Живой Журнал. Публикации 2008

История про беседы

Беседовал я с разными людьми, что производили впечатление неживых. Но будто всполохи от искрящих внутри проводов, что-то в них зажигалось. Какие-то странные функции оживали, что-то щёлкало как в старых советских полуавтоматах. Дело-то не просто в том, что люди верят в шаблон. Мне ужасно неприятно, что они не могут этот шаблон модифицировать. Вот тот же Бродский — я его сначала любил беззаветно, потом стал относится к нему с иронией, особенно, когда он изрекал культурологические псевдоистины, потом немного успокоился и начал находить в нём особый вкус.

Эй, читатель, что, у нас с вами совершенно разный взгляд на Бродского? Ну и что ж — вменяемый человек едино может говорить с другим вменяемым человеком.

А тут, выбежит адепт Явлинского — и произнесёт что-то удивительное. Не человек, а функция. А за ним что-то скажет угрюмый бытовой антисемит. Нет, я-то как раз совершенно не против человека какой-то нации ненавидеть другую нацию, неважно какую. Или право группы людей ненавидеть других по какому-нибудь признаку. Это право неотъемлемо, и оттого священно.

Я это право не просто уважаю, а часто им пользуюсь.

Но часто бывает так, что ты слушаешь человека, и поддался искушению поддержать разговор. И тут срабатывают какие-то реле, и чтобы спасти картину мира, чтобы этот мир объяснить, мне говорят "Так он же еврей". И прекрасная сложность мира сдувается, она упрощена и искажена. (Оппоненты были немногим лучше). Точно так же одна моя одноклассница говорила: "А он — Лев. Лев! О чём же говорить?" — и ты понимал, что вся психология кончилась, попытку исследовать человека прихлопнули как муху.

Извините, если кого обидел.

02 ноября 2008