Москва - столица

ПОВЕСТЬ О ЖИЛЬЕ

...Вчерашние царские дворцы, а ныне — народные музеи... подобно тому как каждому из нас дороги воспоминания детства и молодости — так и весь народ сохранит эти воспоминания истории минувшей былых годов как что-то дорогое и давно пережитое.

«Воззвание народного комиссариата художественно-исторических имуществ республики». 1918 г.

Своей обширностью она [крепость Кремль] почти как бы напоминает вид города.

С. Герберштейн, посол германского императора. XVI в.

Перестройка кремлевских стен, сооружение новых соборов — казалось бы, текущее строительство. В действительности оно становилось символом. Что бы ни предпринималось на Кремлевском холме — все служило отражением жизни целого государства, перемен в жизни всего русского народа.

1485 г. — начало сооружения кирпичного Кремля. Толпы съехавшихся русских мастеров и итальянских инженеров, чудеса новой технологии и требования менявшихся художественных вкусов. Но ведь именно 1485 г. в определенном смысле завершает собой долголетний и нелегкий путь растворения удельных русских княжеств в Московском государстве. За одно только правление Ивана III соединились с Москвой в 1463 г. Ярославское княжество, в 1472 — Пермь, в 1474 — княжество Ростовское. К 1478 г. окончательно потерял свою независимость Великий Новгород, отошли к Москве его земли за Волгой и почти одновременно с ними Двинская земля. Постепенно была уничтожена зависимость от Золотой орды. Москве удалось заключить выгодный мир с Литвой, нанести несколько тяжелых ударов Ливонскому ордену. И наконец, в 1485 г. с Московским княжеством соединилась его давняя и грозная соперница — Тверь. И московский митрополит Зосима в 1492 г. впервые обращается к московскому князю — «государь и самодержец всея Руси». Через считанные годы старец Филофей в своем известном послании к Василию III выдвинет идею «Москвы — третьего Рима», единственно правомерной и правомочной наследницы Киевского государства. А спустя полвека, в 1547 г., Иван IV Грозный будет венчаться на царство.

Рост Московского государства не мог не сказаться и на росте Москвы. Строился и перестраивался Кремль, стремительно рос вокруг него и городской посад. Если в начале XV в. он ограничен площадью Китай-города, то в конце того же столетия он включает в себя много слобод. С середины века московские летописи отмечают появление в слободах кирпичных церковных и гражданских зданий. Строятся каменные посадские церкви, вроде Зачатия Анны «что в углу», которая и сегодня рисуется на берегу Москвы-реки, у юго-восточной части гостиницы «Россия». Строитель московского Архангельского собора в Кремле Алевиз Новый будет строить не для одного князя, но и для посадских людей. Памятью о нем останутся в Москве, по свидетельству Львовской летописи, десять посадских церквей.

Город так тесно подступит к Кремлю, что Иван III, из соображений обороны, пожарной безопасности, наконец, чтобы просто открыть вид на Кремль, в 1496 г., по свидетельству Никоновской летописи, «повеле сносити церкви и дворы за Москвою-рекою против города и повеле на тех местах чинити сад». То же распоряжение последовало и в отношении обращенной к Неглинной стороны: все строения на ширину примерно 220 метров от кремлевской стены должны были быть снесены.

Происходившие перемены тем более касались и княжеского быта. Самодержец должен был располагать иным жильем, чем князь. Поэтому почти одновременно со строительством кирпичного Кремля в 1487 г. начинается сооружение нового дворца — так называемой Набережной палаты к западу от Благовещенского собора, а к северу от него — Грановитой палаты. Весной 1499 г. закладываются и другие «палаты каменные и кирпичные, а под ними погреба и ледники», как подробно поясняет летописец. Дворцовое строительство будет расширяться и продолжаться вплоть до времени правления Бориса Годунова.

