Мастер путей. #1

Глава 48. Планирование.

– Матушка, – елейно проронила Алина. – Батюшка… Я… Заберу «Мастера» на некоторое время. Уверена, вам пока есть, что обсудить промеж себя…

И с силой, вообще никак не вяжущейся с её худощавой комплекцией полторашки, потянула меня за собой, да так рьяно, что переваривающие услышанное и увиденное родители даже не успели понять происходящее.

Оставив ништяки на ознакомление чете Бериславских, я поднялся с кресла, подался вслед за напарницей и проследовал за нею, с неумолимостью локомотива бронепоезда увлекающей меня прочь.

До самой своей комнаты действительный тайный советник первого класса даже не обернулась в мою сторону, но стоило лишь нам закрыть за собой дверь, девушка накинулась на меня, будто инквизитор.

– Ты кто, вообще, такой? – спросила в лоб она. – И не надо мне детских сказок про наёмного дружинника! Да, я видела тебя на поле брани, но ни один наёмный дружинник не будет выказывать познания лекаря, да ещё и таких глубоких! Откуда ты узнал о недуге матушки?! Я тебе о нём не говорила!

Я подпёр плечом стенку и скрестил руки на груди.

– Позволю себе не отвечать на риторические вопросы и сразу перейду к дельным. Это и так очевидно без пояснений: всё на лбу написано. У людей низкого роста и малого веса, как правило, кровяное давление ниже общепринятых значений. Не без исключений, но общая картина такова. Ты с сестрой вся пошла в мать. Все трое маленькие, компактные, хрупкие. Если хочешь, сейчас и тебя «измерим». В силу возраста и запаса сил у тебя пока нет таких недугов… но, вот, к примеру, ставлю ящик патронов против гильзы, что по ночам ты мёрзнешь. Особенно кисти рук и стопы.

– А это-то ты откуда узнал?! – вытаращилась разноглазка. – Кто тебе рассказал?!

– Ещё раз говорю, – напомнил Алине. – У людей хрупкой комплекции низкое давление. Ты меня, вообще, слышишь? Низкое давление – малая скорость прокачки крови. Если мало крови прокачивается через конечность – она не прогревается в должной мере. Кисти и стопы – периферия кровоснабжения. Там и без того кровь доходит уже остывшая. Кутайся – не кутайся, а холод промораживает изнутри. К тому же, мы с тобой уже спали вместе, и не раз. Не почувствовать, что твои пальцы прохладней остального тела, невозможно.

– Ты хоть понимаешь, что творишь? – процедила Бериславская-старшая. – Ты же этим сейчас можешь всё лекарское дело перевернуть с ног на голову…! Сначала Злата… потом матушка и дядя Кеша… да за снадобья от безумия люди готовы отдать всё состояние и свою жизнь разменять до кучи! На тебя молиться будут, как на посланника Божьего! Ещё и паломничество к Тайной Канцелярии или моему дому учинят, чтоб тебе поклониться да совета испросить!

– А на что вы рассчитывали, призывая незнамо кого из другого мира? – переспросил я. – Был бы на моём месте какой-нибудь ветхозаветный персонаж тысячи лет от Рождества Христова, он всю вашу магию и Силу сам воспринимал бы как явления чудес. Попадись кто из будущего лет на десять тысяч вперёд, он бы изумился вашей примитивной цивилизации. Всё познаётся в сравнении. У нас с вами сто семьдесят пять лет разница в развитии. Очевидно, что наша наука опередила вашу. Так что нечего из меня чудотворца лепить. Чудотворкой не вышел.

Разноглазка резко развернулась на месте и начала нарезать по своей комнате круги.

К слову сказать, у меня по квартире она тоже ходила туда-сюда, пока я не остановил её. Это у неё с сестрой наследственное? Тоже пробивается обессивно-компульсивное расстройство, или же девушке так проще сконцентрироваться на мыслях? Говорят же в моём мире, что ходьба и бег улучшают кровоснабжение мозга и помогают думать лучше.

Через минуту или две тишины, прерываемой лишь шелестом ног девушки по ковру, напарница остановилась. Секунд несколько постояла, потупила в пустоту, о чём-то глубоко задумавшись о чём-то своём.

– Сколько ты можешь поставить этих зелий? – спросила Алина прямо. – Я понимаю, что у тебя нет своей лаборатории, которая варила бы их. Но есть доступ к снадобьям. Сколько ты можешь поставить? О цене забудь, за них тебе всё отдадут!

