Не надо, папа!

Глава 124. Почему никто не сказал...

124

— Далеко еще?

Карин вяло указала на заросли прямо.

— Метров пятьдесят.

Сарада хмыкнула.

— Как-то ты без энтузиазма. Там точно есть Саске?

Карин отвернулась, будто стыдилась своей апатии.

— Да.

— Допустим.

Сарада поправила очки. Карин машинально повторила за ней.

«И все остальное… все остальное тоже оставляю на тебя».

Всю дорогу к Саске Сарада обдумывала эту фразу дяди. Разумеется, отцу подробно о содержании их беседы она рассказывать не собиралась. Обойдется.

— Он там не один, — предупредила Карин.

— Кто еще?

— Вишневое мороженое и солнечная молния.

— Что?

О чакре Карин всегда выражалась образно, но разгадать ее метафоры постороннему человеку было не под силу.

— Ну… Как шаровая. Только солнечная. Если долго смотреть, а потом закрыть глаза, то перед глазами будут круги.

Толку от болтовни спутницы не было никакого. Сарада терпеливо выдохнула.

— Что-нибудь еще?

— Вишневое мороженое, кстати, похоже на тебя, — добавила Карин, подозрительно щурясь. Сквозь налет апатии в ней вновь пробивался интерес к жизни. — Колись. Что у вас происходит?

Сарада моргнула, соображая. И вдруг поняла.

Не может быть. Нет-нет. Этого быть не может.

Она взлетела на ветку дерева, спрыгнула вниз и подкралась к кустам, за которыми маячили цветные краски.

В центре поляны стоял Саске. К нему с опасливыми паузами подходила Сакура.

Папа? Мама?!

Взгляд метнулся дальше и задержался на черно-оранжевом костюмчике.

Нанадайме лежал на земле, затылком в корнях дерева. Он подрос. Сарада догадывалась, что Наруто наверняка стал невероятно силен. Куда сильнее того шаловливого непоседы-генина. Но сейчас, лежащий без сознания с разбитой губой и поцарапанным лицом, он выглядел трогательно беззащитным.

Сердце тоскливо сжалось, к щекам прилила кровь.

«Солнечная молния…»

Сарада попыталась представить, что ощущала Карин, чувствуя чакру Наруто. Она снова перевела взгляд на родителей. Отец выхватил свой Кусанаги из ножен, и сердце Сарады в тот же момент пропустило удар. Шаринган активировался молниеносно, прочитал траекторию будущего движения меча отца, но прочитать было мало. Нужно было остановить его, а Сарада в ужасе осознавала, что не успевает ничего сделать. Она не сумеет за секунду преодолеть это расстояние, разделяющее ее и родителей.

Страх и отчаяние вырвались наружу бессознательным криком, громким до хрипоты.

****

За краткую долю мгновения, глядя в лицо Сакуры и чувствуя в ладони привычную рукоять меча, Саске успел подумать, что, пожалуй, эта девушка стала бы достойной матерью для его детей.

Жаль, что ничего так и не выйдет, Сакура.

Слезы все-таки проступили на глазах. Его дети. Ее дети. Наверное, они были бы красивыми. Обязательно черноволосые и черноглазые. Орочимару часто повторял дурацкое непонятное слово «гомозиготность» и говорил, что гены клана Учиха сильнее всех прочих…

В последний миг в милом личике Сакуры Саске вдруг уловил знакомые до боли черты. Он и сам не мог сформулировать чьи, но ему вдруг показалось, что он убивает или свою сестру, или мать. Кого-то бесконечно родного.

Почему мать? Сакура и мама… У них нет ничего общего.

Сомнения сбили решимость. Рука дрогнула, но не остановилась. Саске сделал над собой усилия.

Взялся — доводи до конца!

Стремительную тишину последнего мгновения Сакуры разбил хриплый истошный вопль:

— Папа, не надо!!

Саске парализовал этот крик. Что-то потустороннее было в нем, жуткое, похожее на пляску Орочимару в маске Узумаки. Невозможное и в то же время чудовищно реальное. Лезвие меча замерло в считанных сантиметрах от шеи Сакуры, а Саске, стиснув зубы, дал своим мыслями волю и пытался понять, что его так напугало и что не так с этим криком.

