Бриллианты Юстэсов

Глава XVIII. А МНѢ; НЕЧЕГО ДАТЬ.

Былъ конецъ іюня, а Фрэнкъ Грейстокъ только еще одинъ разъ ѣздилъ въ замокъ Фонъ съ-тѣхъ поръ, какъ онъ написалъ къ Люси Морисъ предложеніе сдѣлаться его женой. Это было три недѣли тому назадъ, и такъ какъ запрещеніе бывать въ замкѣ Фонъ было съ него снято самою лэди Фонъ, дѣвицы думали, что онъ былъ очень нерадивый женихъ; но Люси нисколько не досадовала. Люси знала, что все въ порядкѣ, потому что Фрэнкъ, прогуливаясь съ ней въ послѣдній разъ около кустарника, далъ ей понять, что между нимъ и лэди Фонъ было маленькое несогласіе изъ-за Лиззи Юстэсъ.

-- Я единственный ея родственникъ въ Лондонѣ, сказалъ Фрэнкъ.

-- Лэди Линлитго ея родственница, замѣтила Люси.

-- Онѣ поссорились и старуха ядовито отзывается о ней. За нея некому заступиться кромѣ меня и я долженъ позаботиться, чтобъ съ ней не поступили дурно. Женщины такъ яростно ненавидятъ другъ друга и лэди Фонъ ненавидитъ свою будущую невѣстку.

Люси вовсе не досадовала на помощь, которую ея женихъ оказывалъ своей кузинѣ. Въ чувствѣ ея не было ни малѣйшей ревности. Она думала, что Лиззи недостойна доброты Фрэнка, но теперь она не хотѣла этого сказать. Она не сказала ему, какъ Лиззи хотѣла ее подкупить; она и Фонамъ не сказала объ этомъ ничего. Она понимала также, что такъ-какъ Фрэнкъ объявилъ о своемъ намѣреніи поддерживать Лиззи, то конечно чѣмъ рѣже онъ будетъ видѣться съ лэди Фонъ, тѣмъ лучше. Однако лэди Фонъ не говорила Люси ничего худого о поведеніи ея жениха. Въ замкѣ Фонъ всѣ дѣвицы и вся прислуга понимали, что Лиззи Юстэсъ слѣдуетъ считать непріятельницей. Всѣ думали, что лордъ Фонъ разошелся съ нею или по-крайней-мѣрѣ намѣренъ разойтись, но употреблялись различныя стратагемы и приготовлялись страшныя орудія, если окажется нужно, для того, чтобъ не допустить брака, который теперь считался безславнымъ. Мистрисъ Гитауэ усиленно трудилась и разузнала кое-что очень похожее на правду въ сдѣлкѣ съ Бенджаминомъ. Можетъ быть, мистрисъ Гитауэ узнала болѣе, чѣмъ было справедливо о прежнихъ грѣхахъ Лиззи; но тѣмъ, что она узнала, она воспользовалась очень искусно, сообщая факты матери, Кэмпердауну и брату. Братъ почти поссорился съ нею, но она все продолжала сообщать ему факты.

Въ это время Фрэнкъ Грейстокъ, конечно, велъ себя безразсудно, заступаясь за кузину. Читатель помнитъ, что одно время онъ самъ думалъ жениться на ней -- потому что она была богата; но даже тогда онъ не имѣлъ о ней хорошаго мнѣнія, едвали считалъ ее честной и радовался, когда узналъ, что обстоятельства, а не его собственное мнѣніе избавили его отъ этого несчастья. Онъ выразилъ радость, когда предложеніе лорда Фона было принято -- какъ будто онъ былъ счастливъ мыслью, что его опасная кузина будетъ имѣть такого надежнаго мужа; а когда онъ услыхалъ объ ожерельѣ, онъ выразилъ мнѣніе, что разумѣется оно будетъ отдано. Во всемъ этомъ онъ не выказалъ къ своей кузинѣ большой преданности и очень нѣжной дружбы, ничего такого, что могло бы заставить чувствовать тѣхъ, кто его зналъ, что онъ облечется въ броню за нее. Но послѣднее время -- уже послѣ помолвки съ Люси -- онъ выказалъ себя очень твердымъ ея другомъ и облекся въ броню. Онъ не совѣстился говорить, что намѣренъ держать ея сторону въ дѣлѣ съ лордомъ Фономъ, и нѣсколько изумилъ Кэмпердауна, выразивъ сомнѣніе въ вопросѣ объ ожерельѣ.

