Не надо, папа!

Глава 193. Ветвь Отшельника: Осколок Клятвы

193

Наруто растворялся в ночной влаге Мёбоку. Где-то пели невидимые цикады, наливались соками огромные кожистые листья местных растений, а его сознание ширилось и охватывало всю доступную в округе жизнь. Их объединяла энергия природы. Ею питалось все живое, ее же впитывал и он сам — уже давно не ученик, Отшельник.

Концентрацию сбил внезапный клич. Плита зашаталась, выскользнула из-под ног и канула в пучину мрака. Наруто прилип босыми ступнями к холодному гладкому камню пика скалы, перепрыгнул на соседний скалистый вырост, обратно... Влажная земля чавкнула под ногами.

Наруто плюхнулся на зад, и погрузился в медитативный транс. Сознание распахнулось. Вокруг него возникли биджу.

— Привет-привет! — воскликнул он бодро и оглядел всех собравшихся.

Сона как всегда не было. Наруто удалось подружиться со всеми хвостатыми, один только упрямый король обезьян оставался в стороне от их дружной компании. Шукаку среди собравшихся тоже не было. Он часто не появлялся просто из вредности, как и загадочный Чоумей.

— А где Мататаби?

Раздался голос Кокуо:

— Только что исчезла. Ее преследуют шиноби Скрытого Облака.

— Что?! — возопил Наруто. — Я же их предупреждал, — произнес он со сдержанным раздражением. — Где она? Какая ближайшая метка?

— Сорок пять, — ответил слизень.

— Спасибо. Спасибо, что позвали, ребята.

— Эй, Наруто, тебе нужна помощь? — спросил Гьюки.

— Мы с Курамой справимся, — Наруто через плечо обернулся на Лиса, сидящего позади него.

Измерение биджу пропало. Он снова очутился в душном раю Мёбоку. Наруто разобрал ворох своей небрежно сваленной одежды и стал одеваться.

«Пошевеливайся, — беззлобно рыкнул Курама. — Пока ты вырядишься, спасать будет некого. Тебе еще технику готовить».

— Ладно-ладно, — огрызнулся Наруто. — Не ворчи.

Он накинул куртку, застегнул молнию под самое горло и медленно выдохнул.

Начнем.

Наруто закрыл глаза и вспомнил во всех деталях формулу техники. Даже с клонами у него ушло чертовски много времени на то, чтобы выполнить ее без поддержки направляющего рисунка — на одних печатях. Как отец умудрялся использовать ее моментально, без печатей, Наруто все еще терялся в догадках.

Сорок пятая метка…

****

На этот бой Омои выбрал леденец с яблочной кислинкой. В колено жал камень, щеки обдувал сухой ветер, а Омои лежал на животе и слизывал языком с внутренней стороны щеки натертый леденцом яблочный вкус.

— Это тосно хо-ло-сая идея? — пробормотал он, теряя буквы.

Капитан повернулся к нему. В темноте его смуглое лицо было едва различимо. Только белки глаз выделялись светлыми овалами, да усы над верхней губой.

— М-м?

— Это… — Омои вытянул изо рта леденец, чтобы не мешал говорить. — На прошлом собрании все Каге договорились, что биджу останутся на свободе.

— Это изначально была пустая договоренность, — фыркнул капитан.

Омои снова сунул в рот леденец.

Незрелая луна подсвечивала выросты скал: они торчали посреди укрытой лесом впадины, как широкие обглоданные столбы с шапками черной зелени на макушках.

— Но что, если…

— Цыть. Хватить болтать.

Омои вздохнул.

Капитан скорее всего прав. Уже несколько лет прошло со времен войны. Даже если мы нарушим устную договоренность, Хокаге не станет развязывать новую войну, тем более против союзников. Но если… Что, если Двухвостый окажется слишком силен? Он убьет всех наших, я останусь последний. Он меня сожрет. Я буду сидеть в его желудке и медленно перевариваться…

Стих крик ночной птицы. С запада наползала тишина. По спине пробежали мурашки. Молчание время от времени продавливал вой ветра, едва слышный и нудный, как зубная боль. Чем-то жутким и неживым отдавала эта волна тишины.

— Капитан, — шепнул Омои.

Прозвучало настолько громко, что его, казалось, могли услышать ребята, засевшие на другом конце верхнего плато. Капитан молча кивнул. Тоже почувствовал. Приближалась двухвостая кошка.

Для Омои встреча с биджу не была диковинкой. Он еще со времен генинства привык к сенсею и его чакре Восьмихвостого, к осьминожьим щупальцам. Однако Ниби была другой. От ее приближения веяло чем-то потусторонним.

В динамике наушника раздался треск.

— Сенсор засек приближение биджу, — сказал хрустящий от помех голос.

