Призрачный рай

Глава 33. Тени из прошлого

Ливия

Кто-то любит теплую погодку, весну и лето. Греться под лучиками солнца, загорать на пляже, купаться и есть мороженое. Некоторым, наоборот, по душе пасмурная, прохладная погода. Таким людям комфортнее слушать раскаты грома и музыку дождя, любоваться грозой и смотреть, как небо освещают резкие смертельные вспышки. Возможно, они любят гулять и промокать до нитки, но чувствуют себя в тот момент живыми и счастливыми.

Когда шел первый снег, я прилипала носом к холодному стеклу, заразительно улыбалась, а мои глаза горели озорством и весельем. Я смотрела, как торопятся прохожие, иногда поднимают лица в небо и усмехаются. Тогда во мне жил мечтатель, верящий в чудеса и новогоднюю сказку. Я, как наивная маленькая девочка, загадывала несбыточные желания, но полагала, что когда-нибудь они все же станут явью.

Теперь я не бежала радостно к окну, не дышала на стекла и не писала записки Санте. Первый снег приносил фантомную боль. Болело уже не так сильно и не раздирало душу на куски от отчаяния — остались лишь глухие отголоски. Память нельзя стереть нейрализатором, как в фильме «Люди в черном» или при помощи прибора, как в фильме «Сияние чистого разума». Применить заклинание забвения обливиэйт из Гарри Поттера и частично изменить воспоминания. Да, это всего лишь обычный мир, где у каждого свои проблемы, и сравнивать их по масштабности нечего. Один человек может сломаться от полученного замечания или оскорбления, другой даже на похоронах близкого будет стойко держаться. У каждого свой предел.

Я встречала вторую зиму без него. Так странно… Он жил в мыслях, сердце, но растворялся и убегал, как талая вода. Не успеваешь ухватиться — его образ постепенно ускользает. Я боялась, что забуду и желала невозможного, из мира фантастики. Чтобы в ушах звучал его звонкий смех, он выбегал и прижимался ко мне, видеть его детскую улыбку и гладить светлые непослушные волосы. Но все, что я получала в ответ — тишина.

Снег кружился за стеклами студии Элои Леруа, но мне хотелось исчезнуть из этого мира и планеты. Все были в преддверии Рождества и Нового года, а я возвращалась на несколько лет назад в морозный декабрь, бежала по улицам Нью-Йорка от произошедшего и себя. Спастись, попасть в другое измерение, где не будет жуткой боли. Первый снег напоминал Коди и неудавшуюся любовь.

Если обернуться и посмотреть на себя прошлого, понимаешь, что уже не будешь таким, как раньше. Что-то треснуло внутри, надломило и оставило мелкие осколки в ране. Время ускоряет свой ход, не стоит на месте и стремглав летит. Многие верят, что оно лечит и заживляет шрамы от прошлых потерь. Возможно. Смотришь в зеркало — вроде ты, но не тот, что вчера или год назад. Взгляд иной, да и выражение лица тоже, характер и поступки — ты изменился. Стал более вдумчивым, немного отстраненным, не таким наивным — потери оставляют значимый след, ошибки и полученные уроки от жизни формируют нас, как личность. Поэтому со временем мы на все смотрим иначе и под другим углом; перестаем верить в чудеса, ждать чуда и становимся разборчивее, зрелыми реалистами. Потери и любовь убивают в нас маленького несмышлёного человечка, который уступает место осторожному прагматику. Иногда тоскуешь по себе прежнему, но осознаешь простую истину: ничего напрасно не происходит. Будут другие люди, с которыми мы откроемся и сблизимся, встретим новые закаты и рассветы, у нас появится любимая работа или хобби, спасающие в смутные времена. Даже в кромешной тьме можно увидеть тусклый огонек, который приведет к свету. Главное, не закрывать глаза, не опускать бессильно руки, а сделать шаг и потянуться к нему.