«Папа…»

Словно его нерожденный еще ребенок кричал ему из будущего, пытаясь спасти свою жизнь, свою мать и уберечь никудышнего отца от непоправимой ошибки. Вторя ему, в памяти вспыхнул вопль Наруто: «Почему они позволили тебе… Почему никто не сказал: «Не надо! Не делай этого!»

Саске зажмурился и снова открыл глаза. Сакура вздрогнула. Заметила меч в сантиметрах от своей шеи. Скорость мысли была поразительна. Саске успел решиться, ужаснуться, остановиться, перебрать кучу теорий и запутаться окончательно, для Сакуры прошло не больше секунды.

Саске отшатнулся от нее с суеверным ужасом, едва не выпустив Кусанаги из ослабевших пальцев. Его рассудок плавился. Мелко дрожа и покрываясь холодным потом, он глядел на Сакуру и понемногу вспоминал. Этот голос… Не потусторонний.

Просто Сарада. Но откуда она здесь? И почему... почему она кричала «папа»?

Эта загадка показалась Саске неразрешимым парадоксом. С воспоминанием о Сараде он вдруг понял, чьи черты узнал в Сакуре. То же лицо. Только черные волосы. Черные глаза. Очки. Он снова моргнул, прогоняя наваждение, а когда открыл глаза, Сакура была просто Сакурой. Ничем не похожей на…

Сакура вдруг исчезла. Быстрая тень вынырнула из-под земли, подхватила ее на руки и смылась. Саске отлично успел рассмотреть эту тень: зеленый жилет Конохи, пепельная шевелюра.

Хатаке Какаши.

Инстинкты ощутили опасность. Саске перекинул меч в левую, вскинул правую руку и выпустил из нее рассеянное острое облако Чидори. Оно прошило воздух холодными вспышками и разбило на щепки протянувшееся к нему деревянное щупальце.

Мокутон?

Саске одним прыжком ушел в кусты.

Наруто он пообещал не трогать. Сакуру… Сакуру убить не смог бы. Теперь уж точно не смог бы.

Нужно было уходить.

****

Лес являлся ему сквозь теплую темень. Тепло… Давно на душе не было так тепло. Наруто открыл глаза и понял, что они мокрые и липкие от слез.

Отец.

Он проморгался, прорываясь через пелену слез. Вокруг творилось движение. Он слышал знакомый голос, видел впереди Саске и Сакуру-чан, сверкнувшее лезвие меча. Обдирая ладони о кору дерева, Наруто поспешил подняться.

Что он… Что он делает, даттэбайо?!

Наруто хотел было кинуться, помешать ему, но понимал, что не успеет. Все происходило слишком быстро. Знакомый голос ударил по ушам, и лезвие меча остановилось у самой шеи Сакуры. Саске вдруг отскочил от нее. Прояснившимся зрением Наруто различал на лице Саске суеверный ужас. Редко когда его хладнокровного друга можно было застать в таком состоянии. Откуда-то сверху на них свалился Какаши-сенсей, присел, подхватил Сакуру на руки и прыжком убрался с поляны. Саске не стал их преследовать.

Какаши-сенсей? Когда он?..

Наруто нервно огляделся. Из зарослей вырвались щупальца мокутона. Саске перекинул меч в левую руку, а правой просто взмахнул. В воздухе вокруг вспыхнуло электричество. С деревянным стуком и треском побеги рассыпались и обвалились в траву.

Анбу.

Сглатывая вязкую слюну к пересохшему горлу, Наруто понимал, что этот ублюдок Саске едва не совершил непоправимого. Вначале он пытался убить его, а после покусился на жизнь Сакуры-чан. Простить Саске за себя он мог. Все-таки он был джинчурики Кьюби. Такова уж его судьба — быть для всех лакомым кусочком. Но он справится. А вот Сакура-чан была здесь совершенно ни при чем.

— Саске-е!

Наруто сжал кулаки. До дрожи хотелось выбить из Саске всю эту дурь, и беседа с отцом придала ему веры в свои силы.

Я понял, как он сражается. Саске больше не станет пытаться взломать мою печать. Ему больше нет смысла меня убивать. Я ему нужен.

Саске запутался. Ему нужно было помочь распутаться и убедить перестать творить все это дерьмо. И вмешательство Анбу сейчас было не к месту. Наруто чувствовал, что ему нельзя попадаться и возвращаться в деревню. Он должен был пойти с Саске.

Прости, Цунаде баа-чан. Папаня все доверил мне, а ты… Ты только мешаешь со своими приказами. Даже если я расскажу тебе про Мадару и правду про нападение Кьюби, ты все равно никуда меня не отпустишь.

