Аристотель и Данте Погружаются в Воды Мира

Тридцать четыре

КАК ТОЛЬКО МЫ ВЫЕХАЛИ НА дорогу, я указал на сумку на сиденье.

— В пакете есть несколько буррито. Их приготовила мама.

— Твоя мама потрясающая.

Он протянул мне буррито и взял одно для себя. Потом снял фольгу и достал салфетку из пакета, откусил кусочек, потом ещё.

— Они чертовски великолепны.

— Да, это так, — сказал я. — Мама испекла тортильи прошлой ночью.

— Домашние тортильи? Вау. Она научит мою маму?

— А что, если она не захочет учиться?

— Почему бы ей не захотеть учиться?

— Потому что это работа. И как только люди узнают о том, что вы знаете, как их готовить, вам крышка. Мои сёстры, они сказали: — О, чёрт возьми, нет. Они покупают их.

Данте улыбнулся.

— Ну, может быть, твоя мама научит меня их готовить.

— По-моему, звучит здорово. Ты можешь испечь для меня столько тортилий, сколько захочешь.

— Ха ха ха ха ха. Ты думаешь, я всё время буду печь для тебя тортильи? О, чёрт возьми, нет. Ты можешь купить себе в магазине.

— В любом случае, ты, вероятно, не очень хорошо готовишь тортильи.

— Почему ты так говоришь?

— Потому что для того, чтобы научиться готовить тортильи, требуется терпение.

— Ты хочешь сказать, что я не терпеливый?

— Я говорю то, что говорю.

— Если продолжишь так говорить, тебе придётся снова поцеловать меня.

— Терпение, мой хороший, терпение.

Мы шутили всю дорогу до Уайт-Сэндс. Пребывание с Данте сделало меня игривым. И по какой-то причине мы оба были очень голодны. К тому времени, как мы добрались до Уайт-Сэндс, мы съели по три буррито. И всё ещё были голодны.