— Понял, — передал капитан. — Будьте наготове.

Наушник снова издал сухой треск и умолк. Между скал на западной стороне мелькнула огромная тень с синими мерцающими переливами. Омои затаил дыхание.

Ниби.

— Объект на подходе, — с треском выдал наушник.

— Готовность, — ответил капитан.

Кошка перемещалась бесшумно. Они следили за тем, как она перетекала по черному одеялу леса, и ожидали сигнала капитана.

— Омои, на позицию, — сказал капитан.

— Есть.

Омои прихватил зубами палочку леденца, чтобы не подавиться, и ползком спустился в ложбину позади выступающего гребня плато. Пробравшись левее, он снова выполз из-за гребня. Двухвостая уже подобралась ближе.

— Давайте! — скомандовал в наушнике голос капитана.

Омои присел на колено и, концентрируя чакру, сложил печати. Из сомкнутых рук выстрелил в небо луч фиолетового света. Синхронно с ним зажглось еще полтора десятка таких же. Кошка остановилась и зашипела. Синие переливы в ее теле ускорились. Их стало больше. Удерживать луч было трудно, но Омои старался изо всех сил. Он не мог подвести своих.

Загнанная в угол Двухвостая резко ушла в сторону. Надеялась прорвать оцепление. Между соседними лучами прострелили фиолетовые разряды и растянулись прозрачные грани барьера. Ошпаренную электричеством кошку отшвырнуло назад. Соотношение синих переливов и черноты в ее теле снова сдвинулось, на этот раз стало больше черного. Ниби сжалась и стала как будто меньше.

— Отлично-отлично! — капитан прорывался ко всем сквозь треск в наушниках. — Держим ее, ребята!

Кошка раскрыла пасть.

«Бомба биджу», — понял Омои.

С тыла крошечными тенями вставали остальные. Омои увидел неподалеку от себя еще нескольких шиноби. Выстрелили новые лучи. Их многогранный фиолетовый барьер почти вплотную охватил еще один, белый.

Энергетический шар перестал расти. Кошка широко распахнула пасть и сожрала его.

— Держитесь!

Страшной силы удар сотряс стенки барьера. Ребята концентрировали чакру в месте поражения. Барьер изнутри наполнился пламенем взрыва. Голова разболелась. Омои от напряжения раскусил остаток леденца и поранил себе язык. К кислому яблоку прибавился вкус теплой крови.

Пламя понемногу рассеялось. Кошка не пыталась атаковать снова.

— Запечатывающий отряд. Действуйте!

Омои мысленно взвыл. И сколько они еще собирались ее запечатывать? Он уже был на грани. Не мог и представить себе, что атаку Ниби будет сдержать настолько сложно.

Внизу, у барьера, на ровном скалистом выступе внутри долины, появились несколько человек из запечатывающего отряда, а с ними маленькая девочка лет девяти. В качестве сосуда Ниби Облако почему-то выбирало именно девочек.

— Эй, все! — оповестил наушник голосом сенсора. — Чувствую еще один источник чакры.

— Что? — уточнил капитан.

— Большой.

— Райкаге-сама?

— Нет. Скорее всего, еще один биджу.

— Они что, перемещаются парами? — спросил кто-то.

— Продолжаем! — рявкнул капитан. — Запечатывающий отряд… Готовьте джинчурики!

Омои сосредоточился.

— Тайчо… — снова позвал сенсор в наушнике. — Второй движется к нам. И очень быстро.

— Проклятье. Почему вы не засекли его раньше?

— Потому что его не было. Он появился внезапно.

— Он же не мог появиться из воздуха! — возмутился капитан.

— Уже близко. Что делать, тайчо?!

От их трескотни разболелось ухо. Омои целиком проглотил остаток леденца. У него было нехорошее предчувствие, и он подозревал, что в кои-то веки это предчувствие себя оправдает.

— Тайчо!

Оранжевая искра сверкнула по правую сторону.

Барьер ослаб. Омои пустил на него больше чакры, но грани с правой стороны все равно расползались, хоть и не по его вине. Кошка мигом выскользнула на свободу.

Сердце бешено стучало. В наушниках трещало. Перепуганный сенсор звал капитана, но ответа все не было. Скорее всего, потому, что капитан уже лежал убитый.

Та искра… Не похоже на биджу. Тогда что?

Ряды шиноби охватила паника. В рассеянном лунном свете все разбегались. Искра на мгновение сверкнула в том месте, где недавно сидела захваченная Ниби, и тут же исчезла. Пару секунд спустя на левом фланге раздался взрыв и на воздух взлетели ошметки деревьев. Послышались вопли.

Двухвостая кошка снова стала копить энергию.

«Бежать, — подумал Омои. — Бежать отсюда».

