Стамбульский ребус

Чья очередь?

Когда мы открыли задние двери, нас ожидал еще один сюрприз — на этот раз перед нами лежал труп знакомого нам человека. Под нож убийц угодил Хакан Ямалы — адвокат Адема Йездана, до которого тот не мог дозвониться вот уже два дня. Справившись с удивлением, мы вызвали ребят из отдела досмотра места преступлений, а сами, с трудом протиснувшись в фургон, приступили к осмотру тела.

Как и у остальных жертв, у адвоката было перерезано горло. Но он лежал не на спине, а на левом боку. Его связанные руки, сложенные в форме наконечника стрелы, не были закинуты за голову, а покоились на груди. Не успели мы найти ответы на предыдущие вопросы, как убийцы уже приготовили нам новые загадки… Хочешь не хочешь, я начал рассуждать. Куда указывали руки? Первой пришла на ум Новая мечеть — излюбленная достопримечательность голубей на площади Эминёню. Мне всегда больше нравилось второе ее название — мечеть Валиде-султан. Эта мечеть была самым выдающимся сооружением из всех, находившихся в том направлении.

— То есть Адем Йездан отпадает? — спросил Али, все еще зажимая нос от смердящего запаха правой рукой. — Неужели он выйдет сухим из воды только из-за того, что убили приближенного к нему человека? Как думаете, инспектор?

После ароматов розового сада и обвевавшего его легкого ветерка, дышать спертым воздухом внутри фургона было невыносимо.

— Выйдет, не выйдет — говорить об этом пока рано.

— То есть как? Думаете, этот мерзавец покончил со своим адвокатом?

Все может быть. Если за этими убийствами действительно стоит Адем Йездан и у него рука не дрогнула убить пятерых, что помешало бы ему избавиться и от адвоката? Хакан Ямалы не был его родственником. Всего лишь адвокат, очередной сотрудник, с которым работал Йездан. К тому же только сегодня утром он упомянул, что уже скоро его племянник готов стать юристом в их компании. И все же должен был быть существенный мотив, чтобы расправиться со своим адвокатом. Что-то из ряда тех веских причин, которые мы установили, расследуя предыдущие пять преступлений. Неужели и адвокат как-то замешан в деле с обрушившейся стеной? Да и как ему не быть замешанным — этот парень с модной прической должен был стать одним из главных действующих лиц в судебном процессе. Во время нашего первого визита к Адему Йездану Хакана нигде не было видно. Или бизнесмен совершил убийство сразу же после возвращения из Москвы… Нет, слишком рано делать такие выводы. Все могло происходить с точностью до наоборот: кто-то методично уничтожал подельников Йездана. Если это так, то следующей мишенью мог стать сам Йездан.

— Вполне возможно, что он убил своего человека, — сказал я. — Но в то же время он может оказаться совершенно невиновным. Как бы то ни было, нам нужно срочно связаться с ним. У тебя есть его домашний адрес?..

— У меня есть его номер телефона… Помните, я разговаривал с ним сегодня утром. Сейчас позвоню и узнаю адрес…

Я вылез из фургона. Осмотр тела оказался невозможным не только из-за ужасной вони, но и потому, что нам вдвоем в фургоне было тесно. Снаружи меня встретили теплый весенний вечер и влажный ветерок, дувший со стороны моря. Воздух здесь не был наполнен ароматом роз, но это не помешало мне сделать несколько глубоких вдохов, после чего я осторожно посмотрел вверх. Луна казалась еще ярче. Она как будто говорила: «Видишь, ведь я предупреждала, что сегодня вы найдете еще одно тело». Я сразу же опустил голову. Так же, как и луна, пристально наблюдавшая за нами: казалось, она не желала упустить ни малейшей детали, — я посмотрел через дверь на своего ершистого напарника, который пытался работать, несмотря на смрад.

— Али, нет ли у трупа в руке монеты?

Он присел на корточки, но почти сразу отпрянул.

