Бессердечный принц. Раскол

Глава 35. Влад

Оттащив цесаревича за машину, я спешно прикрыл голову.

Несколько пуль пробили обшивку кареты скорой помощи, повсюду разлетелись осколки стекла и чуть не попали в нас. Я видел, как рухнули на землю два жандарма, а третьего раненого увели из-под обстрела ребята из Сыскного управления.

Крики толпы, громкие хлопки и жадное дыхание Алексея смешались с ароматом крови, смерти и холодных улиц. Выругавшись, я вытащил пистолет из кобуры и проверил магазин. Полный. Вряд ли жидкое серебро в пулях помогло бы от тех, кто стрелял по нам с верхних этажей здания. Но я же не знал, кто там и с чем нам придется столкнуться.

— Зачем ты сунулся под удар?!

У моего младшего брата всегда так: сначала подставлялся, а потом оценивал ущерб.

Как в ночь, когда он сунулся на хрупкий лед Невы. Тогда я решил сбежать из дворца. Изобрел план, раздобыл карту всех тайных ходов в Зимнем. Лучшим из всех оказался тот, что вел из кабинета императора Николая прямо к набережной. Дальше была только свобода и непроглядная мгла. Белый полушубок Алексея стал единственным ярким пятном в кромешной тьме.

В итоге никакого побега не случилось. Сначала я поднял на уши всю охрану своим воплем, едва макушка брата скрылась под плавающими льдинами. А потом бросился следом к реке, молясь, чтобы он не ушел на дно. Страх и паника гнали вперед похлеще нянечкиных розог. Помню, как сунулся в ледяную воду, и та потянула вниз за потяжелевший пуховик. Как носились по берегу люди, кричали дозорные, заламывали холеные руки придворные дамы.

Мертвенно-бледное лицо Алексея, почти как в ту ночь, вновь напугало меня до дрожи. Холод пробрался под одежду. Я поежился и бросил взгляд туда, где сквозь сжатые пальцы проступала кровь. Насколько серьезным оказалось ранение, я не видел: рваные края зимнего пальто с бесчисленными слоями одежды скрывали повреждение.

— Нужно увести людей, — сквозь сжатые зубы процедил Алексей. Ни один мускул не дрогнул на лице. — Где отец?

— Тебе самому нужна помощь!

Мы вновь прижались друг друга. Автоматная очередь не прекращалась, террористы стреляли по гражданским и силовикам. Попадали в кареты скорой помощи, автомобили, трупы, людей. Новая волна истерии захватила толпу: бегущие расталкивали друг друга, кидались под ноги, падали, истошно орали.

В суматохе я не сразу разглядел переливы воздушных щитов. Именно за ними маги укрыли императора и нескольких журналистов. Один из них зажимал бедро, значит, не успели вовремя среагировать. Оно и неудивительно, ведь пули всегда работали быстрее колдовства.

— Все под контролем, ваше императорское высочество.

— Защищайте императора! Вторая группа, прикрывайте гражданских! — послышались приказы Баро.

Пока одни полицейские держали тылы, другие, наконец, систематизировали народ. Людей выводили из-под обстрелов кучками. Я едва успел прикрыть уши, когда Василий Шумский пустил звуковую волну в сторону здания. На несколько секунд меня оглушило, удары и крики отошли на второй план. Будто я погрузился в вакуум, издалека наблюдая за тем, как крошился под ногами без того побитый асфальт.

От магии Шумского разбилась часть окон, на здании образовались рытвины. Откуда-то сверху рухнули куски лепнины, едва не попав в парнишку без шапки. Я и глазом не моргнул, как тот ловко юркнул между машинами. А когда появился перед нами, то сразу бросился к цесаревичу.

— Ой, здрасьте, ваше императорское величество, — пискнул смельчак. — Извините, можно я вас осмотрю?