Самое правильное, что я сделала в своей жизни — взяла в руки фотоаппарат, подаренный Виджэем и Розой. Кто знал, что именно фотография и работа моя спасительная вакцина, исцеляющая душу. Мышцы наливаются от приятной боли, голова забита разными идеями, которые только и ждут момента, чтобы воплотиться в жизнь. Когда приходишь домой, падаешь на кровать, смыкаешь от усталости глаза и встречаешь новый день. Не нужны таблетки от бессонницы, потому что работа, загруженный плотный график — это лучшие помощники, чтобы тело отключилось, как и голова.

Я ни секунды не жалела, что когда-то посещала курсы начинающих фотографов и попала на семинар к Элои Леруа, который стал в дальнейшем моим прекрасным другом и учителем. Элои был новатором и человеком с нескончаемым потоком неординарных идей, требующих осуществления. Заказы шквалом сыпались с неба, поэтому он никогда не сидел на месте и работал на износ даже по выходным. Леруа говорил, что лучшее лекарство от скуки и деградации — это работа, стремление к самопознанию и совершенству. Только дурак будет сидеть, сложа руки, и ждать манны небесной, умный же наоборот найдет различные пути к самореализации и будет идти напролом, чтобы добиться желаемого.

Я узнавала мир, летая в другие страны и города, знакомилась с новыми творческими людьми, посещала вместе с Элои разные фото-дни и форумы, где собирались фотографы и модели, делились опытом и свежими креативными идеями. Я по-настоящему жила и задыхалась от избытка эмоций. Работа, путешествия, знакомства приносили удовольствие и счастье. Наконец-то я знала, что двигаюсь в правильном направлении, делаю то, что люблю и чувствую себя нужной.

Вивьен безнадежно махнула рукой, когда поняла, что искать потенциального жениха бесполезно. Она так рьяно старалась устроить мою личную жизнь, что я соглашалась на свидания, только чтобы не обидеть подругу.

— Работа не может сделать человека по-настоящему счастливым, — говорила Вивьен, когда мы пили по бокалу хорошего вина в одной из милых кафешек в Париже. Весна только дала о себе знать, но вокруг уже сновали влюбленные парочки и зеваки-туристы, радовавшиеся теплу и романтичной атмосфере. Вивьен стала полноправной парижанкой, окончила университет и по приглашению устроилась на работу переводчиком. Ее мечта превратилась в реальность.

— Но я счастлива, Ви, — пожала плечами, ловя негодующий взгляд подруги. Она поправила курчавые волосы, томно улыбнулась проходящим мимо мужчинам, говоря что-то по-французски. Я отвела глаза на загорающиеся фонари за окном и сверкающую Эйфелеву башню. Не хотелось обременять себя ненужными связями и отношениями. Обманывать парней, которые заслужили искренности, а не вымученных улыбок. Знакомые округляли глаза, всплескивали руками и причитали, когда узнавали, что я свободная девушка: «Как?! Тебе ведь скоро двадцать два! Красивая, преуспевающая, молодая и без парня?!» Я не понимала, чему они так удивлялись. Я не видела ни в одном из парней того самого. Когда сердце трепещет от одного взгляда, улыбки и голоса. Когда чувствуешь легкость в теле и приятные мурашки, глядя на него. Когда от одного прикосновения загораешься и мир не нужен, только он. Ни один парень не вызвал во мне трепета, мурашек и искры. Да, они были очень милыми, обходительными, заваливали комплиментами, но не задевали струн души. Хорошо, я вру. Я видела того самого в одном человеке, но иногда казалось, что это всего лишь сон: наша встреча, знакомство, перепалки, разговоры, одна прекрасная ночь. Я невольно смотрела на других, но искала его. Только Габриэль мог пронизывать взглядом нефритовых глаз так, как никто другой, шептал непристойности, от которых я теряла рассудок, помогал забыть о мире и улететь ввысь. Зачем подделка, когда я испытала неземное чувство и понимала, что подарить это может один человек? Возможно, я переболею, но сейчас не нуждалась в псевдоотношениях.