-- Онъ долженъ однако знать, что она имѣетъ на него столько же правъ, сколько и я, сказалъ Кэмпердаунъ съ негодованіемъ своему сыну.

Кэмпердауна очень тревожило ожерелье и онъ не зналъ, какъ дѣйствовать.

Между тѣмъ Фрэнкъ послушался лучшихъ убѣжденій своего сердца и сдѣлалъ предложеніе Люси Морисъ. Онъ поѣхалъ въ замокъ Фонъ, чтобъ сдержать обѣщаніе, данное Лиззи Юстэсъ навѣстить ее тамъ. Онъ гулялъ съ Люси только потому что находился въ замкѣ Фонъ. Онъ написалъ къ Люси только потому, что сказалъ ей о своей любви во время прогулки. Во всемъ этомъ дѣло устроилось такъ, какъ устраиваются подобныя дѣла, и сказать по-правдѣ, не о чемъ было и сожалѣть. Онъ дѣйствительно любилъ эту дѣвушку всѣмъ своимъ сердцемъ. Можетъ быть, справедливо будетъ сказать, что онъ никогда не любилъ никакой другой женщины. Когда находился въ хорошемъ расположеніи духа, онъ говаривалъ себѣ -- давнымъ-давно часто себѣ говорилъ -- что если онъ не женится на Люси Морисъ, то не можетъ жениться ни на комъ. Когда его мать, зная, что бѣдная Люси не имѣетъ ни копейки, просила его, какъ это дѣлаютъ матери, остерегаться, онъ честно заступился за свою любовь, объявивъ, что въ его глазахъ ни одна женщина не можетъ сравниться съ Люси Морисъ. Читатель видѣлъ, какъ чуть-было съ его языка не сорвались слова, которыми онъ хотѣлъ сдѣлать предложеніе своей кузинѣ лэди Юстэсъ, зная между-тѣмъ, что его сердце отдано Люси -- зная также, что сердце Люси отдано ему. Но онъ этого не сдѣлалъ и доброе побужденіе одержало верхъ.

