Бриллианты Юстэсов

Глава XL. BЫ НЕ СЕРДИТЕСЬ?

На возвратномъ пути въ Портрэ дамы такъ устали, что разговаривать не могли, а сэр-Грифинъ былъ сердитъ. Сэр-Грифинъ еще не слыхалъ о приключеніи съ Грейстокомъ и не хотѣлъ знать. Но пріѣхавъ въ замокъ, взявъ теплую ванну, напившись хереса, одѣвшись и сойдя къ обѣду, всѣ были очень довольны.

Для Лиззи это былъ самый торжественный день въ ея жизни. Ея бракъ съ сэр-Флоріаномъ былъ для нея торжествомъ, но это былъ только шагъ къ хорошему, которое должно было явиться впослѣдствіи. Тогда въ ея распоряженіи находились только ея умъ и красота, а передъ нею разстилался міръ, въ которомъ, какъ ей казалось, было много удовольствій, если только она могла достигнуть ихъ. До-сихъ-поръ она почти не пользовались удовольствіями; но этотъ день былъ очень пріятенъ. Лордъ Джорджъ де-Брюсъ Карутерсъ былъ ея корсаромъ и она узнала наконецъ то чѣмъ ей пріятно будетъ заниматься и въ чемъ она скоро сдѣлается искусною. Какъ чудесно было перескакнуть чрезъ этотъ черный зіяющій ручей, а потомъ видѣть какъ Лучинда упала! Лиззи помнила каждый прыжокъ и чувство восторга, съ какимъ она выбралась на другую сторону. Она знала наизусть каждое ласковое слово, сказанное ей лордомъ Джорджемъ -- ей нравилась эта милая, пріятная корсарская короткость возникшая между ними.

Лиззи хотѣлось знать ревнуетъ ли Фрэнкъ. Было бы не дурно, еслибъ онъ немножко ревновалъ. Потомъ кто-то привезъ домой въ карманѣ лисій хвостъ, который владѣлецъ охоты велѣлъ ловчему отдать ей? Все это было восхитительно -- и еще восхитительнѣе оттого, что мистрисъ Карбункль ѣхала не такъ, какъ ей хотѣлось, и потому, что Лучинда упала въ рѣку.

Обѣдали послѣ восьми и дамы и мужчины вышли вмѣстѣ изъ столовой. Кофе и ликеры принесли въ гостиную всѣ были такъ дружны, спокойны, счастливы -- кромѣ сэр-Грифина Тьюита, который былъ еще очень сердитъ.

-- Сказалъ онъ что-нибудь? спросила мистрисъ Карбункль Лучинду.

-- Да.

-- Ну что же?

-- Сдѣлалъ предложеніе; но разумѣется я не могла отвѣчать ему когда промокла насквозь.

Нашлась только одна минута, но въ эту минуту Лучинда ничего больше не хотѣла сказать.

-- Теперь я не намѣрена трогаться съ мѣста, сказала Лиззи бросившись въ уголъ дивана:-- пока кто-нибудь не отнесетъ меня въ постель. Я никогда такъ не уставала.

Она устала, но бываетъ усталость восхитительная, когда вся обстановка пріятна и удобна.

-- Я не называю это очень утомительнымъ днемъ, сказала мистрисъ Карбункль.

-- Вы убили только одну лисицу, сказалъ Эмиліусъ, выставляя восхитительное пасторское невѣжество:-- а въ понедѣльникъ вы убили четырехъ. Почему вы такъ устали?

-- Мы, должно быть проѣхали около двадцати миль, сказалъ Фрэнкъ, который также былъ несвѣдущъ.

-- Около десяти можетъ быть, сказалъ лордъ Джорджъ.-- Все продолжалось часъ и сорокъ минутъ, а прежде чѣмъ мы вернулись чрезъ рѣку, сколько времени мы медленно охотились.

-- Я увѣрена, что мы проѣхали тридцать, сказали Лиззи забывая усталость въ пылу энергіи.

-- Десять миль всегда лучше двадцати, сказалъ лордъ Джорджъ: -- а пять вообще лучше десяти.

-- Сегодня мы проѣхали именно столько сколько нужно, чтобы было лучше, сказала Лиззи.-- Я слышала, какъ пріятель Фрэнка, мистеръ Нэпай, сказалъ, что двадцать. Кстати, Фрэнкъ, не надо ли намъ было пригласить мистера Нэпая обѣдать?

-- Я это думалъ, сказалъ Фрэнкъ: -- но не могъ самъ осмѣлиться на это.

-- Я право думаю, что съ бѣднымъ мистеромъ Нэпаемъ поступили очень дурно, сказала мистрисъ Карбункль.

-- Разумѣется, сказалъ лордъ Джорджъ:-- съ-тѣхъ-поръ какъ выдумана охота, никому не приходилось хуже. Онъ имѣль право на двѣнадцать обѣдовъ и на безконечное покровительство, но видите онъ всего этого лишился, назвавъ вашего кузена мистеромъ Грейстокингсъ.

-- Я почувствовалъ этотъ ударъ, сказалъ Фрэнкъ.

-- Я всегда буду называть васъ кузеномъ Грейстокингсъ, сказала Лиззи.

