Ваикра

Приношение Омера

Приношение Омера

На второй день Пейсаха, кроме установленных дополнительных жертв, евреи приносили в Храм Омер.

Эта жертва представляла собой один омер (мера, приблизительно равная 2,27 кг) ячменной муки, смешанной

с маслом и благовониями. Она сопровождалась принесением ягненка в жертву ола.

Омер надо было приносить в “день, следующий за шабатом” (23:11). Согласно Устной Традиции, “шабат”

означает здесь “праздник” и подразумевает, что жертва приносилась в день, следующий за первым днем

Пвсаха.

Тому, что Тора употребляет здесь слово “шабат” вместо “праздник Песах”, предлагались различные

истолкования.

Рав Гирш (23:11) поясняет, что это слово здесь более чем уместно, ибо до тех пор, пока не совершалось

приношение омера, почве был дан полный отдых, “шабат”. До того времени запрещалось жать озимые или

есть от них.

Бейтусеи (секта, существовавшая во времена Второго Храма и отрицавшая Устную Традицию) утверждали,

что Тора желает, чтобы омер приносили в день, следующий за очередным шабатом, — иначе говоря, в

первый день недели.

Посему мудрецы постановили трижды повторять все вопросы и ответы, произносимые во время обряда

приготовления омера, чтобы решительно опровергнуть несоответствующее традиции учение бейтусеев.

Подготовка к приготовлению омера муки сопровождалась великим ликованием и свершалась при участии

народа, разделявшего честь исполнения этой заповеди.

В канун Песаха посланцы бейт дина приходили на поле, с которого предстояло сжать ячмень для омера.

Они связывали колосья в пучки, чтобы после праздника их было легче срезать.

Вечером, по окончании первого дня праздника, местные жители сходились в этом поле, чтобы

присутствовать при жатве. Чтобы разнести весть об исполнении этой мицвы, они поднимали большой шум.

Троих евреев назначали жнецами. Когда спускались вечерние сумерки, они совершали обряд вопрошения,

повторявшийся из года в год.

“Зашло ли солнце?” — спрашивали они (ибо жатва начинается после наступления сумерек).

“Да”, — отвечал им собравшийся народ.

“Зашло ли солнце?” — повторяли жнецы.

“Да”.

“Зашло ли солнце?” — спрашивали они в третий раз.

“Да”, — ответствовала толпа.

Все вопросы и ответы для того повторялись трижды, чтобы тем самым окончательно отвергнуть учение

бейтусеев.

Затем каждый из жнецов вопрошал: “Жать ли мне вот этим серпом?”

“Да”, — отвечал народ.

“Жать ли мне вот этим серпом?” — и так далее. Каждый вопрос и утвердительный ответ на него повторялся

трижды.

“Сложить ли мне жатву вот в эту корзину?” — вопрошали жнецы.

“Да”, — ответствовали им. И так повторялось три раза.

Если тот день приходился на шабат, жнецы спрашивали: “Сегодня шабат?” (Подразумевая: “Жать ли мне

даже в шабат?”).

“Да”, — раздавалось в ответ (ибо для жатвы омера отменяется даже запрет на работу в шабат).

Три раза повторяли жнецы этот вопрос, и в завершение каждый из них спрашивал: “Жать ли мне теперь?”

“Да”, — отвечали все.

“Жать ли…” — и так далее.

Как это было замечательно — лицезреть евреев, собравшихся для того, чтобы своими стараниями

возвеличить

Ашем сказал: “Через ваше приношение Мне омера ячменя благословен будет урожай злаков на ваших

полях!”

Это приношение свершалось в Песах потому, что именно в Песах Небесный Суд решает, каким быть урожаю

зерна в тот год.

Ашем говорит еврейскому народу: Я требую от вас возвратить мне лишь ничтожную долю того, что Я

ниспослал вам в дар. Хотя в пустыне Я всякий день оделял каждого члена семьи омером мана, Я не прошу,

чтобы каждый из вас воздал Мне омером ячменя. Весь народ вместе приносит один-единственный омер!

Чтобы получить один омер (около 2,27 кг) чистой муки, сжинали три сэа (примерно 7,3 кг) ячменя. После

жатвы ячменные колосья доставляли во внутренний двор Храма, обмолачивали, зерна прожаривали на огне,

перемалывали и просеивали тринадцать раз, чтобы получить абсолютно чистую муку.

Коэн смешивал омер муки с маслом, приготовлял ее так, как предписано для приношения (минхи).

Затем он совершал обряд возмахания. Он взмахивал плоской ритуальной чашей с приношением во все

четыре стороны света, вверх и вниз.

Обряд возмахания символически связан с идеей господства Властелина Вселенной. Взмахи взад и вперед

символизируют Его власть над этим миром; вверх и вниз — над верхними и нижними сферами.

