Афины приняли нас, как речной поток, — нас, которые, отделившись от одного источника, то есть от одного отечества, влечены были в разные стороны любовью к учености и потом, как бы по взаимному соглашению, в самом же деле по Божиему мановению, опять сошлись вместе. Немного ранее приняли они меня, а потом и Василия, которого ожидали там с обширными и великими надеждами, потому что имя его еще до прибытия повторялось в устах у многих, и для всякого было важно предугадать то, что всем интересно. Но не лишним будет прибавить к слову, словно некоторую сладость, небольшой рассказ в напоминание знающим и в научение незнающим.