— Чем ближе, тем вонь невыносимее… Сегодня к тому же жарко, а двери и окна в фургоне были закрыты — тут парилка настоящая, естественно, труп и воняет ужасно…

— Должно быть, фургон стоит здесь с обеда, а может, и с самого утра… Мы наблюдали за главной дорогой и, конечно, совсем позабыли об этой улице. По правде говоря, и Синан нам в голову не пришел…

Кажется, Али вспомнил что-то важное. Он повернулся ко мне и спросил:

— А ведь Лейла Баркын вообще не упоминала про Синана?

— Как-то раз она упомянула его, но не сказала, что убийцы могут оставить труп рядом с его тюрбе… Да и откуда ей знать?

— Но, инспектор, — Али не хотел заканчивать разговор: скорее всего, тянул время, чтобы не приближаться к трупу снова. — Ни одно из ее предположений не сработало.

— Ты прав, конечно, но в тюрьме сейчас лидеры Ассоциации защиты Стамбула. И если за убийствами стоят они, то кто тогда убил адвоката?

Он почесал затылок.

— А если у них есть сообщники? И как говорил Адем Йездан, ассоциация — всего лишь прикрытие для некой подпольной организации? Разве мы не можем предположить такое?

Теперь эта идея не казалась мне убедительной.

— Едва ли, Али. Ты сам видел членов ассоциации — они не похожи на злоумышленников-нелегалов. Все, чем они занимаются, никак не связано ни с какими разрушениями. Наоборот, они ведут борьбу против тех, кто уничтожает город.

— Но если они все-таки нас обманывают, инспектор?

— У нас нет никаких доказательств, Али…

Он понял, что его доводы до меня не доходят, и перевел разговор на другую тему:

— Откуда вы узнали столько всего о зодчем Синане?

— Мне рассказал о нем мой друг, он архитектор. Йекта… Не думаю, что вы с ним когда-нибудь пересекались.

— Не тот ли это, кого я недавно видел перед вашим домом? Такой грузный и сердитый?..

Демира Али описал отлично.

— Сурово выгляди!, правда? Нет, это был Демир. Он ветеринар. А Йекта — архитектор. Это он рассказал мне про Синана. — Я на секунду задумался. — Странно, но когда я спросил Йекту, что бы он сделал на месте убийц, он сказал, что оставил бы тело на могиле Синана. Как-то так.

Али этот факт не показался настолько странным, как мне.

— Эх, если б только мы с самого начала спросили у него! Было бы в сто раз полезнее, чем опираться на предположения женщины-историка…

Да, это было бы гораздо полезнее, но я вовсе не планировал втягивать своего друга в дело об убийстве.

— Ладно, Али. Посмотри, есть ли что-то в руке у жертвы? Если не можешь, давай поменяемся, ты выходи, а я осмотрю труп.

Мой напарник тут же внутренне собрался — речь шла о его профессиональной чести, и он не мог поступить по-другому.

— Да что вы, инспектор, я сам сейчас посмотрю, — сказал он. — Просто ждал, когда вы договорите.

Парень старался не обращать внимания на запах, но это было невозможно. Все его лицо перекосилось. Он осматривал связанные руки трупа.

— Здесь слишком темно. Не могу никак разглядеть. — Он повернул руки трупа к свету. — Подождите-ка, здесь что-то есть… — вытащив из кармана ручку, он слегка развел ею закостеневшие пальцы, и на пол фургона выпала монета. Али поднял ее, посмотрел. — Похоже на золото. И есть какие-то надписи на арабском. — Он протянул монету мне.

— Как по-вашему, для кого она отчеканена?

Я легко ответил на вопрос:

— Конечно же, для Сулеймана Кануни… Не думаю, чтобы стали чеканить монеты ради придворного архитектора…

Я держал монету за края, но Али предупредил:

— Осторожно, инспектор. Если мы сотрем отпечатки, Зейнеп нас убьет.

— Кстати, а где она сама? Нам нужно с ней связаться.

Я надел очки и, как будто что-то понимаю в этом, стал разглядывать мелкие арабские символы.

