Развиртуализация. Часть первая

Стоимость нефти марки Brent 550 долларов США за баррель

Хранилище 10Z (прямоугольная комната пять на десять метров) выглядело настолько по–домашнему, что хоть режь и мажь. Оно напоминало школьную библиотечку средней руки – четыре высоких стеллажа поперек комнаты, бессистемно заваленные номерными экземплярами различной степени профнепригодности, потертые светлые стены с мягким розовым оттенком, парта слева от входа, на ней ручка, блокнот, несколько ящичков с инвентарными номерами. Не хватает портрета Пушкина и календариков под оргстеклом - первый полет в космос, Медный всадник, голуби и розы.

– Пупсик! Тащи на стол всё, что покажется хоть немного древним, – скомандовала Наталия. – Буду сортировать.

Кутялкин (сердце ухает по всему телу) принялся выгребать на пол содержимое стеллажей. Он заглянул под обложки нескольких книг – восемнадцатый век. Мусор. Безжалостно вышвыривая их с полок, он освобождал дорогу – к папкам, в которых могло прятаться что–то нажористое, к стопкам серой потертой бумаги такого вида, словно она выполощена в воде.

Эти документы (рассредоточены на разных полках, разных стеллажах, аккуратно сложены в номерных папках с веревочками… думать о системе хранения нет времени) он перебрасывал Наташе, не испытывая никакого трепета – исключительно стремление поскорее закончить работу и вырваться наверх.

– Восемь минут, – взглянув на секундомер на часах, крикнул Гриша и бросился ко второму стеллажу. Необходимо ускориться! Теперь он не выбрасывал книги, не разгребал полки, а просто выхватывал всё, что успевал заметить. Не до жиру.

– Пять минут, – осталось два стеллажа. С ужасом он ожидал, когда раздастся требовательный стук в дверь (ключ обходчика по стальным колесам) и заорет мегафон.

«Не успею. Закон подлости – все самые древние и мрачные тайны Средневековья останутся напоследок», – и Гриша набросился на крайний стеллаж, оставив без внимания средние ряды. Прополз у нижней полки, пропрыгал у верхней, выхватил пару пергаментных стопок и побежал к столу.

– Уходим! – они смахнули со стола то, что отобрала Наталья, в огромные баулы, закинули их на плечи, Гриша повернул вертушку, потянул дверь. Она осталась в проеме как влитая. Он снова покрутил вертушку, присел, взглянул в прорезь замка – его лишь немного повредило взрывом. В крошечном отверстии стеной стояла кромешная тьма.

Звать на помощь было бесполезно – Арикат и Леший должны были уйти из библиотеки сразу после проникновения самоубийц в хранилище.

Кутялкин посветил мобильником – и не смог понять, отщелкнулся ли язычок.

Сердце окончательно сбилось в аритмию, затрудняя дыхания, кружа голову. Пришлось ртом хватать воздух. Задрожали руки, словно его уже повели в пыточную SAS. Он продвинул комок голосовых связок:

– Во, дурак! – заорал он в отчаяние и захлебнулся в попытке объяснить то, из–за чего мысль пульсировала с отчаянием и тоской. Чуть успокоившись, объяснил. – Из–за взрыва разворотило замок. Я его закрыл. Ригель вероятно перестал срабатывать. Кретин! Олух! Геростратишка!

Наталия ответила спокойно. Она вообще вела себя отстраненно – опустила к ногам сумку и в отличие от Гриши стояла неподвижно, не суетилась.

– По плану – если не будет надежного замка, мы какие–нибудь подпорки придумаем. Если дверь с петель отлетит, завалим чем–нибудь проём. Ты сделал всё правильно. Кроме того, что притащил меня сюда.

Гриша сполз по стене, схватился за голову, пытаясь что–то придумать («я и дверь, дверь и я – предельно жестокие композиции»). Просидев минуту, он разогнул скрепку, потыкал ею в прорезь замка. Потом вновь бросился на броню и повторил прежнюю последовательность манипуляций.

– Помоги, – рявкнул он, и они опять тянули капризное железо.

Потом Кутялкин снова уселся на пол, снова закрыл лицо руками.

В течение следующего часа он периодически нападал на дверь, дергал, пинал, бился как рыба об лёд, заглядывал в замочную скважину, ругал себя, Ариката, Андреева, Павлова, Лешего и Томаса де Кобэма[50]. Наташу, предусмотревшую крах операции, он предпочитал не упоминать.

Всё это время Кох спокойно сидела на крышке стола, копалась в своём мобильном и молчала. Наконец, она процедила:

– Ты бы, разведчик лихой, поменьше свистел. Здесь могут быть видеокамеры и звукозапись. Лучше помоги мне точно выставить часы на мобиле. Хочу подсчитать, сколько тысячелетий потребуется добрым масонам, чтобы придти сюда и освободить нас. Если к тому времени, будет, что освобождать.