Въ образѣ и составѣ нашей организаціи, въ нашей плоти и костяхъ есть только одинъ человѣкъ -- мужчина или женщина, съ перевѣсомъ къ добру или злу, поведеніе которыхъ во всякихъ непредвидѣнныхъ обстоятельствахъ можетъ быть предсказано довольно вѣрно всякимъ, кто знаетъ этого мужчину или эту женщину. Такіе люди просты, единообразны, и можетъ быть, вообще послѣдовательны. Они идутъ по прямой линіи, сообразно съ извѣстными установленными инстинктами или правилами, и сегодня будутъ таковы, какъ вчера, а завтра таковы, какъ сегодня. Лэди Юстэсъ была такова; такова была и Люси Морисъ. Съ характерами противоположными какъ два полюса, каждая изъ нихъ представляла одну сущность, и сомнѣваться или ошибаться въ сужденіи о будущемъ поведеніи каждой изъ нихъ можно было только по недостаточному знанію ихъ натуры. Но есть человѣческія существа, которыя хотя единичны тѣломъ, двойственны по характеру, въ груди которыхъ не только зло вѣчно борется съ добромъ, но для которыхъ зло иногда бываетъ ужасно отвратительно, а иногда вовсе неотвратительно. Можно сказать, что когда сатана захватитъ такихъ людей, то освободившись отъ него, они отпрянутъ къ добродѣтельнымъ намѣреніямъ и къ полнѣйшей любви ко всему хорошему или благородному. Такіе мужчины -- или женщины -- едва ли способны унизить себя пошлыми пороками. Они не будутъ ни плутами, ни ворами, ни пьяницами -- можетъ быть, не будутъ и лжецами, но честолюбіе, развратъ, потворство своимъ страстямъ, гордость и алчность могутъ овладѣть ими и, сообразно расположенію ихъ духа, могутъ казаться имъ добродѣтелями, а не пороками. Такимъ человѣкомъ былъ Фрэнкъ Грейстокъ, который былъ способенъ гулять по берегамъ спокойнаго, наполненнаго форелью Боба въ Бобсборо, хлестать по водѣ своею тростью, говоря себѣ, что свѣтъ, потерянный для любви, будетъ также потерянъ и для хорошей цѣли, и который могъ также стоять засунувъ руки въ карманы панталонъ и смотрѣть на мостовую въ окрестностяхъ Вестминстера и клясться, что онъ выиграетъ игру, чего бы это ни стоило его сердцу. Каковъ долженъ быть мужчина, который позволитъ какому-нибудь неопредѣленному чувству -- внутреннему недугу, который онъ называетъ страстью, и не можетъ анализировать, какому-нибудь желанію, происходящему отъ инстинкта, а не отъ разсудка -- вредить всѣмъ планамъ его разума, всѣмъ усиліямъ, которыя онъ употребилъ для достиженія своей цѣли. Обстоятельства привели его на такую стезю жизни, для которой средствъ его было недостаточно, но которую онъ считалъ самой благородной и мужественной стезей. Если онъ останется вѣренъ себѣ -- и той истинѣ, которая казалась ему въ эту минуту, самой правдивой изъ всѣхъ истинъ -- онъ могъ достигнуть самыхъ крайнихъ границъ честолюбія. Онъ могъ жить съ самыми знатными, съ самыми образованными и съ первыми красавицами, онъ можетъ своимъ умомъ руководить національными совѣтами и составить себѣ имя, о которомъ будутъ вспоминать въ его отечествѣ и читать въ историческихъ лѣтописяхъ въ послѣдующихъ вѣкахъ. Но для этого онъ долженъ идти по этой стезѣ осторожно. Онъ, находящійся въ стѣсненныхъ обстоятельствахъ, уже надѣлавшій долговъ, не имѣющій въ виду никакого наслѣдства, принужденъ жить, и жить будто бы въ достаткѣ, между тѣми, которые родились богатыми людьми. А онъ такъ искусно учился образу жизни богачей, что почти разучился, какъ жить въ достаткѣ между бѣдными.

Но развѣ онъ шелъ осторожно по своей стезѣ, когда съѣздилъ въ Ричмондъ, а потомъ, сидя въ своей темной конторѣ, написалъ письмо, составившее счастье Люси Морисъ? Надо признаться, что онъ дѣйствительно любилъ эту дѣвушку -- что онъ былъ способенъ къ сильному чувству. Она была не красавица -- даже едва ли хорошенькая, мала, наружности почти незначительной, не имѣла ни копейки и была гувернантка. Онъ часто спрашивалъ себя, чѣмъ она побѣдила его. На ней всегда было свѣтлое сѣрое платье, сѣрыя ленточки -- она никогда нарядно не одѣвалась. Она была образована, образована очень хорошо, но большихъ талантовъ не имѣла. Она не пѣніемъ плѣнила его сердце, не игрою на арфѣ восхитила его. Даже на слова она была скупа, повидимому, любя болѣе слушать чѣмъ говорить; она была смиреннымъ созданьицемъ на видъ -- о ней можно было сказать, что она считаетъ себя на мѣстѣ, оставаясь на заднемъ планѣ, а между-тѣмъ онъ разузналъ ее и понялъ. Онъ распозналъ сокровище и очень желалъ обладать имъ. Онъ признался себѣ, что еслибъ блескъ и честолюбіе можно было отложить, то это маленькое созданьице составило бы для него весь міръ. Когда онъ сидѣлъ въ судѣ или въ парламентѣ, терпѣливо ожидая своей очереди и небрежно прислушиваясь къ напыщеннымъ рѣчамъ адвокатовъ или политиковъ, онъ думалъ о блескѣ глазъ Люси, о ямочкѣ на ея подбородкѣ, о линіяхъ ея губъ, которыя умѣли говорить такъ краснорѣчиво, хотя краткими словами. Занимать высокое мѣсто между своими соотечественниками и вмѣстѣ съ тѣмъ жениться на Люси Морисъ -- вотъ что было его честолюбіемъ. Теперь онъ выбралъ себѣ путь и она дала слово быть его женой.