— Аmie, ты все еще любишь его? — с грустью в голосе спросила Вивьен, накрывая мою ладонь.

Пусть он не присылал смс, после концерта в Нью-Йорке, но у меня осталось на память кольцо, которое я всегда носила, и фото. Да, я до сих пор любила Габриэля Лавлеса.

Элои Леруа не нуждался в рекламе и пиаре. Его имя было визитной карточкой в фотоиндустрии и шоу-бизнесе, а график распланирован на несколько месяцев вперед. Я все еще поражалась его трудолюбию и самоотдаче в работе. Как он умело находил общий язык с каждой моделью, и парой фраз менял атмосферу на площадке. Элои рассказывал разные финты и уловки, которые использовал во время съемок. «Не только профессиональный фотоаппарат, свет и декорации делают качественное фото, но и правильный подход к модели. Многое зависит от атмосферы, которую создаст фотограф и команда, макияж, одежда и общение».

Мы вернулись из Италии и Испании, где проводились съемки для журнала Sports Illustrated. Тогда я поняла, что умение общаться в такой профессии важно. Элои работал с известной супермоделью, которая знала без подсказок и указаний, какую позу принять, соблазнительно улыбнуться и одним взглядом заставить мужчин смотреть только на нее. Когда выключалась камера, она походила на недовольную стерву с множеством странных требований. В Нью-Йорк я прилетела полностью выжатая: моделька умела профессионально не только позировать, но и выносить мозг.

Не спасли пляжи, теплая лазурная вода, невообразимая природа и потрясающая еда. Настроение было испорчено к чертовой матери из-за ее капризного и дурного характера.

— Не понимаю, как ты терпел ее… высокомерие, — проворчала в телефон, ставя чемодан рядом с кроватью, и открыла окно, впуская свежий воздух.

— Моя милая и наивная Ливия, Пенелопа зарабатывает больше десяти миллионов в год, имеет богатых любовников и шикарную виллу в Испании, — услышала насмешливый голос Элои и пораженно раскрыла рот. Больше десяти миллионов… Но это не дает ей права вести себя по-хамски! — Она является лицом известных брендов и журналов. Как ты думаешь, лучше прикинуться дружелюбным и получить максимум, на который она способна, или найти в ее лице врага?

Я присела на кровать и тихо вздохнула.

— Ты как всегда прав.

— Я знаю, что ты борец за справедливость, но иногда надо наступать себе на горло, чтобы добиться желаемого. Пенелопа не такая плохая, но избалованная, я согласен.

Избалованная? Мягко сказано! Она перебирала дотошно еду, кривилась, если один ингредиент казался ей не свежим, требовала лавандовое мыло и свежевыжатый ананасовый сок, если он нагревался хоть на пару градусов, она его выливала и вопила, что никто не уважает нелегкий труд модели. Да я благодарна хот-догу или йогурту, которые попадают раз в день в мой желудок, к тому же не всегда!

— Отдыхай, завтра жду в студии. Чао, красотка, — попрощался Леруа.

В понедельник с утра пораньше я расставляла аппаратуру для предстоящей съемки. Связалась с Гвен, нашим ретушером, затем визажистом и стилистом, обговорив время и уточнив мелкие детали. Сходила в Старбакс, купила карамельный латте себе и шоколадное фраппучино Элои. Когда вернулась в студию, Леруа уже настраивал штатив.

— Моя ранняя пташка, — я подала ему напиток, улыбнулась и отпила латте.

— Привет, Элои.

— У меня есть для тебя важная и невероятная новость, присядь, — загадочно улыбнулся фотограф, заставив мой пульс ускориться.

— Ты меня пугаешь, — я присела в кресло и внимательно посмотрела на Леруа.

— Со мной связалась бывшая одноклассница, она работает в издательской сфере редактором, предложила одну интересную работу, но ты знаешь, что мой график расписан до конца года, — Элои сделал эффектную паузу и продолжил: — Поэтому я порекомендовал им тебя.

