Ваикра

Судить других с лучшей стороны

Судить других с лучшей стороны

Тора велит нам: “Толкуйте сомнение в пользу своего ближнего (т.е. еврея, соблюдающего мицвот) и судите о

нем благосклонно!” (Раши к 19:57).

Однажды великий Гилель сказал своей жене, что приведет к ужину гостя, и попросил ее, чтобы еда была

приготовлена заранее.

Жена Гилеля приготовила трапезу — испекла хлеб и настряпала много разных блюд. Когда все было готово,

она услышала стук в дверь. Снаружи стоял нищий. Он с грустью признался ей, что сегодня — день его

свадьбы, но у него нет средств и он не может купить еду для свадебной трапезы.

Жена Гилеля тут же поспешила на кухню и принесла ему все, что приготовила. Затем она снова начала

стряпать и печь. Когда пришли ее муж и гость, им пришлось долго ждать, пока она подала на стол.

Позже Гилель спросил ее: “Дочь моя, почему ты так долго продержала нас в ожидании?”

Жена рассказала ему, что произошло и почему ей снова пришлось месить тесто и стряпать.

“Дочь моя, — заметил Гилель, — в своих мыслях я не обвинял тебя ни секунды. Я сразу же рассудил в твою

пользу, ибо ты совершаешь все свои действия ради Неба”.

Находить объяснения и извинения в защиту наших ближних, чьи поступки часто кажутся неоправданными,

— нелегкое дело. Но истина заключается в том, что мы часто не знаем всех соображений, толкающих людей

на те или иные поступки. Не имея возможности стать на их место, мы не имеем и права осуждать ближнего

своего (о котором предполагаем, что он соблюдает мицвот).

Талмуд приводит историю, показывающую, что поведение человека может проистекать вовсе не из тех

побуждений, которые кажутся очевидными.

Один работник, живший на севере Эрец Исраэль, нанялся на три года к арендатору, владевшему землей на

юге.

Когда истекли три года его службы, работник потребовал причитающуюся ему плату, желая вернуться

домой, к своей семье.

“Сожалею, — извинился хозяин, — но сейчас у меня нет денег, чтобы расплатиться с тобой”.

“Коли так, — предложил работник, — выдай мне заработок плодами” .

“У меня нет и плодов,” — ответил хозяин.

“Тогда дай мне вместо этого часть твоих полей”, — предложил работник.

“И этого я не могу сделать, — сказал его арендатор.

“А как насчет того, чтобы дать мне скот?” — спросил работник.

“Это невозможно — у меня нет скота”, — ответил арендатор.

“Я принял бы в качестве платы одеяла из твоего дома”, — рискнул предложить работник, отчаявшись хоть

что-нибудь принести домой после трех лет работы.

“У меня нет ни одного одеяла”, — последовал ответ.

Работник ничего больше не сказал. Он собрал свои инструменты и ушел в унынии, с пустыми руками.

Через несколько недель, когда работник стоял на пороге своего дома, он увидел, что к нему едет бывший его

наниматель с караваном из трех ослов, один из которых нагружен едой, другой — напитками, а третий —

одеждой. Он пригласил своего бывшего хозяина в дом, и они вместе ели и пили. После трапезы наниматель

вытащил свой кошелек и отсчитал полностью всю ту сумму, которую он задолжал работнику.

“Теперь я хотел бы узнать, — осведомился арендатор, — что подумал ты, когда я заявил, что у меня нет

денег расплатиться с тобой?”

“Я подумал, — ответил работник, — что у тебя нет наличных денег, ибо, наверное, ты вложил их в какое-

нибудь доходное дело”.

“Ну, а что ты подумал, когда я сказал, что скотом я тоже не могу расплатиться?” — допытывался

наниматель.

“Я предположил, — ответил работник, — что ты, должно быть, отдал скот в аренду другим

землевладельцам”.

“Но я сказал, что у меня нет и земли. Что ты тогда заподозрил?”

“Я решил, что ты сдал внаем всю свою землю” . “Но как же ты истолковал мое объяснение, что у меня нет

плодов, чтобы ими расплатиться с тобой?” “Я предположил, что ты еще не отделил от урожая маасер”

(десятую часть урожая, до отделения которой урожай нельзя использовать).

“Ну, а когда ты услышал, что и одеял у меня нет, тогда что ты обо мне подумал?”

“Я подумал, что ты посвятил все свое домашнее имущество Храму”, — ответил работник.

“Ты попал в самую точку! — воскликнул наниматель. — Ты расценил дело именно так, как оно обстояло!

Так как мой сын Уркенос не учил Тору, я дал обет посвятить Всевышнему все мое имущество. Но Мудрецы

освободили меня от всех обетов, и поэтому у меня есть сейчас средства, чтобы вернуть тебе долг. Да будет

Всемогущий судить тебя благосклонно, подобно тому, как ты судил обо мне”.

Кто был этот наниматель и кто — работник? Шеилтот де р. Ахай отмечает, что нанимателем был р. Элиэзер

бен Уркенос (сына его тоже звали Уркенос), а работником — раби Акива. Гемара скрыла имя нанимателя,

чтобы не опозорить его, ибо он совершил алахическую ошибку, посвятив все свое имущество Храму.

Человек не должен дарить более одной пятой своего имущества.

Последние слова этой истории указывают на награду, которую получает тот, кто прилагает все старания к

оправданию других людей. Такой человек вознаграждается мерой за меру — мида кенегед мида. Подобно

тому, как он извинял и оправдывал неблаговидные поступки других, Небо будет благосклонно судить о его

собственных поступках, принимая во внимание оправдывающие обстоятельства.