Бриллианты Юстэсов

Глава XLV. ПУТЕШЕСТВІЕ ВЪ ЛОНДОНЪ.

Когда мы оставили лэди Юстэсъ одну, въ своей спальнѣ, въ карлейльской гостинницѣ, послѣ открытія воровства, она имѣла много заботъ. Ожерелье, правда, было сохранно у нея подъ подушкой, но когда ее окружала толпа -- друзья ея и полицейскіе, и лица, принадлежащія къ гостинницѣ, -- она не говорила имъ, гдѣ брилліанты, но дала имъ уйти съ тѣмъ убѣжденіемъ, что брилліанты исчезли вмѣстѣ съ сундучкомъ. Она очень хорошо знала, что въ эту самую минуту берутся мѣры для отысканія воровъ и для того, чтобы обстоятельства этой покражи сдѣлались извѣстны. Теперь, безъ сомнѣнія ужъ лондонскіе полицейскіе извѣщены, что ночью входили въ ея комнату и похитили сундучокъ съ брилліантами. Какъ же ей при настоящемъ положеніи дѣла сказать правду? Могло быть и то, что воры уже пойманы. Не откроется ли истина въ такомъ случаѣ, хотя бы она и умолчала о ней? Тутъ она было рѣшилась совсѣмъ избавиться отъ брилліантовъ, такъ чтобы никто о нихъ ничего не зналъ. Она спрятала бы ихъ, еслибъ могла придумать такое мѣсто, гдѣ не отыщетъ ихъ никакое человѣческое искусство. Пусть воры говорили бы что хотѣли, ея слова въ подобномъ случаѣ имѣли бы больше вѣса, чѣмъ утвержденіе воровъ. Она объявила бы, что брилліанты были въ сундучкѣ, когда онъ пропалъ. Воры клялись бы, что сундучокъ былъ пустъ. Она опровергла бы это, и воры -- извѣстные какъ воры -- конечно были бы заподозрѣны даже собственными пріятелями и товарищами въ томъ, что сбыли брилліанты, прежде чѣмъ попались въ руки правосудія. Въ этомъ заключалась бы тайна, это была бы искусная хитрость, что все не лишено было привлекательности для Лиззи Юстэсъ.

Она всѣхъ поставила бы втупикъ. Кэмпердаунъ не могъ бы мучить ее ничѣмъ болѣе и въ этомъ отношеніи оказался бы побѣжденъ. Она избавилась бы отъ страшно тягостнаго для нея чувства публичнаго пораженія въ дѣлѣ объ ожерельѣ. Лордъ Фонъ, по всему вѣроятію, опять будетъ у ея ногъ. И въ шумѣ и толкахъ, которые подобное дѣло вызоветъ въ Лондонѣ, не будетъ ничего такого, что могло бы заставить ее стыдиться. Мысль эта ей понравилась; ожерелье надоѣло ей до-нельзя.

Но куда его дѣвать? Въ эту минуту она держала его межъ пальцевъ подъ подушкой. Если она намѣрена -- а ей казалось, что она намѣрена -- совсѣмъ избавиться отъ него, то море лучшій тайникъ. Въ случаѣ, еслибъ она рѣшилась уничтожить безвозвратно такое цѣнное имущество, вѣрнѣе всего для нея было бы прибѣгнуть "къ собственнымъ широкимъ волнамъ", какъ выражалась она, даже говоря мысленно сама съ собой. Въ "дружеской глубинѣ ея собственнаго, опоясаннаго скалами моря" она похоронитъ свою тяжелую заботу. Но теперь она удалялась отъ моря, и трудно было бы ей вернуться въ Портрэ, не возбудивъ подозрѣнія, которое могло ей быть гибельно.

