Живой Журнал. Публикации 2008

История про Эдуарда Геворкяна

Собственно, это разговоры с Эдуардом Геворкяном в феврале 2001 года

— Расскажите, пожалуйста, о себе. Как возник у вас интерес именно к фантастике?

— Вопрос двоякого свойства… Интерес к чтению фантастики возник в дремучем детстве, когда вдруг, к своему изумлению, я обнаружил, что в отличие от сказок, вымысел может быть правдоподобным. Сказка же в силу своей лексики и атрибутики изначально воспринималась как нечто архаичное. А вот "достоверность" Беляева, Верна, Обручева, Уэллса просто шокировала детскую психику. Телевидение тогда еще только становилось массовым, кинофантастики практически не было, а компьютерные игры не могли присниться советским фантастам даже в страшном сне. Читать я начал рано, а на фоне довольно-таки однообразных детских книжек фантастика выделялась ярким пятном. Что же касается интереса творческого, то он возник в середине 60-х, во время Золотого века нашей фантастики, когда Ефремов, Стругацкие, Альтов и Журавлева, Емцев и Парнов, Войскунский и Лукодьянов, Михайлов, Биленкин и их соратники творческом своим доказали, что фантастика — это все же литература, а не какое-то маргинальное образование на теле культуры. Именно тогда фантастика начала свое наступление на издательства и журналы. Именно тогда в словах "писатель-фантаст" слышался гул Вечности, мерцал отблеск сверхновых звезд и тянуло на романтические "пыльные тропинки далеких планет"…Поэтому желание самому писать фантастику возникло во времена, когда фантастика победным шагом уверенно перешла из разряда научно-популярной литературы в разряд художественной прозы.

— Однако у меня часто возникает подозрение, что писатели-фантасты и фэны не вполне уверены в победе. Вернее, они не вполне уверены в легитимизации фантастики как литературы, тогда как, мне кажется, эта легитимизация давно состоялась.

— Вечных побед не бывает. Общий литературный уровень зависит от суммы индивидуального мастерства. Сейчас наша фантастика на взлёте, но будут и годы спада — как и в любом литературном направлении. Что касается легитимизации, то с этим дело обстоит просто. Фантасты уверены, что они сейчас одни из последних хранителей традиций российской художественной словесности. Именно в их произведениях все еще можно найти фабулу, сюжет, характеры в их развитии, хоть какую-то этическую компоненту и так далее. Где-то рядом находятся авантюрно-исторические и так называемые "дамские" романы. А холодное экспериментаторство или унылая дидактика, коими насыщены так называемые "серьезные" издания — они предназначены для весьма ограниченного круга лиц и потому нуждаются в энергичной поддержке СМИ. Мало того, есть критики и литературоведы, которые всерьез полагают, что так называемая "большая" литература — это литература больших тиражей. Во-первых, именно она наиболее эффективно воздействует на обыденное сознание, во-вторых, когда речь идет о фантастике, то она, как правило, ориентирована на юные умы, наиболее подверженные индоктринации. Кстати, в ряде критических публикаций не раз и не два говорилось о том, что коммунисты так быстро проиграли войну идей еще и потому, что не смогли "продать" на рынке идеологий свой образ грядущего. Одна из причин тому — притеснения нашей фантастики в 70-80-х.

— Ну, идеология и фантастика — это вообще тема широкая. В социализм с человеческим лицом — ведь идеология, например, такой вещи, как "Понедельник, начинается в субботу" — это отзвук той радостной науки, которая не входила в противоречие с идеологией. Потому, наверное, что когда власть хотела бомбу, то на идеологию ей было наплевать. Я хотел спросить ещё об одном. Как вы оцениваете состояние современной критики в области фантастики. Она до сих пор остаётся на втором плане. Каковы её перспективы?