Когда онъ думалъ объ этомъ послѣ того, какъ это сдѣлалось, онъ не былъ совершенно счастливъ и доволенъ. Онъ чувствовалъ, что онъ связалъ себя -- сдѣлалъ себя неспособнымъ къ бѣгу, такъ сказать, привязавъ камень къ своей ногѣ. Онъ сдѣлалъ ей предложеніе и непремѣнно долженъ жениться на ней тотчасъ, или по-крайней-мѣрѣ, очень скоро, потому что у ней не было другого дома, кромѣ того, который онъ предлагалъ ей. Онъ зналъ такъ же хорошо, какъ и лэди Фонъ, что Люси не можетъ поступить въ другой домъ гувернанткой; онъ зналъ также, что ей не слѣдуетъ оставаться въ домѣ лэди Фонъ часомъ долѣе, того, нежели она нужна. Онъ тотчасъ долженъ перемѣнить свой образъ жизни, отказаться отъ своихъ роскошныхъ комнатъ въ Гросвенорѣ, нанять гдѣ-нибудь небольшой домикъ, вѣроятно по близости Швейцарскаго Котэджа, ѣздить въ контору по желѣзной дорогѣ и, по всей вѣроятности, совсѣмъ отказаться отъ парламента. Онъ не зналъ навѣрно, предписываетъ ли ему совѣсть тотчасъ дать объ этомъ знать бобсбороскимъ избирателямъ.

Размышляя такимъ образомъ, подъ вліяніемъ промежуточныхъ дурныхъ побужденій, почти сердись на себя за то, что говорилъ такъ откровенно или, лучше сказать, написалъ, и можетъ быть, думая о Лиззи и ея красотѣ болѣе, чѣмъ бы слѣдовало, онъ въ три недѣли только одинъ разъ съѣздилъ въ замокъ Фонъ. Потомъ вдругъ, въ одинъ день, когда у него не было работы, онъ рѣшился поѣхать туда. Дни были еще длинные и онъ не поцеремонился явиться къ лэди Фонъ въ девятомъ часу вечера. Всѣ сидѣли за чаемъ и его приняли ласково. Люси, когда доложили о немъ, тотчасъ встала и встрѣтила его почти въ дверяхъ, сверкая радостной слезой въ глазахъ, съ такимъ выраженіемъ въ лицѣ и съ такой любовью въ обращеніи, что онъ на минуту почувствовалъ убѣжденіе, что маленькій домикъ возлѣ Швейцарскаго Котэджа будетъ для него раемъ на землѣ. Заговорила ли она съ нимъ, онъ не слыхалъ, но рука ея лежала въ его рукѣ, прохладная и мягкая, почти дрожа отъ его пожатія, но съ чистосердечной и честной любовью, не вырываясь отъ него. Ея радостная встрѣча тотчасъ сказала ему, что у нея не было недовольныхъ мыслей, зачѣмъ онъ такъ долго не пріѣзжалъ. Видѣть его было для нея великой радостью; но для нея былъ радостенъ каждый часъ ея жизни, такъ-какъ она знала, что онъ любитъ ее.

Лэди Фонъ была любезна, дѣвицы радушны и Фрэнку было очень пріятно сидѣть между всѣми этими женщинами за чайнымъ столомъ. Ни слова не было сказано о Лиззи Юстэсъ. Лэди Фонъ говорила о парламентѣ и выразила сожалѣніе къ бѣдному жениху, который былъ такъ связанъ обязанностями къ своей родинѣ, что могъ видѣться съ своей невѣстой только разъ въ двѣ недѣли.

-- Но въ слѣдующемъ мѣсяцѣ настанетъ пріятное время, сказала она:-- потому что теперь іюль. И хотя дѣвицы не могутъ предъявлять свои права, то за то ихъ предъявятъ тетерева.

