Мастер путей. #1

Глава 32. Делу время – потехе час.

Чтобы резко проснувшаяся после ночного кошмара Алина пришла в себя и успокоилась, мне пришлось насильно отнести её в ванную, где девчонка приняла прохладный душ. Смотря на неё, с расширенными от перепуга зрачками стоящую под струями воды и безграничным взглядом смотрящую в никуда, пытался понять, что так могло напугать Бериславскую. Правнучка Великого Архимага Путей способна стоять под вражеским огнём, держа перед собой щит: самолично был тому свидетелем. Что же такого приснилось малышке, что это перебило даже обстрел?

Только после холодного утреннего душа, энергичного обтирания успевшим высохнуть за время сна полотенцем и нескольких минут покоя да тишины действительный тайный советник первого класса успокоилась. Взгляд принял обычное выражение, глаза стали более прикрытыми веками, ушла нервная дрожь в пальцах рук и зажатость мышц в спине.

И только за чашкой кофе с печеньем (надо заиметь нормальную еду про запас) Алина смогла, наконец, пояснить, что с ней такое приключилось, пока я собирал оборудование.

Девушка с кружкой в руках сидела за столом, усаженная мною, когда присел рядом.

– Рассказывай, – выдохнул я. – Кошмар приснился?

– Не то слово, – сглотнула Бериславская, перебарывая мимолётный приступ косноязычия. – Что-то... Что-то с чем-то...

Гостья отпила кофе крупными глотками.

– Поначалу всё очень даже нравилось, – сообщила уже нормальным голосом она. – Снились наши соития. Переживала ночь второй раз. Это нормально. Очень понравились твои... обходительные... действия. О чём-то таком я всегда и мечтала. Но дальше....

Правнучка Архимага залпом допила остаток кофе в кружке и даже не заметила этого.

– Дальше мы ехали на самоходке. Ты вёл её сам, по дороге Сумеречной Долины. Потом... Мы объехали остовы сгоревших самоходок. Много. Больших. Длинных. Одни только колёса выше меня. И они стояли в ряд одна за другой. И тела вокруг. Много. И форма на них, как на тебе. И ещё какой-то воздухоплавательный аппарат над нами пронёсся. У него хвост длинный, как у стрекозы. И огни от него во все стороны летели веерами. И вокруг всё взрывалось. Какие-то птицы летали вокруг, будто неживые. Жужжали, как шершни. И ты с кем-то невидимым говорил. Барсом его называл. Что всё это значит? Кто такая Геката?

Всё говорило о том, что девчонка опять взводится. Короткие, быстрые и рубленные фразы. Тембр речи. Прыгающий взгляд, будто бы видения сна опять возникали перед глазами Алины. А ещё она опять присосалась к кружке, хотя только высосала всю её до капли.

Я примерно подозреваю, что могло присниться мелкой. По описанию похоже на артобстрел возле разбитой автоколонны и пролетающий над нами вертолёт, отстреливающий в полёте тепловые ловушки. И дроны, «неживые птицы». А «Барс» и «Геката»...

Встал. Подошёл к столу с зоной готовки. Навёл Алине ещё одну кружку кофе. Забрал из рук пустую, дал новую, полную.

– Виденная тобой колонна самоходок – это последствия зашоренных мышлений и ошибок, – отозвался я. – Такое возможно при нападении на организованные колонны, а это, в свою очередь, часто случается в зоне активных боевых действий или около неё. Не буду грузить тебе спросонья мозг, как этого избегать и кто, по факту, становится виновником этих событий. Но такое случается на войне. Что до тел... Это тоже война. Иногда колонны перевозят людей. Люди попадают под обстрел вместе с техникой. Техника уничтожается, люди гибнут. Иногда выживают и попадают в плен к напавшим.

Бериславская внимательно слушала, и, кажется, даже пыталась запоминать. Слушала настолько сосредоточенно, что забыла про кофе в руках.

– Аппарат с длинным стрекозиным хвостом – это, вероятнее всего, вертолёт. В моём мире так называется самолёт, способный к вертикальному взлёту и посадке. Судя по разлетающимся во все стороны огням, которые могут быть тепловыми ловушками для защиты от самонаводящихся ракет противовоздушной обороны, аппарат боевой.

– Они есть и гражданские?! – изумилась Алина.