В кудрявых волосах цвета пепла мелькнули маленькие рожки, а из прорези в штанах показался гибкий хвост с кисточкой. Он ловко растряс медицинский чемоданчик, а его хозяин посмотрел на меня не мигая. Среди пылающего злата радужки, где прятался вертикальный зрачок, я заметил животный страх.

Парадокс. Даже черти боялись смерти.

— Сделай что-нибудь, — прорычал Алексей сквозь зубы.

— Сейчас, сейчас, — бормотал чертенок, суетливо ища необходимое. — Я вообще новенький, первый год работаю. Выпустился из лекарского училища, сразу на скорую пошел…

Болтовня заглушала вопли раненых, стоны умирающих и свист пуль. На удивление, чем больше бормотал чертенок, тем быстрее работал. Он помог Алексею снять пальто и пиджак, чтобы добраться до раны. Между пальцев пробегали искры пламени, а серный запах кружил голову.

— Ничего страшного, — лаконично выдал черт, накладывая повязку. — До Пасхи заживет!

— До Пасхи, — нервно хохотнул я, после чего прикрыл его и Алексея собой, когда раздалась новая череда выстрелов. — До Масленицы!

Реже. Похоже, наши преступники готовились к отходу.

— Идиоты, — невнятно прошипел брат

— Меня вообще Славик зовут, но вам необязательно запоминать, ваше императорское высочество, — беспечно трещал черт.

— А я запомню.

Сделав знак Баро, я дождался ответа от наших ребят и быстро выглянул. Несколько жандармов с капитаном Саймановым засели среди разбросанных манекенов. Как раз там, где ударными волнами от цепей Призванных выбило стекла. Часть околоточников пробирались к арке, еще четверо выносили пострадавших.

Я понимал, что при всем желании спецназ к нам не успеет. У террористов явно подготовлен план отхода, иначе стреляли бы точнее. Убили бы цесаревича или императора. Преимущество было на их стороне. Но бой вышел хаотичным, будто кто-то специально разводил панику.

— Ты куда? — я обернулся и посмотрел в серые глаза Алексея.

— Сидите и не высовывайтесь, ваше императорское высочество, — попросил я, затем понизил голос, чтобы добавить: — Пожалуйста, Алекс.

Если черт и услышал, то не повел острым ухом. Сделал вид, будто оглох. Оно и правильно, ведь за длинный язык в любые времена наказывали очень жестоко. Лишь кисточка мелькнула перед глазами, махнув мне на прощание.

— Да убережет вас Всевышний, ваше высокоблагородие, — услышал я уже в спину.

В странное время мы жили. Черти молились одному с нами богу.

Подземный толчок едва не заставил меня рухнуть на разбитый асфальт. Только сейчас я заметил сияющий отблеск магии таро: четыре старших аркана держали по периметру обстреливаемую часть дороги. Работало не так хорошо, как если бы кто-то поставил воздушный щит. Но это позволило увести людей, одурманивало противника и дало Баро шанс заглянуть за ширму незримого.

— Пятеро или шестеро. Аркан дальше не видит, — сказал он, когда я добрался до него.

— Восемь, если быть точным, — невозмутимо ответил Василий Шумский, сидящий рядом. — Голосов я не слышу, стоит полог. Кто-то сильный отбивает мои удары.

Рясу он сбросил, как и мешающийся пуховик. Оставался в рубашке, несмотря на лютый холод, и периодически кидал звуковые сгустки в сторону дома. Отвлекал стреляющих, пока наши ребята пробирались к арке.

— Такое возможно? — спросил я, прекрасно помня, что у людей с хаосом в крови магический потенциал в несколько раз выше природного.

Я видел Шумского в действии. Сейчас он бил не в полную силу.

— Если я шарахну с хаосом, пострадают и наши люди, — категорично заявил Вася на мой невысказанный вопрос.

— Они отступают, — глаза Баро перестали сиять, а он издал усталый вздох. Магия карт угасла.

— Где спецназ?

— Будут через десять минут.

