Бессердечный принц. Раскол

Глава 50. Ольга

Неприметный вход в ресторан «Гребешки» на набережной полностью соответствовал и обветшалой отделке дома, где он находился, и интерьеру. Никаких роскошных лепнин или бархатных штор. Лишь суровая кирпичная кладка, выкрашенная в грязно-белые оттенки, да деревянная мебель.

Столы, диваны, кресла — все выглядело жестким, аскетичным и неудобным. Разбавляли же эту унылую серость только всполохи зелени, подвешенной под потолком, и высокие панорамные окна. Благодаря им пугающие тени разбегались по углам каждый раз, когда солнце проникало внутрь помещения.

— Добро пожаловать в «Гребешки», Ваше Сиятельство, — администратор, пухлощекий домовой в белой рубашке, склонил голову и сделал приглашающий жест. — Вас ждут в банкетном зале.

По спине пробежали мурашки, но я ни словом, ни делом не показала свой страх. Взгляд скользнул по немногочисленным гостям заведения, коих занимала праздная болтовня и поедание блюд. Никто из них даже голову не повернул: всех вокруг больше интересовали последние сплетни с городских улиц.

Наступил обед, поэтому им не до оглядывания по сторонам. Хотя посмотреть было на что: на двух магов, наблюдающих за мной с дальнего столика. Упырицу с волколаком, которые с жадным любопытством разглядывали меня, словно лакомую добычу. Еще посередине зала крутились два человека, чьи пиджаки странно топорщились, будто там припрятано оружие.

Но впечатлили меня не они, а настоящий берендей. Такой рослый и чернобровый оборотень-медведь, находящийся сейчас в человеческом обличии. Несмотря на габариты, он хорошо спрятался в полумраке. Плотно прижимался к стене аккурат возле закрытого стеллажа с выставленными морепродуктами: крабами, ежами, стеклянными банками с консервами.

Давно уж их в столице не видели…

Судя по военной выправке и внимательному взору — бывалый солдат или офицер. Из уволенных или списанных со счетов Военным министерством по причине болезни. Таких по стране пруд пруди, все приюты для бедных были забиты инвалидами и побирушками из брошенных властью вояк.

Мужчина переминался с ноги на ногу, словно долго стоять на одном месте ему больно и неудобно. Да и правую половину лица он скрывал в тени так, чтобы никто ее не рассмотрел.

Контуженный? Раненный? Или просто ноги затекли от длительного ожидания?

Оно не так уж важно. Куда сильнее меня взволновали его эмоции, что тонкой нитью пронзали пространство. Из всех присутствующих именно в берендее они ощущались лучше всего. Удивительно странное сочетание кислого и соленого, как будто горькие слезы попали на лимонную мякоть.

Наши взгляды встретились, и я рассмотрела полыхающую яростным пламенем ненависти радужку. На меня смотрело загнанное животное, ненавидящее своих охотников и жаждущее сорвать невидимый ошейник.

Сейчас я казалась берендею таким охотником, чего он не скрывал.

«А вы знаете, кого привечать в своем змеином гнезде, Ваше Императорское Величество. Всех, кто обижен, унижен и брошен властью. У кого претензий стало так много, что их не спишешь на обычные неудачи или черные полосы. Из тех, кто устал бороться с ветряными мельницами и ждать лучшей жизни», — подумала я.

— Проводи, — бросила уже вслух администратору.

— Как пожелаете, Ваше Сиятельство, — низко поклонился тот, затем развернулся в сторону двойных дверей в конце зала и направился туда.

Пока шла, чувствовала взгляд берендея на затылке. Потом к нему присоединились голодные и злые от упырицы и волколака, а следом заинтересованные от двух охранников. В том, что это они меня убедило наличие пистолетов, когда один из них одернул пиджак, и показалась кобура.

— Сюда, пожалуйста.

