Мастер путей. #1

Глава 5. Первичный осмотр местности.

Даже как-то странно, что местные безоговорочно подчинились команде пришлого наймита, не пробывшего в их мире и нескольких минут. Я сказал: «Ша», митинг и рассосался. Прям опять командиром отделения себя почувствовал…

Сарказм, если что.

Бериславу и впрямь сделалось нехорошо. Алина, видимо, уже имея дело с подобными приступами, молча и без лишних разговоров подала старцу воды. Ещё недавно выглядевший грозной силой дедушка немощной рукой потянулся к небольшому, явно недорогому, металлическому кубку, но не смог даже дотронуться до него. Дрожащая в треморе иссушенная старческая рука остановилась на полпути, так и не достигнув цели.

Я не медик. В пансионате для пожилых не работал. Но старческую немощь узнаю сразу. И тысячелетний старик, на котором ещё минуту назад можно было пахать отсюда и до обеда, в одночасье свалился без сил.

То, что деду был нужен отдых, понятно даже дебилу. Почему он так резко скопытился – уже требует разобраться. Идеи есть, но каждая из них нуждается в отдельной проверке. Не до того сейчас, если честно.

Несмотря на знатный рост и статный склад, Берислав не был тяжёл. По крайней мере, не для того, кто вытаскивал своих в полной сбруе с автоматом из самых тяжёлых и неудобных мест. Одно дело – взвалить на себя другого бойца в броне, разгрузке и при оружии лёжа или сидя, а другое – подставить плечо под старика, который мгновенно лишился сил даже воспользоваться посохом.

По указке Алины мы отвели Берислава в один из соседних залов (увы, назвать этот эллинг для дирижабля комнатой не поворачивается язык), где с помощью девушки уложили старца на постель. Я принял из его рук боевой посох и осторожно отставил его к стене, где виднелся характерный ложемент держателя. Видимо, кое-кто прекрасно осведомлён о том, как падают длинные тонкие предметы с боевым навершием. Посох надёжно закрепил в ложементе.

И оставил семейку. Алина принялась хлопотать над дедушкой, а я вернулся в зал, откуда вышел, чтобы не мешаться. Без своей аптечки всё равно ничем не смогу помочь. Грубую физическую силу предоставил, но на этом мои полномочия всё. Кончились.

Пока стояли на паузе переговоры, а низкорослая разноглазая девушка исполняла обязанности сестры милосердия, у меня появилось лишнее время обдумать происходящее и заключить вердикт. То, что я влип не по-детски, уже понял. Ещё никогда до этого так сильно не встревал. Даже, когда за моей спиной арта противника разнесла мост через реку, на противоположном берегу которой мы захватывали плацдарм. Чем-то ситуация напоминает тот случай, но там, хотя бы, существовала мизерная иллюзорная вероятность вернуться вплавь. Тут же… кажется, мне крышка.

Не тратя зря времени, взгляд прыгал с предмета на предмет, ища зацепки. На основе виденного мозг тут же пытался построить логическую, как ему, вероятно, казалось, связь.

Вот место, на котором я появился в этом… месте…? …мире…? Небольшой возвышенный подиум, амвон или солея. Пятачок диаметром метров пять, поднятый над основным уровнем пола на незначительные тридцать сантиметров. Судя по внешнему виду, представляет собой цельный кусок не то бетона, не то цемента, не то ещё какой заливки. Идеально вышлифованное как по верху, так и по канту, простое серое каменное возвышение. По периметру выставлены невысокие столбики на расширенных основаниях, между которыми прокинуты отполированные до ослепительного блеска цепи с крупными, с кулак размером, звеньями. В одном пролёте предусмотрен свободный проход: там цепи не было.

На этом самом месте ничего нет. Ни предметов, которые могли бы быть перемещены вместе со мной. Ни вещей, что могли бы выпасть с меня при переходе. Этот самый подиум выглядел идеально чистым, будто не стоял на нём только что наёмник в брезентовой «Горке», с берцев которого комьями отваливалась дорожная грязь. Вы же не думали, что я в дороге ботинки начищал, как пьяный дембель, до зеркала?