Сакура-чан теперь была в безопасности с Какаши-сенсеем. О ней можно было не беспокоиться. Какаши-сенсей наверняка был заодно с Анбу, а Наруто было рано возвращаться в Коноху. Раз уж удалось вырваться, надо было использовать свой шанс на всю катушку.

Множественное теневое клонирование, комбинированное с хенге, как когда-то на миссии с манго, помогло ему сбежать из деревни. Анбу не смогли поймать всех и упустили оригинал. Сумасшедший нахальный прорыв границы. Как он только раньше до этого не додумался?

Эту же технику он решил применить и сейчас. Только хенге уже было бы лишним.

Наруто бежал, сколько хватало сил, чтобы оторваться от погони. Он догадывался, что Анбу были где-то поблизости. Обычно их было четверо. На этот раз, может, и больше, но вот сколько преследователей уже обнаружили их с Сакурой на этой поляне, он не знал. Может, обладатель мокутона был и один, а остальные еще не догнали его, не успели? Джонины, заточенные специально под бои с ним. Самыми опасными были пользователь мокутона и шиноби в маске кота.

Однако сбежать от Анбу было мало. Нужно было найти Саске. Ломиться дальше сквозь лес наугад означало потерять последние следы и упустить пропащего друга окончательно, потому Наруто в конце концов остановился и присел у корней большого дерева, покрытого зеленым лишайником.

Клоны время от времени исчезали, вливая в него свою память. Перед глазами мелькали однообразные виды. Зелень, деревья…

Среди зелени вдруг мелькнула маска кота с красными полосами на щеках и снова растворилась. Ее смело новыми видами зелени. Из листвы вырвались побеги мокутона, словно этот древний лес вдруг ожил и попытался захватить его щупальцами. И опять бешеная гонка.

Анбу в маске кота появился с нового ракурса и отпрыгнул назад, уворачиваясь от наэлектризованных сюрикенов. Кажется, он погнался не только за его клоном, но и за кем-то еще, а у этого «кого-то» оказались шипы.

Кто мог быть в этом лесу, кроме его клонов? И, главное, кто использовал райтон в комбинации с сюрикендзюцу?

Сердце чаще забилось.

Вот он, след.

Сюрикены пролетели мимо, Анбу был очень ловок. Но воздух вдруг рассекли всполохи электричества. Запахло озоном. Металлические звезды вспыхнули ярче и изменили направление, сделав крутой вираж, устремились к Анбу. Маска кота не видел атаки. Сюрикены оцарапали его плечи и руки, разорвали местами ткань черного плаща, вонзились в спину.

Мысли копии оживали в голове вместе с картинкой. Клон побежал в ту сторону, откуда прилетели сюрикены. Бежал как проклятый, задыхаясь и спотыкаясь от спешки, но так никого и не догнал.

Зато догнали его. Тот самый Анбу. Клон торопливо развернулся, отражая кунаи противника своим, но впопыхах один пропустил. Кунай вошел в живот. Чертовски больно, но клон терпел из последних сил.

Анбу спрыгнул с ветки на землю и вдруг пошатнулся. Почему? Он ведь «победил». «Поймал» клона. Ранен? Так ведь раны неглубокие, так, царапины, а на спине у Анбу крепкий панцирь, это Наруто знал как никто другой. Вряд ли те сюрикены нанесли ему вред. Анбу еще раз качнулся и рухнул на землю. Клон рассеялся. И так слишком долго терпел боль в животе.

Неужели яд? Тогда действительно хватило бы и царапины.

Наруто оставил в покое свою память и отклонился от дерева.

Сомнений нет. Где-то рядом Саске или… Сарада.

Сюрикендзюцу с электричеством, тот голос, который он слышал, когда вернулся к реальности после беседы с отцом, — ее голос.

В траве скользнула быстрая ящерица, и Наруто запустил в нее кунай. Ящерку пригвоздило к земле. Попал он криво, Саске или Сарада угодили бы точно в центр крошечной головы, тогда как Наруто попал в спинку почти у самого хвоста.

Опасно. Попал бы в хвост — вырвалась бы.

Ящерицы давно стали его личными врагами. Мелкие, с виду безобидные рептилии были лазутчиками того Анбу в маске кота. Наруто знал, это они его выдают каждый раз.

