Живой Журнал. Публикации 2008

История про нули

Ну, что? Прочитал я книгу Евдокимова "Ноль-ноль", и посылаю лучъ недоумения visel. Брат, зачем ты назвал это "крепким боевиком"?

Это книга неудачная.

Для начала я скажу, ято она очень скучная.

На этом, собственно, можно было бы и закончить, но я всё-таки объясню, отчего она мне не нравится. Нет, конечно, автор её, может быть достойным человеком, хорошим другом и талантливым писателем. Но книга, увы, дурная.

Далее последуют спойлеры, но тук уж ничего не поделаешь. Как говорил Маяковский, мы хотели понять, как устроены эти игрушки, и извините, если они немного испортились, пока мы их потрошили.[8]

Во-первых, эта книга неверно позиционировалась на рынке: ну, надписи на обложке "А если твой мобильник управляет тобой?", телефонные спонсоры на презентации (меня там изрядно позабавило, что коммуникатор выиграла сотрудница издательства), и завывания о том что это "гаджет-роман". Прямо Стивен Кинг о мобильниках. Так вот, докладываю нечитавшим — про телефоны там мало, почти ничего.

Тема не раскрыта. (С сиськами тоже неважно).

Во-вторых, и это уже внутренняя беда текста — это не боевик. Нет, как раз и можно было написать не-боевик, а психоделическое повествование о современности. Но получился такой бастард — и не мистика, и не крепкий триллер, и не экзистенциальные сопли. (Экзистенциальные сопли — это, на самом деле очень интересный жанр. Там героям за тридцать, или, скажем, сорок лет. Уже часть жизни прожита, и можно рефлексировать по поводу успеха, первых покойников в компаниях и оставшихся в прошлом романтических отношениях).

Часто на криминальный или мистический сюжет, как игрушки на новогоднюю ёлку навешивают дополнительные истории, разговоры и сентенции — так у Пелевина герои вдруг начинают вещать о судьбах истории и механике мироздания.

Эти разговоры есть и в книге "Ноль-ноль", да только разговоры эти без блеска, и сюжет отсутствует.

Впрочем, первые двадцать страниц книги можно читать: там один из героев, мечется по Москве как параноик, то и дело получая SMS "За тобой уже выехали". Да только потом он сорвётся с крыши, и действие переёдёт к доктору наркологу, что ищет пропавшую пациентку (она разбилась на машине и уже несколько дней лежит в морге), переместится в Египет (там ныряет в прозрачную воду Красного моря другой герой), затем повествование отъедет в Ригу и Израиль (несколько героев зачем-то ищут латыша с русским именем), и вновь вернётся в Москву.

Там, опять же за двадцать страниц до конца, читателю объяснят, что параноик играл в sms игру "охотники и добыча", и получал подсказки через телефон. Герои скажут читателю, что мифический латыш будил в них уникальные способности — феноменальную память или, скажем, умение предчувствовать несчастные случаи, да только разбуженный дар был не впрок. Ну и всё.

При этом собственно этой мысли посвящена пара страниц (из трёх с половиной сотен) — всё остальное время герои плавают как бестолковые рыбы в мутной воде и открывают рот, бормочут что-то не слышное.

Нет, я совершенно не прочь читать о рефлексиях людей среднего возраста о безумных девяностых (сам такой), или прочие экзистенциальные сопли — да только в книге Евдокимова это всё на уровне необязательного разговора столкнувшихся на улице приятелей "Как дела, брат?" — "Да как-то так брат". Нет там шершавой поверхности времени, на которой останавливается взгляд, ловя деталь — волосок или пылинку. Вот сидят старые знакомые в Риге, а сидят, будто на хате в Жулебино — только по тому, что занимают друг у друга деньги в латах, можно догадаться, что другая страна. Что героям колесом носится по Земному шару, когда координата не отражена в повествовании. Был хороший недостижимый образец, пример для пояснения — "Профессор Криминале", в котором Брэдбери создал атмосферу метания по странам с некоторой целью, но тут что Иерусалим, что Москва.

В-третьих, не надо писать "Ведущая [телепередачи], здоровая третьей свежести кобыла с голосом и манерами бандерши (бывшая поп-звезда), фальшиво и сочувственно подвывая, вытягивала из гостей сально-смрадные подробности их семейно-сексуальной житухи". Брат, брат, не пиши так. Не надо. Не увлекайся метафорами, они у тебя ужасны.

В-четвёртых, есть и иное обстоятельство — автор включает в повествование себя. Вот он пьёт с Дмитрием Быковым, над ухом героя переговариваются "Гаррос и Евдокимов… — Не читала? Бивис и Баттхед русской литературы"… Или упоминает кафе и рестораны, что сейчас или раньше были на слуху. Да только именно что упоминает, ну ткнул читателю в нос аббревиатуру, ну рассказал зачем-то об убитом спамщике Вардане Кушнире, ну снова кинул россыпью под ноги "Жан-Жак", "ОГИ"-"Пироги". Да только это всё необязательно и не нужно. Рассыпается этот материал в руках.

Вот, например, "рывком положила на колени сумку, выдернула оттуда кошелёк, неловко открыла неверными пальцами, швырнула зелёную тысячную бумажку прямо в грязную тарелку" — действие происходит здесь и теперь. На всякий случай я знаю, что такое" цвет морской волны" и проч. Нут-ка, кто помнит, когда тысячная бумажка была зелёной? Я-то помню.

Евдокимов А. Ноль-ноль. — М.: Эксмо, 2008. - 352 с. (Проза жизни. Лучшие современные авторы) 10100 экз. ISBN 978-5-699-27270-9

Извините, если кого обидел.

29 июля 2008