Къ тому же, не окажется ли возможности избавиться отъ брилліантовъ, однако тѣмъ не менѣе оставить за собою право на нихъ въ будущемъ? Она знала, что входитъ въ долги и современемъ можетъ очень нуждаться въ деньгахъ. Ея знакомство съ ювелиромъ Бенджаминомъ часто приходило ей на умъ. Она не получитъ отъ него, быть можетъ, десяти тысячъ; -- но если онъ дастъ восемь или шесть, или даже пять, какъ пріятно это будетъ! Еслибъ она могла спрятать брилліанты на три или четыре года,-- еслибъ ей удалось скрыть ихъ такъ, чтобъ ни одна человѣческая душа не увидала, пока она не извлечетъ ихъ опять на Божій свѣтъ -- она, конечно, послѣ тако то продолжительнаго промежутка, могла бы употребить ихъ въ пользу! Гдѣ однако найти такое потаенное мѣсто? Она очень хорошо понимала, какъ велика была для нея опасность, пока ожерелье находилось при ней. Непредвидѣнная случайность могла повести къ его открытію, а при малѣйшемъ подозрѣніи, полиція нагрянетъ къ ней, и силою отыщетъ его. Не можетъ же быть, чтобъ не нашлось подобнаго тайника,-- если только хорошенько подумать! Тутъ она стала вспоминать всѣ слышанные ею разсказы о тайныхъ преступленіяхъ. Долженъ существовать какой-нибудь способъ исполнить это, если только она приложитъ всѣ усилія, чтобъ сосредоточатъ на этомъ свои мысли. Яма, глубоко вырытая въ землѣ; не могла ли бы она служить тайникомъ? Но гдѣ же вырыть подобную яму? Въ какомъ мѣстѣ могла бы она довѣриться землѣ? Нигдѣ болѣе какъ въ Портрэ. А между тѣмъ она ѣхала теперь въ Лондонъ, оставляя Портрэ за собою. Ей казалось несомнѣнно, что она не можетъ нигдѣ вырыть въ Лондонѣ ямы, которая осталась бы извѣстна одной ей. И того она не могла надѣяться, чтобъ въ часъ или два, которые ей оставалось провести въ Карлейлѣ, она нашла бы мѣсто для подобной ямы.

Ей нуженъ былъ другъ;-- кто-нибудь, на кого она могла бы положиться. Но подобнаго друга у ней не оказывалось. Вручить брилліанты лорду Джорджу она не рѣшалась. Развѣ не завладѣетъ сокровищемъ каждый корсаръ, который введенъ будетъ въ такое искушеніе? А еслибъ, что очень возможно, она еще ошиблась на его счетъ, и онъ вовсе не оказался корсаромъ, то онъ навѣрно выдалъ бы ее полиціи. Она перебрала въ умѣ всѣхъ своихъ лучшихъ друзей -- Фрэнка Грейстока, мистрисъ Карбункль, Лучинду, мисъ Мэкнёльти, даже Пэшенсъ Крабстикъ -- но изъ всѣхъ нихъ никому бы не могла довѣриться. Что бы она ни сдѣлала, это должно быть исполнено ею одною! Она начинала опасаться, что взяла на себя бремя заботъ, которое превышало ея силы. Одно только ей было ясно; она не могла рисковать теперь открыть кому-нибудь изъ нихъ, что ожерелье находится у нея, и что украденный сундучокъ былъ пустъ.

Думая обо всемъ этомъ, она легла въ постель,-- все крѣпко держа пакетецъ въ рукѣ -- и въ этомъ же положеніи проснулась утромъ, часовъ около десяти, когда мистрисъ Карбункль постучала въ дверь. Лиззи соскочила съ постели и впустила свою пріятельницу, вмѣстѣ съ которою вошла и Пэшёнсъ Крабстикъ.

-- Вамъ пора вставать, моя милая, сказала мистрисъ Карбункль.-- Мы сейчасъ будемъ завтракать.

Лиззи объявила, что такъ встревожена, что будетъ завтракать у себя наверху. Она просила, чтобъ ее не ждали. Карбстикъ принесетъ ей чашку чая, -- и кусокъ чего-нибудь.

