Стамбульский ребус

Царь и полубог

Мы вышли из дома Лейлы Баркын и сели в машину. Малая Святая София и узкие улочки исторического района, где в прошлом возвышались величественные дворцы и святилища, остались позади.

Погода была чудесной, и на площади Султанахмет группками толпились туристы. Раньше в этом месте был римский ипподром. Но и сейчас здесь есть на что посмотреть. Например, на обелиск Константина, который, конечно, несколько веков назад выглядел куда роскошней, пока с него не сняли бронзовые плиты разграбившие Константинополь крестоносцы. Змеиная колонна без трех змеиных голов. Египетский обелиск, поставленный по приказу императора Феодосия I в 390 году.

Историю Змеиной колонны я впервые услышал от мамы. Ее доставили сюда из храма Аполлона в Дельфах. Долгое время считалось, что она оберегает город от змей, скорпионов и прочих гадов. А после того как вандалы отбили змеиные головы, действительно началось нашествие ядовитых тварей на город. Мама всегда рассказывала что-то интересное — тем самым хотела привить мне любовь к истории. Одна из змеиных голов находилась в Археологическом музее, и мы даже ходили смотреть на нее. Вторая голова, кажется, оказалась со временем в каком-то английском музее. Третья, к несчастью, пропала совсем.

Вскоре туристические автобусы остались позади, а мы, проехав мимо Святой Софии, направились в сторону парка Гюльхане, в котором росли огромные платаны. В это время года на них по обыкновению вили свои гнезда аисты.

Наконец мы подъехали к павильону Сепетчилер, но свидетели-официанты так и не появились. Нам ничего не оставалось, как отправиться в участок разузнать у Зейнеп последние новости.

Во дворе участка росла старая слива. Сквозь свежие листочки проглядывало полуденное солнце, но в лабораторию дневной свет не проникал. Зейнеп сидела за компьютером, смотрела на экран и одновременно что-то записывала на листке. Она настолько погрузилась в работу, что даже не заметила, как мы вошли.

— Зейнеп! — я решил немного разрядить обстановку. — О чем задумалась, дорогая? Только не говори, что уже распутала преступление!

Девушка вздрогнула, оторвала взгляд от компьютера и заулыбалась.

— Да какое там, инспектор. Наоборот, все еще больше запуталось.

Али подошел поближе и взглянул на монитор.

— Что скажешь? Следы крови в штукатурке обнаружила?

Зейнеп выглядела немного раздосадованной.

— Нет, Али, все тесты отрицательные.

Али просиял:

— Ага, все-таки жертву убили не в ванной! Ну, я так и думал. Но из-за чего тогда потемнела штукатурка? — нахмурился он. — Может, Недждет неудачно воспользовался краской для волос?

— Неизвестно, — вздохнула девушка. — Но следов крови нет, это точно.

— Ты взяла образцы с разных мест? — уточнил я, хотя и так знал ответ. — Если нет, мы можем упустить что-то важное.

— Да, вы правы, инспектор. Но я сделала все как надо. Так что выходит, убийство произошло где-то еще…

— А это что? — спросил Али, оборвав наш разговор. Уставившись на экран компьютера, он хмыкнул: — Странновато выглядит.

Я подошел поближе и увидел рисунок, по форме напоминающий орлиную голову.

Зейнеп решила отыграться:

— Сам-то как думаешь? — стрельнула она глазами в парня.

— Понятия не имею. Похоже на птицу. Точнее, на голову птицы. Что-то древнее, да?

Девушка звонко рассмеялась.

— Да… Несколько тысяч лет. — Потом она обратилась ко мне: — Инспектор, а вы что скажете?

Признаюсь честно, я замялся. Но потом, разглядев небольшие параллельные линии по центру, сразу вспомнил, что таким образом помечают карты: низкий уровень моря — белым, возвышенности — точками, нагорья — линиями.

— Карта, верно?

— Браво, инспектор! Да, это карта. Топографическая. Но карта чего?

— Откуда нам знать? Да чего угодно, — пожал плечами Али.

Во взгляде Зейнеп мелькнуло, если я не ошибаюсь, превосходство.