Он стал сползать в ложбинку, но вдруг заметил джинчурики. Перепуганная девочка стояла одна на нижнем скалистом плато — там, где прежде проходила одна из правых граней барьера.

Черт.

Он распаковал обертку и сунул за щеку новый леденец.

«Я еще об этом пожалею», — подумал Омои и прыгнул со скалы вниз. Приземлился он жестко: разодрал в кровь ладони и отбил пятки. Но жалеть себя не было времени, и он рванул сквозь темный лес. Сердце сошло с ума. От кислоты нового яблочного леденца сводило горло. Все это походило на какой-то ад.

Омои вскарабкался на скалу, схватил ребенка за худые плечи и поразился тому, что это мелкое создание должно было стать вместилищем громадины Ниби. Девочка была страшно напугана. Стоило сказать ей что-то ободряющее, только нужные слова почему-то не находились. Позади выпустила пар Двухвостая. Омои едва не подавился леденцом от этого шипящего выдоха. В следующий миг над головой ударил энергетический луч и лес на верхнем скалистом плато взорвался. В ушах стоял писк. Луч перемещался от бывшей позиции сенсора к той самой точке, из которой Омои только что прибежал.

— Мамочка… — мертвым голосом прошептала девочка.

Луч выжег верхнее плато и погас.

Лес тихо пылал. Людских голосов слышно не было.

Что же это… Мы последние?

Внутри все сжалось. Омои ощутил шестым чувством, как сзади на них надвигается что-то адски сильное. Он скосил глаза. Скалу заслонила гигантская морда с желтым глазом, похожим на спелую луну. Воздуха в груди не осталось, а Омои так и не нашел в себе сил сделать новый вдох.

Теперь точно сожрет.

Из пожара выпрыгнула искра и сорвалась с верхнего плато.

— Стой, Мататаби! — раздался голос.

Биджу обвила их крошечное плато всем телом, словно полумесяцем, и замерла. Слева торчала ее морда, а справа извивались два огромных хвоста.

— Наруто-кун, почему я должна сдерживаться? — глубоким женским голосом сказала кошка.

Омои моргнул и вдруг увидел перед собой человека. Ослепительный оранжевый покров чакры погас. Пылающий человек обернулся обычным парнем. На нем был черный пиджак с завернутыми рукавами и оранжевые штаны.

— Мелкая не виновата, — ответил Наруто. — Она такая же жертва, как и ты, Мататаби.

Кошка сделала шаг и приблизила морду к самой щеке Омои. От вида разноцветных глаз двухвостой биджу сердце ушло в пятки. Из пасти Ниби пахнуло мертвой тишиной.

— А как насчет этого?

— А этот…

Омои оторвался от гипнотических глаз двухвостой кошки. Стальной взгляд Наруто пробрал его насквозь.

— …этот единственный из всех сделал правильный выбор.

— Твои понятия сомнительны, Наруто-кун.

— Прости, Мататаби. Я не позволю тебе убить его. — Наруто тяжело вздохнул и добавил с ноткой ностальгического тепла: — Он напоминает мне Ируку-сенсея.

— Как знаешь…

Кошка неслышной мерцающей тенью скользнула вперед и одним прыжком очутилась на верхнем плато. Ее хвосты мелькнули над краем плато и исчезли за пламенем лесного пожара.

— Передай Райкаге, — резко сказал Наруто. — Попытаетесь захватить биджу снова: будет то же самое. Я не позволю запечатать Мататаби и Гьюки. Они не ваша собственность, даттэбайо! Да и остальных тоже не позволю. Понял?

Омои сглотнул липкую густую слюну, полную яблочного сока.

— Понял.

Наруто неловко потрепал по голове перепуганную девочку. Та взвизгнула и сильнее прижалась к Омои. Наруто печально ухмыльнулся. Вспыхнула рыжая чакра. Костюм расписало узорными черными полосами, и Наруто неожиданно исчез. Только все та же искра мелькнула напоследок на вершине плато.

****

В центре деревни всегда царило оживление, но у Ичираку сейчас люди практически не попадались. Саске довольно хмыкнул про себя и нырнул под тканевую вывеску.

— Итадакима-ас! — довольно вымолвил Наруто, зажав палочки между молитвенно сложенных рук.

Короткая прическа, судя по всему, пришлась ему по душе — Наруто до сих пор ее не сменил. Дорожный плащ, придавленный огромным свитком, валялся на соседнем стуле, миллиметр за миллиметром сползая на землю.

— Бестолочь, — фыркнул Саске, опускаясь на высокий стул с другой стороны.

Хозяин разулыбался и хотел было предложить ему рамен, но Саске предугадал его порыв и объявил:

— Мне то же, что и ему.

— Сейчас-сейчас. Все будет в лучшем виде.

