В Ришикеше Синтии казалось, что Джон ее избегает: «Мои надежды на второй медовый месяц не оправдались. Джон относился ко мне все холоднее и безразличней. Он рано просыпался и уходил из спальни. Говорил со мной редко, а через неделю-другую заявил, что переселяется от меня в отдельную комнату, потому что ему места мало. С тех пор он меня игнорировал, что наедине, что на людях». Она не подозревала, что почти каждый день Джон получал открытки от Йоко Оно.
Спустя две недели после возвращения из Индии Джон предложил Синтии съездить на пару недель в Грецию, отдохнуть — вместе с Донованом и его менеджером, Джипси Дейвом[761], сестрой Патти Бойд, Дженни, и Волшебным Алексом. Синтия с Джоном редко когда отдыхали по отдельности, и Синтия не хотела уезжать одна. Тогда Джон сказал: «У меня сейчас дел по горло, я поехать не смогу, а ты поезжай, развеешься».
По возвращении из отпуска Синтия с Дженни и Волшебным Алексом направились в «Кенвуд» и приехали туда часам к четырем дня. Она сразу заподозрила неладное: «На крыльце горел свет, шторы все еще были задернуты, стояла тишина». Даже Дот, экономка, не вышла встречать Синтию с Джулианом.
Парадная дверь была не заперта. «Эй, вы где?» — крикнула Синтия. Может, они за дверью спрятались?
«Я подошла к двери оранжереи, взялась за ручку и вздрогнула от страха. Секунду помедлив, я распахнула дверь. Шторы были задернуты, в комнате стоял полумрак. Я вгляделась в сумрак… и оцепенела. На полу у стола, заставленного грязной посудой, сидели Джон и Йоко, лицом друг к другу, скрестив ноги по-турецки. Оба были в махровых халатах из раздевалки у бассейна, и я решила, что они, наверное, плавали. Джон сидел лицом ко мне. Он равнодушно взглянул на меня и сказал: «Привет». Йоко не обернулась».
Синтия сразу поняла, что Джон и Йоко хотели, чтобы она застала их в таком виде. Она и не представляла, что Джон способен на такой жестокий поступок. Совершенно ошеломленная, она словно бы впала в ступор и машинально предложила Джону поужинать.
— Нет, спасибо, — сказал Джон.
Синтия выбежала из комнаты, заглянула на кухню, спросила смущенную Дженни, можно ли поехать к ней, и бросилась наверх, за вещами. На лестничной площадке, у гостевой спальни, аккуратно стояла пара маленьких японских сандалий. Синтия приоткрыла дверь в комнату. Кровать была застелена.