-- Не парламентъ распоряжается мною деспотически, лэди Фонъ, отвѣтилъ Фрэнкъ: -- а необходимость ежедневно зарабатывать пропитаніе въ потѣ лица. Человѣкъ, который долженъ сидѣть цѣлый день въ залѣ суда, долженъ по ночамъ -- и во всякое время, какое можетъ уловить -- прочитывать ввѣренныя ему дѣла.

-- Но тетерева могутъ остановить всякую работу, сказала лэди Фонъ.-- Садовникъ сказалъ мнѣ сейчасъ, что и онъ хочетъ отлучиться дня на два въ августѣ. Я не сомнѣваюсь, что онъ отправляется на охоту. А вы поѣдете на охоту, мистеръ Грейстокъ?

Фрэнкъ Грейстокъ самъ еще не зналъ, поѣдетъ онъ или нѣтъ. Айрширская охота считалась не самою лучшею въ Шотландіи, но все-таки въ Айрширѣ была охота за тетеревами, и охота на горахъ въ Портрэ считалась не самою худшею въ той сторонѣ. Замокъ Портрэ стоитъ надъ моремъ, но его окружаютъ дикія окрестности, простирающіяся далеко во внутренность земли, и Лиззи Юстэсъ съ большою гордостью говорила о "своей охотѣ".

Въ началѣ весны настоящаго года она пригласила кузена Фрэнка охотиться въ наступающемъ сезонѣ -- и онъ принялъ ея предложеніе.

-- Я вѣроятно буду за границей, сказала она: -- но вы можете помѣститься въ старомъ замкѣ.

Она сдѣлала это предложеніе Фрэнку какъ брату и онъ сказалъ, что пріѣдетъ недѣли на двѣ не въ замокъ, а въ маленькій домикъ, отстоявшій на нѣсколько миль отъ моря, о которомъ Лиззи сказала ему, когда онъ отказался отъ замка.

Когда это приглашеніе было сдѣлано, Лиззи не была еще помолвлена съ лордомъ Фономъ. Послѣ того дня чрезъ два она напомнила Фрэнку объ этомъ.

-- А его сіятельство будетъ тамъ? спросилъ онъ смѣясь.

-- Конечно нѣтъ, отвѣтила Лиззи серіозно.

Тутъ она объяснила, что ея намѣреніе ѣхать за границу было отмѣнено по обстоятельствамъ. Она имѣла намѣреніе сама поѣхать въ Портрэ.

-- Я не могу пригласить васъ поселиться въ замкѣ, сказала она смѣясь: -- но даже Отелло не сталъ бы придираться, что двоюродный братъ живетъ въ маленькомъ коттэджѣ за столько миль.

Фрэнку не шло намекать, какія соображенія могутъ прійти въ голову современнаго Отелло, но послѣ нѣкоторой нерѣшимости онъ обѣщалъ поѣхать. Онъ далъ слово одному изъ своихъ друзей поѣхать съ нимъ на эту охоту и ему хотѣлось сдержать свое слово. Но все-таки онъ думалъ, что ему слѣдуетъ избѣгать Портрэ. Онъ имѣлъ намѣреніе поддерживать свою кузину, пока можетъ дѣлать это честно, но не совсѣмъ еще рѣшился держать ея сторону и въ хорошемъ и дурномъ. Онъ не желаетъ сдѣлаться извѣстнымъ какъ ея защитникъ, а между тѣмъ чувствовалъ, что будетъ къ этому принужденъ. Онъ предвидѣлъ опасность и поэтому не рѣшался ѣхать въ Шотландію.

-- Право не знаю, поѣду или нѣтъ, сказалъ Фрэнкъ -- и почти почувствовалъ, что онъ краснѣетъ.

-- Я надѣюсь, что вы поѣдете, сказала Люси: -- когда работаешь цѣлый день и почти всю ночь, слѣдуетъ непремѣнно пользоваться свѣжимъ воздухомъ гдѣ только можно.

