Аристотель и Данте Погружаются в Воды Мира

Восемнадцать

КОГДА Я ШЁЛ ДОМОЙ, я был так смущён, как никогда раньше. Я был по уши в отношениях с Данте. Отношения. Это был очень расплывчатый термин, если он вообще существовал. Им можно описать практически всё, что угодно. То есть, и у нас с Ножкой были отношения.

Я любил Данте. Но я действительно не знал, что это значит. Куда должна привести любовь?

И, кроме того, мы начинали наш последний год в средней школе. И что потом? Я знал, что мы с Данте не собирались учиться в одном колледже. Я не очень много думал о колледже, и так же знал, что Данте думал об этом всегда. Не то чтобы мы говорили об этом… Но была одна школа, о которой он говорил, когда я с ним познакомился. Оберлин. Это было в Огайо, и, по словам Данте, это был именно тот колледж, в который он хотел бы поступить.

А я? Я знал, что не собираюсь ходить в какую-либо частную школу. Это точно. Не для меня это. Я подумал, может быть, UT ^[1]. Мама сказала, что Остин был бы хорошим местом для поступления. Думаю, мои оценки были достаточно хорошими. Не то чтобы хорошие оценки давались легко. Чёрт возьми, нет. Мне пришлось бы много работать. У меня не было гигантского мозга Данте. Я был рабочей лошадкой. А Данте был чистокровным. Как будто я что-то понимал в лошадях.

Данте был моим единственным другом. Это было сложно — быть влюблённым в своего единственного друга. И теперь от него исходил гнев, которого я не ожидал и о котором даже не подозревал. Я всегда предполагал, что в нём не было гнева. Но я ошибался. Не то чтобы гнев был такой уж плохой вещью. Ну, то есть, это может быть и плохо… О чёрт, разговаривать с самим собой было бесполезно. Я просто ходил по кругу.

Что означали — Аристотель и Данте?

Я сам себя угнетал. У меня это прекрасно получалось. Всегда был хорош в этом.

Техасский университет в Остине