Двери с тихим стуком распахнулись, тихо скрипнули плохо смазанные петли. Унылость и тоску банкетного зала не разбавляла даже кипенно-белая скатерть, которая укрывала длинный стол, стоящий в центре. Во главе расположилась императрица, Мария Александровна, а по бокам от нее застыли, точно греческие статуи, двое мужчин.

Если первый не вызвал у меня никакой реакции, обычный маг огня, то второй, наоборот, чересчур взбудоражил. Кам собственной персоной, о чем непрозрачно намекнули многочисленные амулеты и бубен, обтянутый оленьей кожей, за спиной. Колотушка крепилась к ремню, а между пальцев он беспрестанно вертел курительную трубку.

Его лицо скрывала маска из перьев и тонких крученых нитей, поэтому рассмотреть шамана получше не вышло. А вот императрица заметила мои приподнятые брови и легкую тень удивления, потому широко улыбнулась.

— Ваше Императорское Величество, — я спохватилась и присела в реверансе. Застыла в неудобной позе в ожидании какого-нибудь знака.

Сидела она подле императора или нет, но Мария Александровна по-прежнему носила титул императрицы. Поэтому этикет в ее отношении никто не отменял. И мой жест явно пришелся матери Алексея по вкусу, поскольку она махнула рукой и аккуратно похлопала по столу, приглашая сесть рядом с собой.

— Добрый день, княгиня, — манера растягивать слова придала ей сходство со смертельно опасной змеей. — Прошу, присаживайтесь. Отобедайте в моей компании.

— Ваше приглашение — большая честь для меня, — я выпрямилась и скромно опустила ресницы, чтобы скрыть недоумение и панику.

Здесь настоящий шаман, а ресторан сверху донизу набит охраной императрицы. При всем желании мне не выбраться отсюда живой без поддержки. Так что я расправила плечи и шагнула в пропасть. К медно-рыжей змее в красном платье прямого кроя и с рукава в три четверти. Обхватив пальцами бокал с игристым вином, она притаилась в ожидании своей жертвы.

— Как же я рада познакомиться с вами лично, дорогая, — произнесла торжественную речь Мария, когда появившийся из ниоткуда официант помог мне сесть и предложил меню. — Столько слышала о вас, но ни разу не видела.

«Лучше бы и дальше не видела», — мрачно подумала я, а вслух произнесла:

— Благодарю, Ваше Императорское Величество, что моя скромная персона стала объектом вашего внимания.

Взгляд прошелся по строчкам, но я не разобрала ни слова. В горле встал ком, желудок скрутило от боли. Разум воспротивился выбору блюда и напитка, ведь любое из них могло содержать яд. Как замедленного действия, так и быстрого.

— В чем дело, княгиня? — спросила Мария, заметив мое замешательство.

— Боюсь, что не очень голодна, Ваше Императорское Величество, — я осторожно закрыла меню и погладила пальцем кожаный переплет. — Сегодня выдался сложный день, поэтому мой аппетит совершенно пропал.

— Правда? Какая жалость.

— Увы. В наш высокотехнологичный век одинокой женщине приходится решать столько насущных проблем, что иногда кусок в горло не лезет.

— И правда, — Мария пригубила вина, затем промурлыкала: — Но я все-таки настаиваю, чтобы вы подобрали себе блюдо по вкусу. Хотя бы легкий салат и теплый напиток. Негоже бегать по городу с пустым желудком — это плохо сказывается на пищеварении.

Я выдавила из себя вежливую улыбку и покорно склонила голову.

— Вы, безусловно, правы, Ваше Императорское Величество, — пальцы стиснули ламинированные страницы. — Возможно, я погорячилась, и аппетит вернется во время еды.

— Очень верное решение, княгиня, — Мария приподняла бокал. — Ваше благоразумие неимоверно радует меня.

— Благодарю за высокую оценку моих скромных способностей.

— О, милая, вы слишком самокритичны. Алекс никогда бы не выбрал себе в спутницы пустоголовую куклу. Но на сей раз его сердечный интерес действительно… Уникален.