-- Можно найти хорошій воздухъ и безъ поѣздки въ Шотландію, сказала лэди Фонъ, которая жила въ прекрасномъ домѣ въ Ричмондѣ, но имѣя такъ много дочерей, не имѣла средствъ на осеннія поѣздки.

Фоны жили въ замкѣ Фонъ круглый годъ и поэтому лэди Фонъ думала, что и въ Англіи можно найти воздухъ достаточно хорошій и для здоровья, и для развлеченій.

-- Это не одно и то же, сказала Люси: -- по-крайней-мѣрѣ для мужчины.

Послѣ этого ей позволили ускользнуть въ садъ съ ея женихомъ и она была счастлива полчаса блаженствомъ безъ примѣси. Находиться наединѣ съ дѣвушкой, съ которой онъ не помолвленъ, составляетъ наслажденіе для мужчины; -- находиться наединѣ съ мужчиной, съ которымъ она помолвлена, составляетъ наслажденіе женщины. Когда дѣло рѣшено, мужчина всегда чувствуетъ, точно у него подрѣзаны крылья, между тѣмъ какъ женщина сознаетъ новую возможность распустить свои крылышки. Увѣренность стѣсняетъ мужчину. Онъ сдѣлалъ свое дѣло и одержалъ побѣду, но побѣдивъ сталъ рабомъ. Она можетъ говорить ему все и ей можно говорить все -- между тѣмъ какъ ея прежнія откровенныя бесѣды съ особами ея пола были неинтересны и сравнительно ничтожны. Ему не въ чемъ новомъ признаваться -- развѣ только говорить ей, чтобъ мясо было хорошо изрублено и завтракъ поданъ въ свое время.

Люси не только обѣщала себѣ великія радости, но и теперь сознавала ихъ. Фрэнкъ казался ей желаннымъ по сердцу. Обращеніе его было ласково и сообщительно, а она была для него изъ всѣхъ женщинъ самая милая, самая дорогая, самая совершенная и безпредѣльно преданная ему.

-- Но, Фрэнкъ -- она уже привыкла называть его Фрэнкомъ, когда они оставались вдвоемъ: -- что выйдетъ изъ всего этого для Лиззи Юстэсъ?

-- Она выйдетъ замужъ -- разумѣется.

-- Вы думаете? А я увѣрена, что лэди Фонъ этого не думаетъ.

-- То, что думаетъ лэди Фонъ объ этомъ, не значитъ ничего. Когда мужчина дѣлаетъ предложеніе женщинѣ и она принимаетъ это предложеніе, то разумѣется, это кончается свадьбой. Вы какъ думаете?

-- Надѣюсь, что это такъ бываетъ -- иногда, сказала Люси, положивъ обѣ руки на руку Фрэнка и повиснувъ на ней со всей своей маленькой тяжестью.

-- Вы точно надѣетесь? сказалъ онъ.

-- Надѣюсь; вы это знаете. Надѣюсь ли! Я умерла бы, еслибъ не надѣялась.

-- Такъ почему же не надѣяться ей?

Онъ сдѣлалъ этотъ вопросъ быстрымъ, рѣзкимъ голосомъ, а потомъ повернулся къ ней, ожидая отвѣта.

-- Я не знаю, сказала она очень нѣжно и все цѣпляясь за него.-- Я иногда думаю, что въ людяхъ есть разница.

-- Разница есть и мы никакъ не можемъ судить о людяхъ по нашимъ собственнымъ чувствамъ. Такъ какъ она приняла его предложеніе, то вы можете быть увѣрены, что она желаетъ выйти за него. Она можетъ дать ему больше выгодъ, чѣмъ онъ ей.

-- А я не могу дать никакихъ выгодъ, сказала Люси.

-- Еслибъ я это думалъ, я даже теперь отказался бы отъ васъ, отвѣтилъ онъ.-- Именно потому, что вы такъ много можете дать выгодъ -- гораздо больше чѣмъ другія -- подумалъ я о васъ, мечталъ о томъ, чтобы вы были моей женой, почти съ тѣхъ-самыхъ-поръ, какъ только васъ узналъ.

