Мастер путей. #1

Глава 21. "Именем Тайной Канцелярии!", или "[Цензура] кегельбан!".

Сильно разогнаться по кампусу невозможно. Относительно легковесная самоходка не обеспечивает настолько качественного прижима своей массой и сцепления с покрытием, чтоб реализовать весь крутящий момент от силовой установки. С пробуксовкой колёс разгон занял время. Да и, как оказалось, смысла в этом мало: слишком много крутых поворотов. Прям напомнило мне планировку наших советских военных городков.

Взрыв раздался на территории не то арены, не то стадиона: его высокие стены обнаружились за парой строений, что разделяли нас. Не отвлекаясь на созерцание красот и архитектурных великолепий, я заметил то, что надо: обширную арку грузового въезда, по всей видимости, игравшую роль и пешеходного прохода. Разогнаться удалось только на прямой перед ним.

Самоходка влетела в арку. К превеликой благословенной случайности в этот момент в ней не было людей. По габариту запас у меня приличный, но мне же проще, что не пришлось никого объезжать.

А вот за аркой...

Проезд вывел нас аккурат на поле, всё-таки, стадиона, диаметром метров двести. Машина выскочила на грунтовое покрытие, с тем, чтобы буквально в следующую секунду пойти юзом по мгновенно нарисовавшемуся из ниоткуда льду.

Одновременно произошли пять событий.

Первое – самоходка вылетела из арки на скорости, как пробка из бутылки. На километры в час не обращал внимания, и за приборкой не следил. Что происходило со спидометром – понятия не имею. Сразу по выезду на поле стадиона машина попыталась вцепиться колёсами в покрытие. Тщетно.

Второе – краем периферического зрения успел заметить две группы силуэтных фигур. Одна – чуть правее от нас, держалась особняком, прижавшись спиной к сплошному высокому борту арены, будто в обороне. По факту, так оно и было. Другая – чуть левее, нападала. Вокруг правой группы вспыхивали сияния, об которые разбивались огненные заряды со стороны противника. Всё это происходило на фоне выжженной земли, на которой не было ровным счётом ничего: видимо, замеченный нами термобарический взрыв (или явление, очень на него похожее) содрал с грунта всё покрытие. Но если это был «термобар», то как эти люди умудрились выжить? Я видел вживую результат работы таких боеприпасов. Труп прожаривается до корочки за какие-то доли секунды. Иногда даже насквозь. Тут же – ни одного убитого на всём поле. Какие-то охренетительные щиты? Блин, я тоже хочу уметь такие ставить!

Третье – в центре правой группы вспыхнуло синим, а потом и перелилось белым сияние, мгновенно разошедшиеся во все стороны от эпицентра. Вслед за ним мне в морду прилетел обжигающе ледяной ветер. Мгновенно похолодело даже стекловидное тело в глазу. Вслед за ветром, подобно ударной волне, от эпицентра разошлась область, моментально покрывшая толстым слоем льда всю горизонтальную поверхность в радиусе ста метров. По пальцам рук больно ударило морозом.

Четвёртое – единомоментно с этим от правой группы разошёлся, но с уже меньшей скоростью, туманный дым, будто бы кто-то выпустил дымовую завесу. Правая группа людей начала скрываться от левой за стремительно расширяющейся маскировкой.

Пятое – разогретые ездой на довольно высокой скорости резиновые покрышки встретились с ледяным слоем, чья температура однозначно была ниже ноля. Уж не знаю, насколько, но я едва успел остановить свою левую ногу. Машина, потеряв сцепление с дорогой, пошла боком.

Проведя за рулём немало времени ещё на Земле, я выработал себе привычку в экстренной ситуации размыкать сцепление трансмиссии и затормаживать машину. В подавляющем большинстве случаев это было выигрышней, чем пытаться играть двигателем, педалью сцепления или коробкой. Регулярно такая тактика спасала мне жизнь. Но сейчас она меня чуть не убила.

Левая нога на автомате дёрнулась в сторону левой педали. И уже коснувшись её, я вспомнил, что на этой самоходке с магическим силовым агрегатом она отвечает за движение назад. Тут нет сцепления как такового в привычном для водителя «механики» смысле этого слова. Вовремя убрав ноги с «газа», я врезал правой ногой по тормозу и попытался стабилизировать бесконтрольное вращение корпуса рулём, вывернув его до упора влево.