-- Вы не можете удивляться тому, что я сама не своя, заключила Лиззи.

Мистрисъ Карбункль удивлялась совершенно противному. И лордъ Джорджъ, и она не мало были изумлены спокойствіемъ Лиззи при такой потерѣ. Лордъ Джорджъ приписывалъ ей истинное мужество. Мистрисъ Карбункль замѣтила шепотомъ, что быть можетъ, она считала покражу удобнымъ способомъ избѣгнуть процеса.

-- Вамъ, я полагаю, извѣстно, Джорджъ, что у нея отняли бы эти брилліанты.

Лордъ Джорджъ засвисталъ и также шепотомъ выразилъ мысль, что его уваженіе къ лэди Юстэсъ возросло бы въ сильной степени, еслибъ все это маленькое похожденіе было устроено ею самою съ цѣлью побороть Кэмпердауна.

-- Если окажется, заключилъ лордъ Джорджъ:-- что она наняла двухъ разбойниковъ, точно какой-нибудь старый итальянскій маркизъ, я получу о ней превысокое мнѣніе.

Разговоръ этотъ происходилъ до входа къ Лиззи мистрисъ Карбункль; но ни лордъ Джорджъ, ни она не подозрѣвала, чтобъ ожерелье еще находилось въ гостинницѣ.

Сундучокъ былъ отысканъ, и обломки отъ него принесены въ столовую, пока общество сидѣло за завтракомъ. Лиззи въ комнатѣ не было, но извѣстіе тотчасъ ей передала Крабстикъ, подавая крылышко фазана и ломтями поджаренный хлѣбъ. Желѣзный сундучокъ былъ найденъ въ углубленіи подъ сводомъ, который проходилъ подъ полотномъ желѣзной дороги ярдахъ въ ста пятидесяти отъ гостинницы. Сундучокъ былъ взломанъ, по словамъ полицейскаго сержанта, самыми превосходными стальными орудіями, которыя приготовляются исключительно для этой цѣли. Полицейскій сержантъ былъ вполнѣ увѣренъ, что дѣло исполнили искуснѣйшіе столичные мошенники. Очевидно, ничего не было выпущено изъ вида; каждое движеніе путешественниковъ, должно быть, извѣстно было ворамъ, и вѣроятно кто-нибудь изъ нихъ ѣхалъ на одномъ поѣздѣ съ ними. Даже дверь спальни въ гостинницѣ была смѣрена тѣмъ, кто вырѣзалъ задвижку. Полицейскій сержантъ не могъ достаточно надивиться на такое искуство -- но надзиратель, съ которымъ лордъ Джорджъ говорилъ нѣсколько разъ, былъ сдержанъ и молчаливъ. Надзиратель вовсе не былъ увѣренъ, чтобы лордъ Джорджъ самъ не питалъ пристрастія къ брилліантамъ. Однако онъ не выронилъ, ни словечка о подозрѣніи, которое возносилось бы на такую обаятельную высоту; а просто заявилъ, что желалъ бы оставить при себѣ кого-нибудь изъ нихъ. Еслибъ лэди Юстэсъ обошлась безъ высокаго лакея, онъ могъ бы оказать пользу въ Карлейлѣ. Итакъ было рѣшено, что высокій лакей останется;-- и онъ остался, хотя противъ своего желанія.