— Зейнеп? Я говорил с ней минут за десять до вашего приезда. Она со спецами осматривала фургон ассоциации, там же следы крови обнаружили. Сказала, что потом поедет к Недждету Денизэлю.

Странно, что она там забыла среди ночи?

— Зачем? Зачем ей туда ехать? — спросил я, отрывая взгляд от монеты.

— Она что-то говорила о гравюрах. Но подробностями не поделилась. Кажется, она не уверена и не хочет, чтобы я смеялся над ней, если ее версия окажется провальной. Но если Зейнеп права, мы и так все узнаем.

Достали уже их постоянные разборки!

— Позвони ей прямо сейчас, — строго сказал я. — Пусть бросает все и срочно едет сюда. А ты давай вылезай. Дальше пусть разбираются эксперты.

— Уф, ну наконец-то, — сказал Али, выпрыгивая из фургона и полной грудью вдыхая свежий воздух.

Однако его эйфория длилась недолго. Он вытащил телефон и позвонил Зейнеп, но ему никто не ответил. Потом набрал ее номер еще и еще раз. Почему же она молчит? Неужели с ней что-то случилось? Но что могло случиться? В доме у Недждета не могло произойти ничего опасного. Если только… Я посмотрел на Али. Он помрачнел.

— Наверное, оставила телефон в сумке в другой комнате, — сказал я, успокаивая не то себя, не то его. — Увидишь, она сама нам перезвонит. Если нет — еще попробуем. Свяжись-ка пока с Адемом Йезданом.

Али начал искать номер. Набрал, и вдруг в ночной тишине громко и отчетливо раздалось: «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети… Оставьте сообщение после сигнала».

Возможно, Йездан спал и выключил телефон, чтобы его не беспокоили. А вдруг его похитили? Да нет, рано пока волноваться. Али ждал, а я даже и не знал, что ему сказать. Если оставить все как есть до утра, то может быть слишком поздно. Как утром в пятницу, когда убийцы подкинули нам сразу две жертвы.

Телефонный звонок отвлек меня от раздумий. Звонила Зейнеп.

— Отключайся, — сказал я Али. — Это Зейнеп. С Йезданом свяжемся позже.

Али вздохнул с облегчением, но голос у Зейнеп был напряженный.

— Алло, инспектор? Что-то случилось? Али звонил, но я была за рулем и не смогла ответить. — Зейнеп, как обычно, соблюдала все правила. — Я перезвонила позже, но у него телефон был занят.

— Он Адему Йездану звонил… Мы обнаружили труп, это адвокат Йездана.

— Еще один труп?

— Да… Где ты сейчас?

— На набережной, еду в Саматью. К Недждету Денизэлю…

— Что ты там забыла? — мой голос прозвучал резче, чем хотелось бы.

— Это из-за гравюр… Вы помните, что на них было изображено?

— Нет, а что там?

— Если мне не изменяет память, то там изображены как раз те места, где мы обнаружили жертв…

Я попытался припомнить гравюры и, кажется, вспомнил одну — церемония приветствия в Сарайбурну, прямо перед султанским дворцом. На другой, кажется, колонна Константина… Кто знает, что там было на других гравюрах, но еще на одной точно был собор Святой Софии, во дворе которой бродили какие-то люди, и… мечеть Сулеймание, которая, как человек, обратившийся с мольбой к небу, простирала ввысь свои минареты. Если Зейнеп права, то узнать местонахождение следующей жертвы дело двух минут.

— Ты уверена? — спросил я, еле скрывая нахлынувшее волнение…

— Не на все сто, инспектор… Поэтому и хочу еще раз взглянуть на гравюры… Убийцы ведь именно из этого дома забрали монеты, которые потом вложили в руки жертвам. Вполне вероятно, что они оставляют жертв в местах, изображенных на гравюрах.

Звучало логично, но в ходе расследования нам пришлось отбросить так много вполне логичных гипотез, что и эта версия вполне могла привести нас к разочарованию. Чтобы такого не произошло, надо было сделать то, что и решила сделать Зейнеп: доехать до дома Недждета Денизэля и проверить гравюры.