От амвона плавно перетекаем к столу, за которым вели трапезу и беседу. Сравнительно большой, метра полтора на пять. Для троих человек (двоих, если учесть, что меня тут раньше не было) заведомо избыточен. Деревянный: характерная фактура досок, отменно вышкуренных и подогнанных друг к другу, ощущается забитыми от работы с магазинами и оружием пальцами сквозь белоснежную скатерть, накрывающую столешницу.

На столе центром композиции выставлен прибор, всем своим видом пытавшийся мимикрировать под привычный мне самовар. Тот же пузатый чайник с двумя ручками по бокам. Тот же носик крана. Тот же массив литого основания. Типичный старый русский самовар, сверкающий бортами, будто отполированная рында. Но нет подключённой к нему электрической вилки. В конструкции не видно закладной для подкладки щепы. От самовара не веет жаром огня. Просто так кипятка в него налили? Тоже возможно. А что внутри?

Поднял сверху заливную крышку. Заглянул внутрь. Уже интереснее. Ожидаемо, в недрах изделия обнаружил нагревательную спираль. Только, отчего она работала, если нет электричества? В прибор не подходит ни одного провода.

Беглый осмотр выявил клеймо на борту «Императорский Тульский Оружейный Завод» и небольшой лоток с задвижкой возле литого основания самовара, где оно переходило в основной объём изделия. В лотке находился небольшой кристалл, доходивший до семи сантиметров в длину и имевший толщину около пары. От него и шёл ощутимый жар.

Первая мысль – «Да вы, бл9ть, е8анулись?!». Сразу вспомнилась методичка по работе с высокоактивными материалами. Там было сказано, что в процессе полураспада активных металлов выделяется тепло. В отсутствие под рукой счётчика Гейгера радиоактивное излучения от таких реакций может быть обнаружено голой рукой: брусок металла будет гораздо горячее окружающей среды. Только руке и испытателю от результатов опыта будет ни холодно, ни жарко: терминальная стадия лучевой болезни и страшная смерть в адских муках гарантированы.

Пришлось осадить себя тем, что я, вообще-то, нахожусь в другом мире, где могут действовать свои законы физики, магии и здравого смысла. Вплоть до полного отсутствия всего вышеперечисленного.

Уже более конструктивный подход позволил предположить, что дело далеко не в энергии полураспада. Иначе люди не жили б по тысяче лет при таком соседстве. Значит, и впрямь что-то иное. К примеру, если присмотреться к лежащему в лотке от самовара кристаллу, то на его гранях можно заметить ряд мелких, явно не без помощи режущего инструмента выполненных, надписей. Причём сделаны они далеко не кириллицей. И не латиницей, как можно было бы подумать методом исключений. И, как ни странно, даже не старославянским языком с «ятем», «хером», «ерью» и «ижицей».

При ближайшем рассмотрении грани кристалла оказались испещрены ничем иным, кроме как рунами. Причём, насколько позволяла понять моя насквозь дырявая память, среди начертаний различались как символы славянского, так и скандинавского происхождения. Что лично мне, на первый взгляд, показалось несколько странным.

Лоток вернул на место: жар от камня исходил такой, что без прихватки держать вместилище голыми руками становилось чреватым.

Кроме самовара на столе имелось несколько небольших ваз, в которых по несколько штук лежали некоторые плоды. Часть из них я узнал без труда: яблоки, груши, виноград, сливы… Были и незнакомые мне. Пробовать их без предварительной подготовки не стал. Хрен его знает, что за аллергены в них могут содержаться. Вроде бы, аллергии у меня ни на что нет, но окочуриться в ином мире от случайно пропущенного отёка Квинке, лично мне, совсем не улыбается.

В отдельных мисках лежали вдосталь изложенные бублики, баранки, булки и прочая выпечка. Даже в родном для меня мире запах свежеиспечённого изделия сводил с ума и заставлял наматывать слюни на кулак, методично сгружая в подсумок. Из чего и как пекли местные – пока не знал, но от аромата буквально вскружило голову. Ладно, с этим потом разберёмся. Сейчас есть задачи поважнее…

На столовых приборах, что удивительно, тоже присутствовали клейма. На каждой ложке, вилке и ноже виднелось по оттиску «Павловского металлургического завода». Марку металлов назвать затруднялся, но качество изготовления явно было на высоте. Все изделия отполированы, отшлифованы. Нигде нет заусенцев. Всё зализано, приглажено, выхожено.