-- У меня не осталось больше ничего, сказала она.-- Все, что у меня было, отдано. Люди называютъ это сердцемъ. А я думаю, что это и сердце, и умъ, и воображеніе, и тѣло -- и почти душа. Но Фрэнкъ, хотя Лиззи Юстэсъ ваша кузина, я не желаю, чтобы меня сравнивали съ ней. Она очень умна, она красавица -- обращеніе ее очаровательно, но....

-- Что такое, Люси?

-- Я не думаю, чтобъ она любила такъ много, какъ любятъ нѣкоторыя. Навѣрно лордъ Фонъ ей очень нравится, но я не думаю, чтобы она любила его такъ, какъ я люблю васъ.

-- Они помолвлены, сказалъ Фрэнкъ: -- и лучше ничего не могутъ сдѣлать какъ обвѣнчаться. Во всякомъ случаѣ я скажу вамъ вотъ что -- обращеніе его опять сдѣлалось серіознымъ -- если лордъ Фонъ поступитъ дурно съ нею, я, какъ ея родственникъ, заступлюсь за нее.

-- Неужели вы намѣрены... вызвать его на дуэль?

-- Нѣтъ, моя дорогая. Мужчины теперь не выходятъ на дуэль;-- по-крайней мѣрѣ не такъ часто и мы съ Фономъ не дуэлисты. Я могу дать ему понять что думаю я и что думаютъ другіе, не выходя съ нимъ на дуэль. Онъ выбралъ жалкій предлогъ.

-- Но для чего ему выбирать предлогъ -- безъ причины?

-- Затѣмъ, что онъ боится. Ему наговорили лжи и онъ думаетъ, что изъ-за ожерелья попадетъ въ бѣду, а онъ этого терпѣть не можетъ. Онъ, конечно, женится-таки на ней наконецъ и лэди Фонъ только напрасно трудится, стараясь этому помѣшать. Вы ничего не можете сдѣлать.

-- О! я-то не могу сдѣлать ничего. Когда она была здѣсь, положеніе сдѣлалось наконецъ очень непріятнымъ. Она почти не говорила съ нами и я увѣрена, что даже слуги догадались о ссорѣ.

Она ни слова не сказала о предложеніи Лиззи подарить ей брошку и о тѣхъ разсказахъ, которые постепенно доходили до нея о долгахъ, брилліантахъ и поступкѣ молодой новобрачной съ лэди Линлитго, какъ только она вышла за знатнаго сэр-Флоріана. Люси дурно думала о Лиззи и не могла не сожалѣть, что ея благородный, великодушный Фрэнкъ тратитъ время и труды на родственницу недостойную его дружбы. Но въ чувствѣ ея не было ни малѣйшей ревности и она не сказала противъ Лиззи ничего другого, кромѣ того, что есть разница между людьми.

Потомъ стали говорить о собственныхъ планахъ. Люси тотчасъ горячо объявила, что она не ожидаетъ немедленнаго брака. Она не церемонясь сказала Фрэнку, что ей хорошо извѣстно, какая трудная предстоитъ ему задача и что выгоды его требуютъ оставаться неженатымъ годъ или два. Онъ съ изумленіемъ увидалъ, какъ хорошо она понимаетъ его положеніе и какъ сочувствуетъ его выгодамъ.

-- Только одно не могу я для васъ сдѣлать, сказала она.

-- Что же именно?

-- Я не могу отказаться отъ васъ. Я почти думала, что мнѣ слѣдовало бы отказать вамъ, потому что я не могу сдѣлать ничего -- ничего для васъ. Но самоотверженіе имѣетъ свои границы. Я не могла этого сдѣлать! не могла!

Читатель знаетъ, какой отвѣтъ былъ данъ на этотъ вопросъ, и ему не нужно говорить о долгомъ, крѣпкомъ, похвальномъ поцѣлуѣ, какимъ молодой адвокатъ увѣрилъ Люси, что такое самоотверженіе было бы для него гибельно. Они, однако, условились сказать лэди Фонъ, что намѣрены обвѣнчаться не прежде будущаго года и формально просить ее позволить Люси остаться въ замкѣ Фонъ до-тѣхъ-поръ.