Бокал с водой в руке дрогнул, однако ни капли не пролилось на скатерть. Мария застыла в ожидании моей реакции, но внешне я осталась невозмутимой. С преувеличенным интересом взяла меню, затем открыла на первой попавшейся странице.

Мне повезло попасть на салаты. Выбрала краба со шпинатом, а к нему добавила в заказ тирамису и бокал хереса. В конце концов, решила я, Мария убила бы меня сразу. Если позвала сюда таким нетривиальным способом, значит, ей что-то нужно. Так что шанс на выживание стал выше.

Как только официант принял заказ, мы остались практически одни. Маг огня по взмаху руки двинулся к выходу, а шаман пристроился возле окна.

Сколько бы я ни пыталась пробить его защиту, никак не выходило нащупать живые эмоции. Неведомая мощь, подпитываемая природной магией, значительно отличавшейся от хаоса, создала вокруг него невидимую железобетонную стену.

— Вас заинтересовал мой охранник, Дибирек из рода Тодош? Он кам или шаман, другими словами, — едва Мария произнесла полное имя мужчины, он тотчас поднял голову и нити, скрывавшие его лицо, качнулись.

Яркая вспышка эмоций на мгновение ослепила меня, затем быстро погасла. На языке остался привкус пепла, отчего в глотке неприятно запершило. Прочистив горло, я выдавила:

— Не знала, что они кого-то защищают. Мне казалось, что шаманы только провожают в мир духов и лечат.

А еще вся их сила заключалась в мудрости, чистоте помыслов, соблюдении законов природы, обеспечивающих гармоничное развитие общества. В разные исторические периоды на Алтае проводилось физическое истребление и дискредитация камов, потому что они были неугодны некоторым наместникам и главам губерний.

Материальная выгода гасила силу внутри шамана. Любого. Неважно откуда он. Умышленное причинение зла грозило отступнику страшными последствиями. Чистая магия не хаос. Она не прощала тех, кто использовал ее дары против природы или людей.

Тогда что здесь делал этот человек?

— Неисповедимы пути Господни, — развела руки в стороны Мария. — Иногда мы вынуждены пойти против собственных принципов, когда видим, что справедливость работает только в отношении определенной группы лиц.

Она о себе или о камах? Я подозревала первый вариант, но не исключала и второй.

— Весьма спорное утверждение, — пробормотала я, крутя в руке вилку. — Справедливость для каждого своя. Кому-то кажется, что ему недостаточно прав, а кому-то этих прав с лихвой хватает для нормальной жизни.

Мария негромко хмыкнула.

— Туше.

Светская беседа начинала действовать на нервы, но я не прерывала ее. Почему? Потому что благодаря ей появилась возможность осмотреться и сделать кое-какие выводы. Не только в отношении личности императрицы, но и себя самой.

Интуиция подсказывала, что Мария не собиралась разглашать общественности мою тайну. Давить и просить о чем-то прямо — тоже. Нет, ей требовалось безграничное доверие. Именно то, что она получила от своих последователей.

Едва до меня дошло понимание столь очевидного факта, я немного успокоилась и со стуком положила вилку к другим приборам.

— С вашего позволения, — я бросила равнодушный взгляд на Марию, — вопрос о моем присутствии уже уместен, или перед ним нам следует обсудить погоду?

На сей раз она не скрыла истинное лицо под маской холодной вежливости. Ядовитая усмешка заставила внутренне сжаться в ожидании приговора.

— А ты нравишься мне все больше, Агния, — от звука своего настоящего имени я непроизвольно вздрогнула. — Но правнучка такого выдающегося человека, как адмирал Колчак, не могла быть другой.

— Меня зовут Ольга, — тихо проговорила я, слыша, как нарастает гул в ушах от бегущей по венам крови. — Ольга Репнина-Волконская, в девичестве Алексина.

Мария поддалась ко мне:

— Разве ношение чужой личины делает вас счастливой, дорогая? Вы можете стать свободной, как птица, и полететь куда пожелаете… — змеиный шепот проник в голову, когда она подобралась к уху. — Например, к сердцу Алексея.