Фактически же, мы находились в помещении огромных размеров. Высота свода потолка и впрямь приближалась к десятку метров: поначалу мне не показалось. Метров полсотни занимал в поперечнике сам зал. Вон там – дверь, в которую мы отвели Берислава. Оттуда, к слову, уже выходит ко мне Алина. Вон там – две лестницы, наверх и вниз. А вот и выход куда-то на улицу, где, ожидаемо, темно. На моих наручных часах уже час ночи наступил, потому во мраке за окном нет ничего необычного.

Гораздо необычней видеть высоченные, метров восемь, окна, остеклённые огромными листами прозрачного материала. Возможно, даже самим стеклом.

Свет в помещении давала огромных размеров многоэтажная люстра: нечто среднее между хоросом и паникадилом. Поначалу я приписал его ровный свет заслуге электрических ламп. Но уже сейчас, после обнаружения в самоваре раскалённого кристалла без видимых признаков термического воздействия, не могу быть столь же уверен. Вероятно, и в освещении применяется какое-то колдунство с кристаллами.

Всё это досмотровое мероприятие было необходимо для того, чтобы подтвердить или опровергнуть вываленное на меня. Пусть я уже получил ряд подтверждений полученным данным, но остальное требовало проверки. Так, например, я не нашёл ни одной иностранной вещи в помещении. Всё или буквально сделано своими руками, или имело фабричное происхождение с отечественными корнями.

Это о чём-то говорит? Вряд ли о многом. Но, к примеру, зная любовь капиталистов всех мастей и рангов к саморекламе, причём, агрессивной в том числе, ожидал увидеть хоть на чём-то заграничные шильдики и знакомые марки. Тщетно. Только отечественное производство, только хардкор.

И в процессе осмотра зала не было найдено ни единого электрического источника энергии. Будь то розетка, аккумулятор или хоть какая-то конфигурация, хоть сколь бы то ни было отдалённо напоминавшая бы индукционную беспроводную систему передачи тока, что в условиях известной мне родной страны образца 2025 года выглядело чрезвычайно странно. Тщетно.

Алина подошла ко мне и тихо проронила:

– Дедушка плох. Он очень сильно вымотан. Какое-то время ему необходимо полежать. Я дала ему выпить настойки, после которой ему полегчает. Но возраст никуда не денешь.

– Давление? – поинтересовался я.

Далеко не из праздного любопытства и даже не чтобы поддержать диалог. Мне действительно было интересно, что происходит с человеком и чем могу ему помочь. При мне нет моей аптечки: она осталась Дома. Но если найти способ доставить её сюда… возможно, я найду способ если не продлить дни старца, то, по крайней мере, облегчить его последние.

Звучит так, будто я уже подписался под местную авантюру…

– Он спит?

– Старость, – немного невпопад ответила девушка и вздохнула. – Хотя, в его случае это же древность. Никто в стране так и не смог понять, как его телу удаётся поддерживать жизнь в таком возрасте…

Так.

Да бл9ть!!! Опять это слово-паразит…!

Ладно. По хрену.

– Скажи честно, – попросил я. – Вы и впрямь верите, что ваша идея здравая? Вы взаправду собираетесь переложить на меня дела вашего архимага? Сколько веков он шёл к своим нынешним возможностям? И сколько времени будет у меня? Не слишком ли большую ношу возлагаете на того, кого даже не знаете? Не по монаху монастырь.

Алина посмотрела на меня уставшими и начинающими краснеть разноцветными глазами.

– Дедушка потратил все свои последние силы, чтоб призвать тебя в наш мир. Как ты думаешь, мы достаточно сильно верим в это? Ты не просто примешь дела архимага. Ты преумножишь его знания. Так сказано в пророчестве и так подтвердил дедушка. Поверь, он разбирается в людях. Ты ему сразу понравился.

Уж не знаю, какими такими критериями оценки руководствуется эта семейка. Кому может понравиться заросший щетиной пожёванный войной наёмник, от которого за версту разит бензином, порохом, дымом и дорожной грязью?