— Что, сдаешься? Ты же из отдела убийств! Ну, подумай еще немного…

Али приставил пальцы ко лбу, всем своим видом показывая, что он напряженно думает. Мне тоже ничего не приходило в голову. Зейнеп, разочарованная нашими умственными способностями, наконец решила подсказать:

— Эй, мужчины, над каким делом мы сейчас работаем?

Не сильно измотанные клетки мозга моего напарника сработали быстрее, чем мои.

— Бог ты мой! — воскликнул он и хлопнул ладонью по столу. — Это же мыс Сарайбурну!

— Так и есть. Копай глубже, — сказала Зейнеп возбужденно, как будто только что обнаружила древний город. — Это Византий с окрестностями. Город, название которого было на монете в руке убитого.

Я внимательно посмотрел на карту. Действительно, на ней отчетливо проступали очертания исторического полуострова. А сам полуостров был похож на орлиную голову. Пытливый орел тянул ее с тела европейского континента, всматриваясь в сторону Босфора.

Вот как. Пока мы были у директора музея Топкапы, Зейнеп не только провозилась с люминол-тестами, определяя наличие крови в штукатурке, но и занялась Византием.

Она взволнованно начала рассказывать.

— Инспектор, Византий основал некий Визас…

Али, скрестив руки на груди, кивнул с видом знатока.

— Предположим, это нам известно. Ну, если ты про царя греческих переселенцев. — Зейнеп растерялась, а он продолжал: — Само название переводится как «место Визаса».

Али блаженствовал: это была вторая его победа за день.

— Ты только попусту потратила время. Лейла-ханым рассказала нам все об этом царе. Правда, инспектор?

Али не был бы Али, если б не заставил меня кивнуть. Но я слишком хорошо знал Зейнеп: она никогда не сдается так быстро.

— Директор рассказала вам, что Визас был полубогом? — перешла она в контратаку. — И сыном Посейдона?

Али, не слишком хорошо разбирающийся в теме, сразу сдулся. Расправившись с ним, девушка развернулась ко мне.

— С основанием Византия связано много легенд, инспектор.

Ох, а я как раз собирался уходить. Надо было заехать в Зейрек, пообщаться с Намыком, а потом — сразу домой. Мне не хотелось опаздывать на свидание с Евгенией. Но я обожал истории, связанные со Стамбулом. А уж если они связаны с нашим расследованием — такое и вовсе невозможно пропустить!

— Ну давай, рассказывай, — сказал я и уселся на свободный стул. Мой поверженный в бою напарник продолжал стоять. Я жестом указал на свободный стул. — Садись, Али. Век живи — век учись!..

— Да уж, инспектор.

По правде говоря, он так не думал, но крыть ему было нечем. Я, однако, не сомневался, что он возьмет реванш при первой же возможности. Окажись Зейнеп на его месте — вела бы себя точно так же. Наконец-то я начал проникать в суть их взаимоотношений. А ведь поначалу даже разнимал их, не понимая, что они просто флиртуют. Да-да, именно так: когда они брыкались, когда вступали в перепалки или просто подкалывали друг друга, оба испытывали особый трепет и счастье. Так что я решил не встревать — пусть наслаждаются. К тому же в большинстве случаев их перепалки удивительным образом помогали расследованию, ведь у каждого была своя точка зрения.

— Первую легенду вы, скорее всего, слышали, — заговорила Зейнеп, посмотрев в свои записи. — Жители Мегар проиграли важную битву. Тогда их царь Визас обратился к жрецу дельфийского храма. Тот передал ему наказ Аполлона сесть на корабли, переплыть море и обосноваться напротив Страны слепцов. Они так и сделали — и оказались на мысе Сарайбурну.

— Страна слепцов? — переспросил Али.

Чтобы он не закидал девушку вопросами, я ответил:

— Речь идет о Кадыкёе, Али. Я знаю эту историю. Так обычно в шутку говорят про переселенцев из Мегар: они выбрали место, где сейчас расположен район Кадыкёй, а могли бы выбрать мыс Сарайбурну. Мол, мегарцы — слепцы, раз не разглядели истинную красоту.

