Паук

Глава 25.

Сага медленно движется к дому, остальные идут за ней. Вокруг стоит зачарованная тишина. Лишь гудят насекомые над водорослями да тихо шуршит лодка, ударяясь о причал.

Женщина, лежащая ближе всех, растянулась на спине, с открытым ртом и закрытыми глазами. Сага рассматривает её спокойное лицо, мягкие морщинки смеха, веснушки на носу.

Солнечный свет падает на грудь женщины. Тонкая горчично‑жёлтая блузка подрагивает при каждом ровном вдохе.

— Они спят, — шепчет Сага.

Четверо офицеров медленно продвигаются вперёд, спускаются по склону вдоль настила. Женщина у подножия лестницы щурится на них и закрывает глаза, когда они проходят мимо.

Доски скрипят под их тяжестью, когда они приближаются к дверям большой студии йоги.

— Да ладно вам, — разочарованно вздыхает женщина.

Она сидит, выпрямившись, широко расставив колени и прижав ступни к груди. Чёрные волосы ровно разделены пробором посередине, под глазами тёмные круги, а на одном из передних зубов — крупный скол.

— Что здесь происходит? — спрашивает Магнус, указывая жестом на лежащих.

— Йога‑нидра. Йогический сон, — отвечает она.

— Извините, что прерываем, — говорит Люк, — но нам нужно поговорить со Светланой Юнсон.

— Итак, всё, — обращается женщина к остальным, ловко поднимаясь на ноги. — Можете начинать пробуждение сейчас или лежать сколько угодно, но я хочу всех поблагодарить. Было очень приятно познакомиться с вами.

Она следует за Магнусом и Люком вниз по ступенькам и выходит на траву у озера. Йона и Сага остаются на настиле, отыскивая Сюзанну среди женщин, всё ещё лежащих на земле. Её нигде не видно, и они заходят в студию йоги.

Их план — найти и задержать Сюзанну как можно более незаметно, пока коллеги обсуждают со Светланой её отказ от дачи показаний.

По винтовой деревянной лестнице этажом выше появляется молодая женщина. Она босиком, в полупрозрачном жёлтом платье. Светлые волосы спутаны, губы сухие, кожа щёк слегка обгорела на солнце.

— Чем могу помочь? — спрашивает она с улыбкой.

— Вы здесь живёте? — спрашивает Йона.

— Я здесь живу? Наши души свободны, не так ли? Но да, я приехала в общину в день весеннего равноденствия.

— Не могли бы вы подсказать нам, где найти Сюзанну Хьельм? — спрашивает Йона.

— Сюзанну? Что вам от неё нужно?

— Это личное дело, касающееся её детей, — говорит Сага.

— И это срочно, — добавляет Йона.

Женщина скрещивает пальцы, будто отгоняя демона, а потом смеётся.

— Нет, я понимаю, дети — истинное проявление божественного, не так ли? Чрево и ребёнок. Я вижу, вы теряете терпение. Боже, какая же я глупая, запутанная женщина.

— Что‑то в этом роде, — бормочет Сага.

— Разве вы не понимаете? Я вам не враг — говорит женщина, не сводя глаз с Саги. — Между нами только любовь.

Несколько женщин приподнимаются и, прищурившись, смотрят на них.

— Просто скажите нам, где найти Сюзанну, — говорит Йона.

— Сюзанну… — повторяет женщина и неопределённо машет рукой. — Она отнесла вёдра к компостной куче, скоро вернётся.

— Мы не можем ждать, — говорит Сага. — Где компост?

— Вы должны понять… мы очень щепетильно относимся к еде, следуем аюрведическим принципам, — говорит женщина. — И к компостированию мы тоже очень щепетильны; подниматься туда разрешено только обитательницам ашрама.

— Где это? — повторяет Сага.

— В лесу, тропинка за сараем, — отвечает она, указывая через окно в задней части здания. — Но я прошу вас уважать наши правила…

Они возвращаются на крыльцо. Женщина спускается за ними по лестнице и обходит дом, останавливаясь, чтобы с тревогой наблюдать за ними.

Сага и Йона спешат вверх по травянистому склону, мимо сарая, дров и колоды. Им удаётся найти тропинку, и они начали пробираться между деревьями.

Лес быстро густеет. Свет становится мягче, воздух — легче.

Они проходят мимо поваленной сосны, тёмного клубка обнажённых корней и рыхлой земли, вывернутой из‑под дерна, — чёрная дыра, похожая на портал в подземный мир.