Всѣ не исключая самой лэди Юстэсъ и Пэшенсъ Крабстикъ, должны были дать свое показаніе карлейльскому судьѣ, передъ тѣмъ какъ общество отправилось въ дальнѣйшій путь. Лиззи исполнила эту формальность, заперевъ на это время ожерелье въ свою шкатулку съ письменнымъ приборомъ, которая оставалась въ гостинницѣ. Брилліанты цѣнились въ десятъ тысячъ фунтовъ. О нихъ начинался процесъ. Она не сомнѣвалась, ни минуты, что брилліанты эти были ея собственностью. Она такъ тщательно хранила эти брилліанты, именно вслѣдствіе процеса. Опасаясь, чтобы мистеръ Кэлнердаупъ не отнялъ ихъ у нея, она заказала этотъ крѣпкій желѣзный сундучокъ. Въ послѣдній разъ она видѣла брилліанты вечеромъ, наканунѣ своего отъѣзда изъ Портрэ. Тогда она сама заперла ихъ въ сундучокъ, и при этомъ показала ключъ къ нему. Замокъ былъ такъ мало поврежденъ, что ключъ дѣйствовалъ. Таково было показаніе Лиззи. Крабстикъ подтвердила слова своей госпожи, не безъ запинокъ. Она, конечно, видѣла брилліанты, но не часто. Она видѣла ихъ въ Портрэ; но уже давно. Крабстикъ не могла сказать о нихъ почти ничего, но ловкій надзиратель вовсе не былъ увѣренъ, чтобъ Крабстикъ не знала гораздо болѣе, чѣмъ говорила. Мистрисъ Карбункль и лордъ Джорджъ также видѣли брилліанты въ Портрэ. Не могло быть сомнѣнія, что брилліанты находились въ желѣзномъ сундучкѣ;-- и безспорно, прибавилъ лордъ Джорджъ, это ожерелье сдѣлалось такъ извѣстно по поводу угрожавшаго процеса, что лондонскіе воры очень хорошо могли знать о его существованіи и его цѣнность. Высокаго лакея не допрашивали; но онъ былъ задержанъ полиціею по требованію судьи.

Не смотря на предосторожности, взятыя молчаливымъ надзирателемъ, многое сдѣлалось извѣстно изъ того, что было сдѣлано. По всѣмъ направленіямъ разослали телеграмы и узнали, что съ почтовымъ поѣздомъ прибыло двое неизвѣстныхъ, изъ которыхъ одинъ вышелъ въ Аннанѣ, а другой въ Думфрисѣ. Эти неизвѣстные взяли билеты на поѣздъ, который отправлялся изъ Карлейля въ пятомъ часу утра. Ихъ-то и сочли ворами. Седьмой часъ былъ уже на исходѣ, когда замѣтили покражу, а въ это время неизвѣстные не только могли доѣхать до вышеозначенныхъ городовъ, но успѣли бы проѣхать и далѣе, назадъ къ Лондону или по направленію къ Шотландіи. На первый случай слѣдъ ихъ, конечно, былъ потерянъ. Полицейскій сержантъ не сомнѣвался, что одинъ изъ нихъ пробирался въ Лондонъ съ ожерельемъ въ карманѣ. Это было сообщено Лиззи лордомъ Джорджемъ, и хотя опасность ея положенія поразила ее ужасомъ, она однако испытывала нѣкоторое удовольствіе при мысли, что одна она имѣла ключъ къ этой разгадкѣ. А бѣдные воры! можно представить себѣ ихъ отчаяніе, когда они увидали, послѣ всѣхъ трудовъ и опасностей этой ночи, что сундучокъ не заключалъ брилліантовъ,-- что сокровище имъ не досталось, а имъ все-таки надо спасаться бѣгствомъ, и хитростями избѣгнуть полицейскаго преслѣдованія! Думая объ этомъ, Лиззи почти жалѣла воровъ. Въ какое смущеніе придутъ Кэмпердауны и Гарнеты, Мопусы и Бенджамины, когда извѣстіе это дойдетъ до Лондона! Лиззи эта мысль доставляла наслажденіе. Пока она думала, составляя новые планы дѣйствія, ею овладѣло почти болѣзненное желаніе придать еще большую таинственность этому дѣлу. Она вполнѣ была увѣрена, что никто еще не зналъ тайны, и даже никто не могъ подозрѣвать. Представлялась большая опасность, но вмѣстѣ и удовольствіе не говоря о выгодѣ, еслибъ она могла припрятать гдѣ-нибудь брилліанты въ безопасное мѣсто, прежде чѣмъ возбудится подозрѣніе противъ нея. Она понимала, что до полиціи дойдетъ слухъ, будто сундучокъ былъ пустъ, хотя бы воровъ и не поймали; но подобные слухи ничего бы не значили, еслибъ она только могла припрятать брилліанты. Какъ она сначала думала, такъ и теперь единственнымъ средствомъ представлялось ей немедленное возвращеніе въ Портрэ. Тамъ она нашла бы мѣсто, гдѣ зарыть ожерелье. Но она должна была теперь дать умчать себя въ Лондонъ. Когда она сѣла въ вагонъ желѣзной дороги, маленькій пакетецъ былъ запертъ въ ея шкатулкѣ съ письменнымъ приборомъ, а ключъ надѣтъ у нея на шеѣ.