Большая часть этих строений вошла в сооружения последующих столетий. Запечатленная на чертеже известного московского архитектора XVIII в. Д.В. Ухтомского Набережная палата в середине того же столетия была включена в здание дворца, а при очередной перестройке составила часть юго-восточного угла нынешнего Большого Кремлевского дворца. Упоминаемые летописью палаты и погреба послужили основанием для возведенных в XVII в. теремов. Так что из всего ансамбля XV—XVI столетий до наших дней дошла одна Грановитая палата.

Зодчие Марко Руффо и присоединившийся к нему Петр Солярио, под руководством которых велось строительство, находят способ и в новом для Москвы дворцовом типе помещений найти единый сплав черт итальянского Возрождения и русской архитектуры. Грановитая палата (1487—1491) задумана как тронный парадный зал для церемоний государственной важности, празднеств, приемов иностранных послов. Архитекторы используют тип так называемых гридниц, известных еще со времен Киевской Руси. Но скорее всего прямым прообразом их решения послужила только что законченная Василием Ермолиным трапезная Троице-Сергиева монастыря.

Главный фасад Грановитой палаты обращен на Соборную площадь, но с этой стороны нет парадного входа. Строители подчеркивают нижний, цокольный, этаж квадрами белого камня, небольшими заглубленными окнами. На нем поднимаются два верхних этажа (в действительности — два света одного зала), облицованных стесанными на четыре грани камнями, отчего палата и получила свое название.

Первоначально верхние этажи имели небольшие двойные итальянского типа окна, и венчала здание высокая четырехскатная вызолоченная крыша. Парадный вход — Красное крыльцо с торжественными маршами лестниц, на площадках которых стояли каменные изваяния львов, разворачивалось к Москве-реке. Отсюда открывался редкий по красоте вид на Замоскворечье.

После пожара 1682 г. фасад палаты был перестроен зодчим Осипом Старцевым, который, в соответствии со вкусами XVII в., вводит обрамление окон колонками на кронштейнах. По замыслу первых строителей, за крыльцом шли ведшие непосредственно в Грановитую палату Святые сени.

Посетивший Москву в XVII в. антиохийский путешественник Павел Алеппский писал, что «столовые в этой стране, которые называют палатами, бывают четырехугольные. С одним только столбом посередине, будет ли строение из камня или из Строганова дерева». Именно эту конструкцию имеет и расположенный на втором этаже здания центральный зал Грановитой палаты, ставший в свою очередь прототипом для многих позднейших по времени русских трапезных. Перекрытый крестовыми сводами, он имеет один опорный столб в центре при общей площади палаты в 495 квадратных метров и высоте, достигающей 9 метров в верхней точке свода.

К моменту своего завершения это был самый большой зал Москвы. Здесь происходят торжественные приемы послов — Московское государство поддерживало дипломатические отношения с Данией, Германией, Венгрией, Венецианской республикой, Турцией, Персией. Иван Грозный отмечает в Грановитой палате взятие Казани (1552). В 1653 г. Земский собор принимает здесь решение о воссоединении Украины с Россией. Петр I празднует в стенах палаты Полтавскую победу (1709) и Ништадтский мир (1721).

Сегодня от первоначального внутреннего вида Грановитой палаты сохранилось немного. Это восстановленная по фрагментам в 1968 г. резьба центрального столба, резной портал, оказавшийся в результате перестроек внутри Святых сеней. Некоторые историки искусства связывают и обрамления окон, и самый портал с именем зодчего Алевиза Нового. Два покрытых резьбой вызолоченных портала, обрамляющих в Святых сенях ложные двери, выполнены в 1840-х гг. и представляют повторение древних прототипов.

Грановитая палата. 1487-1491 гг. Архитекторы Марко Руффо и Петр Солярио. Задумана как тронный парадный зал для церемоний государственной важности, празднеств, приемов иностранных послов

При сыне Ивана Грозного, царе Федоре Иоанновиче, стены Грановитой палаты были украшены «бытейным» письмом на аллегорические сюжеты, утверждавшие идею незыблемости царской власти. В простенках находились условно-портретные изображения московских князей вплоть до Ивана Грозного, восседающего на престоле царя Федора и стоящего около него Бориса Годунова. Переписанная иконописцами под руководством Симона Ушакова во второй половине XVII в., эта стенопись в начале XVIII в., по-видимому, была забелена, а в 1812 г. и вовсе выгорела.

