Год быка--MMIX

MMIX (послесловие)

На самом деле, можно было бы ещё долгое время внима­те­льно изучать каждую главу, строчку, каждую деталь в Романе. Нет ни капли сомнений, что на основе уже найден­ных первоисточников, ключей и взаимосвязей можно составить ещё два-три тома увлека­те­льного рас­следо­вания. Но мы всё же поставим точку сейчас. Причиной такого ре­шения является вовсе не усталость или желание завер­шить, а выросшее за эти полгода понимание воли Автора.

Если бы сам Булгаков хотел преподнести нам своё тайное знание в тща­те­льно препарирован­ном и раз­жёван­ном виде, то к чему были все эти хитрые уловки, ложные ходы для отвода глаз. Нет, Автор явно хотел создать препят­ствия и стимулы для нашего с вами духовного роста по мере после­до­ва­те­льного про­никно­вения в тайны книги. В этой связи позитив­ным явле­нием было посте­пен­ное отпа­дение ряда читателей журнала, которым эта версия толко­вания показалась слишком утоми­те­ль­ной. Ну и прави­льно, наиболее важные идеи должны быть доступны лишь подготов­лен­ному к вос­приятию, зрелому читателю. Такого рода знание о духовном мире, скрытом в глубинах нашей с вами психики, не случайно имеет в библейских первоисточниках сим­волику мясной пищи в отличие от мо­лока, детской пищи, необ­ходимой для неподготов­лен­ных умов. Речь, раз­уме­ется, идёт не о физи­че­ском воз­расте читателя, а о зрелости «внутрен­него человека», духа – об уровне раз­вития культуры и обладании нрав­ствен­ной интуицией.

Следуя этим сим­воли­ческим указаниям, мы и приготовляем наше мясное блюдо так, чтобы оно оставалось не то­лько свежим, но и сочным. Для этого раз­делан­ное и приготов­лен­ное к употреб­лению жаркое из сёмги нужно вовремя снять с огня, чтобы читатели могли получить удоволь­ствие от соб­ст­вен­ной интуитив­ной и интел­лектуа­льной работы над текстом Романа, ощутить вкус и красоту нрав­ст­вен­ных субстанций. Прелесть свежеприготов­лен­ного блюда ещё и в том, что глубокий анализ и пре­париро­вание деталей не нарушили це­льность Романа, не оторвали от мяса его «похожую на змеи­ную» внешнюю форму и не снизили художе­ствен­ное вос­приятие. Наоборот, в отде­льных местах и романти­ческая, и сатири­ческая линии Романа получили новую глубину. Также стала отчётливо видна внут­рен­няя конструкция, становой хребет из трёх больших рядов и рёбра жесткости, связыва­ющие между собой все главы. Следует приз­нать, что найден­ные инструменты анализа оказались доста­точно ост­рыми и адекватными.

Обнаружен­ная нами конструктив­ная основа, основан­ная на библейской сим­волике чисел, и де­вять ключей к ней постепен­но превратили наше ис­следо­вание из субъектив­но-интуитив­ного за­нятия в совер­шен­но ново­е каче­ство – объектив­но-интуитив­ное. У каждого читателя появилась воз­мо­ж­ность пере­проверить объектив­ную основу для выводов ис­следо­вателя, хотя оконча­тельные выводы зависят от глубин­ной нрав­ствен­ной установки. В этом смысле трудно помочь людям, которые внутрен­не со­противляются самой мысли о суще­ство­вании скрытого плана. Однако эта зависимость вос­приятия Ро­мана и нашего ис­следо­вания от внутрен­ней психо­логи­ческой установки читателя имеет и положи­те­льные стороны. В конце концов, у читателя и даже у ис­следо­вателя нет необ­ходимости раз­делять взгляды Автора, но есть воз­мож­ность про­следить их на всю глубину объектив­ных методов анализа.

Поэтому и мы при подве­дении итогов не будем делать категоричные суж­дения о суще­ство­ва­нии духовного мира или о суще­ство­вании объектив­ных законов духовного мира. Для нас в дан­ном лите­ратуровед­ческом ис­следо­вании важно, что мы доказали уверен­ность Автора в суще­ство­вании всего этого. В конце концов, трудно убедить тех, на кого не дей­ствует седьмое доказа­тель­ство в ви­де неис­числимых бед­ствий, обрушив­шихся на страну, которая давно и созна­те­льно отказалась от веры в Бога, и даже после кру­шения безбожной власти предпо­чла другую, ещё более изощрён­ную и лживую версию мате­риализма. Для тех же, кто хоть немного пере­живает по поводу этих бед­ствий и их воз­можной связи хотя бы с суще­ство­ванием чёрта, уже давно есть восьмое доказа­тель­ство в художе­ствен­ной форме откро­вения от Булгакова. Доказа­тель­ство это иррациона­льное, на уровне ин­туитив­ных чув­ств, ощу­щений, но оно имело и имеет силу.