Я тихо выдохнула, а латте чуть не выскользнул из рук на кремовые хлопковые шорты.

— Ты шутишь? — просипела и откашлялась, недоверчиво косясь на Леруа. Не может быть. Элои рассмеялся и покивал утвердительно своим словам.

— Нет, я вижу в тебе потенциал, Ливия. Ты готова, и это будет первая серьезная работа.

Я прикрыла шокировано рот, все еще не веря ушам. «Первая серьезная работа», — проговорила про себя несколько раз. Немыслимо.

— Я дал согласие, твои контакты и сказал, что они не пожалеют, — фотограф мягко улыбнулся, отпивая фраппучино. — Я могу рассказать кратко суть работы, остальное узнаешь в Лос-Анджелесе.

— Лос-Анджелес? — пискнула я, распахивая широко глаза.

— Да, — Леруа поправил волосы и посмотрел на наручные часы. — Забронируй билет на ближайший рейс завтра.

— Подожди… это… так… — я запиналась и не могла подобрать слов. — Очень неожиданно.

— Понимаю, но ты не должна упускать такого шанса, Ливия. Это как рулетка: кому-то везет, кто-то теряет все. Ты одаренная и талантливая со всеми данными от креативных идей до любви к своей работе. Таких единицы, — убедительно произнес Леруа, поддаваясь вперед. — Благодаря этой возможности, ты станешь известным фотографом.

— Спасибо, — прошептала я, чувствуя, как горят щеки от его похвалы и добрых слов. — Можешь рассказать подробнее?

— У них есть автор, которая раньше являлась вокалисткой какой-то группы, — Элои задумчиво провел пальцами по губам и нахмурился. — Не помню названия, но я не любитель такого.

Я усмехнулась, зная, что фотографу нравится классика.

— Теперь же она встречается с одним из участников и пишет любовные романы, довольно популярные. Патриция, моя одноклассница, предложила написать биографию про группу. Это будет взаимный пиар и прибыльно как для издательства, так и для лейбла. Соответственно нужны фото участников, поэтому она попросила помощи у меня. Пришлось мягко отказать, но все сложилось наилучшим образом, как видишь. Патриция сказала, остальные детали можно обговорить более конкретно при личной встрече с автором и теми музыкантами.

Голова кругом от информации. Музыканты? Лос-Анджелес? Черт, ущипните, может, я сплю? Пока мозг пребывал под огромным впечатлением, Элои достал из-за спины коробку.

— Тебе, — добродушно сказал Леруа.

В который раз за утро я снова удивленно охнула, округлив глаза.

— Это ведь Leica! — чуть громче, чем хотелось, воскликнула я, рассматривая фотоаппарат.

— Да, — подтвердил мои слова кивком Элои. — Подарок, Ливия.

Я ошарашенно вскинула на него глаза и положила распечатанную коробку на стол.

— Я не могу, Элои, — тихо пробормотала, сжимая трясущиеся руки в замок. — Спасибо, но… это очень дорогой подарок. Там даже объективы есть!

— Ты собираешься делать фото известных музыкантов на старый Canon? Там нужны качественные снимки, — с сарказмом промолвил фотограф. — Прими подарок в знак благодарности и признательности. Ты мне очень помогла, Ливия. Не представляю, где найду такого помощника.

— Элои… — я путалась не только в собственных мыслях, но и словах. — Это тебе огромное спасибо… Не стоило тратить сумасшедшие деньги, мне так неловко… Боже… Я верну их!

— Ливия, — остановил мою скомканную несуразицу Леруа и посмотрел в упор, качнув головой. — Не огорчай. Просто прими подарок и докажи, чего стоишь.

Я опустила голову и тихо пробормотала:

— Спасибо.

— Патриция предложила оплачивать отель в Лос-Анджелесе, но я нашел выход, — он положил связку ключей на коробку, и я подняла недоуменный взгляд. — У меня квартира-студия в Брентвуде, она в твоем полном распоряжение.