Они заручились особеннымъ отдѣленіемъ въ вагонѣ для переѣзда изъ Карлейля въ Лондонъ и, конечно, занимали всѣ четыре мѣста.

-- Такъ же вѣрно, какъ то, что я на этомъ мѣстѣ, сказалъ лордъ Джорджъ, когда поѣздъ тронулся со станціи: -- полицейскій надзиратель думаетъ, что я воръ!

Мистрисъ Карбункль засмѣялась. Лиззи вскричала, что это нелѣпо. Лучинда объявила, что подобное подозрѣніе чрезвычайно забавно.

-- Это вѣрно, продолжалъ лордъ Джорджъ.-- Я видѣлъ по глазамъ этого господчика, что онъ думалъ, и нахожу, что онъ оказалъ мнѣ честь. Полицейскіе такъ проницательны, что подозрѣніе ихъ вторая натура. Я помню, когда украли сосуды въ барчестерскомъ соборѣ нѣсколько лѣтъ назадъ, одному изъ полицейскихъ пришла блистательная мысль, что похищеніе было сдѣлано самимъ епископомъ!

-- Неужели? спросила Лиззи.

-- Могу васъ увѣрить. Я не сомнѣваюсь, что нѣкоторые изъ нихъ думаютъ, что вы сами украли свои брилліанты съ цѣлью побороть мистера Кэмпердауна.

-- Но что-жъ бы мнѣ съ ними начать, еслибъ я украла? спросила Лиззи.

-- Продать ихъ, разумѣется. Всегда есть возможность сбыть подобную вещь.

-- Кто-жъ купитъ?

-- Если вы были такъ искусны, лэди Юстэсъ, я найду вамъ покупщика. Пришлось бы проѣхать порядочное разстояніе, чтобъ отыскать его,-- это сопряжено было бы съ расходами. Но исполнить это возможно. Вѣна, я полагаю, подходящее мѣсто.

-- Очень хорошо, сказала Лиззи.-- Не удивляйтесь, если я попрошу васъ съѣздить туда вмѣсто меня.

Тутъ они засмѣялись; мысль показалась очень забавна. Всѣ изъявили мнѣніе, что Лиззи переноситъ свою потерю съ большимъ хладнокровіемъ.

-- Я была бы совсѣмъ равнодушна къ тому, что лишилась своихъ брилліантовъ, замѣтила Лиззи: -- еслибъ это не былъ подарокъ Флоріана. Эти брилліанты мнѣ надѣлали столько досады, что быть избавленной отъ нихъ просто облегченіе.

Шкатулка съ письменнымъ приборомъ была поставлена въ вагонъ и служила теперь скамейкой, вмѣсто пропавшаго сундучка.

Въ домъ мистрисъ Карбункль, въ Гертфордской улицѣ, пріѣхали очень поздно, часу въ одиннадцатомъ -- но Лиззи послала записку къ своему кузену Фрэнку съ посыльнымъ, стоявшимъ на Юстонскомъ сквэрѣ. То-есть, вѣрнѣе сказать, отправлены были двѣ записки, -- одна въ нижнюю палату, а другая въ Гросвенорскую гостинницу.