– Скажу больше, – подтвердил я. – Их применяют повсеместно, начиная от боевых действий и заканчивая тушением пожаров. Даже в частной собственности как транспорт есть. У исключительно ограниченного числа людей, но всё же. «Неживые» же «птицы»... Тебе ещё предстоит с ними познакомиться на практике. Это одно из технических решений нашего мира.

Что странно. Сон – попытка нашего мозга структурировать и разложить по полочкам полученную за время бодрствования информацию. Это объясняет, как люди видят во сне то, чем занимались перед ним. К примеру, первый секс разноглазки. Её первый раз оказался для неё очень ярким и запоминающимся. Видимо, поэтому девчонка его и переживала повторно. Но остальное? Я не знакомил малышку с деталями своего мира. Не показывал фотографий. Не рассказывал словами. Никак не давал узнать о моем измерении. Но Алина об этом как-то узнала. Я ещё допускаю, что ей могли присниться сгоревшие машины. Их в любом мире с техникой встретить можно. Летящий вертолёт и взрывы ещё можно списать на полёт фантазии и отходняк после боя с наёмниками у имения Морозовых. Но дроны? Ей неоткуда было с ними познакомиться. Шансы, что их сгенерировала фантазия вместе с «вертушкой», крайне малы.

– В вашем мире существует беспроводная связь? – спросил я. – Когда абоненты общаются на расстоянии с помощью технических устройств, а не рукописными сообщениями.

– Конечно, – подтвердила малышка. – В каждом крупном городе есть телеграф.

– Тогда проще. В нашем мире беспроводная связь использует технологию, получившую название «радио». Это производное слово от латинского «радиус», «луч». Отрезок пути, имеющий определённую точку начала, но не имеющий определённую точку окончания. По этой технологии можно управлять неодушевлёнными предметами, позволяющими это, и общаться с людьми. «Неживые птицы» – боевые машины, управляемые удалённо по радио. Они подчиняются воле своего пилота. Как и вертолёты, бывают различного назначения. Вероятно, ты видела их.

– А барс и Геката? – спросила Бериславская.

Вот эту информацию решительно взять было неоткуда. Если всё предыдущее можно списать на случайную генерацию, по какому-то невероятному стечению обстоятельств угадавшую всё вышеперечисленное, то «Барс» и «Геката»...

– «Барс» – мой коллега. Вместе шароёжились по задачам. Не сказать, что друг, но боевой товарищ. А «Геката» – название одного из экспериментальных устройств генерации поля подавления. Предназначено для постановки радиоэлектронных помех в широком диапазоне частот. Применяется для подавления активности радиотехнической компоненты, будь то связь или навигация. Неплохая получилась дура. Мне понравилось. Сравнительно компактная для своих возможностей, и не заоблачно дорогая.

– И она способна... Подавить... Неживых птиц? – спросила девушка.

– В том числе, – подтвердил я. – «Геката» в радиусе нескольких километров без гарантий и в пределах километра наглухо способна положить любую радиосвязь и заглушить полностью каналы. Без этого передача сообщений или управляющих команд невозможна. Это помогало защищаться от налётов чужих «птичек».

Бериславская опустила взгляд и задумалась. Очень сильно и крепко задумалась. На кухне повисла тишина.

– Мне интересен механизм, как ты узнала об этом. Не припомню, чтоб рассказывал тебе об этом. У вас уже был контакт с моим миром до меня?

– Это ещё не всё, – тихо проронила девушка. – Я проснулась в тот момент, когда ты отвлёкся на меня и жестоким тоном приказал просыпаться, чтобы не остаться там навечно.

О, как. Вот это уже интересно. Ещё не «шиза», но уже что-то забористое...

– Тут я ничем не могу тебе помочь, – признался я. – Мне непонятно, как ты смогла увидеть всё это. Явно не последствия буйства фантазии во сне. Слишком много технических подробностей для фантазии. Ты явно видела всё приснившееся. Осталось понять, как и когда. Без этого мне трудно строить предположения. Предлагаю спросить об этом Берислава. Возможно, твой досточтимый предок сможет сказать что-нибудь по этому поводу.

А сам поставил себе заметку держать такие моменты на контроле. Сегодня малышка увидела вертолёт, дроны и сожжённую автоколонну, а завтра? Ладно, если увидит, как я возлегал с женщинами. Хоть опыта из просмотренного наберётся. А если узрит мою работу или её результат? Так-то, девчушка и чайником поехать может, флягой посвистывая. Зрелищ не для слабонервных там хватало.

