Твоя реальность — тебе решать

Глава 71. Кто не рискует, тот не пьет шампанского.

Смелость — это не отсутствие страха,

а понимание того, что есть что-то

более важное, чем страх.

«Как стать принцессой» (The Princess Diaries)

Машина остановилась на Московском проспекте у кафе «Чайхана Байрам». Тимка вышел из машины, батя выскочил следом. Обежал авто, оглядел делового сына, поправил галстук. Тим подвигал шеей в узком вороте.

— Капец! Как ты в нем ходишь? — выдохнул ребенок с натугой. — Это ж мужской корсет. Дышать-то нечем.

— Терпи. Красота требует жертв. Погоди, — дядя Леша выдернул из кармана телефон, настроил камеру, встал рядом, обнял ребенка за плечи и отвел руку в сторону. — Улыбаемся и машем. Блин, Тимыч! Я ж фигурально! Улыбочку. Вот. Теперь хорошо.

— Ну? И что это было?

— А это называется доказательство. Я потом своим внучкам буду показывать и рассказывать о том, как папа старался завоевать их маму, — усмехнулся батя и спрятал телефон.

— У меня будет два сына, — заявил Тимка.

Батя заржал, не засмеялся, а именно заржал, как иноходец по команде седока.

— Не. У тебя будет полный дом девок! Две или даже три дочери.

— Да, конечно…

— Я ж тебе говорил — у Господа тоже есть чувство юмора. Батя — спасатель, а дома цветник! И все в мать.

— О! Ну тогда моя песенка спета.

— Так давай… того… вернемся. Пока не поздно, — а у самого рот от уха до уха.

— Харэ угорать, меня и так трясет!

Тут батя положил обе ладони на плечи парня, заглянул в глаза.

— То, что ты делаешь, это правильно. У тебя может ничего и не получится, но если выгорит, то счастливыми станут сразу несколько людей. Понимаешь?

Тимка еще раз переложил сумочку с планшетом в другую руку и кивнул. Он так не волновался даже во время выступления перед профессорами, а сейчас…

Кафе полностью оправдывало свое название: ковры, диваны, подушечки, деревянные реечные перегородки между залами с воздушными занавесками на них, мозаика, а из динамиков что-то восточное, так сходу и не определить: Ирак или Турция.

Человек, с которым была назначена встреча, сбросил фото, и парень всю дорогу до Питера говорил себе, что это и есть отец Леры: сходство было, как говорится, на лицо. Уваров, следуя за официантом, вошел в боковую залу и увидел этого мужчину, который встал, чтобы поприветствовать Тимку. Классические светлые брюки и серо-голубой лонгслив идеально сидели по фигуре. Темные волосы, коротко стриженные на затылке и удлиненные на макушке, чуть вились. Легкая небритость придавала мужчине несколько импозантный вид. Вживую он оказался интереснее, чем на фото.

— Иванов Николай, — протянул мужчина руку.

— Федорович? — еще раз уточнил Тимка.

Мужчина усмехнулся:

— Федорович.

— Уваров Тимофей, это я вам звонил.

— Присаживайтесь, пожалуйста. Вы молодо выглядите.

— Ну, не знаю, к худу или добру, но это временно, — улыбнулся Тим.

Николай усмехнулся:

— Да. Молодость быстротечна. Кофе?

— Нет, я, пожалуй, возьму что-нибудь холодное.

Мужчины сделали заказ и теперь могли говорить. Тимка заметил, как Иванов заметно волновался. Может, у него случилось что-то?

— Я вам звонил по поводу вашего выпускного. В этом году будет пятнадцать лет, и наша инициативная группа решила повторить это турне. Находим и обзваниваем бывших выпускников, присутствующих на том теплоходе. Могу я задать вам несколько вопросов? — Уваров открыл сумочку, извлек планшет.

— Да, конечно. Но скажите, а вы, лично вы, знакомы со всем списком выпускников?

— Простите?

— Там же было больше сотни детей…

— Сто двадцать восемь, — не моргнув глазом соврал Тим.

— И вы один этим занимаетесь?

— Нет. Как я уже сказал, нас несколько человек. А что?

Николай поерзал на стуле, а потом сложив руки на стол и сцепив их в замок, сказал:

— Понимаете, уже несколько лет я разыскиваю одну девушку с этого теплохода…

Сердце от радости подпрыгнуло, а ладони взмокли.