Я точно сплю. Серьезная работа со знаменитостями, новый фотоаппарат, о котором я мечтала и копила деньги, Лос-Анджелес, помощь Элои… Неужели грузовик с счастьем и удачей перевернулся на моей улице?

Элои весело рассмеялся, глядя на мое обескураженное выражение. На глазах выступили слезы радости, которые я быстро смахнула. Леруа цокнул и протянул платок.

— Прости, просто я… — слезы градом покатились от нахлынувших эмоций. — Я всегда считала себя неудачницей по жизни. Попадала в странные неловкие ситуации и последнее время все это… Как будто прекрасный сон или сказка. Любимая работа, знакомства с прекрасными людьми, новые страны и города, в которых побывала, твои уроки, подсказки, советы…

— Ливия, — Элои взял мою руку и искренне улыбнулся, заставляя поднять на него взгляд. — Моя бабушка… — он сглотнул, поджав губы, — моя бабушка учила всегда помогать людям и говорила, что добро возвращается добром, зло — злом. Каждый труд и старания окупаются рано или поздно. Улыбнись, потому что ты заслужила быть счастливой.

— Спасибо, Элои, спасибо тебе, — я обняла его и взволновано вздохнула, неловко отстраняясь.

— Всегда пожалуйста, можешь рассчитывать на помощь и поддержку, а теперь собирайся, пакуй чемоданы в Лос-Анджелес и покоряй этот город.

— Надо попрощаться с ребятами, — я открыто улыбнулась, кидая влюбленный взгляд на новенький Leica и предвкушая, как возьму его в руки и буду снимать.

Вещи были собраны, и мы с Розой и Виджэем решили отметить такое грандиозное событие вечером в «L'anima», где собрались старые друзья, не хватало только веселушки Вивьен с ее острым язычком и французским акцентом. Что может быть лучше отдыха в дружной компании и приятной атмосфере? Когда за тебя от души радуются и поддерживают. Наверное, я давненько столько не плакала, правда, уже от счастья.

Когда самолет приземлился через пять с половиной часов в Международном аэропорте Лос-Анджелеса, на дворе стояла жарковатая сухая погода, и солнце знатно припекало. Я повязала на голове пучок и сперва набрала Патрицию, сообщив, что самолет приземлился. Сделала фото на фоне аэропорта и отправила рассылку со словами: «Уже в ЛА:)». Через десять минут меня набрал водитель, и я ехала в прохладном салоне машины, где работал кондиционер и спасал от душной погоды. Я смотрела в окно и не скрывала радостной улыбки, которая постоянно светилась на лице от уха до уха. Наверное, каждый, кто окажется в Лос-Анджелесе, почувствует себя звездой и на съемках известного голливудского фильма от Стивена Спилберга. Руки чесались достать подарок Элои, но я берегла его и делала снимки на старенький фотик, который прихватила с собой. Я бывала несколько раз в Лос-Анджелесе во время работы, но особо не рассматривала город селебрити. Сейчас возможностей и времени хватало на то, чтобы восхищенно открыть рот и любоваться пейзажами, природой, знаком «HOLLYWOOD», любознательными туристами, жителями, лазурной гладью Тихого океана, откуда доносился соленый бриз, и зелеными горами.

Через двадцать пять минут автомобиль въехал в Брентвуд, о чем сообщал знак на дороге. Я наслаждалась видом красивых частных домов, невысоких построек, изобилующими зеленью и цветами, роскошными бутиками производителей известных марок, магазинчиками и кафе. Квартира-студия Элои находилась в невысоком комплексе, где меня встретил охранник, проверил документы, а водитель помог донести багаж до четвертого этажа и предупредил, что я могу всегда воспользоваться его услугами. Пока все шло, как по маслу. Квартира Леруа меня немного поразила. Никаких перегородок, кроме ванной комнаты, оформлена в минималистичном стиле, а стены украшали сюрреалистичные фото, сделанные Элои. Минимум предметов, мебели, игра черного и белого и прекрасный вид из окна — то, что надо для души и спокойствия. Но мне предстояла еще встреча с Джинет Браун, которая согласилась приехать.