Надо что-нибудь психотропное в аптечку добавить. Меня-то Господь Бог миловал, в своём уме остался. А некоторые действительно с ума сходили.

Небоевые потери, называется. М-да.

***

По возвращению в обитель Алина оделась в свою форму, бережно сложенную со вчерашнего вечера. Условный завтрак у нас уже был в моём доме, потому, сгрузив в одну кучу все принесённые с собой инструменты и оборудование, наподобие комплекта дрона и комплекса связи, засели за стол разбирать послание полковника.

Офицер ещё в Оболенске передал большой сложенный вчетверо конверт без подписей. Бериславская вскрыла его и выложила содержимое на стол. Уважаемо, конечно. Это я про содержимое, если что.

Первым делом в глаза бросилась довольно подробная карта, рисованная, правда, тушью. Ну, а чего я хочу? Принтер-плоттер в Российской Империи? Может, и спутниковых снимков с распутными девками? Сойдёт и «тушёнка». Главное, что её можно прочитать. И даже поднимать почти не надо: основной подъём карты выполнен тем, кто составлял для меня боевое задание.

На большой карте был отмечен участок территории поперечником в десяток на десяток километров. По краям карта обрамлена схематическим изображением леса, непроходимого для колёсной техники. Дорог и просек нет, в наличии только одна одноколейная грунтовка, проходящая прямо сквозь массив без вырубки. Петляет знатно. Как будто призвана защитить движущийся по ней транспорт от коврового бомбометания.

В центре карты – углубление в несколько десятков метров глубиной с отвесными стенками. По центру углубления – набор капитальных строений и несколько вспомогательных, менее крепких. В нескольких местах отмечены знаки землеройных инструментов, кайла и лопаты. Похоже на рудник.

На этом, в принципе, доступная информация кончается.

А, нет. Брешу, как дышу. В углу, где написана легенда карты, есть отметка: «[хз] мартъ 1845 г. Р.Х.» Число месяца не читаемо, а остальное наводит на мысли. Ну, точно, преддверие Крымской войны и обороны Камчатки. Точнее быть не может.

Вторым документом был приказ, подписанный на ведомственной бумаге с гербом. В нём Протопопов личным распоряжением велел произвести рассмотрение и дознание местности для установления численности окопавшихся на территории недругов. Исполнение возложить на подопечного Тайной Канцелярии Мастерова Александра Александровича (меня, то бишь), контроль за выполнением – на действительного тайного советника первого класса Бериславскую Алину Святогоровну. Отчёт о выполнении предоставить лично руководителю Тайной Канцелярии полковнику Протопопову Ростиславу Поликарповичу.

Немного не к месту подумал, что, раз у разноглазки есть отчество, то должны быть и родители. Познакомиться с ними, что ли, на чай с тортиком, после того, что с их дочкой сделал?

О том, что приказ по Тайной Канцелярии, сообщаемый её личному составу в части, касающейся, не должен покидать пределы конторы, умолчим. Может, обитель Бериславских тоже считается филиалом конторы? Не до того сейчас, если честно.

– Я знаю это место, – сообщила Алина. – Это старый рудник на юге губернии. До него, конечно ехать порядочно, пара сотен вёрст наберётся, но с твоими навыками управления домчим скоро. Не расскажешь свои соображения по этой теме? Как думаешь действовать?

А чего тут думать и рассказывать? Тут действовать надо.

Взглядом поднял карту. Рудник удобен не только для разведки, но и для штурма. Находится в низине. Вокруг господствующие высоты. Куда ни кинь – всюду клин. Лишь бы какое-нибудь местное колдунство не помешало. А так делов на несколько часов. Войти и выйти. Никто и кончить не успеет.

– Что за рудник? – спросил я. – Что добывали?

– Камни-накопители, – сообщила Бериславская. – Объёмы выработки не скажу. Надо поднимать сведения из архива.

Это мне и ни к чему. Достаточно знать, что не радиоактивные материалы. Повышенный радиационный фон всё равно быть может, но не смертельно. Вот, блин, я ещё урановые рудники не штурмовал...

Я ткнул пальцем в одну из отметок на краю карты.

– Эта высота помечена как «151». Это полторы сотни метров над уровнем моря?

– Так точно, – подтвердила разноглазка.