Клон передал, что Анбу в маске кота потерял сознание. Ящерицу пригвоздило к земле. И тем не менее Наруто решил, что ему все-таки пора уходить. Он вскочил на ноги.

Саске, Сарада. Ждите меня. Я найду вас, даттэбайо!

****

Сакура мелко дрожала.

— Вы ведь слышали, Какаши-сенсей? Сарада…

— Да.

«Чувствую, Наруто теперь мы будем искать долго, — подумал Какаши. — Если объявилась Сарада…»

Тензо спустился к ним.

— Семпай. Поможете отследить?

— Разумеется.

Он сложил печати и призвал Паккуна.

— Давно не виделись, Какаши.

Пес многозначительно посмотрел на Сакуру.

— Смотрю, ты все-таки догнал их.

Какаши почесал в затылке.

— Хай… Но Наруто снова ушел.

Паккун сердито прокряхтел что-то невразумительное, будто бы по-собачьи, и принюхался.

— Плохо дело. Слишком много одинаковых запахов.

— Опять множественное теневое…?

— Похоже на то.

Сакура схватила себя за руку чуть пониже локтя. Позвала робко:

— Сенсей.

Какаши повернулся к ней.

— М-м?

В тот миг, когда он увидел Саске и Сакуру, шаринган под повязкой напомнил о себе давней болью. Ладони снова охватило ощущение электричества и жаркой крови Рин, тепло ее пробитой груди широким кольцом вокруг запястья.

Их команды были похожи не случайно. Третий намеренно создавал Седьмую по шаблону команды Минато-сенсея. Гений-одиночка, бестолковый дурачина и талантливая куноичи с навыками ирьениндзюцу: мост между этими двумя.

Какаши признавался себе, что они с Саске были удивительно похожи. В то же время Наруто и вправду был один в один похож на Обито.

Сакура и Рин…

Какаши не пытался настолько вдумчиво сравнивать их. Присмотревшись внимательнее к печальной девушке с розовыми волосами, некогда своей бывшей ученице, Какаши пришел к выводу, что Сакура не так уж и похожа на Рин. Рин помнилась ему тонкой, нежной, беззащитной. Сакура, пожалуй, тоже могла быть нежной, и перед мечом Саске она тоже была беззащитна. И тем не менее Сакура и Рин были совершенно разными. Девушек объединяли только навыки ирьениндзюцу, да и то Сакура была куда более квалифицированным медиком, ученицей самой Годайме. К тому же Сакура была не только медиком, а еще и экспертом в гендзюцу и обладала неприлично чудовищной для юной девушки силищей.

Наруто, как и некогда Обито, убежал за любимой девушкой, наплевав на приказы и правила.

Он убил Рин.

Саске чуть не убил Сакуру.

История повторялась. Только Какаши не хотел убивать подругу, а Саске…

Сакура смотрела на него, крепче сжимая пальцами свою руку. В ее зеленых глазах проступала пугающая пустота. Знакомая пустота. Какаши жил с этой пустотой едва ли не всю свою жизнь.

— Зачем он хотел это сделать?

Какаши тихо вздохнул.

— Не знаю, Сакура.

****

Они остановились только тогда, когда Карин убедилась, что команда Какаши достаточно далеко от них. Сообщила новость и плюхнулась на колени, тяжело дыша. Саске просто встал как вкопанный и задумчиво поглядел в заросли, в ту сторону, где, как ему казалось, осталась их бывшая команда.

Сарада дрожала от негодования. Все время, что они бежали, ее отвлекал бег и ощущение погони за спиной. Мелькнувшая маска кота с красными полосами, такая же, как у Ёро, тоже подкидывала пищу для размышлений и дарила слабую надежду на то, что старый товарищ по команде все-таки выжил. Но сбить с ключевой мысли Сараду не могло уже ничто. Даже воспоминание о Нанадайме и его голос за спиной, звавший ее по имени. Сейчас Сараде было не до него. Она была в ярости.

Саске застыл, словно статуя. Черт знает, о чем он думал, глядя в кусты расфокусированным взглядом, да и Сараде в общем-то было плевать. Она шагнула к нему и, стиснув зубы от злости, отвесила ему оплеуху. Саске дернулся от удара и схватился за ужаленную пощечиной щеку.

Сарада ударила его еще раз, по второй щеке. Отец не увернулся, хотя мог. Словно понимал: за дело. Заслужил.