— Хорошо, Зейнеп. Как только что-то обнаружишь, сразу звони.

— Слушаюсь, инспектор. — Я уже собирался дать отбой, как вдруг она сказала: — Ой, пока не забыла… У меня есть домашний номер Адема Йездана, если он вам вдруг понадобится. Я тут, когда информацию по нему собирала, нашла… Вдруг вы не сможете дозвониться на мобильный…

Собственно, мы и не смогли, поэтому, получив эсэмэску от Зейнеп, я сразу набрал домашний номер Йездана.

После четвертого гудка трубку взяли. Сонный голос на другом конце показался мне знакомым.

— Алло… Слушаю, кто вам нужен?

— Здравствуйте. Это старший инспектор Акман… Я бы хотел поговорить с Адемом Йезданом.

— Невзат-бей, здравствуйте… — сказал мой невидимый собеседник уже гораздо бодрее. — Это Салих… Мы встречались сегодня утром в компании «Дерсаадет»… — Я вспомнил племянника Йездана, которому тот безгранично доверял.

— Здравствуй, Салих… Прости, что беспокою среди ночи, но мне нужно поговорить с твоим дядей…

— Что-то случилось?

— Мы нашли тело Хакана Ямалы… Его убили…

— Что? Убили?.. — Он ненадолго замолчал. — Но кто? Кто мог это сделать?

— Пока не знаю, и нам срочно нужно найти твоего дядю.

— Но он еще не вернулся, — беспокойно пробормотал Салих.

— Не вернулся? Где же он может быть?

— Я, честно, не знаю. Он ушел вскоре после вас… Сказал, что собирается с кем-то встретиться и поужинать…

— С кем же это?

Голос Салиха дрогнул, он запаниковал.

— Что… Что происходит? Мой дядя в опасности?

— Точно не знаю… Подозреваю, что ему грозит опасность. С кем он собирался поужинать?

— Не знаю, — беспомощно повторил молодой человек. — Но у него в ежедневнике должно быть написано.

— А где его ежедневник? У тебя есть доступ к нему?

— Нет, он в офисе… На столе у дяди, в кабинете, где вы сидели утром…

— Сейчас в офисе кто-нибудь есть?

— Охранники… — Кажется, парень немного собрался. — Может, позвонить им и сказать, чтобы посмотрели?

Не исключено, что в этот самый момент Адем Йездан с удовольствием потягивает кофе с коньяком в одном из лучших ресторанов города. С другой стороны, возможно, он уже в лапах убийц и находится на волосок от гибели… Рисковать нельзя.

— Позвони, но скажи, чтобы ничего там не трогали. Просто предупреди, что я сейчас приеду. Хочу сам взглянуть…

Будущий адвокат был в полнейшей растерянности.

— Послушай, Салих. Возможно, ты не слышал, но недавно от рук серийного убийцы или убийц погибли шесть человек. Орудуют, судя по всему, профессионалы, и они беспощадны. Все убитые так или иначе связаны с твоим дядей. Возможно, твоего дядю похитили. Понимаешь? И если он сейчас у них…

— Хорошо, инспектор, — сказал он, наконец-то осознав всю серьезность ситуации. — Да, я прямо сейчас позвоню в компанию…

Я завершил разговор, и сгоравший от любопытства Али спросил:

— Если Адем Йездан не убийца, неужели он следующая жертва? Но кто тогда убийца?

Я не знал, что ответить. Возможно, за преступлениями стояла какая-то тайная организация, которую Намык Караман искусно скрывал от нас. Или орудовала некая подпольная группировка, которую мы совершенно не учли.

— Пошли, Али, — сказал я. — Может, удастся найти что-нибудь в офисе Адема Йездана.

Когда мы шли по спуску Фетва Йокушу, мне на глаза опять попался серебристый диск луны, следившей за каждым нашим шагом. Теперь луна выглядела не таинственно, а грустно: как будто римский оракул, заранее знавший, что произойдет. Это было отчаяние оракула, запоздавшего со своими пророчествами…