Долго. Не успеют.

— Идем наперехват, — я кивнул на здание. — Скажи Сайманову, пусть готовится. Пойду с ними.

Ответить никто не успел, впереди опять послышались крики полицейских. До меня донеслось странное дребезжание, после чего земля дрогнула и пошла мелкими трещинами под нами. Одно из тел шевельнуло под воздействием чужой магии, а за ним последовали остальные.

Словно настоящие куклы под указкой злобного мастера, они одновременно раскинули руки. Сели, окутанные темным свечением, и впитали чужую энергию как губки. Пустые, ничего не выражающие глаза приоткрылись. Перекошенные рты, кровавые улыбки, выкрученные магией руки, ноги и шеи издавали противный хруст.

— Он призывает души! — заорал кто-то.

— Кристина!

Прежде чем Василий остановил жену, она бросилась к восстающим мертвецам.

У некромантов магия особого цвета: что-то среднее между фиолетовым и черным. Когда Кристина начала колдовать, то ее чары смешались с грязью и пылью раздолбанных дорог, отчего те приобретали необычайный оттенок. А там, где накладывались печати, искры, словно маленькие жучки, разбегались в стороны.

— Я ей помогу, а ты иди с Владом, — карта из череды старших арканов, императрица, повисла над правым плечом Баро. Дернув Василия за рубашку, он кивнул мне и разжал пальцы.

Шумскому много времени на раздумья не понадобилось. Поджав губы, он прищурил синие глаза, затем покосился на карту. Аркан принял прямое положение, после чего закругленные края полыхнули белым пламенем.

— Насколько тебя хватит?

— Я не сдохну здесь, Ящинский. Хочу погулять на свадьбе сестры.

Императрица из колоды Таро даровала обновление, жизненную энергию тому, кто ее призывал. Но брала силы из природного источника. В потоках лей-линий под городом. Слишком неудержимых и опасных для человеческого организма.

Баро разделил магию на двоих: подпитывал другие карты и Кристину, чтобы та не дала мертвым окончательно пробудиться. Один из арканов, фортуна, несла удачу тем, кто попадал в радиус действия. Чуть больше двадцати человек, если не считать врачей и полицейских у края границ щита.

Итого пять старших арканов в действии. Не каждый сильный маг справится с такой нагрузкой. Перед уходом я заметил, как дрожали руки Баро, а по вискам катились крупные капли пота. Грудь вздымалась под расстегнутым пуховиком, стоять Светлаков не мог. Просто сидел, прислонившись к вмятине на крыле полицейской машины.

Кто-то из окна продолжил стрельбу, когда мы побежали к арке. Благо другие ребята прикрывали нас, иначе пришлось бы туго. И надо отдать должное Василию: он ни разу не оглянулся на Кристину. Хотя слышал стоны мертвых вперемешку с жутким звоном цепей и скрежетом металла. Едва перепонки не лопались.

— С ней все будет в порядке, — пробормотал я скорее для себя, чем для Шумского. У меня чуть кровь носом не пошла от бьющего по вискам адреналина.

— Знаю.

Ответ мужчины, безгранично верящего в супругу.

— Командир, мы готовы, — Сайманов махнул рукой парням, чтобы продвигались во двор дома. — Их засекли на выходе из пятого подъезда.

Ишь какие, сбежать надумали. Оставили в квартире смертника, чтобы прикрывал спины и отвлекал полицию. Крепче сжав пистолет, я высунулся из арки и сразу нырнул обратно, когда по нам начали стрелять. Три человека в масках с автоматами в руках защищали соратников, выбирающихся из дома.

— Есть раненый, я отсюда чувствую кровь, — по краю черной радужки Елизара Сайманова полыхнуло желтое пламя, а волчьи клыки заострились.

— Что?

— Они уходят, — Вася сформировал звуковой шар размером с мяч.