Кроме того, в награду за возмахание во все четыре стороны Ашем защищает урожай от злых ветров со всех

четырех направлений, а в награду за возмахание вверх и вниз — от вредоносной влаги сверху.

После этого коэн брал пригоршню теста, посыпал ее солью и сжигал на жертвеннике. Оставшееся съедали

во внутреннем дворе мужчины-коэны.

Может показаться, что это приношение, состоявшее всего лишь из нескольких мер ячменной муки, не имело

большого значения. Но это неверно: благодаря этой мицве предотвращено было несколько стоявших на

пороге катастроф.

— Приношение омера охранило евреев во времена Гидона (Шофтим 6, 7).

Ашем велел судье Гидону пойти войной на мидианитян, угнетавших евреев. Но Гидон боялся, что его заслуг

и заслуг народа не хватит на то, чтобы даровать им победу. В ночь перед битвой Всемогущий повелел ему:

“Возьми своего раба Пуру и спустись к вражескому стану. Услышав разговор мидианитян, ты перестанешь

сомневаться в исходе войны”.

Гидон так и сделал. Подкравшись со слугой к огромному лагерю мидианитян, он услышал такой разговор.

Один мидианитянин сказал: “Мне приснилось, что буханка ячменного хлеба катится по нашему стану и

ударяется о шатер с такой силой, что тот падает”.

Второй ответил: “Этот сон можно истолковать одним-единственным образом: ты увидел меч Гидона бен

Йоаша, мужа еврейского. Б-г предал мидианитян и весь стан в его руки”.

Гидон в благодарности распростерся перед Всемогущим. Он вернулся к евреям и приказал им: “Пойдемте же

на битву, ибо Ашем предал полчища мидианитянские в наши руки!”

Это случилось в Песах сразу же вслед за приношением омера. Сон мидианитянина открыл Гидону, что Ашем

разгромит вражеский стан посредством силы заповеди приношения в жертву омера ячменной муки!

<> В заслугу омера спасены были евреи и во времена царя Хизкияу. Когда они спали в пасхальную ночь,

вышел ангел и поразил стан Ашура (1 Мелахим 19:35).

Всемогущий потому сражался на стороне евреев, что те исполнили заповедь о приношении омера.

<> И та же самая мицва избавила евреев от Амана. В то время, как царь Ахашверош приказал Аману оказать

Мордехаю царские почести, тот наставлял своих учеников в ешиве. Это был день шестнадцатого нисана, и

они учили законы приношения омера.

Мордехай увидел приближающегося Амана и испугался. “Должно быть, он разыскивает меня, чтобы убить!”

— воскликнул он. “Бегите, — велел он ученикам, — чтобы не погибнуть вместе со мной!”

“На жизнь или на смерть, — ответили ему ученики, — но мы останемся с тобой и не покинем тебя”.

Мордехай закутался в талит и стал молить Всемогущего избавить его от смерти.

Аман вошел в сшиву и, увидев ряды учеников, спросил их: “Что вы тут изучаете?”

“Мы обсуждаем вопрос об омере — приношении Всемогущему, которое совершалось в день шестнадцатого

нисана в Святом Иерусалимском Храме”.

“А это приношение, — осведомился Аман, — какова его стоимость? Тысячи золотых или серебряных

монет?”

“Нет, — ответили ему. — Оно состояло из ячменной муки и стоило всего лишь десять манэ”.

“Будь оно неладно! — вскричал Аман. — Сними эту пыльную тряпку, что надета на тебе, и перестань

молиться. Вы, евреи, с вашими нищими жертвами, и даже не с самими жертвами, а с изучением законов о

них, победили меня, предложившего царю десять тысяч кикаров серебра!

Встань, Мордехай, ибо мне приказано облачить тебя в эти царские наряды, посадить на царского коня и

провести по улицам Шушана”.

Аман одел Мордехая, но сначала ему пришлось постричь его и выкупать в ванне, потому что все шушанские

цирюльни и бани были закрыты по приказу Эстер. Потом он подставил спину, чтобы Мордехай взобрался на

царского коня, — в точное исполнение обещанного еврейскому народу: “Раболепствовать будут пред тобою

твои враги, а ты будешь попирать их высоты” (Дварим 33:29).

Хотя после разрушения Храма мы не можем больше совершать приношение омера, изучение относящихся к

нему законов является заслугой, равносильной действительному исполнению мицвы.

Мы не можем есть от нового урожая до приношения омера шестнадцатого нисана. Все те колосья, что не

пустили корни свои до наступления Песаха, считаются “новым урожаем” и потому их запрещено

употреблять в течение целого года до приношения омера в следующий Песах.

Не подобает человеку пользоваться новым урожаем, не пожертвовав от него прежде Властелину Вселенной.

В наши дни мы не приносим в жертву омер, который снял бы это запрещение, поэтому урожаем каждого

нового года разрешается пользоваться после шестнадцатого нисана.