У причала инструктор по йоге говорит Магнусу и Люку, что понятия не имеет, где Светлана.

— Нам действительно нужно с ней поговорить, — снова говорит Люк.

— Я ничем не могу вам помочь, — резко отвечает она, голос заметно холоднее.

— Послушайте, — говорит Магнус. — Мы знаем, что Светлана — потерпевшая по делу, но по закону она обязана явиться в суд по повестке.

— А если она не сможет? — спрашивает женщина.

— Тогда ей нужно письменное подтверждение от врача.

— Есть и другие способы дать показания, — добавляет Магнус. — Например, по видеосвязи. Тогда ей не придётся встречаться с обвиняемым лицом к лицу. Мы найдём решение, которое её устроит, но для этого нам нужно с ней поговорить.

Инструктор по йоге смотрит на них с откровенным презрением.

— Вам следовало прислать женщину‑полицейского, — бормочет она.

— Мы понимаем, так было бы гораздо лучше, но, к сожалению, сегодня это было невозможно, — говорит Люк.

— Мужчине не запрещено находиться здесь, но идея в том, что это безопасное пространство для женщин.

— Мы можем подождать у озера, если так будет лучше, — предлагает Магнус.

— Хорошо, — говорит она и оглядывается на небольшое красное здание на опушке леса.

— Не могли бы вы сходить за ней? — просит Люк.

— Вам нельзя входить в ашрам, но я прослежу, чтобы она знала, что вы здесь, когда мы сядем есть.

— Это вон то здание? — спрашивает Люк, указывая на красный домик.

— Вы не можете…

— Подождите здесь, — перебивает её Магнус, вставая, чтобы преградить ей путь.

— Вы не понимаете, что делаете, — предупреждает она, в глазах страх.

— Мы останемся с вами здесь и поговорим, пока мой коллега не вернётся со Светланой, — тихо говорит Магнус.

— Не ходите туда! — кричит она Люку вслед.

— Мне придётся попросить вас помолчать, — говорит Магнус.

— Это частная территория!

— Просто расслабьтесь, всё будет хорошо.

— Нет.

— Я понимаю, у вас здесь что‑то особенное, но вы должны соблюдать закон, даже если это кажется неловким или навязчивым.

Люк идёт по протоптанной тропинке через тенистую полосу сорняков к красному зданию с белыми угловыми рейками и оконными рамами.

Он слышит за спиной тревожные крики инструктора по йоге и машинально вспоминает обязательные для новобранцев занятия о том, как не оскорблять другие культуры.

К сожалению, никакого практического руководства по таким случаям нет.

Ветреная музыка из костей и перьев позванивает на ближайшем дереве.

Люк смутно представляет себе ашрам как некий храм, полный изображений Бога и подношений из фруктов.

Он замечает щель между горчично‑жёлтыми шторами в одном из окон и пробирается к нему сквозь папоротники, отодвигая кусты рукой.

Внутри никого не видно, но на стуле валяется куча одежды: синие джинсы, чёрное кружевное бельё, платье тай‑дай, грязные носки и большой белый бюстгальтер.

Пол покрыт блестящей красной тканью. Над дверью в коридор висит тёмно‑синяя драпировка, расшитая крошечными серебряными звёздами.

Три ароматические палочки воткнуты в стеклянную чашу с песком на низком столике. Тонкие струйки дыма тянутся вверх.

Под потолком на нитях на разной высоте висят несколько зеркал. Абажур сделан из перфорированной меди и разбрасывает сотни крошечных бликов по шафрановым стенам. Задняя половина комнаты скрыта за складной ширмой с гравюрами индуистского храма: знаменитая скульптура четырёх нежно улыбающихся женщин, занимающихся любовью.

Люк замечает, как три струйки дыма от благовоний резко изгибаются в одну сторону, а абажур слегка раскачивается, и блики света начинают плясать.

В комнате всё‑таки кто‑то есть.

Он прикрывает глаза ладонью, наклоняется к окну, стекло мгновенно запотевает от его горячего дыхания. Одно из зеркал рядом со ширмой начинает медленно вращаться, и Люк следит за его отражением. Он видит фиолетовую подушку с золотыми кистями, край кровати, красные простыни, затем — ногу с растопыренными пальцами.

Другое зеркало вращается быстрее, и в нём мелькает внутренняя сторона ширмы, а потом на кровати вспыхивают три обнажённых тела.