопросов. За что просишь своё жалование? Что умеешь, что можешь предложить?

– А что надо? – вопросом на вопрос ответил я. – Не знаю, как у вас, а в моём мире наёмник – это не просто «стреляй вон в тех парней». Мы отличаемся умом и сообразительностью. Если необходимо – осваиваем новую специальность. При сугубой необходимости – прямо на ходу. Умею стрелять, взрывать, разведывать и штурмовать. Хорошо управляюсь с техникой, особенно при выработанном на обучение моторесурсе. В некоем объёме знаю стрелковое, инженерное дело. Кое-что понимаю в связи. Неплохо владею полевой медициной. Командовать умею, но не люблю. Могу действовать как в составе, так и в индивидуальном порядке.

– Забыл добавить навыки проброса Путей, – усмехнулась Бериславская.

– Случайность, – отмахнулся я.

– Два раза? – повела бровью Алина.

– Значит, совпадение.

Вот если будет третий – то это уже, мать её, статистика.

– Решение останется за Императором, – проинформировал Протопопов. – Он должен принять резолюцию.

– Кстати, о резолюции..., – как бы между делом говоря, обронил я, и подал собеседнику сложенный в нарукавном кармане лист с перечнем интересующих меня пунктов.

Исписанный по возможности аккуратным почерком лист, озаглавленный по «шапке» хрестоматийным «Ходатайствую». Теперь бы этот список протолкнуть. Если удовлетворят – будет фора на первых порах…