— Тут речь не только о красоте, инспектор, — вмешалась Зейнеп. — Византию благоприятствовало географическое положение: с трех сторон город был окружен морем. Не будем забывать и про стратегическое значение: за проход через Босфор можно было собирать налоги.

— Другими словами — дань, — Али все передергивал на свой манер. — Как старый безумец Думрул[3]: хочешь проехать — плати три акче[4], а не хочешь — выкладывай все пять…

— И рыба… Главный источник питания в городе… пеламида, скумбрия, луфарь…

— Кто знает, какая еще рыба обитала здесь в те далекие времена, — сказал я с грустью. — Еще во времена моего детства мы ловили луфаря в Золотом Роге. Теперь рыбы совсем не осталось. Всю уничтожили. Эх, ну да ладно. Переселенцы не заметили достоинств мыса Сарайбурну, поэтому расселились на азиатском берегу. За это их прозвали слепцами, а место их поселения — Калкедоном.

— Они и правда были слепцами, — Али наконец-то решил сесть. — Как вообще может прийти в голову поселиться в Кадыкёе, когда прямо напротив есть Сарайбурну? Я бы там поселился только из-за роскошных видов!

Вглядываясь в клюв орла на экране компьютера, Зейнеп сказала:

— Честно говоря, я бы тоже выбрала Сарайбурну. Только представь, Али: в те времена мыс был покрыт лесом. Никаких тебе странных бесформенных зданий, ни машин, ни дорог, ни людской толчеи. Лишь рыбацкие лодки в море — и больше ничего. Да и сам город состоял из небольшого порта и крепости. Вокруг лес и море.

Я попытался представить себе Стамбул, о котором говорила Зейнеп. Но стереть из головы уродливые очертания огромных бетонных зданий, торчащих повсюду, у меня так и не вышло. Ребята молчали. Скорее всего, они, как и я, напрягли воображение, но и у них ничего не получалось.

— Значит, это все? — вернул нас на землю Али. — Ну а в чем суть?

— Не горячись. Я только-только к ней подхожу, — строго сказала Зейнеп. — Вообще, легенда восходит к Зевсу, олимпийскому богу, известному своими любовными похождениями…

— Все греческие легенды так или иначе восходят к Зевсу, — перебил Али; он все еще пытался показать, что разбирается в мифологии лучше всех. Но Зейнеп продолжила, проигнорировав его реплику.

— Однажды Зевс увидел Ио, дочь аргивского царя Инаха, которая славилась своей красотой. Разумеется, он тут же влюбился в нее. Гера прознала о новой пассии супруга и разгневалась не на шутку. Зевсу она не могла причинить зла — силенки не те, поэтому решила направить свой гнев на соперницу. Узнал об этом, Зевс решил спрятать Ио — взял и превратил ее в белую корову. Но Геру не проведешь, она выкрала корову и заставила великана Аргоса сторожить ее. Тогда Зевс приказал Гермесу убить Аргоса, что тот и сделал. А Гера после гибели Аргоса наслала на Ио ужасного овода. Красавица пустилась в бега, но никак не могла избавиться от преследований овода. Наконец она добралась до Босфора, кинулась в воду и вплавь перебралась на другой берег. Кстати, название пролива Босфор восходит к этой легенде. На греческом «Босфор» означает «коровий брод». Так вот, бедняжка Ио оказалась на одном из холмов бухты Золотой Рог, где родила дочь Кероэссу. Девочку вырастила богиня воды Семестра. Когда Кероэсса подросла, к ней воспылал страстью повелитель морей Посейдон. Кероэсса не смогла противостоять Посейдону и понесла от него. Ребенком, которого носила в своей утробе Кероэсса, был Визас. Он стал великим царем и основал чудесный город под названием Византий. Монета, которую мы обнаружили в руке погибшего, из этого города.

— А вот здесь, дорогая моя, ты ошибаешься, — довольно прищурился Али. — Монету спустя много веков выковали римляне.

Кажется, они опять принялись за свое.

— И правда, Зейнеп. Когда Византий перешел к римлянам? — вмешался я. — Об этом что-то говорится в источниках, которые ты просмотрела?