– Одна из самых возвышенных точек в районе. От неё до цели несколько километров. Значит, приезжаем туда. Там я разворачиваю своё оборудование и поднимаю «птичку» в воздух, на винты. Дальше лечу ею и осматриваю происходящее. Если надо – то в упор. Параллельно наносим на карту полученные разведданные. Что невозможно нанести на карту – записываем на бумагу. Потом возвращаю «пташку» и принимаем решение. Или отваливаем, или предпринимаем действия по ситуации.

– Удобно, – действительный тайный советник оценила задумку. – Даже, если твоя птичка не справится, можно досмотреть глазами. Хочешь ехать днём или ночью?

Я пожал плечами.

– Мне абсолютно всё равно. Мои борта не зависят от времени суток. Могу летать хоть днём, хоть ночью. Днём, конечно, предпочтительнее. Видно больше и лучше. Ночью безопасней для нас.

– Безопасность важнее, – безапелляционно заявила Алина. – Ты – первый после дедушки, кто за последние века сумел применить Магию Путей. Ещё одного такого одарённого мы не призовём. Поэтому сберечь тебя важнее всего. Значит, идём ночью.

– Местность для меня незнакомая, – предупредил я. – Летать могу и по ночам, а вот ездить лучше при свете дня. Взлетать можно и после заката. Но доехать в район хотелось бы посветлу.

– Доедем, – заверила Алина. – Сколько тебе необходимо времени на проверку твоего оборудования?

Я прикинул бегло. В спокойной обстановке, без нервотрёпки и перекуров, развернуть наземную станцию управления – минут десять. В авральном режиме – минут пять. Плюс, необходимо провести калибровку компаса «птички» под местные реалии. Это ещё минут пять. Полетать надо, хотя бы в пределах одного полного заряда аккумулятора, чтоб почувствовать местные ветра и геомагнитные аномалии. Опять же, накопительные ошибки навигационной системы борта могут иметь место: а они за три минуты полёта не выявляются.

– За час должен управиться, – пожал плечами в ответ.

Девушка посмотрела на карту. Подумала о чём-то своём, о девичьем. Подняла взгляд за окно. Перевела взор на меня.

– А дожди? – спросила она. – Твоя птичка умеет летать в дождь?

А разноглазка-то шарит. Даром, что впервые знакомится с технологией дронов. Но даже так, в её мудрой головке складываются элементарные познания законов физики, логика и здравый смысл. Говорю же, явно свои погоны не за красивые глазки носит. Абсолютно точно не дура.

– Смотря в какой, – согласился я. – Там, где шквальный ветер деревья корчует, мне делать нечего. Унесёт и дрон, и меня, и самоходку. При ветре до десяти метров в секунду я летаю с повышенным расходом энергии. Пятнадцать – улететь могу, вернуться нет. Не хватит мощности двигателей. Всё, что выше пятнадцати метров в секунду – даже не обсуждается. «Птичке» хана. С водой же относительно терпимо. Борта не новые, поэтому лишний раз мочить не стоит. Контакт с дождями держат уверенно, но в какой по счёту вылет штатная влагозащита иссохнет и начнёт пропускать воду – не знаю.

– Вероятно, имеет смысл позаимствовать твою трофейную самоходку, – предложила Алина. – Она закрытая, в отличие от моей. Если будет непогода – будет где укрыться от неё. На сооружение же укрытия в лесу уйдёт лишнее время.

Не говоря уже о том, что рубить топором в непосредственной близости от противника – означает оповестить его о своём присутствии. Можно, конечно, и полиэтиленовый тент натянуть где-нибудь в глубине бурелома. Но идея разноглазки мне нравится. Заодно трофейную технику обкатаем. Надо будет заехать за ней.

Лёгкая краска коснулась личика девчонки.

– Слушай…, – замялась она. – Понимаю, что время ограничено и тебе ещё работать надо… Но… ты не мог бы… ещё… ну… повторить со мной?

Ручка Бериславской поднялась до груди. Тоненькие пальчики легко и непринуждённо расстегнули пару пуговиц на блузке.

Я наставительно воздел палец к потолку.

– Делу время – потехе час. Если сейчас взлетим без происшествий и подготовим технику – то тогда посмотрим. А валяться друг на друге, когда у самих ещё конь не валялся – верх безответственности и архипреступное расхищение времени. Потерпи немного. Сначала займусь «птичкой». Потом сразу займусь тобой.