«Это он!»— с облегчением подумал Тимка.

— Какую девушку? — спросил отчужденно, боясь выдать себя.

— Ее зовут Ксения, Ксения Николаевна Соловьёва…

В этот момент Тимке показалось, что из-под него выдернули стул. Он даже придвинулся ближе к мужчине, так как опасался упасть. Вся эта неразбериха с «искал — не искал», «нужна — не нужна» вдруг обрела смысл. Обрела причину. Он искал… Искал, но…

— Понимаете, мы познакомились на корабле. Она из Тихвина, вот такого роста, — и мужчина провел рукой себе над солнечным плетением.

— Ксения Николаевна, каштановые волосы, вот такого роста? Соловьёва? Из Тихвина? — повторил парень за мужчиной как мантру.

— Я не говорил, что у нее каштановые волосы…

В галстуке вдруг стало совсем невозможно дышать. Тот словно в удавку превратился, и Тимка, не вытерпев, потянул за узел, ослабляя хватку.

— Вы ее искали, ведь так? — спросил подросток. — И я теперь знаю, почему не нашли.

Николай не спускал с этого светлоголового молодого человека (лет двадцати, не старше) взгляда, а тот вдруг опустил голову к планшету, ловкие пальцы быстро заскользили по экрану, а потом, еще раз, ослабив узел галстука, протянули гаджет Николаю.

— Потому что ее фамилия не Соловьёва, а Соколова. И родом она не из Тихвина, а из Тосно. Это ведь она?

Мужчина взял планшет и в следующее мгновение едва не выронил.

— Ксюша… — выдохнул он, вцепившись в фото жадным взглядом.

У Николая затряслись руки и, чтобы не выронить планшет, он даже пристроил его на край стола, а сам стал листать фотографии, что успел себе перекинуть Тимка.

— Соколова… Соколова… — повторял он, а лицо дрожало неприкрытыми эмоциями, и парню стало невыносимо жаль его, Ксению Николаевну… Жаль того времени, что они потеряли, того времени, что не вернуть… Жаль Лерку, выросшую без отца…

Фотографий было всего шесть, но Иванов успел пролистать их туда-обратно раз десять, прежде, чем поднял глаза на Тимку.

— А вы… У вас есть ее адрес? — спросил он.

Уваров улыбнулся, залез в карман брюк и извлек свой пропуск.

— Давайте тогда познакомимся заново. Меня действительно зовут Тимофей Уваров, но я не из инициативной группы. Я школьник, учусь в той самой гимназии, которую когда-то окончила Ксения Николаевна. И здесь я по собственной инициативе.

Мужчина взял пропуск, повертел в руках, прочитал всю информацию на пластике.

— Это сейчас вот так школьники выглядят? Сколько вам лет?

— Шестнадцать.

— Шестнадцать? Шутите?

Тимка усмехнулся и вынул из сумочки паспорт, протянул мужчине. Тот чисто автоматически взял, открыл…

— Ну, здесь видно, что ребенок, а вы…

— Ну, это всё костюм. А на фото мне четырнадцать.

— Вы родственник Ксении?

Тимка усмехнулся, так и подмывало сказать: «Нет еще, но буду», однако подросток взял себя в руки.

— Видите ли, Николай Федорович, я здесь не из-за Ксении Николаевны. А из-за… другой дамы. Ксения Николаевна никогда не была замужем, но у нее есть дочь — Валерия Николаевна.

Тимка открыл вторую папку с фото и протянул мужчине гаджет.

— Дочь? — упавшим голосом повторил Иванов, но планшет взял.

А у Тимки вдруг задрожали руки.

«А вдруг он не захочет этой дочери? А вдруг она не нужна? Или не поверит, что его? А вдруг…»

— Какая красивая! — в этот момент выдохнул Иванов и провел пальцем по экрану.

И Тимка затараторил, стараясь успеть вывалить всю информацию:

— Она родилась двенадцатого марта две тысячи седьмого года, спустя…

— Простите, я выйду… ненадолго…, — перебил Николай и полез из-за стола, а Тимка в растерянности остался в зале. Остановить, задержать Иванова у него не хватило смелости.