Вдоволь насладившись его заурядным внешним видом, Наруто изрек:

— Тебя трудно узнать.

— А тебя трудно найти.

Наруто усмехнулся, ловко распределил палочки между пальцами и пощелкал концами.

— Многие ищут. Да и... Ты же нашел.

— Потому что я слишком хорошо знаю твои привычки. Избавляйся от них.

Наруто подхватил палочками половинку яйца и затолкал себе в пасть.

— Я не могу отка-жать-ша от рамена, Шашке, — сказал он с набитым ртом.

— Ты два года жил без рамена.

— И разве это жизнь?

Саске тяжело вздохнул. Ему прекрасно было известно, что причина «не-жизни» Наруто не в рамене. Он ловко поймал обернувшегося хозяина в гендзюцу и сказал:

— Наруто, нам нужно поговорить.

— Говори, — пробулькал Узумаки, хлебая бульон прямо из миски.

— Прекращай.

Наруто поперхнулся и закашлялся.

— О чем ты? — он состроил невинное лицо.

— Я о твоей короткой прогулке на северо-восток, — небрежно заметил Саске и присмотрелся к нему повнимательнее.

С виду все то же бестолковое поведение, свинство. Но нет, в образе друга прорезалось еще что-то острое. Оно сквозило в движениях и взгляде в те редкие мгновения, когда Наруто не удерживал контроль и позволял ему просочиться наружу сквозь маску деревенского дурачка.

Миролюбивый дед, стряпающий рамен, вряд ли успел раскусить его, но Саске с детства был внимателен к деталям. Он видел друга насквозь.

Наруто допил бульон, поставил миску на столешницу, сытно вытер губы ладонью и объявил:

— Добавки, дяденька!

Хозяин не услышал. Он ковырялся в своей лапше во власти временной иллюзии.

— Дяденька! — заорал Наруто громче и полез через столешницу, чтобы привлечь внимание старика. Саске надавил ему на плечо и усадил обратно.

Наруто огрызнулся:

— Будешь читать мне лекции?

— Ты подставляешь Коноху.

Тот молча сверлил взглядом пустую миску.

— До недавних пор весь мир считал тебя мертвецом, и лучшим доказательством был разгуливающий на свободе Кьюби, — объяснил Саске.

— Мое «воскрешение» нарушило баланс. Знаю.

— Так если знаешь, какого черта творишь? — прошипел Саске.

— Это мой путь ниндзя, — отрезал Наруто.

— Рад за тебя. Но если ты продолжишь подставлять Коноху, я приму меры.

— Коноху, говоришь…

Наруто рывком снял протектор и со скрипом перечеркнул кунаем символ Скрытого Листа.

— Теперь я не буду подставлять вас, так? Только себя.

Он ловко прокрутил кунай на пальце и спрятал его в подсумок.

— Какого черта?

— Я так решил, Саске, — жестко ответил Наруто.

Саске посмотрел ему в глаза и понял, что масок больше не осталось. Сейчас с ним говорил настоящий Наруто: дерзкий, своенравный и чертовски упрямый.

— Я просто поддерживаю баланс. Если бы все страны выполняли условия договора, мне бы не пришлось вмешиваться. Проблема не во мне, даттэбайо!

— Этот договор — дерьмо. С самого начала было понятно, что никто соблюдать его не станет.

— В нашем мире все решает сила, верно, Саске? — произнес Наруто задумчивым тоном. — На этот раз сила на моей стороне. Значит, решаю я. Если Райкаге снова проведет собрание Каге, так ему и передай. Я уничтожу каждого, кто посягнет на свободу Хвостатых.

— Скажи это Шикаку. Он Хокаге, а не я.

Наруто ухмыльнулся.

— Ты был на прошлом собрании вместе с ним. Я уверен, пойдешь и на следующее.

Он вздохнул и добавил с детским разочарованием:

— Значит, добавки не будет…

Саске цыкнул.

— Эта дурашливость… Самоуправство. Ты превращаешься в Обито. Тот тоже сошел с ума после…

— Не сравнивай, — торопливо перебил Наруто, будто боялся продолжения. — В том-то и дело. Обито сошел с ума, а я все еще в адеквате.

— Допустим, я тебе поверю. Но запомни, если тебя когда-нибудь поймают на горячем, я за тебя заступаться не стану. Ты разорвал связь с Конохой. Теперь ты отступник.

— С Конохой, — Наруто с ухмылкой оскалился, пытаясь в то же время одной рукой и зубами завязать себе на руке протектор. — Но не с тобой. Как-никак, ты мой несостоявшийся… этот… свекор.

— Тесть, идиот.

Саске помог ему завязать протектор и сложил одной рукой печать. Иллюзия на хозяине раменной развеялась.