— О каком втором плане идет речь? Фантастика, как особое литературное направление имеет свою прессу, своих журналистов, своих критиков, литературоведов, теоретиков…Есть масса призов и премий, весьма престижных. Мало того, в прошлом году была учреждена премия именно критиков и литературоведов "Филигрань", которая вручается по единственному критерию — за литературное мастерство. Так что, в принципе, фантастика не нуждается в снисходительном внимании "серьезных" критиков из других тусовок, зачастую не очень-то разбирающихся в нашей специфике. Ведь, скажем, постмодернистов или концептуалистов вряд ли заинтересует мнение специалиста по индонезийской литературе об их трудах. Другое дело, что серьезные исследователи нынешней российской литературы не могут игнорировать фантастику. Однако даже в весьма респектабельных изданиях в ежемесячных обзорах литературных журналов отсутствует "толстый" журнал "Если", единственный в России и СНГ, представляющий современную зарубежную и отечественную фантастику во всей ее полноте.

— Критика в её традиционном понимании — вещь немного консервативная. Сейчас наблюдаются новые явления, например, сращении критики и писем читателей авторам в Сети…

— Против прогресса не попрешь, Интернет стал таким же бытовым удобством, как телефон или телевизор, но только с не до конца еще раскрытыми возможностями. Писатели, приблизив к себе читателя, получили возможность прямой обратной связи. Они могут быстро корректировать свое творчество в соответствии со вкусами и запросами аудитории. У "несетевого" автора, правда, еще сохраняется иллюзия творческой независимости, тогда как попавшему в паутину и вкусившему ее прелестей, отказаться от непосредственного контакта бывает очень трудно. Что же касается критики, так это вопрос профессионализма. Вряд ли хамоватый аноним может считаться критиком на том основании, что он прислал на страницу автора свое "крутое" послание. Впрочем, сетевая субкультура сейчас находится в стадии расцвета, а этой поре свойственно некоторое буйство нрава, энергия, брызжущая через край на всё и вся…

— Раз уж заговорили о журнале "Если", не кажется ли вам, что объём и известность этого авторитетнейшего издания несправедливо малы по сравнению с тем спросом, который существует на журнальный формат в фантастике и о фантастике? Как вы думаете, будет ли журнал эволюционировать? Может, нужно, не отказываясь от его бумажной версии, продвигать электронную?

— Ну, относительно "малого объема" не соглашусь. Более чем триста страниц прозы, критики, литературных портретов, публицистики, обзоров, новостной информации, рецензий, дискуссий, статей о кинофантастике и фантастической живописи… А что касается известности — вряд ли есть любитель фантастики, который бы не знал о журнале. Другое дело, что не всегда финансовые возможности читателя совпадают с его потребностями. Достаточно сказать, что тиражи первых номеров "Если" исчислялись сотнями тысяч, а сейчас, когда журнал готовится к выпуску юбилейного, сотого номера, тираж подходит к пятнадцати тысячам. Но эти тысячи дорогого стоят! Мы знаем, что многие любители подписываются коллективно, а каждый номер зачитывается до полного расщепления на страницы.

— Пятнадцать тысяч — довольно большой тираж. А какова, на ваш взгляд, должна быть структура журнала, посвящённого фантастике — как должны в нём сочетаться проза, критика и новости. В каком примерно объёме? Ведь понятно, что в фантастике ситуация совершенно иная, нежели чем в медленной жизни, скажем, "толстых литературных журналов. Там-то человек сначала что-то пишет, потом через год в "толстяке", а потом, ещё года через два-три издаёт (если издаёт) книгу. Фантастика же публикуется гораздо более оперативно, что должно влиять на журнал. Как?

— Структура журнала "Если" мне представляется оптимальной для серьезного литературного периодического издания. Около 60 % объема занимает проза, все остальное — критика, публицистика и т. д. При этом соотношение переводной и отечественной литературы примерно три к одному. Дело в том, что сейчас отечественному автору, в том числе и начинающему, проще, да и прибыльнее написать и издать роман, нежели рассказ или повесть. Тогда как западная фантастика не чурается малых и средних форм. Впрочем, благодаря политике, проводимой журналом, ситуация у нас в последние годы стала изменяться в лучшую сторону. Разумеется, "Если" может печатать и романы, но тогда возникнет существенный перекос в ущерб критике, и с оперативностью будут проблемы: за книжными издательствами все равно не угонишься, да такая гонка и не имеет смысла.

