Аристотель и Данте Погружаются в Воды Мира

Восемнадцать

МЫ ТУСОВАЛИСЬ У Данте, и в кои-то веки в его комнате было чисто. Ну, более или менее.

— Ты думаешь, Кассандра слишком рано стала женщиной?

— Что значит — слишком рано, Данте? Я думаю, она решила не быть ничьей жертвой. Думаю, что эмоциональное насилие её отца отчасти объясняет это, но не полностью.

— Она тебе действительно нравится, не так ли?

— Нравится, Данте. Действительно нравится. У меня с ней такая связь, какой никогда ни с кем не было. И я думаю, она тоже это чувствует.

Данте молчал.

— Тебя это беспокоит, Данте?

— Нет, не очень. Хотя, это неправда. Это действительно беспокоит меня. У тебя с ней есть что-то, чего нет со мной.

— И чего же?

Данте ничего не сказал.

— Нет никаких причин чувствовать угрозу с её стороны, Данте.

— Могу я задать тебе вопрос?

— Да. Ты можешь спросить меня о чём угодно.

— Как думаешь, ты можешь быть бисексуалом?

— Я так не думаю.

— Я так не думаю — это не очень обнадеживает.

— То, что я чувствую к Кассандре, не является сексуальным. Меня не привлекают девушки в этом смысле. Но я обнаружил, что мне нравятся девушки. Что мне нравятся женщины. Они могут быть очень честными и ранимыми. И я думаю, что женщины чертовски приятнее парней.

Он кивнул.

— Думаю, ты прав. Просто дело в том, что… Ну… давай просто поговорим о чем-нибудь другом.