— Лучше встретиться без лишних глаз и ушей, — рассмеялась она в трубку, когда я позвонила и услышала приятный немного низкий голос. — А так как я нахожусь сейчас в Пасифик-Палисейдс, ехать всего четыре мили (шесть с половиной километров). Буду приблизительно через пятнадцать минут.

Девушка не заставила себя ждать, но мне даже нечего было предложить, так как холодильник и шкафчики пустовали, поэтому я сразу извинилась за несообразительность. Ведь могла заскочить в какой-нибудь магазин по пути и скупиться. Мысленно ударила себя по лбу и отругала.

— Ох, перестань, я не голодна, — Джинет прошла в студию и огляделась, присаживаясь на белый диван.

Невысокая, я бы сказала миниатюрная, слегка загоревшая, приятной наружности, с выгоревшими светлыми волосами и большими бирюзовыми глазами. Одетая в короткий топ лимонного оттенка и джинсовые шорты. Обычная и сразу располагающая к себе, мне она понравилась.

— Как тебе ЛА после Нью-Йорка? — спросила она, доброжелательно улыбаясь.

— Как будто попала из каменных джунглей в тропики, — с иронией произнесла, и мы обе посмеялись над шуткой. — Расскажешь, какие фото нужны и съемка, чтобы я распланировала и подготовилась?

— Я подумала, что постановочные фото в студии будут не так смотреться, как естественные во время концертов или в неформальной обстановке, — Джинет задумчиво подняла глаза и почесала нос.

— Да, согласна, тем более в такие моменты на лице искренние не наигранные эмоции, — я достала планшет и записала несколько пунктов.

— Нужно согласовать графики парней, потому что они сейчас поглощены работой над новым альбомом, клипом… — девушка наклонила голову, говоря глазами «типичные занятые звезды», я понимающе усмехнулась и кивнула. — Завтра встретишься и ближе познакомишься с ними. Они нормальные, но не без заскоков, понимаешь? — Джи виновато улыбнулась, намекая на сложный характер знаменитостей.

— Нельзя судить человека, не узнав и не пообщавшись, — я посмотрела на экран планшета и нахмурилась, вспомнив о важной детали. — А что за группа? Удивительно, но Элои позабыл название, он больше любитель классики.

— Оу, не знаю, слушаешь ли ты такое, — Джи тихо посмеялась в кулачок. — Это рок и метал.

— Когда-то меня подсадили на этот жанр, — успокаивающе улыбнулась, глядя в сверкающие бирюзовые глаза.

— Правда? Тогда ты, наверное, слышала о «Потерянном поколении»?

Планшет выскользнул из рук и упал на колени. Я быстро заморгала, забыв, как дышать. Сердце ушло в пятки и провалилось в район первого этажа, если не ниже. Что за…?

— Что? — еле выдавила из себя.

— Ч-что? — Джи удивилась и взволнованно спросила: — Ты так побледнела. Тебе нехорошо? Может, воды?

Она метнулась в сторону кухни и через минуту вручила холодный стакан, который трясся в руках.

— Ливия, что-то не так? — Джи испуганно округлила глаза и хлопнула себя по коленке. — Ты, наверное, их фанатка?

Я чуть не поперхнулась и прижала ладонь к губам. Да, преданная поклонница, которая кувыркалась с одним из участников, втюрилась по уши и уже два с половиной года не может выкинуть паршивца из головы и сердца. Какая ирония, просто насмешка судьбы. Не представляю нашу встречу. Черт, кажется, я конкретно влипла, а ведь только недавно думала, что мне несказанно повезло. Хах, куда там. Очнись, Ливия, ты по-прежнему неудачница и снова столкнешься с одним невыносимым придурком. Меня пробрал истерический смех, и я громко рассмеялась своим хаотичным мыслям. Наверное, Джинет подумает, что я неуравновешенная психопатка, потому что ее пораженный взгляд это и подразумевает.