— У меня есть давно сложившееся убеждение: читатели и писатели фантастической литературы наиболее организованное сообщество. Я имею в виду не только общение писателя со своими читателями, но и разнообразные съезды, конгрессы, конвенты…

— Согласен. Мы знаем, что есть еще клубы любителей детективов, но по сравнению с фэндомом — это песчинка в пустыне. Сообщество писателей и знатоков фантастики — уникальное явление глобального масштаба. Скажем так — это неиерархизированное, весьма динамичное и одновременно устойчивое сообщество. На некоторые конвенты у нас порой съезжаются сотни людей со всех концов страны, и это при наших расстояниях и бедности. Иногда фэнов упрекают в аутсайдерстве, в эскапизме, но, как правило, это необоснованные упреки. Попадаются, конечно, истинные фанаты, живущие фантастикой и в фантастике, но это большая редкость. Обычно встречи писателей и читателей становятся своего рода праздником. Радость неформального общения и все такое прочее…

— Известно, что скоро должен состояться Роскон. Чем, по вашему, он будет отличаться от подобных мероприятий, кроме, разумеется, того, что он совершенно вне всякой метафоры будет первым настоящим Конвентом XXI века?

— Действительно, с 15 по 18 февраля в Подмосковье пройдет Роскон-2001. Подробнее о нем можно узнать на сайте www.convent.ru Вкратце же можно сказать, что это первое событие такого уровня, которое проводится москвичами. На Роскон приедут известные писатели, критики, переводчики…не говоря уже о любителях. Организаторы Роскона поставили перед собой задачу устроить не только праздник для творцов и потребителей фантастики, но и объединить их интеллектуальные ресурсы. С этой целью будут проведены семинары по основным течениям современной фантастики, пойдет серьезный разговор о ее проблемах, о ее месте и роли в культуре и обществе, дискуссии выявят точки зрения…Словом, планов громадье…Разумеется, Роскон ни в коей мере не будет представлять собой собрание высокоученых мужей — всему найдется время, и работе и веселью!

— Кто, кстати, должен приехать?

— Из самых известных авторов назову Кира Булычева, Владимира Михайлова, Сергея Лукьяненко, Василия Головачева, Вячеслава Рыбакова, Евгения Лукина, Андрея Лазарчука, Александра Громова, Олега Дивова, Владимира Васильева, Марину и Сергея Дяченко, Г. Л. Олди, Андрея Валентинова… Впрочем, длиннющий список гостей уже имеется на сайте, и он растет с каждым днем. На Росконе будут практически все действующие писатели, критики и публицисты России и СНГ. Подтвердил свой приезд Анджей Сапковский, обещали приехать Владислав Крапивин, Ник Перумов…

— Скользкий вопрос: есть Конвенты, на которых происходит присуждение премий в результате работы жюри, а есть премии, присуждающиеся демократическим путём — то есть голосованием всех приехавших. Понятно, что фэны какого-нибудь писателя, сговорившись, могут повлиять на результаты голосования. Впрочем, может это правильно? И как будет на Росконе?

— На Росконе будет всё! Сама премия Роскона определиться абсолютно "демократическим" путем — никакого жюри, никаких номинационных комиссий, которые решают, кому быть списках, а кому нет. Подготовлена практически полная библиография всего, что вышло в фантастике за 2000 год, но это своего рода шпаргалка, а не директива. Правильно ли то, что группы фэнов могут влиять на итоги голосования? Не вижу проблемы — на любых выборах, в том числе и политических, всегда действуют консолидированные группы, партии, кланы и т. п. В принципе, я не вижу разницы между наградой, вручаемой от имени жюри или премией, которую вручают по итогам голосования всех участников. Что большая тусовка, что малая… Во всех случаях победителя определяет вектор суммы интересов, амбиций, личных симпатий и антипатий. Поэтому на Росконе будет не одна, а несколько премий — как "демократических", так и не очень. Приз за лучшую детскую фантастику вручат Кир Булычев и Наталия Гусева, сыгравшая роль Алисы в культовом сериале "Девочка из будущего". Коллегия литературно-философской группы "Бастион" определит, кому вручить "Меч Бастиона". Будут и иные награды…

Извините, если кого обидел.

30 декабря 2008