Москва - столица

МОСКВА. БОЛЬШАЯ ВОДА

Летописцу полагалось записывать все. Мятежи и войны. Пожары и ураганы. Морозные поветрия — эпидемии и голод. Засухи и большую воду. Правда, в отношении «большой воды» тихая, медлительная Москва-река не представляется сколько-нибудь грозной. Но это сегодня.

...Шел 1496 г. В московском Кремле кипело строительство. Великий князь московский Иван III, четырьмя годами ранее впервые торжественно именованный «государем и самодержцем всея Руси» заканчивает переустройство западной, тянувшейся вдоль реки Неглинной кремлевской стены. Возведение башен и стен от Собакиной башни до Боровицких ворот представляло тем большие трудности, что грунт отличался здесь из-за близости реки особой топкостью. И тем не менее за два года, к 1495 г., его удалось завершить, благодаря безошибочному проекту и выдающемуся мастерству итальянского архитектора и инженера Алевиза Фрязина Старого. Из соображений обороны, противопожарной безопасности, наконец, для того, чтобы открыть вид на Кремль, великий князь приказал снести все строения со стороны Неглинной примерно на ширину 220 метров и все строения на ту же ширину за Москвой-рекой, чтобы разбить там сады. И вот на эти освободившиеся места и первые посадки после жестокой морозной зимы, больших снегов весной хлынул поток половодья, затопивший и множество обывательских домов, по сути, первое летописное упоминание о «большой воде» и ее разрушительной силе в Москве.

Сооруженная Алевизом Старым гидротехническая система позволила отвести воды Неглинной от Кремля. Сюда входил глубокий ров, устройство шлюзовых прудов и поддерживавших нужный уровень воды плотин, а также строительство проездных мостов у кремлевских ворот. К 1516 г. работы были завершены, прорыто новое русло Неглинной — от Боровицких ворот вдоль кремлевской стены: естественное русло реки резко сворачивало здесь на юго-запад и уходило от Кремля. Но никакая система не смогла справиться с хлынувшими в июле 1518 г. «долгими дождями», превратившими всю округу в сплошное озеро.

С такими же длинными и пагубными многодневными ливнями пришлось столкнуться в августе 1566 г. Ивану Грозному. Всего пятью годами раньше он праздновал официальное признание своего могущества — даже константинопольский патриарх признал за ним титул царя, а вместе с тем и подтверждение великих прав. В ознаменование Полоцкой победы строители возводят в Благовещенском соборе Кремля четыре бесстолпных одноглавых церкви. Совпавшее с их окончанием пагубное для москвичей половодье вызвало немало неблагоприятных для царя и его начинаний толков.

В наступившем XVII столетии все паводки приходятся на время ледоходов и таяния снегов. Тяжелое половодье присоединяется к бедам, которые переживают москвичи в Смутное время — в 1607 г. В 1654 г. на долю москвичей и царя Алексея Михайловича приходится пожар Спасской башни, когда рухнула вся шатровая надстройка, рассыпались белокаменные статуи на фасаде, погибли куранты мастера Галовея. Можно было строить предположения, не было ли в этом особого знака, связанного с началом строительства в Кремле патриархом Никоном его роскошнейших палат, с «нетерпимой гордыней» Никона. Тем более 1655 г. принес с собой такое весеннее половодье, что оказалась серьезно поврежденной выходившая на Москву-реку кремлевская стена и снесено или уничтожено множество частных домов.

В 1687 г., в правление царевны Софьи, паводковые воды снесли все основные московские наплавные мосты, иначе «живые» — из сцепленных между собой плотов. Но именно на этот год приходится продолжавшееся пять лет строительство первого в столице каменного моста через Москву-реку. Неоднократно с тех пор переделанный, он по-прежнему носит название Каменного, у Боровицких ворот. Строителем выступает безымянный мастер водовзводного дела, по преданию монах.

Высотное здание на Котельнической набережной

Хроника позволяет сделать достаточно неожиданный вывод. По мере приближения к нашим дням наводнения учащаются, причем основное их число приходится на начало каждого столетия. В петровские годы, на самом рубеже XVIII в., страшной силы пожар полностью уничтожает Кремль. По свидетельству современников, земля в 1701 г. горела на пол-аршина в глубину, растопившийся лед в погребах закипал. В 1702 и 1703 гг. последовали одно за другим тяжелейшие половодья, повторялась «большая вода» и в канун Полтавской битвы.

Снова Москва-река проявит свой характер только во времена Екатерины II — в 1778, 1783 и 1788 гг. Наводнение 1783 г. оказалось поворотным для города. Во время него впервые пострадали опоры Каменного моста. Их ремонт потребовал сооружения Водоотводного канала, в течение трех лет строившегося по старому руслу реки. Так Москва получила свою Канаву. Но когда канал был уже завершен и река ниже стрелки запружена плотиной, 5-дневные ливни уничтожили эту последнюю. Под водой оказалась огромная часть города.

Половодья и ливневые разливы становятся настолько серьезными, что начиная с 1788 г., а именно в 1806, 1828 и 1856 гг., начинают делаться отметки уровня подъема воды на башне Новодевичьего монастыря и некоторых других зданиях. Достаточно сказать, что в 1879 г. разбушевавшаяся Москва-река затопила одну седьмую часть города.

XX в. приносит с собой едва ли не самый значительный паводок в истории Москвы. Под водой оказывается пятая часть города: большая часть Дорогомилова, Шелепиха, Лужники до Новодевичьего монастыря, улицы Полянка, Ордынка, Пятницкая, Татарская и Замоскворечье, значительные участки около Данилова и Симонова монастырей. Пострадали многие фабрики и заводы, МОГЭС на Раушской набережной — воды Москвы-реки и Канавы соединились, образовав водное зеркало в 16 кв. километров. Вокруг Храма Христа Спасителя ездили на плотах и лодках. Кондитерская фабрика Эйнем, расположенная на стрелке реки и Канавы (впоследствии «Красный Октябрь»), вынуждена была поставлять в магазины свою продукцию на лодках. Вода поднялась на 9 метров над своим обычным горизонтом. Кремлевские набережные оказались на 2,3 метра под водой. Москва переживает еще одно наводнение в 1926 г., когда уровень затопления достигает 7,3 метра, и в 1931 г. с уровнем затопления в 6,8 метра.

Вплоть до Великой Отечественной войны приход весны в Замоскворечье отмечался тем, что люки и окна подвалов всех домов наглухо закрывались тщательно подогнанными деревянными, обитыми по краям мешковиной щитами, края которых заливались горячей смолой. Очевидцы рассказывают, как в последние два наводнения вода достигала на Пятницкой улице Климентовского переулка. Подвалы и нижние этажи раскрывались только по окончании ледохода, причем москвичи хорошо знали, в какой последовательности проходил лед из различных подмосковных местностей и непременно выходили на мосты подсмотреть на зрелище ледохода. Былая опасность «большой воды» была устранена только созданием системы водохранилищ, связанных с каналом Москва-Волга.

Гораздо дольше продолжали представлять опасность Неглинная и Яуза. Достаточно сказать, что сравнительно недавно — в 1965 г. перекресток Неглинной улицы и Рахмановского переулка превратился в настоящее озеро, а общая площадь затопления достигла 25 га. Что ж, не случайно летописец отмечал, что стоит Москва у устья Неглинной, выше реки Аузы — Яузы.