Я отрицательно покачал в ответ.

– Немного. Наверняка, тем или иным образом, мне удастся что-то заполучить. Но объёмы и сроки будут непредсказуемыми. И количества точно незначительны, в объёмах потребления нескольких семей. Факт. Я не смогу снабжать таблетками всю страну.

– Этого и не требуется, – процедила напарница. – Тебя призвали ради иной цели. Но если поправится Злата… если не придумаю, как тебя вознаградить… ты будешь владеть всем, что у нас есть, включая нас с нею. А если ещё и матушка…

Я только покачал головой, а Алина уже осеклась.

– Состояние твоей досточтимой родительницы даже моя нынешняя медицина не умеет исправлять окончательно и бесповоротно. В наших силах дать ей второй дыхание и энергии для полноценной жизни. Я могу поставить её на ноги, чтоб она в свои… (сколько ей лет? Выглядит на тридцать-сорок, очень красивая) годы могла дать фору твоим сверстницам. И коня на скаку остановит, и горящую избу по брёвнышкам раскатает. Но это всё симптоматически и не навсегда. Прекратил ежедневный приём препаратов – и через несколько дней всё вернётся на круги своя. Что же до тебя и Златы… осади коней, моя дорогая.

Понимаю, что разноглазка на эмоциях и уже грезит полным завтрашним выздоровлением сестры, но так можно и дров наломать.

– Лечение твоей ненаглядной сестрёнки – дело не нескольких дней. А ты уже собираешься всучить мне всё, чем владеешь, и сестру в придачу, даже не спросив её саму, будто бы она уже поправилась! Если тебя это осадит от необдуманных растрат казённого и семейного имущества, то эти три упаковки препаратов обошлись мне всего в пятнадцать тысяч. В переводе на ваши деньги – около трёхсот рублей. Не думаю, что вы готовы променять всё, что у вас есть, на эту сумму.

– Здоровье Златы превыше всего, – на глазах соратницы опять начинало делаться мокро. – На него за десять лет потрачены десятки тысяч… Если твои снадобья помогут… Им цены не будет! И ты сказал, что лечение продлится годы. Триста рублей? В год это уже больше трёх с половиной тысяч!

– И всё же, это куда дешевле, чем ты собираешься мне впихнуть, – напомнил я. – Пойми, я не против принять благодарность. Доброе слово и кошке приятно. Но сейчас ты в точности повторяешь ошибку Морозовых. Ты буквально пытаешься продать мне свою сестру!

– Она уже твоя! – всхлипнула Алина. – Как и я…!

Резко шагнув в мою сторону, полторашка уткнулась мордочкой мне в грудь и крепко прижалась.

Вот, и как прикажете реагировать на такое? Попросить подписать дарственную? Или сразу ошейники на них надеть?

Хм.

Кстати.

Насчёт ошейников, может быть, и перебор, но… допустим, какая-нибудь брошка, колье или кольца… надо подумать. Всё равно скоро должны приехать (если уже не приехали) шмотки, которые выбрала себе разноглазка.

***

За молодыми людьми закрылась дверь, их удаляющиеся шаги уже не слышны в коридоре, а в рабочем кабинете главы семейства всё ещё висела тишина.

Чета Бериславских молча созерцала дары (а иначе это было и не назвать), что принёс спутник их старшей дочери, и буквально не находила, что сказать. И отец, и мать были настолько ошарашены в положительном смысле слова, что ещё минуту после ухода детей сидели, не в силах вымолвить не слова.

– Мне кажется, дорогой…, – подала голос Яна. – Или наша семья спасена? После стольких лет поражений и неурядиц… после всего того, что нам выпало на долю… Я сплю или мне мерещится от отчаяния? Излечение младшей дочери… обретение Силы старшей… дары, сулящие исцеления нашим болезням и хворям… Или это лишь мне кажется?

– Не тебе одной, – отозвался Святогор. – Этот наёмный ратник… право слово, когда Алина сказала, что с Бериславом призвали из иного мира помощь, я думал, что они с предком на пару переутомились. Магия Путей… Вот уж не думал, что Великому Архимагу это удастся… И тут мы не просто видим воочию результаты их трудов. Призванный сам по зову сердца и доброте душевной предложил помощь своего мира, видя, что нам не в силах помочь наш…

Яна начала загибать пальцы на руке.