До наших дней дошли фрески 1881 г., выполненные палехскими мастерами во главе с братьями Белоусовыми. К XIX в. относятся и имитирующие XII столетие люстры. В допетровское время одним из украшений палаты служил, как, впрочем, и во многих боярских домах Москвы, любимый русский инструмент XVII в. — многорегистровый орган. Торжественные застолья обязательно сопровождались исполнением музыкальных номеров органистами, инструменталистами-духовиками, подчас целыми инструментальными ансамблями и обязательно хором певчих.

Святые сени — невысокое длинное помещение под сводами — также лишилось первоначальной внутренней отделки. Существующая их роспись выполнена на старые сюжеты в 1847 г. художником Ф. Завьяловым. Сделанный над сенями тайник был рассчитан на то, чтобы дать возможность женской половине царской семьи, которой не полагалось присутствовать на церемониях в Грановитой палате, наблюдать за происходившим.

Дворцом Ивана III, построенным Алевизом Фрязиным, пользовался и следующий московский князь, Василий III, но первому венчанному на царство их преемнику, Ивану IV, старых масштабов становится недостаточно. В 1560 г. возводится по его указу особый двор для царских детей — «на взрубе позади Набережные большие палаты» (на запад от Благовещенского собора) — с церковью Сретения, просуществовавшей до конца XVIII в. Почти одновременно на старом дворцовом здании надстраивается еще один кирпичный этаж, в котором разместится обслуживавшая различные потребности дворцового быта Мастерская палата.

На располагавшейся в непосредственной близости к Успенскому собору так называемой Княгининой половине дворца XV в. для царицы Ирины Годуновой, супруги Федора Иоанновича, возводится Царицына, иначе — малая Золотая палата. Предназначенная, подобно Грановитой палате, для наиболее торжественных дворцовых церемоний, связанных с женской половиной царской семьи, второе свое название она получила, по-видимому, из-за золотого фона стенописи.

Занимавшие стены и своды первоначальные фрески 1580-х гг. представляли сцены из жизни прославившихся своей мудростью или добродетелями цариц прошлого. Так, один из сохранившихся фрагментов представляет победу воинов грузинской царицы Динары над персами.

Опять-таки подобно Грановитой, Золотая палата имела вход через сени, получившие название Жилецкой палаты. Здесь располагались несшие придворную службу дворяне-жильцы. О внешнем виде оказавшейся почти со всех сторон застроенной Золотой палаты сегодня можно судить только по небольшой части восточного ее фасада с белокаменными наличниками и частью карниза. Жилецкая палата также сохранила от XVII в. окна и двери с белокаменными наличниками и порталами.

Опустошения, причиненные дворцовым постройкам во время польско-шведской интервенции, были увеличены пожарами 1613 и 1629 гг. Кремль нуждался в самых широких восстановительных работах. Ради них из Голландии выписывается кирпичный мастер Р. Мартыс, который налаживает большой кирпичный завод у Даниловской слободы. Но первый из Романовых, царь Михаил Федорович, не хочет отказываться от традиционного царского дворца. В 1635—1636 гг. на его основе начинают строиться опять-таки для царских детей «зело пречудные палаты», получившие название Теремов или Теремного дворца. В нем остался в виде подклетов дворец Алевиза. Осталось помещение Мастерской палаты, перестроенное и в центральной своей части послужившее основанием для трех новых жилых этажей, выведенных из кирпича.

Работы эти вели каменных дел подмастерья Бажен Огурцов, один из строителей Спасской башни Трефил Шарутин, в начале 1640-х гг. украсивший Москву новым зданием Печатного двора по лицевой линии Никольской улицы, Антип Константинов и Ларион Ушаков.