Истолко­вание Романа – это всего лишь дополни­те­льное девятое доказа­тель­ство, которое мо­жет воз­дей­ство­вать лишь на тех, кого волнует седьмое и вос­ьмое. Поэтому не будем обольщаться в отно­шении подлин­ного масштаба нашей ис­следо­ва­тель­ской работы. И всё же какое-то зна­чение она имеет, поско­льку может помочь направить духовную энергию истин­ных почитателей Булга­кова из сферы созерцания и эмоций в сферу практи­ческой дея­те­льности, мастер­ства. Хотя бы в каче­стве примера такой практи­ческой дея­те­льности.

Что ещё необ­ходимо успеть сказать в своё оправдание? Нужно отметить, что предложен­ное ис­толко­вание основано на критике, но не на отрицании предыдущих частных и про­тиво­положных вер­сий, в том числе упомянутых в первой главе этого ис­следо­вания. Наоборот, все частные версии на­шли своё непротиво­речивое отражение в нашем ис­следо­вании «MMIX – Год Быка».

Например, версия Бузинов­ских о том, что Роберто Бартини был про­тотипом Воланда, дей­ст­вите­льно подтвердилась, но то­лько в том смысле, что внешний образ Воланда вбирает в себя черты всех трёх его помощ­ников, включая регента Коровьева, который почти целиком списан с Бартини. С учётом этой поправки никаких иных про­тиво­речий с версией «Тайны Воланда» не име­ется. То же самое можно сказать и о версии Альфреда Баркова, связан­ной с именами М.Горького и М.Андреевой как про­тотипов заглавных героев. И эта версия тоже подтвердилась, но тоже с учётом поправки – она верна лишь в одном из истори­ческих контекстов в масштабе рос­сийской истории ХХ века. Кроме того, она отражает психо­логию твор­ческой интел­лигенции лишь на нисходящих стадиях глубокого Надлома Рус­ской идеи.

Наконец, пол­ностью подтвердилась и получила новые масштабы версия Ф.Сухова от 1994 года из приложения к «Новой ежедневной газете», первое истолко­вание Романа как про­роче­ства событий всего ХХ века. Нельзя обна­ружить принципи­а­льных про­тиво­речий и с другими известными иссле­до­вани­ями, связан­ными не то­лько с окололите­ратурными событиями 1930-х годов, но и с масонской или ал­хими­ческой сим­воликой, не говоря уже о парал­лелях с книгами Ново­го Завета. Все эти гипо­тезы не то­лько не опроверга­ются, но дополняются и встраива­ются в целостную конструкцию в виде отде­льных контекстов, слоёв смысла. И самое главное, выявляется подлин­ное отно­шение Автора ко всем вер­си­ям и первоисточникам.

Выяв­лен­ная взаимосвязь образов, сюжета, сим­волики и идей Романа с книгами Ново­го Завета и историей рож­дения христиан­ства насто­лько глубоки и масштабны, что речь идёт о факти­чески новом открытии Романа не то­лько для лите­ратурове­дения, но и для совре­мен­ной философии. Историо­софское же зна­чение философии и богословия Михаила Булгакова можно рас­к­рыть через понятие «доказа­тель­ства от обратного». Это один из самых эффектных методов доказа­те­ль­ства в математике, но для историософии – это вообще един­ствен­но эффектив­ный метод. Потому что иначе неиз­бежно получа­ется впечатление, да и по суще­ству вариант подгонки ре­шения под за­ра­нее задан­ный ответ.

В общем, не могу удержаться и поздравляю себя и всех читателей с днём рож­дения девятого доказа­тель­ства и новым воз­рож­дением и без того немалой силы восьмого доказа­тель­ства – бес­сме­ртного Романа великого Автора.

Приложение А

Подгото­вительные мате­риалы, опубликован­ные в «Живом журнале» в 2008 году:

Замысел этого исследования возник постепенно в течение 2008 года. Предлагаемые ва­шему вниманию записи из «живого журнала» в Интернете (oohoo.livejournal.com) помогут понять ход мыслей, который при­вёл к решению взяться за истолкование «Мастера и Маргариты».