Развиртуализация. Часть первая

Ядерный удар по штату Пенджаб

Кох затмевала, выносила из головы любые не связанные с ней воспоминания куда–то, где всегда ветер, ничего не удерживается на месте. Она пребывала во всем, что переживал Кутялкин. Он чувствовал – связь с семьей, уплотнившаяся в первые дни заточения, истончается, пересыхает. Умрет он не от пули–ножа–мины, а от того, что Шняга–Ромка–Сева–Олежек потеряют для него прежнее значение.

«Да и придумал я всё про Олежека», – думал Кутялкин. – Не мог я быть частью того самого спермотозоида и проследить весь его зведный путь».

Один раз он долго наблюдал за девушкой. Сначала почувствовал удушающую жалость. К ней. К себе. Потом нежность к этому молодому, пропадающему в четырех стенах существу. Вспомнил, какой отзывчивой и чуткой она может быть в перерывах ношения маски дикобраза. Наконец, долгое созерцание подвело его к восхищению истощающейся, истончающейся красотой, к отчаянному желанию поймать эту красоту, завладеть.

- Тебе надо линять отсюда. Мультяшным героям нечего делать в реальной жизни.

Не отвлекаясь от рукописей, он пробормотала:

- Я не бросаю тебя здесь, потому что мне хочется стать настоящей. Только тогда я смогу жить в том мире, который остался от нас наверху.