Казалось бы, связанные уже существовавшей постройкой, ее формами и параметрами, строители, тем не менее, находят совершенно новое и независимое решение, образ удивительно нарядного, праздничного, словно всегда пронизанного красками щедрого лета жилья. Новые этажи возводятся, отступая от старых стен и образуя открытое гульбище. Этот прием повторяется еще раз с верхним этажом, вокруг которого возникает открытый балкон — Верхний каменный двор. В своем силуэте дворец обретает сходство с пирамидой, но не замкнутой в себе, а открывающейся окружающему пространству широкими лестницами и крыльцами.

Теремной дворец. Лестница и сторожевые львы

В своем стремлении к ощущению праздничности, точнее — к характерному для барокко разнообразию форм и цветов, зодчие украшают оконные проемы белокаменными резными наличниками, парапеты гульбищ и лестниц — многоцветными изразцами. Из майолики выполнены и сложные, полного профиля карнизы. Эту богатую игру светотени подчеркивают использованный в обрамлении окон мотив двойной арки с подвесной гирькой и заключенные в них узорчатые, некогда слюдяные окошки. Точный и тонкий рисунок объемов дворца нарушается только примкнувшей к верхнему этажу с западной стороны так называемой смотрильной башней, которая была сооружена в 1836 г.

Внутри дворца каждый этаж имел свое особое назначение. Помещение подклета продолжало служить кладовыми и погребами, главным образом для самых разнообразных напитков.

Некоторое время здесь располагались палаты Сытного дворца. Второй этаж в течение XVI—XVII вв. неизменно занимала Мастерская палата. На третьем находились служебные помещения и, как можно предположить, временные покои царицы и царских детей, потому что основным местом пребывания семьи служил деревянный дворец. Деревянное жилье в Москве по-прежнему предпочитали каменному из соображений здоровья и тепла. Здесь же помещалась и маленькая царская банька-мыленка, откуда винтовая лестница вела непосредственно в спальню царя, расположенную, как и все его личные покои, на четвертом этаже.

Личных царских горниц всего несколько — небольших, каждая в три окна, почти одинаковых по размерам и одинаково обращенных на юг. Первыми идут Проходные сени, затем Крестовая палата, или гостиная, где происходило «сидение царя с бояры», дальше Престольная, или кабинет. В Престольной царь выслушивал доклады бояр, выносил решения по спорным делам. Здесь принимались и отдельные решения особой государственной важности, как, например, в 1660 г. об отрешении Никона от патриаршества, для чего в Престольной собрался духовный собор.

Москва хорошо знала среднее окно Престольной. Отсюда на специальном приспособлении спускался к подножию теремов ящик для челобитных на царское имя — «долгий ящик», как называли его в народе: слишком долго и далеко не всегда в пользу справедливых истцов решались подававшиеся жалобы.

За Престольной располагались Опочивальня и крохотная молельня. Строгой анфиладности в расположении горниц нет. Все они перекрыты пологими сомкнутыми сводами с распалубками, которые много позже, в XIX в., были украшены лепными гуртами.

Теремной дворец. Царская опочивальня

Теремной дворец. Фрагмент интерьера

С северной стороны к личным горницам примыкают еще меньшие по размерам подсобные помещения и тянется узкий длинный коридор. С ним предание связывает смотрины царских невест. Будто бы здесь их выстраивали для осмотра царем и царь, трижды пройдя мимо девушек, вручал рушник своей избраннице.

Попасть на последний этаж, в Верхний Теремок, можно было прямо из Престольной — через небольшие, примыкающие к ней сени и узкую витую лестницу. Определенного назначения Теремок не имел. Здесь могли решаться государственные дела, могли и просто играть царевичи. Как и царские горницы, Теремок перекрыт коробовым сводом с распалубками над окнами. Единственное его украшение — две большие изразцовые печи. Обстановка — тянущиеся вдоль двух стен скамьи. Роспись стен относится к 1840-м гг., когда по рисункам Ф. Солнцева было выполнено все внутреннее убранство. Руководство работами осуществлял архитектор Ф.Ф. Рихтер.