Девушка засияла словно отличница, хорошенько выучившая урок.

— Да, инспектор. Не знаю, насколько верна эта информация, потому что я нашла ее в Интернете. — Она с участием посмотрела на Али. — Конечно же, все, что рассказала вам Лейла-ханым, верно. Но я также узнала, что… — Девушка снова заглянула в записи. — Да, так и есть: Византий основан в шестисотом году до нашей эры. Более семисот лет он существовал как город-государство, а в семьдесят третьем году уже нашей эры был присоединен к римской провинции Вифиния и Понт.

Сказать по правде, я немного растерялся.

— Ничего себе! Получается, римляне пришли сюда спустя семьсот лет. А я-то думал, что гораздо раньше.

— И я так думала. — Она замолчала и слегка покраснела. — Стыдно признаться, но я считала, что греки и римляне — это одно и то же.

Ну что тут скажешь? Мы были полными невеждами в истории родного города. Ничего не знали не только про греческий или римский период, но даже про более близкое нам османское время. И при полной безграмотности в этом вопросе разглагольствовали о славном прошлом нашего города!

Вдруг я подумал, насколько все это пересекается. Мы работаем в отделе убийств. Ломаем головы над нераскрытыми преступлениями. А теперь — городские тайны, с которыми тоже надо разобраться. Не сказать, что меня не вдохновляло более тесное знакомство с родным городом, но главным все-таки было расследование преступления.

— Ну, хорошо, — сказал я, поднимаясь. — Зейнеп, когда будут готовы результаты вскрытия?

— Завтра. Думаю, ближе к обеду.

— Отлично. Кстати, завтра нужно еще раз наведаться в дом убитого. Лейла упоминала о коллекции монет — нужно ее поискать. И вообще, следует побольше узнать о Недждете. Чем он занимался? Преподавал в университете или работал в другой сфере? Лейла-ханым была довольно сдержанной, когда мы говорили о Недждете. Мне показалось, что она что-то скрывает. Еще надо проверить его на приводы в полицию. Не замешан ли он в чем-то? Может быть, где-то проходил как свидетель? Все это нужно узнать.

— А как же хирург? Не будем его допрашивать?

— Конечно, будем, Али. Вот сейчас и поедем к нему.

— Я бы тоже с вами поехала, — предложила Зейнеп. — Здесь все равно уже нечего делать.

У меня на нее были другие планы.

— Сходи-ка ты вечером к павильону Сепетчилер. Вдруг появятся официанты, работавшие в ночь убийства. Разузнай, была ли там Лейла-ханым вечером в воскресенье и действительно ли они поссорились, как она говорила. Что там на самом деле произошло? Нам нужно как можно больше информации, — сказал я.

Но Зейнеп так просто не сдавалась.

— До вечера еще куча времени, инспектор… Я поеду с вами, а оттуда — в павильон Сепетчилер…

Возможно, она не хочет упустить что-то важное в ходе расследования? Я никак не мог понять причины такой настойчивости.

— Ну что с тобой сделаешь, едем.

Направляясь к двери, я заметил цветы, принесенные Али; от них по-прежнему исходил тонкий аромат. Ах вот в чем дело…

Я повернулся к нашей красавице-криминалисту.

— Знаешь, Зейнеп, с Намыком мы сами поговорим. Я думаю, будет лучше, если сейчас ты немного отдохнешь, а вечером тебе поможет Али.

Темные глаза девушки просияли.

— Хорошо, инспектор.

Суть моего послания она уловила, но я все же решил озвучить официальную версию:

— Побеседуете с официантами. Заодно спросите, знаком ли владелец ресторана с Недждетом Денизэлем.

Али, хоть и не подал виду, тоже был рад моему предложению.

— Я за тобой заеду, Зейнеп.

Они пытались не смотреть друг другу в глаза.

Сделав вид, будто это только что пришло мне в голову, я сказал:

— Раз уж вы едете в павильон Сепетчилер, поужинайте там заодно. У меня сегодня гости, иначе я бы тоже присоединился к вам. Там немного дороговато, но вид открывается потрясающий.