– С его появлением Алина обрела Силу. Уже чудо, хоть и не полностью исключающее само себя. Были прецеденты. С её же слов, он спас сначала девочек Морозовых, а после помог отразить нападение на их дом, вопреки молениям хозяев. Увидев пребывающую в блаженстве Злату, за какой-то час сделал то, что никто не мог уже многие годы. И вместо того, чтобы выставить счёт, одарил страждущих…

Супруга главы семейства вымученно улыбнулась.

– Знаешь, Святогор… Они с Алиной неплохо смотрятся вместе.

– Я не одобряю ремесла этого Мастерова, – напомнил он. – Наёмные гриди – не те, за кого я хотел бы отдавать своих дочерей. Но не могу не признать, что всё это…

Мужчина обвёл взглядом разложенные на столе предметы.

– …заставляет задуматься. Я понимаю, к чему ты клонишь. Едва на горизонте появилась возможность исключить отказ от Златы, как ты тут же порываешься устроить будущее Алины.

– Девочка уже сама всё устроила, – с озорной искоркой во взгляде напомнила жена. – Я с ней, конечно, поговорю на тему развратного блуда до свадьбы. Но если она с Бериславом правы, и именно союз с Мастеровым одарил её Силой… Согласись: и без того крепкие позиции рода Бериславских стали ещё прочнее, раз старшая наследница семьи стала одарённой. На некоторые детали можно закрыть глаза.

– Бесспорно, – твёрдым голосом возразил муж. – Я не могу лукавить, будто не рад, что старшая дочь обрела Силу, в то время как младшая может избавиться от своего блаженства. Проповеди же Алине можешь оставить для кого-нибудь другого. Если припомнишь нашу бурную молодость… мы с тобой и сами далеко не безгрешны. Но видеть своим зятем наёмного дружинника и знать, что в любой день дочь можешь овдоветь молодой… Мне тяжело принять это.

Яна повела бровью.

– Ты был готов отказаться от Златы и отдать её в дом милосердия, но тебя заботит долголетие Мастерова, который ещё даже не принят в род?

– Я не о нём пекусь, – буркнул Святогор. – Безусловно, Александр Александрович показывает себя в невероятно выгодном свете. Такому человеку, как он, желаю долгое лето. Но представь, что будет с Алиной, случись ему сложить голову? А с его ремеслом это лишь вопрос времени. Я уже вижу, что между ними что-то большее, чем служебные нити и мимолётное влечение.

***

По возвращению в рабочий кабинет родителей Алина максимально постаралась сделать вид, будто не плакалась мне в жилетку, а просто выходила утрясти ряд рабочих моментов.

Я же никаких видов делать не старался, лишь, пропустив вперёд себя девушку, прикрыл за собой дверь помещения.

Глава семейства подождал, покуда мы с девушкой займём свои места, и продолжил с того места, где остановились:

– Признаться, Александр Александрович, вы умеете поражать. Пока что исключительно в самом положительном ключе сего изречения. Пока что, пребывания в изрядной растерянности от услышанного, мы не можем подобрать подходящих слов… потому пока я от имени всей семьи выражаю вам самую искреннюю благодарность за то, что вошли в наше положение и оказали посильную помощь.

– Принято, – кивнул в ответ. – Теперь, когда в общих чертах оговорили происходящее, перейдём к техническим деталям. Сегодня я ещё относительно свободен, потому до конца дня займусь Златой. Постараюсь держать её подальше от дома, чтоб получили передышку все вы. Очевидно, состояние девушки и её постоянные активности утомили всех. До ночи попытаюсь вымотать так, чтоб уснула без задних ног, и не тревожила дом впотьмах. В свою очередь, очень прошу и буквально настаиваю, чтобы вы, товарищи, отложили всякие свои попечения, и учинили себе отдых. После завтрашнего дня меня может не быть довольно долгое время. И вам понадобятся силы, чтоб справиться с дочерью. Как телесные, так и душевные.

– За один день не отдохнёшь от почти десяти лет безумия…, – тяжело вздохнула Алина, кладя мне руку на плечо. – Как бы ни хотелось…

– Значит, за два дня, – уже твёрже повторил я. – Задача – подкрепиться перед затяжным сражением. Вам надо продержаться хотя бы пару недель. Потом должно быть заметное облегчение. Но в текущем состоянии вы не справитесь.

– Мой муж заведует пахотами и животноводством, – сообщила Яна. – Я же помогаю ему посильно, и сама ведаю садами и огородами. Наша деревня кормит окрестности, включая немалую часть столицы. Оставь мы дела без надзора – и может случиться непоправимое.