Внутренняя отделка Теремного дворца в первоначальном ее виде отличалась разнообразием и богатством цветовых сочетаний: расписные слюдяные оконницы (русская слюда славилась на всю Европу своей чистотой и мало уступавшей стеклу прозрачностью), затянутые алым или зеленым сукном полы, изразчатые печи, расписанные стены и рядом с модной во всей Европе мебелью лавки с яркими полавочниками — покрытыми сукном мягкими тюфячками.

Включенный во внутренний двор Большого Кремлевского дворца Теремной дворец просматривается теперь только частями. Его композицию замыкает с восточной стороны группа дворцовых церквей — их купола видны с Соборной площади, с запада — церковь Рождества Богородицы, одинокую главку которой можно заметить от Оружейной палаты. Фасады Теремного дворца открываются только из обращенных во внутренний двор окон Большого Кремлевского дворца или от Дворца съездов. И несомненно, самые существенные изменения в положении и внешнем виде Теремов произошли в связи со строительством в XIX в. Большого Кремлевского дворца.

С южной стороны Теремов к ним примыкала простиравшаяся до Грановитой палаты Боярская площадка — ее занял Владимирский зал. С середины Боярской площадки шла лестница на Верхоспасскую площадку, иначе — Переднее Золотое крыльцо, перекрытое в 1670 г. Золотой решеткой. Согласно преданию, решетка эта сделана из медных денег, изъятых из обращения после Медного бунта. В действительности же она выкована из железа, расписана и вызолочена. Переднее крыльцо было перекрыто потолком и вошло в состав внутренних дворцовых помещений.

Многие части ансамбля Теремного дворца имеют свою самостоятельную историю, но едва ли не самой сложной оказалась история церкви Рождества Богородицы — одной из древнейших построек Кремля и Москвы. В XIV в., как уже говорилось, место это занимала деревянная церковь Лазаря. Деревянный храм в 1393 г. уступил место белокаменному, переименованному во имя Рождества Богородицы, роспись которого, по свидетельству летописи, была поручена Феофану Греку «с товарищи». Однако новому зданию не посчастливилось. В конце XV в. церковь сгорела, а спустя несколько лет рухнули ее своды.

В 1514 г. Алевиз Фрязин получил распоряжение князя заняться перестройкой. Архитектор превратил белокаменную часть в подклет, с тем чтобы на уровне жилых помещений дворца вывести новый храм из кирпича. Эта часть была целиком перестроена в 1680-х гг. В ходе строительства Большого Кремлевского дворца в XIX в. замурованный подклет обнаружили и в переоборудованном его интерьере открыли, или, точнее, возобновили церковь Лазаря. В советские годы реставраторам удалось восстановить ныне существующие фрагменты белокаменной части: стены, круглые окна, двери с характерными перспективными порталами.

Группа домовых церквей восточной части Теремного дворца включает четыре церкви — Распятскую, Воскресения Словущего, Екатерины и Верхоспасский собор, иначе Спас «что наверху» или Спас «за Золотой решеткой». В 1635—1636 гг. строители Теремного дворца Б. Огурцов, Т. Шарутин, А. Константинов и Л. Ушаков одновременно с дворцом возводят Верхоспасский собор с приделом Иоанна Белогородского, точнее — надстраивают его над Золотой Царицыной палатой, на уровне Переднего каменного двора. Собор предназначался стать домовой церковью мужской части царской семьи. В 1663 г. Никита Шарутин пристроил к нему трапезную. В соборе сохранились фрагменты росписей 1670 г., две круглые муравленые печи конца XVII в. Резной иконостас с его закрытой на два яруса чеканным серебряным окладом средней частью относится ко второй половине XVIII в. Из находящихся в церкви икон особенно интересны работы царских жалованных иконописцев Леонтия Степанова и Сергея Костромитина (местная икона «Спас Нерукотворный с житийными клеймами») и Федора Зубова («Лонгин сотник» и «Федор Стратилат»).