– Ты воин, – констатировала разноглазка. – Как я понимаю, только вернулся домой. Из похода? Ты сведущ. Имеешь опыт. Нам очень нужна твоя помощь. Никто не знает, сколько протянет дедушка. Вряд ли кто-то другой сможет обучить тебя Магии Путей. Никто не владеет ей в действительности. Только он один. И у нас абсолютно не осталось времени.

Усталый взгляд. Покрасневшие белки глаз. Короткие рубленные фразы. Монотонная интонация речи. Алина устала. Не настолько смертельно, как Берислав, но она тоже не прочь сейчас отдохнуть. Видно и по миловидному личику, и по ссутулившейся осанке. Сейчас, в таком состоянии, из неё так себе переговорщик. Надо отдохнуть всем нам. А уже утром наденем чистые сапоги на свежую голову и продолжим растекаться мыслею по древу.

– О каком запасе времени идёт речь? – спросил я. – Дни? Недели?

– Месяцы, – припечатала собеседница. – Пророчество должно исполниться уже через несколько месяцев, если ничего не предпринять. Как сказал дедушка, ты не тугодум. Сам понимаешь: стать архимагом за такой промежуток… трудно.

«Вот, блин, я ещё «сержантский минимум» за одну ночь не сдавал!».

Хотя, помню, был случай ещё на срочной службе, когда обязанности дежурного по роте выучил, стоя дневальным на тумбочке в клубе части. Чисто ради прикола начал учить обязанности дежурного по части. Не, ну, а чего? Солдат-срочник, сдающий на разводе обязанности ДЧ. Тогда мне эта шутка показалась смешной.

Почему-то, только мне…

Но сам прецедент показал, что выучить можно что угодно и за какой угодно срок. Весь вопрос, насколько качественно усвоится запомненный материал. Как понимаю, в данный момент речь идёт о каких-то глобальных последствиях.

– Ты можешь мне сказать, о чём ваше пророчество? За последние пять минут слышал это слово десяток раз. Но никакой информации о том, кто, что, куда, как, зачем и почему. Для чего, а, главное, на хрена. Впереди война? С кем?

– Ты же сам сказал, – устало выдохнула девушка. – Немцы.

«Ну, допустим, это было не к месту и брошено от балды», – чуть не ляпнул я.

– И всё?

– Ну, ещё британцы…

– И всё?

– Ну, ещё французы…

– И всё?

– Ну, ещё турки…

– И всё?

– Ну… может быть. Деталей не знаю. Может, дедушка расскажет. Если проснётся…

Немцы. Французы. Британцы. Турки. Да ещё и одновременно… Я, блин, что, во времена Крымской войны попал, что ли?!

Кружка кофе – вещь великая, но нормального качественного отсыпного не заменит. Мозг переставал обрабатывать поступающую информацию. Принимал, записывал в память, но делать с ней уже мало что мог. Ему требовался отдых после тяжёлого контракта, отдых с дороги. А тут меня грузят тем, во что я ещё даже не ввязался. Так воевать не выйдет. Я же не железный. Спать тоже необходимо. Хоть иногда.

К тому же, кроме уставшего меня, устала и Алина. Девушка даже отвечает невпопад и не совсем то, что хочу от неё услышать. Насиловать её дальше – означает зря потратить время. Пытка бессонницей хороша против допрашиваемого арестанта, но никак не против девушки-ровесницы, чей предок, возможно, сейчас находится при смерти.

– Предлагаю закончить начатое позже, – произнёс я. – Судя по состоянию твоего досточтимого предка, проспит он никак не меньше, чем до утра. Сам же я тоже на ногах почти двое суток. Вы выдернули меня как раз в тот момент, когда я оказался дома после очень долгого… путешествия. Сказать по правде, уже час как я должен был помыться и лечь спать.

Алина кивнула.

– От тебя действительно пахнет гарью и какой-то алхимией. Ты же не маг? Что за рецептуры?

«Вот, блин, я тебе ещё рецепт бездымного семиканального артиллерийского пороха не рассказывал», – подумалось мне.

– Обо всём по порядку, – заверил собеседницу. – За чай, хлеб да сахар отдельная благодарность от меня. Если дадите привести себя в порядок и отдохнуть – цены вам не будет.

Бериславская окинула меня оценивающим взором сверху вниз. Кивнула каким-то своим мелькнувшим мыслям и позвала за собой:

– Пошли со мной.