Самоходка полетела левым бортом вперёд аккурат на группу людей слева, да настолько быстро, что те только и успели, что заметить нас. Мало кому хватило прыти уйти с траектории полуторатонного тарана.

Стоп-кадром перед моими глазами застыл миг за долю секунды перед столкновением, как на меня с непередаваемой животной оторопью воззрились те, кого мгновением позже насмерть снесёт машина. Пятерых человек переломало в хвост и гриву, ударом отбросив с занимаемых мест.

«Е8учий кегельбан!».

Всё это пронеслось буквально за две или три секунды, после чего самоходка полетела дальше по льду, скрываясь от взоров в дымовой завесе тумана.

Но идеально скользкого льда не существует в природе. Он возможен только в условиях катка, когда его проливают, топят и шлифуют. Во всех прочих случаях идеальное скольжение встречается только на льду, закрытом водяной прослойкой от таяния. А за три секунды он растаять не успел. Самоходка остановилась буквально за полметра от дальнего борта арены, расходуя свою кинетическую энергию на трение заблокированных тормозом колёс об неровную поверхность льда.

Момент, когда по нам открыла огонь левая группа, в одночасье ставшая для нас правой, предопределил исход дела.

Почти одновременно сработали Алина и оставшиеся в живых не задетые «кегли». Бериславская успела буквально секундой раньше.

Девушка выхватила из бардачка камень-артефакт и резко выкрикнула:

– Твердыня!

Вслед за этим самоходку накрыл полупрозрачный купольный щит, похожий на тот, что удерживала одна из групп на арене. А мгновением позже на него обрушилась волна залпов с того места, где стояли «кегли». Волна ложилась рассеянно: наши точные координаты скрывала грязная дымовая завеса.

Поняв, что щит держится, разноглазка встала с места и неожиданно громогласно, видимо, используя усиление голоса магией, лягнула металлом на весь стадион:

– Именем Тайной Канцелярии! Прекратить огонь!

Но после этого он, кажется, лишь усилился.

На раздумья времени не было.

Мы, дурости моей благодаря, оказались между двух огней. Пока по нам отрабатывает только одна из противных сторон. А чем можем ответить мы? Я, дурак стоеросовый, умудрился перед выездом переодеться в выданную мне форму, отчего ни жгут нормально не уложил, ни бинт. Из оружия у меня только нож на поясе и пистолет там же. С пистолетом, пусть и автоматическим, против численно превосходящего противника? Спасибо, я не спецназ. Стреляю хорошо, но не когда по мне херачат на подавление. Ещё раз таранить людей самоходкой? Не выйдет разогнаться. Под колёсами лёд, а не грунт или асфальт. Оставалось только одно.

Закрыть глаза. Глубокий вдох.

Сумеречная долина. Обитель. Ангар на первом этаже. Тотем не нужен. Место знаю и так.

Перед глазами будто из небытия всплыли и сами собой нарисовалась, хрен сотрёшь, строки символов, из которых, будто программа из кода, состояло заклятье. Проброс перехода от точки входа до точки выхода. Облечь слова в Силу. Перемещение.

В один миг звуки боя исчезли. Не стало слышно разрывов залпов об щит. На нас опустилась умиротворённая тишина.

Открыв глаза, увидел нас, стоявших в самоходке посреди ангара обители. Отлично. Перемещение удалось.

Алина пребывала в удивлении недолго. Что-то хотела спросить, посмотрев на меня, но я не дал ей сделать этого:

– Всё потом! – бросил ей. – Будь готова поднять щит! Я к себе в отсек.

И закрыл глаза, глубоко вздохнув.

Миг – и я материализовался в своей комнате, отведённой мне, аккурат сидя на койке также, как только что секундой ранее сидел на диване в самоходке.

Времени мало. Действовать надо стремительно.

Подорвался с койки, бросился к своим баулам и рюкзакам. Рывком раскрыл клапан самого большого из них, выдрал из него «плитник». Жилет сразу оказался на мне, обхватив торс камербандами. Магазины всегда в подсумках и набитые. Привычка научила хранить один комплект так всегда.

«Плитник» захлопнуть. Магазинов восемь штук в подсумках: всё «сороковки». Патроны 7,62*39, «сверхзвук». Остальное, по типу аптечки на поясе, фляги со спиртом, ножа на разгрузке жилета, Г-образного фонаря и прочей мелочёвки, меня сейчас интересовало мало. Разве что КПК из кармана кителя перекинул в специально отведённый подсумок на камербанде.