Выстроенная английским зодчим Джоном Талером церковь Екатерины служила домовой церковью для женской половины царской семьи. В конце XVII в. она оказалась со всех сторон застроенной, а в середине XIX столетия был полностью переделан ее интерьер.

В 1680—1681 гг. над обеими этими церквами сооружаются церкви второго яруса: над приделом Иоанна Белогородского — церковь Воскресения Словущего, над церковью Екатерины — Распятская. Первая сохранила от XVII в. резной деревянный иконостас, резное ограждение хоров, от XVI в. — резную же липовую дверь, ведущую с хоров в Распятскую церковь. Висящая в ней серебряная люстра с часами — подарок шведского короля Карла XI царю Алексею Михайловичу.

Небольшая и скромная по отделке Распятская церковь вместе с примыкающей к ней темной молельней, где установлено резное распятие 1687 г., имеет единственный в своем роде ансамбль «тафтяных картин». Они выполнены в аппликативной технике (художник писал только лицо и руки, фон и одежды выклеивались из разных тканей) Иваном Безминым, Богданом Салтановым и Василием Познанским. В ансамбль входили помещенный за резным большим Распятием Деисус и фланкирующие его в виде двух самостоятельных композиций фигуры Богоматери и Иоанна Богослова, кроме того, на северной стене — «Положение во гроб» и «Вознесение», на южной — «Страшный суд», «Вознесение» и Богоматерь.

«Смотрительная башенка» Теремного дворца

«Опочивальня» Теремного дворца

С дворцовым ансамблем непосредственно был связан и Потешный дворец. Расположенный у кремлевской стены, между Троицкой, Комендантской и Конюшенной башнями, в первоначальном своем виде он представлял собой жилые каменные боярские палаты. Его владельцем, начиная с 1651 г., был отец первой жены царя Алексея Михайловича, родной дед царевны Софьи, И.Д. Милославский. С его смертью палаты отошли в казну, а в 70-х гг. того же века стали использоваться для всяческого рода придворных музыкальных и театральных увеселений — «потех», чем и объясняется его название. Старший брат Петра I, Федор Алексеевич, в 1679 г. значительно расширяет дворец, пристраивая к нему жилые хоромы для царевен-сестер, соединявшиеся с дворцом перекинутым через улицу переходом.

Новые хоромы были особенно примечательны богатейшими стенными росписями. В работе над ними участвовало 47 живописцев и живописных учеников под руководством И.Б. Салтанова. Для каждого помещения характер и содержание росписи определялись вкусами владельца. Но всегда это сюжетные многофигурные сцены, дополнявшиеся в виде обрамления орнаментальными мотивами. Такие же сюжеты использовались для живописи на потолке — «подволок».

В одной из комнат царевны Софьи композиция росписи стен была, например, такой: «На восточной стране от северной страны царь Давыд. На другой стороне царь Соломон. В том же окне на своде образ пресвятые Богородицы, а ниже того образа херувим. На другом окне на одной стороне царь Константин, в другой стороне великий князь Володимер. В том же окне на своде образ Знамения пресвятые Богородицы, а ниже того херувим. Меж окон как жила Богородица во церкви Соломонове. Над дверьми шпренги и со стороны дверей столбцы росписаны по золоту». У другой царевны на стенах были представлены все царствовавшие и царствующие члены ее семьи вплоть до маленького Петра и царевны Софьи.

Собственно в Потешном дворце помещалась церковь с алтарем на выносных, нависающих над улицей арках византийского типа. Над трапезной церкви была возведена кубообразная звонница на четырех пилонах, сохранившаяся и поныне. В 1806 г. дворец подвергся коренной перестройке по проекту И.В. Еготова, переделавшего его под дом коменданта города. Вместе с упразднением церкви были сняты выведенные на крышу главки, а дворец получил псевдоготический декор фасада.

При следующей перестройке в 1874—1875 гг. по проекту архитектора Н.А. Шохина готический декор исчез, но оказались разобранными и великолепные Львиные ворота, находившиеся при въезде в парадный двор, — с тремя висячими арками и подвешенными к ним резными белокаменными масками львов. Н.А. Шохин предложил новый стилизованный декор в духе русского XVII в. — покрытый мелкой декоративной резьбой портал главного входа и разработанные таким же образом наличники окон.