«Это объясняет, откуда в погребах обители столько консерваций», – подумалось мне. «Не иначе, кроме как родовые снабженцы постарались».

– К тому же, в доме почти дюжина человек подмоги. Им тоже нужен отдых. Но если мы все уйдём… некому будет продолжать работать.

– Значит, уходите не все. Уходите по одному, по двое или по трое. Это останется на ваше усмотрение. Но каждый, кого затронула ваша беда, должен отойти от дел хотя бы на день-два-три, и вволю отоспаться, отдохнуть. Иначе не могу гарантировать, что все ваши домашние останутся с вами до конца этой истории. У многих могут не выдержать нервы.

Разноглазка посмотрела на меня.

– Какое-то время я проведу в доме, – сообщила девушка. – Я помогу родителям и прислуге. Если ты говоришь правду и через неделю-две Злата перестанет буйствовать… Я справлюсь за это время.

Кивнул напарнице и продолжил:

– Завтра утром планировал убыть в Оболенск. К превеликому сожалению, ваша проблема у меня не единственная, и решать их надо все. В том числе получать ряд специфических знаний о вашем мире в академии. Я подумаю, как нам быть на постоянной связи, чтоб оперативно мог прибыть на помощь. Но, раз вы теперь осведомлены о моём происхождении, для вас не будет большим шоком, если периодически буду появляться у вас на территории и справляться о положении дел.

– Это было бы расчудесней самых прекрасных мечтаний, – Святогор развёл руками. – Одарённый врачеватель душ, познавший магию Путей, в мгновение ока оказывается подле своей больной… Господь свидетель, мы не смели и молиться о подобном!

– Тогда решаем. Чтобы не вносить сумятицу и не пугать родовую гвардию, будет лучше, если точкой, куда буду пробрасывать Путь, изберу какое-то одно место.

– Моя комната прекрасно для этого подходит, – сразу оживилась Бериславская. – И комната сестры рядом, и ко мне не вхожи посторонние. Там ты сможешь появляться, когда надо, и убыть оттуда, чтобы не мешали.

– Ещё одно дело утрясли, – подтвердил я. – Значит, по мере возможности, посещаю вас… допустим, по вечерам. Если в силу каких-то причин не могу сегодня – то завтра. Ну, а, если случилось что-то из ряда вон выходящее… Думаю, в деревне есть телеграф. Отправить сообщение в Оболенск не составит труда.

А сам сделал себе ещё одну зарубку в памяти на будущее. Необходимо как-нибудь решить вопрос с мобильной связью в регионе. Окутать сетью связи всю Империю не под силу никому, хоть кого ты запусти в это царство-государство. Это задача на триллионы рублей, и спасибо, если не местных. Но, вот, допустим, изобрести какое-нибудь телепатическое колдунство или призванных фамильяров-связистов… Все магические плюшки уже придуманы до нас сценаристами всех мастей. Осталось только выяснить, есть ли хоть что-то подобное в этом мире.

– Раз Александр Александрович способен пользоваться Путями, то, возможно, имеет смысл организовать обучение на дому? – предложила Яна. – Получить материалы в библиотеке Академии и изучать их в наших стенах, пользуясь подсказками и нашими знаниями…

Кстати, а это мысль. Надеюсь, учебные материалы библиотек разрешены к выносу за пределы Академии? Если нет – придётся немного понарушать. Или отсканировать/отфотографировать часть пособий и изучать их копии вне стен учебного заведения…

Что-то ещё хотела сказать женщина, но её прервал стук в дверь.

– Дозволено! – громко отозвался Святогор.

На пороге приоткрывшейся двери показалась Марина, смущённо оглядывая нашу четвёрку.

– Всемилостивейше прошу прощения, – чуть замявшись, проронила помощница. – Но юную госпожу становится всё труднее удержать. Сейчас с ней ещё управляется Иннокентий, но она всё порывается свидеться с нашим гостем…

Я поднялся с кресла.

– Работаю, – бросил по привычке.

И тут же выписал себе мощную мысленную оплеуху. Вот что с людьми «профессиональная деформация» делает.

– Пошёл заниматься Златой, – проинформировал присутствовавших. – Попрошу уведомить, когда появится возможность изготовить обед. Вторую дозу препаратов крайне желательно принимать в определённое время дня, и строго после еды или во время неё. Лин.

Девушка встрепенулась.

– Помогаешь своим. За нас не переживай.

Напарница улыбнулась.

– Ты тоже. За нас не переживай.