После второй пощечины его черная радужка окрасилась алым. На Сараду шаринган не произвел впечатления, но раз Саске активировал додзюцу, значит, принимать третью пощечину не собирался.

Сараде было все равно. Она ударила его в третий раз и попала, несмотря на то, что Саске пытался избежать удара. Глаза не помогли ему. У Сарады были такие же, и владела она ими не хуже.

— Ты мерзкая подлая тварь!

Она замахнулась, чтобы ударить в четвертый раз, но Саске перехватил ее руку за запястье.

— Довольно.

— Какого дьявола ты творишь?!

— Мне нужна была сила Мангеке. Ты сама сказала, как ее получить.

— Я не думала, что ты — чудовище, — выдохнула Сарада и гневно вырвала руку из его хватки. — Я думала, это наоборот убедит тебя, что такой ценой она тебе не нужна!

У отца в будущем был Мангеке Шаринган, и Сарада уже давно задумывалась, каким образом ему удалось добыть его. Но Нанадайме и мама в будущем были живы, и она и подумать не могла, что ее ненормальный родитель решится покуситься на жизнь кого-то из них. Не думала, что он зайдет настолько далеко.

— Ты не понимаешь, — процедил Саске. — Так было нужно. Чтобы убить Итачи…

— Ах, Итачи? Толку с того…

Саске взглянул на нее с недобрым подозрением.

— Ты на что намекаешь?

Горло першило. Она сорвала себе голос.

— Зачем убивать Итачи? — Сарада просто пожала плечами в недоумении. — Миру лучше не станет. Ты ведь такой же, как он. Точно такой же.

— Что ты сказала?

Отец схватил ее за горло и толкнул спиной на дерево.

— Ты все время говоришь о своей цели, — пусто ответила Сарада, глядя в его шаринган, пылающий яростью в сантиметрах от ее носа. — Спроси Итачи. Он наверняка тоже ответит тебе в том же духе какую-нибудь возвышенную чепуху. Что он убил нашу семью, потому что у него была цель. Что он убьет нас, потому что у него есть цель. Потому что ему одному виднее, как надо, и потому что его цель — единственно верная и самая важная.

Она потянулась рукой мимо его хватки на горле и медленно поправила очки на носу, съехавшие от внезапной атаки.

— Ты…

— Мы нашли его, — холодно сказала Карин где-то за спиной Саске.

Рука на горле разжалась. Саске отступил. Сарада отклонилась от дерева и добавила:

— Он сказал, что будет ждать тебя в убежище Учиха.

Саске помолчал с минуту.

— Почему ты кричала «папа»?

Сарада вздрогнула. Отец задал ей самый опасный и самый правильный вопрос из всех, что когда-либо задавал. Поразмыслив недолго над ответом, она пожала плечами.

— Спросишь у Итачи.

Вперед, дядя. Разбирайтесь сами. Ты всегда умел отвечать на неудобные вопросы лучше меня.

Сарада закрыла лицо руками, нырнув пальцами под очки, помассировала глаза. Почему-то ей вспомнилась видеопленка божества. Спустя столько времени эти воспоминания казались бредом, просто одним из реалистичных снов.

Свечение на полюсах, тонкие нити к экватору и рывок. И вот уже кружков вдвое больше.

Каждый момент выбора рождает деление. Боги… А ведь тогда есть теперь вселенные, где я опоздала и папа…

Сарада сжала кулаки. Пальцы все еще горели после пощечин, но ей остро захотелось отвесить отцу еще парочку.

Может, в их команде главным был он. Может, его цель давала ему бо́льший стимул к развитию. Может, в самоуверенности, боевой мощи и резерве чакры он мог дать ей фору, но внутренний судья, время от времени являвшийся Сараде и давно уже запутавшийся в черном и белом, правильном и неправильном, сейчас четко знал, что было правильным, а что нет. И то, что эти элементарные истины оказались непонятны Саске, всерьез ее испугало.

Неужели мое появление в этом времени привело к тому, что ты решился на такой поступок, папа? Или и в нашем прошлом ты поступил так же? Если да, то хотела бы я знать, кто остановил тебя. Меня-то в прошлом-прошлом не было.

Сарада приложила ладонь ко лбу.

Папа, дядя… Боги, почему мои родственники такие й…

Сарада мысленно запнулась. На уме ей приходило только одно очень неприличное слово, и литературных синонимов, способных полностью его заменить, кажется, не существовало вовсе.