В настоящее время о первоначальном виде дворца можно судить по северному и южному фасадам, причем со стороны последнего сохранилось парадное крыльцо с рундуком на кувшинообразных колонках, ведшее непосредственно на второй этаж, галерея-балкон и резные оконные наличники.

Возникший в результате достроек ансамбль дворцовых церквей привел к изменению и фасадной части Теремного дворца. В 1681 г. церкви были подведены под одну крышу. С восточной стороны Верхоспасского собора выводится на широких пилонах арка и закрытая галерея, по которой мог совершаться крестный ход. Каменных дел подмастерье Осип Старцев проектирует единый карниз с майоликовым фризом. На крыше устанавливается 11 глав, барабаны которых также обильно украшаются цветной майоликой. Рисунки для фриза, украшений барабанов и прорези редких по красоте ажурных крестов глав принадлежали известному резчику старцу Ипполиту. До этого он работал на строительстве монастыря в Новом Иерусалиме, задуманном некогда патриархом Никоном как патриаршая резиденция.

Отношение власти княжеской к власти церковной в различные периоды московской истории складывалось по-разному, и это неизменно находило отражение в строительстве на Кремлевском холме. Для Ивана Калиты особое значение имело то, что митрополит — олицетворение церковной власти на русских землях — решает обосноваться в Москве. Поэтому митрополиты получают для своего двора почетное место у северо-западного угла Успенского собора. В 1354 г. на митрополичьем престоле оказывается и вовсе москвич — Алексей. В 1448 г. Москва полностью обособилась от византийской церкви, и митрополит Иона стал ставленником собора русских епископов. Это событие большого политического значения отмечается сооружением в 1450 г. первых каменных митрополичьих палат. В 1626 г. митрополичьи палаты сгорели. Каждый очередной патриарх возводит на их месте собственные покои, разбирая до основания покои предшественника. Наконец, огромное строительство развертывает Никон. В течение 1653—1656 гг. сооружается занявший часть территории дворца Бориса Годунова Патриарший дом. Его строителями были Давыд Охлебинин, Антипа Константинов, А. Макеев.

Огромный белокаменный куб словно замыкает перспективу Соборной площади. Жилые покои переходят в слитую с ними пятиглавую церковь Двенадцати апостолов, поднятую могучими арками над проездами в былой внутренний служебный двор. Здесь патриархи отправляли повседневную церковную службу все дни, кроме праздников. Внутри дворец состоит из палат и келий, связанных между собой, согласно принятому в древнерусском зодчестве принципу, сенями и внутристенными переходами. Традиционным было и распределение этажей: на первом — служебные помещения, на втором — парадные покои и церковь, на третьем — личные покои патриарха и его маленькая, собственно домовая церковь— Апостола Филиппа.

Почти одинаковой высоты с Успенским собором, увенчанная таким же, как собор, пятиглавием, церковь Двенадцати апостолов (первоначально она была посвящена памяти одного апостола — Филиппа) вызвала сильнейшие нарекания на гордыню Никона и его нескрываемое желание поставить свою власть выше власти царской, за что ему и пришлось в конце концов поплатиться потерей патриаршего престола. Южный, обращенный к Соборной площади фасад церкви решается по аналогии с примыкающим к нему фасадом собственно Патриарших палат. Аркатурный поясок на тонких колонках делит стену на этажи. Северный, в прошлом дворовый, фасад расчленен по высоте простыми тягами. Внутренние стены здания отмечены вертикальными рустованными лопатками. Окна обработаны характерными для XVII в. кокошниками. Советские реставраторы восстановили в их первоначальном виде северное крыльцо и проемы окон.

