Развиртуализация. Часть первая

Переход на децентрализованное энергоснабжение в большинстве полисов Европы

Она и правда увлеклась документами. Даже о еде приходилось напоминать. Целый день перебирала бумаги, выстраивали в разветвленные цепочки на крышке стола, склонялась, замирала, разбирала по буковке, выписывала слова на оторванные из книг страницы – Кутялкин специально разыскивал в фолиантах чистые листы.

Иногда Гриша проверял, насколько она поглощена делом – окликал, подходил к столу во время особо напряженного изучения документов, махал руками. Помогали только прикосновения, громкий окрик, выключенный свет.

В тот вечер, она сказала вполголоса:

– Нашла письмо Маккиавели к некоему Цезарю[61]. Caesar. Не знаю, известный ли это документ, но в нем явно идет речь о…, – Наталия осеклась, подошла к нему и зашептала на ухо. – Ни хрена я не перевела. Вряд ли осилю эту корявую латиницу. Как залипну на какой–нибудь закорючке, сразу глаз начинает дергаться. Даже Блаженный Августин не понял бы ни строчки. Не суетись, дятел?! Твоя задача делать вид, что я тебе рассказываю об усраться каких тайнах Вселенной. Делай губками «о», кивай, вздрагивай плечами, пучь глазки, шепчи припадочно «не может быть». Понимаю – это слишком толстая игра, но другой пока не изобрела. Задание на вечер – придумай такой арсенал ужимок, который четко бы демонстрировал – я тебе ТАКОЕ о Маккиавелли и прочих средневековых упырях рассказываю, что на тебя просветление нисходит. Светлое чело тоже отрепетируй. Я тебе буду говорить имена, которые разобрала в этих чудо пергаментах, может еще два–три слова, «прикинь папа Пий пийсал это письмо из Вероны, когда там зверствовала чума». Остальное на перепонку. Если впитал, кивни с умным видом.

Гриша кивнул. Наталия, как и обещала, больше не утруждала себя такими длинными сообщениями. Чаще всего склонялась к уху и начинала скучно говорить:

– Бу–бу–бу–бу–бу–бу–бу–бу–бу–бубубубубубубубубубубубубубу. Бляаа, доведет меня целлюлоза до мокрухи, – Гриша при этом строил ошеломленные рожи, стараясь не повторяться фонтанировал удивленной мимикой и междометиями, – Бу–бу–бу. Бу–бу–бу. Бу–бу–бу. Когда нас выпустят отсюда, напомни мне перегрызть горло – сначала тому, кто решил, что нам будет интересно это внеклассное чтение, потом тем, кто собрал эти древние подтирки, затем потомкам тех, кто всю эту гадость накорябал, – Наталия была неистощима в перечислении личностей, которым она планировала мстить. Если Гриша забывался и, перестав реагировать, с кислым лицом начинал думать о чем–то своём, Наталия шипела: – Не расслабляйся, шланг, всю малину испортишь.

Или что–нибудь другое в том же духе. Когда сеансы шепота проводились перед сном, в темноте, Кутялкин разрешалось сладко засыпать под них.