Из одного из оружейных чехлов на свет Божий появился РПК с уже пристёгнутым барабанным магазином на семьдесят пять патронов. Нелёгкий, паскуда... Пулемёт, на дульном срезе тяжёлый стальной набутыльник «банки», на фрезерованном цевье с планками подствольный фонарь с кронштейном, на ствольной коробке фрезерованная крышка с установленным коллиматором и восьмикратным увеличителем, в приёмнике полный барабан. И это без учёта ремня, который, правда, весит копейки.

Больше мне сейчас ни к чему.

Сбросил на кровать пистолет, чтоб не мешался, и, подхватив длинноствольное оружие, выскочил навстречу подбежавшей аж на пятый этаж с первого Алине.

Схватил девчонку за плечо и тут же перенёс нас обратно к самоходке.

– Помочь сможешь? – только и спросил я напарницу.

Разноглазка окинула меня своим, офицерским, взглядом, из которого тут же улетучилось всё непонимание.

Обратно в Оболенск мы переместились одновременно с её кивком.

Кажется, это начинает получаться очень быстро и само собой. Как будто на велосипед сел и поехал.

Всё. Больше без оружия и «брони» не двигаюсь! Это ж надо было, в такую подставу вляпаться! И, вроде, не дурак, а всё равно на звук взрыва поехал, сверкая подшипниками! Хоть бы башкой своей контуженной подумал, что ли? «Куда дым – туда и ветер»! Мог бы и догадаться, что там, где взрывы, всегда «громко».

Ту минуту, что нас не было, противник использовал с умом, обрушив всю оставшуюся огневую мощь на группу, закрывающуюся щитами. Пробить их не успели: материализовались мы. Нам сыграло на руку то, что нас не столько забыли, сколько сняли с первых строчек приоритетных угроз.

Наша двойка при самоходке оказалась ровно на том же месте, откуда переместились. Текущие координаты всё также закрывала дымовая завеса, и, видимо, то же самое она делала с группой обороняющихся.

– Мне нужен обзор, – бросил я, шагая к машине и на ходу раскрывая сошки РПК.

Металл сошек лязгнул об металл капота машины. Приклад вжался в плечо. Палец переместил переводчик режима огня в положение «АВ». Рука откинула в сторону увеличитель, бесполезный при борьбе против групповых целей на стометровой дистанции. Мне и коллиматора хватит. Короткое нажатие на кнопку включения последнего зажгло яркую прицельную метку: круг с точкой. Для меня самая удобная при работе по ростовой или грудной фигуре.

– Ветровой снос! – облекая слова в Силу, лязгнула позади меня Алина, а в спину ощутимо толкнуло воздушным подпором, будто из-за спины пронеслась электричка.

За секунду от дымовой завесы след простыл. Её просто снесло и развеяло недетским объёмом воздушных масс. Несколько десятков кубометров просто взяли и разбили задымление, будто в курилке поставили турбированный вентилятор.

Открылась та самая картина: группа нападающих обстреливает обороняющихся. Последние, как оказалось, предстали в количестве трёх единиц, первые – семи.

В окне коллиматора появилась ближайшая ко мне ростовая фигура противной стороны. Короткая очередь без предупреждения – и приведённый к нормальному бою прицел засылает в торс цели три пули одна за другой. Трескучая очередь, приглушённая рассчитанным на автоматический огонь прибором, хлёстко разорвала воздух на арене.

Никакого «прицелился в голову». Никаких «хэдшотов». Никакого «дабл килла», «мультикилла», «мозголома» и «вышибателя». Только наведение в центр массы корпуса. И только короткие очереди. Не то ещё промахнёшься на какой-то сантиметр – и исправляй потом ошибки при наведении и обстреле. А это время, патроны и твоя жизнь.

Тоже самое касается «банок». Прибор бесшумной беспламенной стрельбы рассчитан на использование с патроном, обеспечивающим дозвуковую скорость полёта пули. Можно заглушить звук детонации пороха, прорыва пороховых газов, но хрена с два ты заглушишь ударную волну от звукового перехода пули на «сверхзвук». «Дозвуком» с РПК запрещено стрелять по наставлению. Чревато застреванием пули в канале ствола. А вот «сверхзвук» работает чётко. Только с «банкой» «срёт» копотью в коробку сильнее.