Вот оно что. Из-за раненого террористы задержались и не ушли раньше, а некромант пробудил мертвых. Получается, спасали своих? Удивительная преданность, ведь до сего момента краснозоревцы только жертвовали людьми.

Пропустив Васю, я кивнул двум полицейским и воздушнику, чтобы держали оборону. Елизар с остальными готовился в любую секунду выскочить из укрытия. Первым выбежал Шумский и ударил по убегающим террористам. Практически сразу раздались новые выстрелы, затем телекинетическая стена отразила звуковую волну, никакие воздушные щиты не спасли.

И нам, и краснозоревцам пришлось закрыть уши, иначе бы оглохли.

— Ёжкин дрын! — взвыл Елизар, затем покачнулся и уперся в стену. С правой стороны лица красной змейкой потекла кровь.

Для оборотня с чувствительным слухом — это настоящая пытка. Потому он, в отличие от меня, не сразу отреагировал на появление людей в бронежилетах и с оружием в руках. Тяжелой поступью они вошли полумрак и сразу переполошили всех ребят.

Несколько мужчин в черных одеждах вошли в арку, сопровождаемые хмурым командиром. Надо сказать, приехали они довольно быстро. Даже слишком. На стандартной, обезличенной форме сиял лишь серебряный круг, внутри которого был заключен крест. Черносотенцы пожаловали.

— Вы кто?

Удивленный околоточник проводил взглядом широкую спину, после чего покосился на меня.

— Спецназ? — я задал вопрос, затем махнул рукой. Мол, свои.

— Окружает дом, — сухо бросил из-под маски командир, если судить по реакции его отряда. — Сколько их?

— Семеро. Два мага, пять бойцов с оружием. Один остался в квартире, стреляет по нашим со стороны дороги.

— Уже не стреляет.

Оу, понятно.

— Еще там есть телекинетик с мощным даром.

— Поняли.

На том все. Командир не произнес ни слова, только дал знак выступать. Под их защитой мы пошли следом, молча повинуясь приказам не высовываться. Щиты, заряженные магией, и усилители на одежде отряда отразили телекинетический удар.

Будь я проклят, если личная гвардия императора, действовала не слажено, точно единый организм. Благодаря им в меня не попало три пули, а хрупкая девчонка-маг в черной кожанке с меховым капюшоном не отправила нас в полет до соседнего двора. Именно она закрывала собой товарищей, тащащих на себе окровавленного некроманта. За ним тянулись оборванные нити черно-фиолетовой магии, которые гасли на глазах.

Похоже, Кристина не позволила ритуалу завершиться.

— Уводите Егора, — приказала девчонка.

— Женя, давай быстрее! — долетел голос рыжего краснозоревца.

Я поднял пистолет и прицелился, но не попал. Промахнулся, и пуля исчезла в черной воронке портала. Они не бежали к машинам или дальней арке, поскольку знали, что там их ждут. Нет. Невидимый нам демонолог, находящий по ту сторону границы миров, открывал им путь в Пустоту.

Точно так же, как когда-то сделал я, чтобы спасти Шумского и свой отряд из ловушки зеркальщика.

— Они сейчас уйдут! Стреляйте! — командир черносотенцев поднял оружие.

Последней из краснозоривцев уходила та самая Женя.

На миг она обернулась, волосы, заплетенные в хвост, хлестнули ее по плечу. На груди и рукавах загорелись амулеты, подпитывая дар. Хлопнув в ладоши, Женя запустила волну. От удара сломались щиты, Васю и мага-воздушника сбило с ног. Остальные покатились по развороченному асфальту, в том числе я. Боль в затылке пронзила насквозь, а дома и горки на детской площадке поплыли в тумане.

Последним воспоминанием перед потерей сознания стал хлопок и девичий крик. Ругань, мат, чье-то судорожное дыхание и голос Василия Шумского, звавшего меня по имени. Я решил, что кто-то из черносотенцев или жандармов попал в Женю. Смертельно.

С этой мыслью я благополучно отключился.