"Мое ожерелье украли. Приходите ко мнѣ завтра рано утромъ въ домъ мистрисъ Карбункль, No -- , въ Гертфордской улицѣ".

Онъ явился прежде чѣмъ Лиззи встала. Въ началѣ десятаго часа Крабстикъ пришла доложить своей госпожѣ, что мистеръ Грейстокъ въ гостиной. Лиззи опять заторопилась одѣваться, чтобъ выйти къ кузену, однако не упускала изъ вида, чтобъ нарядъ ея хотя, и могъ изобличать поспѣшность, тѣмъ не менѣе былъ очарователенъ. Одѣваясь, она прилагала всѣ усилія, чтобъ прійти къ какому-нибудь рѣшенію. Не лучше ли было бы ей во всемъ сознаться Фрэнку и отдать себя безусловно въ его распоряженіе, полагаясь на его находчивость, чтобъ вывести ее изъ затрудненія? Она почти всю ночь напролетъ обсуждала свое положеніе и припомнила, что въ Карлейлѣ она подъ присягой сдѣлала ложное показаніе. Она поклялась, что брилліанты были оставлены ею въ сундучкѣ. Еслибъ ихъ нашли у нея, она пожалуй попала бы въ тюрьму за кражу этихъ брилліантовъ. Она не могла разсчитывать на снисхожденіе Кэмпердауна, еслибъ попалась ему въ руки. Но Фрэнкъ, по всему вѣроятію, съумѣлъ бы спасти ее, еслибъ она созналась ему во всемъ откровенно.

-- Что случилось съ брилліантами? спросилъ онъ, какъ только увидалъ ее.

Она бросилась ему почти въ объятія, какъ бы не помня себя отъ волненія.

-- Развѣ вы хотите сказать, что они дѣйствительно украдены?

-- Украдены, Фрэнкъ.

-- Дорогой?

-- Да, дорогой, Фрэнкъ; -- въ Карлейлѣ, въ гостинницѣ.

-- Совсѣмъ съ сундучкомъ?

Она разсказала ему не истинную исторію, но ту, которой вѣрилъ весь свѣтъ. Она нашла невозможнымъ, сообщить ему правду.

-- И сундучокъ взломили и бросили на улицѣ?

-- Подъ аркою, отвѣтила Лиззи.

-- А что думаютъ полицейскіе?

-- Не знаю, лордъ Джорджъ утверждаютъ, будто они подозрѣваютъ его.

-- Онъ зналъ о брилліантахъ? спросилъ Фрэнкъ, какъ будто не находилъ, чтобъ мысль была совсѣмъ нелѣпа.

-- Разумѣется, зналъ.

-- А что-жъ надо дѣлать?

-- Право не знаю. Я послала за вами, чтобъ вы сказали мнѣ это.

Тутъ Фрэнкъ сталъ утверждать, что необходимо тотчасъ извѣстить Кэмпердауна. Онъ самъ поѣдетъ къ Кэмпердауну и также повидается съ начальникомъ полиціи. Онъ не сомнѣвался, что всѣ обстоятельства этого дѣла уже извѣстны въ лондонскомъ полицейскомъ управленіи;-- но не худо будетъ повидаться съ полицейскимъ. Онъ зналъ начальника полиціи и могъ получить отъ него новыя свѣдѣнія. Лиззи согласилась немедленно и Фрэнкъ отправился прямо въ контору Кэмпердауна.

-- Еслибъ я потеряла такимъ образомъ десять тысячъ, разсуждала мистрисъ Карбункль: -- кажется, я была бы неутѣшна.

Лиззи чувствовала, что сердце ея скорѣе переполнено радостью, чѣмъ надрывается отъ горя, такъ какъ брилліанты въ десять тысячъ фунтовъ не были утрачены ею на самомъ дѣлѣ.