One Two Three Four. «Битлз» в ритме времени

96

Чем дальше заводило их странствие, тем чаще они оглядывались назад. Они стали Крысоловами[631], что, приплясывая конгу, уводили свое поколение нетореной тропой; в то же время они были мальчишками в череде уходящих, тоскующими по миру, оставленному позади.

В декабре 1963-го после концерта «Битлз» в ливерпульском театре «Эмпайр» Джон отправился в дом к тете Гарри и перерыл свой старый хлам. Его школьный друг Пит Шоттон удивленно смотрел, как Джон разбирает свои старые книги и рисунки: «По-моему, оказавшись на сияющем перекрестке жизни и карьеры, он инстинктивно цеплялся за то, что напоминало ему о детстве, словно эти знакомые предметы могли неким образом облегчить переход в неизведанное будущее».

Двадцатичетырехлетний Джон, ошеломленный перипетиями взрослой жизни, тосковал об ушедших днях. «Когда я был моложе, намного моложе»[632]. В двадцать пять он печально пел о «местах, которые я запомню на всю жизнь»[633]. В двадцать шесть его проникновенное прощание с детством, «Strawberry Fields Forever», совместило галлюцинаторное и ностальгическое, будто кислотный трип в сиротском приюте. Пол описывал сад Армии спасения, которая ведала приютом, как некую утопию, «тайный сад Джона… Там была стена: перелезешь через нее и окажешься в запущенном саду, за ним никто не ухаживал, прячься — не хочу. Убежище Джона было укромным уголком, как в книге «Лев, Колдунья и платяной шкаф»[634], так о нем Джон и думал. Укромный уголок, где можно покурить, повитать в облаках, куда можно было сбежать. Джон сбегал туда».

Некоторые из самых мрачных песен Леннона-Маккартни написаны с жестокостью детских страшилок: Бунгало Билл с ружьем идет в джунгли охотиться на диких зверей; Максвелл забивает жертв серебряным молотком[635]. Песня Джона «My Mummy’s Dead»[636] исполняется на ту же мелодию, что и «Три слепых мышонка», которым разделочным ножом оттяпали хвосты.

Когда Кеннет Тайнен занялся адаптацией двух книг Леннона для Национального театра, он взял на себя непростую задачу объяснить их смысл ошеломленному Лоренсу Оливье[637]. «Стихи Джона — о начале вещей, — говорил он. — О первом знакомстве с кинематографом, прозой или поэзией. Они воспроизводят цельную картину его детства в Ливерпуле». Потом он вспомнил слова Махариши об «упоении, с которым дети, забыв обо всем, полностью погружаются в игру».

Пол вырос в семье, где любили петь хором. Он с удовольствием сочинял музыку наподобие той, которую «давным-давно» играл его отец. Сюрреалистический телефильм «Битлз» «Magical Mystery Tour» большинство зрителей того времени сочли «чересчур взрослым», однако по большей части он собран из детских воспоминаний. «Я тут подумал, — сказал Пол помощнику, Алистеру Тейлору, выбирая тему для съемок. — Загадочные автобусные туры[638] еще устраивают?»

При всей своей прогрессивной эксцентричности фильм, по сути, представляет собой путешествие в прошлое, усеянное эпизодами из детских воспоминаний битлов: духовые оркестры, песни хором в автобусах, танцевальные номера в духе Басби Беркли[639], мужчины с носовыми платками на головах, завязанными по уголкам, перетягивание каната на сельских ярмарках, — и все это показано сквозь кривое зеркало снов, кислотных трипов или и того и другого. Битлы с детской непосредственностью приступили к съемкам. Однажды Пол позвонил Тейлору в два ночи и сказал: «Мне завтра же нужна дюжина карликов-борцов»[640]. Фильм кажется составленным из несостыкованных между собой эпизодов, потому что так оно и есть: то, что придумывали в ночи, снимали наутро. Однажды Джон заявил Полу:

— Мне приснился странный сон.

— Выкладывай, — ответил Пол. — Вспомни все, и мы его снимем.

Джон рассказал, что во сне превратился в официанта и забрасывал посетителей макаронами.

— Фантастика! — отозвался Пол. — Берем.

Когда в мае 1967-го вышел «Sgt. Pepper’s Lonely Hearts Club Band», его объявили видением из будущего. Тимоти Лири[641], не признававший сдержанных оценочных суждений, заявил, что «Джон Леннон, Джордж Харрисон, Пол Маккартни и Ринго Старр — мутанты. Движущие силы эволюции, посланники богов, наделенные таинственной способностью создать новый человеческий вид». Даже более утонченный Кеннет Тайнен счел альбом «знаменательной вехой в истории западной цивилизации».

Однако это в равной степени еще и заигрывание с прошлым: безудержная ностальгия, расцвеченная старомодными духовыми оркестрами и ярмарочными балаганами. Хиппи обожали выискивать в альбоме намеки на марихуану и ЛСД, но Джо, дед Пола, тубист в духовом оркестре своей фабрики[642], видел в нем не меньше отсылок к эдвардианскому цирку и мюзик-холлу. Титульный трек отправляет нас на двадцать лет в прошлое, когда «сержант Пеппер учил свой оркестр играть»[643]; действие «Getting Better»[644] происходит в школе; в «She’s Leaving Home»[645] родители сбежавшей из дома девушки «посвятили ей жизнь»; «Being for the Benefit of Mr Kite»[646] воспевает старые добрые деньки, когда все чудесно проводили время; в «Good Morning Good Morning» Джон решает «прогуляться до старой школы» и видит, что «ничего не изменилось, все осталось тем же»[647]. Даже в самой, на первый взгляд, прогрессивной из всех композиций, «A Day in the Life», Джон видит фильм, в котором «английская армия только что выиграла войну»[648]; а в «When I’m Sixty-Four»[649] ностальгия распространяется и на будущее: Пол ждет времени, когда сможет оглянуться на золотое прошлое.