— Прости, — выдохнула и залпом выпила воду, немного приходя в себя. — Нет, я не ярая фанатка, но как-то посещала один из концертов в Нью-Йорке. Мне понравилось.

Джинет облегченно покачала головой, убирая выбившиеся пряди, и издала смешок.

— Черт… ты вела себя странно.

— Прости, не думала, что буду фотографировать, — его, — «Потерянное поколение». Вот что бывает, когда не знаешь имя клиента.

— Значит, все в порядке?

Я неоднозначно кивнула. «Не совсем, есть пару нюансов, которые значительно осложнят задачу». Маловероятно, что Габриэль вообще рассказывал о моем существовании и связи с «горничной Мисаки», с которой как-то переспал во время записи второго альбома в Нью-Йорке. Черт побери, просто в голове не вяжутся такие совпадения!

В руке Джи зазвонил телефон, и она, взглянув на экран, ответила.

— Да. Нет, я еще на встрече с фотографом, — она кинула в мою сторону извиняющийся взгляд и отошла к балкону. — Правда? Как круто! — доносились фразы, пока я приходила в себя и возвращалась из мини-приступа, который случился после столь ошеломительной новости. — Ладно, я заеду в магазин и куплю, увидимся дома.

Теперь пазлы в голове постепенно складывались в четкую картинку. Габриэль как-то говорил о Джи, что она прекрасный человек и отзывался о ней очень тепло. Теперь ясно, о ком шла речь. Элои сказал, что Джи девушка одного из музыкантов. Но…

— Твой парень? — улыбнулась я, чтобы не выдать волнения в голосе, когда Джинет присела на диван. Конечно, это дурацкое предположение, но любопытство сильнее здравого смысла.

— Да, Син, — я чуть ли не застонала от облегчения, но удержалась, чтобы избежать позора. Это было так заметно, что даже Джи захихикала. — Ты такая забавная, Ливия, только странно себя ведешь.

«Как идиотка, я знаю», — подтвердила мысленно ее слова.

— Прости, скорее всего, перелет, — виновато улыбнулась.

— Тогда отдохни, — с пониманием посмотрела девушка, поднимаясь. — Встретимся завтра. Я пришлю время и адрес. Приятно было познакомиться и пообщаться. Ты прикольная, Ливия.

— Ага, взаимно, — добродушно улыбнулась в ответ, проводив ее до дверей.

Прислонилась к стене и закрыла лицо руками. Что, черт возьми, только что произошло? Фотографировать «Потерянное поколение»? Габриэля? Нет, не представляю… Это самая идиотская и непредсказуемая ситуация, в которую я когда-либо попадала. Я ухватилась за шанс, подаренный судьбой, но она вновь посмеялась надо мной.

Отвлечься от навязчивых мыслей не так-то просто, когда тебя ждет встреча с человеком, который знает, как управлять твоим телом и разумом. Покупка продуктов, прогулка по Брентвуду до Центра Гетти, распаковка чемодана не помогли выкинуть одного непутевого музыканта из головы. Ночью я не могла сомкнуть глаз, думая только о предстоящей встрече и задавая множество вопросов. Узнает ли он меня или сделает вид, что мы не знакомы? Что говорить и как вести себя, когда сердце выпрыгивает из груди, а мозг машет рукой? Как притворяться, что он безразличен, если от одного красноречивого взгляда, голоса я выдам себя с потрохами? Я снова проиграю, а Габриэль будет упиваться победой, если… Если я для него окажусь пустым местом.

Разум хотел, чтобы он забыл меня, но сердце… Его не обманешь и не проведешь, оно твердило совершенно другое.

Когда он вошел в конференц-зал, я поняла, что пропала.

Габриэль помнил.