В 1680—1681 гг. в церкви Двенадцати апостолов были произведены значительные переделки — настлан пол из «угольчатого» муравленого кирпича, поновлена роспись стен, установлен резной иконостас (находящийся в настоящее время в церкви иконостас перенесен сюда из собора кремлевского, ныне снесенного Воскресенского монастыря). В 1691 г. над третьим этажом палат возводится Петровская палата, а между ней и закомарами закладывается характерный для кремлевского обихода тех лет «верховой» сад, уничтоженный впоследствии пожаром.

В настоящем своем виде покои Патриарших палат могут дать лишь самое общее представление о характере жилых помещений XVII в., отличавшихся, по свидетельству современников, исключительной роскошью. Павел Алеппский оставил описание новоселья здесь Никона, на котором присутствовали и царь Алексей Михайлович, и антиохийский патриарх Макарий: «Зал [Крестовая палата] поражает своей необыкновенной величиной, длиной и шириной; особенно удивителен ее обширный свод без подпор посередине. По периметру палаты сделаны ступеньки, и пол в ней вышел наподобие бассейна, которому недостает только воды. Она выстлана чудесными разноцветными изразцами. Огромные окна ее выходят на собор, в них вставлены оконницы из чудесной слюды, убранной разными цветами, как будто настоящими... Словом, это здание поражает ум удивлением, так что может быть нет подобного ему в царском дворце...»

Остальные, сравнительно небольшие по размерам покои были обставлены мебелью общеевропейского образца, отдельные предметы которой вошли в нынешнюю музейную экспозицию. Но несомненно, наибольший интерес представляла именно Крестовая палата, предназначавшаяся, подобно Грановитой, для торжественных церемоний, приемов высоких гостей, церковных соборов.

Обращенный к Успенскому собору фасад Крестовой палаты еще носит следы громадного портала, некогда оформлявшего один из ее входов — парадной лестницы, выходившей на резное белокаменное крыльцо. Толщина стен достигает 2,35 метра. Вытянутая в плане (14x20 метров), Крестовая палата перекрыта сомкнутым сводом с распалубками.

Высокая и просторная, палата казалась особенно нарядной из-за многокрасочных расписанных слюдяных окон. «Расписанные красками по слюде окончины» — своеобразная интерпретация западноевропейских витражей и живописи на стекле — пользовались в Москве второй половины XVII в. особенным успехом. Роспись по слюде и стеклу сочеталась с использованием цветных стекол, вставлявшихся в различных комбинациях в окна и в специальные наборные потолки. И.Б. Салтанов расписывал, например, оконницы в хоромах маленького царевича Петра. Отапливалось громадное помещение палаты горячим воздухом, подававшимся из размещенных в подклетном этаже печей, — система, сохраняющаяся и в первых московских публичных театрах: рассчитанной на 400 мест Комедийной хоромине (1701—1702) и даже в выстроенном В. Растрелли театре на Красной площади у Никольских ворот на 3 тысячи мест (1731— 1732).

После смерти в 1701 г. патриарха Адриана Петр I не дал согласия на поставление нового патриарха. В 1721 г. последовал указ об учреждении Синода, в ведение которого и поступает Патриарший кремлевский дворец. В течение XVIII—XIX вв. здание неоднократно перестраивается в соответствии с потребностями работавшего в нем Синодального управления. В 1763 г. в Крестовой палате устанавливается печь для варения необходимого при совершении наиболее важных церковных обрядов благовонного масла — миро. Над печью сооружается деревянная резная сень, а самая палата получает название Мироваренная. В этом своем виде Крестовая палата и дошла до наших дней.

Сегодня Патриаршим палатам и церкви Двенадцати апостолов возвращен их первоначальный вид, которого они лишились во времена Николая I. Проездные арки были превращены в сараи для фуража, входы заложены кирпичной кладкой.

К концу XVII в. дворцовые строения Кремля захватывают значительную часть холма — от Благовещенского собора до Боровицких ворот. Они составляли живописное, разнородное и все равно единое целое — город в городе, оставлявший неизгладимое впечатление красочностью, разнообразием форм, связью с перспективой Москвы, которую он по-своему завершал.