Аристотель и Данте Погружаются в Воды Мира

Девятнадцать

МЫ СИДЕЛИ В МОЁМ грузовичке после школы. У Данте был отгул, по милости какого-то известного священника, и он ждал меня на парковке.

Он помахал мне, эта улыбка на его лице. — Я хочу поцеловать тебя, Ари.

— Плохая идея.

— Ты прав. Мы окружены привилегированными натуралами, которые думают, что они главные. Они будут в бешенстве. Почему натуралы такие гиперчувствительные? Боже, да они сраные неженки.

— Это не полностью их вина. Их учили так думать.

— Ну нас тоже учили думать так. Но мы же всё осознали.

— Может, это потому что мы геи.

— Это тут ни при чём. И ты только что закатил глаза на меня.

— Мне что-то в глаз попало.

— Я люблю тебя.

— Тебя люди услышат. Я открыл дверцу пикапа и забрался внутрь. Данте запрыгнул на пассажирское место.

— Меня люди услышат? Серьёзно? Старшеклассники не люди. Они были людьми ровно до того, как пошли в старшую школу. И они снова станут людьми, когда выпустятся. А пока они просто заполняют пространство.

— Не то что ты и я. Мы не просто заполняем пространство.

— Конечно нет. Геи не просто заполняют пространство. Мы выше этого. А ещё мы лучше в сексе.

Да, да, это Данте, он был бунтарём.

Прогулка в пустыне в тишине. Иногда тишина пустыни это какого-то рода музыка. Данте и я, мы разделяли между собой тишину, которая тоже в каком-то роде была музыкой. Пустыня не осуждала нас за то, что мы держимся за руки. Это казалось такой простой вещью, гулять и держать человека за руку. Мужскую руку. Но это совсем не было так просто.

Мы остановились и выпили немного воды, которая была у меня в рюкзаке. — Ты как вода, Ари. Я не могу жить без воды.

— Ты как воздух, Данте. Я не могу жить без воздуха.

— Ты как небо.

— Ты как дождь. — Мы улыбались. Мы играли в игру. И мы оба выиграем. В этой игре не бывает проигравших.

— Ты как ночь.

— Ты как солнце.

— Ты как океан.

— Ты как закат.

— Я люблю тебя, Аристотель Мендоса. Ты можешь подумать, что я говорю это слишком часто. Но мне нравится говорить это. Он прильнул к моему плечу.

Мы стояли здесь, в тишине пустыни — и он поцеловал меня. И в этот момент я подумал, что мы были центром вселенной. Могла ли вселенная видеть нас?

Он поцеловал меня, и я поцеловал его в ответ. Пускай вселенная видит. Пускай небо видит. Пускай плывущие мимо облака видят. Он поцеловал меня. Пускай растения пустыни видят. Пускай пустынные ивы, пускай далёкие горы, пускай ящерицы и змеи и пустынные птицы и дорожные бегуны[31] видят. Я поцеловал его в ответ. Пускай пески пустыни видят. Пускай наступит ночь — и пускай звёзды видят двух целующихся молодых людей.