-- Непріятно ему было, продолжалъ лордъ Джорджъ:-- я понялъ все, когда онъ разсердился на то что отправили лошадь въ Кильмарнокъ. Будь его лошадь отправлена по желѣзной дорогѣ, онъ и его люди могли защитить ее. Лошадь была отдана подъ защиту общества желѣзной дороги, а это общество выдало ее первому человѣку, который явился и спросилъ ее.

-- Это было жестоко, сказалъ Фрэнкъ.

-- Случись это со мною, я очень разсердилась бы, сказала мистрисъ Карбункль.

-- Но еслибъ Фрэнкъ не взялъ лошадь мистера Нэпая, у него совсѣмъ не было бы лошади, сказала Лиззи.

Лордъ Джорджъ все продолжалъ защищать Нэпая.

-- Конечно, это надо принять въ соображеніе, но все-таки я согласенъ съ мистрисъ Карбункль. Случись это со мною, я... совершилъ бы убійство и самоубійство. Я не могу представить себѣ ничего ужаснѣе. Хорошо благородному владѣльцу охоты говорить о вѣжливости и надѣяться, что лошадь везла хорошо. Есть обстоятельства, когда человѣкъ вѣжливъ быть не можетъ. Потомъ всѣ смѣялись надъ нимъ! Таковъ ужъ свѣтъ. Чѣмъ ниже вы падаете, тѣмъ больше васъ лягаютъ.

-- Что я могу сдѣлать для него? спросилъ Фрэнкъ.

-- Запишите его въ вашъ клубъ и закажите тридцать дюжинъ сѣрыхъ рубашекъ отъ Нэпая и К. не торгуясь.

-- Онъ вмѣсто рубашекъ пришлетъ вамъ сѣрыхъ чулковъ, сказала Лиззи.

Но хотя Лиззи была на небесахъ, ей надо было вести себя осторожно. Корсаръ былъ прекраснымъ образцомъ корсарства -- такого хорошаго корсара она почти не видывала и онъ былъ преданъ ей на цѣлый день. Но извѣстно, что корсары опасны, и неблагоразумно было бы жертвовать будущими надеждами для чувства, которое конечно было основано на поэзіи, но вѣроятно, не могло имѣть благопріятнаго результата. Насколько ей было извѣстно, у корсара не было даже своего острова на Эгейскомъ морѣ. А если и былъ, нѣтъ ли у него тамъ своей Медоры, а можетъ быть и двухъ? Въ скачкѣ по полю этотъ корсаръ былъ настоящимъ корсаромъ; но зная корсара очень мало она не могла для него бросить своего кузена.

-- Вы не сердитесь на меня за то, что я позволила лорду Джорджу ѣхать со мною вмѣсто васъ?

-- Мнѣ на васъ сердиться?

-- Я знала, что я вамъ только помѣшала бы.

-- Иначе и нельзя было. Онъ знаетъ все, а я не знаю ничего. Я очень радъ, что вамъ было пріятно.

-- Мнѣ было пріятно,-- и вамъ также. Я была такъ рада, что вамъ досталась лошадь этого бѣднаго человѣка. Вы не сердились тогда?

Они проходили переднюю и поднялись на нижнюю лѣстницу.

-- Конечно, нѣтъ.

-- И вы не разсердитесь за то, что случилось прежде?

Она не глядѣла на него, дѣлая ему этотъ вопросъ, но стояла, потупивъ глаза на коверъ.

-- Право нѣтъ.

-- Спокойной ночи, Фрэнкъ.

-- Спокойной ночи, Лиззи.

Она ушла, а онъ вернулся въ нижнюю комнату, приготовленную для куренья, содовой воды и водки.

-- Ну, Грифъ, вы сегодня не въ духѣ, сказалъ лордъ Джорджъ своему пріятелю, прежде чѣмъ къ нимъ пришелъ Фрэнкъ.

-- И вы сдѣлались бы не въ духѣ, когда вмѣсто того, чтобъ скакать, вамъ пришлось вытаскивать изъ воды молодую дѣвушку. Я терпѣть не могу молодыхъ дѣвушекъ, когда онѣ мокры и пахнутъ грязью.

-- Я полагала, вы намѣрены жениться на ней.

-- Какъ вамъ понравились бы мои вопросы? Намѣрены вы жениться на вдовѣ? А если намѣрены, что скажетъ мистрисъ Карбункль? А если не намѣрены, что вы будете, дѣлать?

-- Что касается женитьбы на вдовѣ, мнѣ хотѣлось бы прежде все хорошенько разузнать. А мистрисъ Карбункль нисколько препятствовать не будетъ. Я всегда такъ взнуздаю моихъ лошадей, что онѣ противиться не могутъ. А что касается послѣдняго вопроса, то я намѣренъ остаться здѣсь двѣ недѣли, и совѣтую вамъ покончить съ мисъ Ронокъ. Вотъ кузенъ милэди; для человѣка, который ѣздитъ не часто, онъ ѣздилъ сегодня очень хорошо.

-- Желалъ бы я знать возьметъ ли онъ двадцатифунтовый билетъ если я пошлю ему, сказалъ Фрэнкъ, когда они расходились.-- Мнѣ непріятно даромъ прокатиться на лошади такого человѣка.

-- Онъ будетъ жаловаться на общество желѣзной дороги, и тогда вы можете заплатить если хотите.

Нэпай подалъ просьбу на общество желѣзной дороги, требуя непомѣрной уплаты,-- но съ какимъ результатомъ, мы не станемъ трудиться узнавать.