Также ПББС рассчитан на стрельбу одиночными выстрелами. Пальба очередями способна в короткие сроки если не разрушить прибор, то существенно сократить его ресурс. Моя же «банка», ПББСом не являясь, и уступая ему в КПД, спокойно выдерживает несколько магазинов очередями без необратимых разрушений или деформаций. Но против семерых человек даже этого ресурса много. Мне хватит несколько очередей по несколько выстрелов.

В бою «накоротке», когда ты видишь и чётко различаешь силуэт противника, единственно правильный способ обработки групповой цели – последовательный перенос огня после обстрела. Выбрал цель, обстрелял, перенёс огонь на следующую. Вне зависимости от достигнутых результатов и гарантий поражения цели. Иначе, пока будешь ковырять первую цель, пытаясь добить её гарантированно, тебя достанут остальные, последние. А так ты или оставляешь предыдущую товарищам, или самому себе, потому что поразил, ранил и условно вывел из боя.

Перенос огня сработал и в этот раз. Мышечная моторика – она такая, запоминает оперативную ситуацию и впредь действует уже согласно закреплённому навыку. А тут ещё и место удобное, и машина подходящей высоты, и стрельба с сошек с упора, и я «с подветренной стороны» от супостата... Разве что Алина опахалом мне не машет. Удобно-съ!

Хотя, конечно, допустил халатность: использовал машину в качестве укрытия. Понятное дело, что азбучная истина сидит в моём мозгу и дятлом долбит прописные базы. Использовать транспорт в качестве укрытия категорически запрещается. Точка. Он – магнит для всего, что крупнее пистолета. Увидел транспорт – обстрелял. А фольга металла кузова не обеспечивает даже противоосколочной защиты. Укрыться можно только за двигателем или довольно массивными дисками колёс, как у бронетранспортёра или грузовиков. В моё оправдание можно сказать лишь то, что сейчас самоходка для меня в первую очередь – точка опоры сошек ручного пулемёта, и уже потом всё остальное.

Тремя короткими очередями успел снять троих из оставшихся прежде, чем те перенесли огонь с другой группы на нас. В нашу сторону полетели заклятья огненной группы, впрочем, с приглушённым шелестом и рыком разбиваясь об щит Бериславской.

Четвёртая цель рухнула наземь одновременно с тем, как от второй, обороняющейся группы отделилась ещё одна волна вымораживающего холода. Получилось, что по ней отработали одновременно две группы, и на чей счёт её записать – вопрос. Оставим на потом, если кому-то будет интересно. Зато эта волна накрыла оставшихся нападавших так, что пара человек оказались по колено вморожены в лёд. Стоит ли говорить, что после этого они стали лёгкой добычей в тире?

Перестрелка была закончена меньше, чем за минуту. Обстрел семи целей по определению не занимает много времени, если ты не снайпер-дальнобойщик с рабочими дистанциям за четыре тысячи метров. Пулемёт перестал прыгать в плече от отдачи ровно через мгновение после того, как последний недруг замер, лёжа на ледяном покрытии арены. Но что было странно – противник не маневрировал. Он стоял, как истуканы, и молча херачил по нам огнём, будто бы ему отбило мозг похлеще моего, или они в принципе… не привыкли вести манёвренный бой?

Да ладно. Быть того не может.

Ведь, не может же, да?

Стоять в полный рост на открытой местности против пулемётчика – это же гарантированный слив! Тогда почему…? Понадеялись на свои щиты, которые я даже не заметил? Или действительно обдолбались чем-то и не отдавали себе отчёта в происходящем?

Алина, не дожидаясь ничьей команды, молча сняла свой щит, как только последняя цель оказалась ликвидирована.

Интересное наблюдение. Получается, для активации щита она крикнула «Твердыня», то есть, задействовала голосовую команду. А вот снять удалось без каких бы то ни было команд отмены. Это только на это заклятье так действует или в общем на все?

Так много вопросов. И так мало ответов…

Ладно, с этим потом разберёмся. Сейчас надо проверить, что там со второй группой. Не решит ли она в горячке угара и по нам морозом отработать? Краем глаза вижу, что Алина на низком старте и готова, при необходимости, быстро щит поднять, но… как-то это всё странно и ненормально.

Чуют мои подсумки, я ввязался в какую-то местную заварушку. Интересно, а мне за неё заплатят?

Вроде тихо стало. Теперь можно заняться идентификацией сторон. Всё же, интересно, с кем мы схлестнулись.