Паук

Глава 6.

Сага паркует мотоцикл и направляется в тускло освещённый бар.

В баре «Звёздный» по висящим на стенах экранам показывают немецкий футбольный матч. Пол поцарапан и помят, бутылки за стойкой светятся в синей светодиодной подсветке.

Она находит Саймона Бьёрка в одной из кабинок в глубине зала. Он в полной полицейской форме. Перед ним стоит большая кружка пива. Он смотрит в ноутбук, крышка которого облеплена наклейками.

Лицо у него морщинистое, усы неровно подстрижены, глаза опухшие. Заметив Сагу, он захлопывает компьютер и откидывается на спинку, скрестив руки на груди.

— Сага Бауэр. Лучшая в классе. Самая горячая…

— Так вы и в прошлый раз говорили.

— Самая горячая, самая умная. Но никогда не интересовалась ни свиданиями, ни игрой в бутылочку. А теперь вы здесь, в грязи, как и все мы.

— Не всё под контролем, — вздыхает она и садится напротив.

— Так вы хотели мне что‑то показать? — спрашивает он и отпивает пиво.

— Мы завершили расследование. Это значит, что у вас есть право увидеть то, что мы обнаружили. Сейчас или когда захотите.

Он смотрит на неё затуманенным взглядом.

— Имею право?

— Вы также можете отказаться, — отвечает она.

— Значит, она мне изменяла? — спрашивает он с натянутой улыбкой. Под правым глазом у него дёргается мышца.

— Вы хотите, чтобы я ответила?

— Вы действительно уверены? Моя Лиза? То есть… это не какое‑нибудь недоразумение?

— Хотите знать, что мы думаем?

— С чего вы улыбаетесь? Что тут, чёрт возьмёт, смешного?

— Я не улыбаюсь. Я пытаюсь быть дружелюбной в ситуации, которая вас явно задевает.

— Меня это не задевает. Я просто хочу знать правду.

— Правду о чём?

— О том, шлюха ли моя жена.

Они оба на какое‑то время замолкают. Саймон делает ещё один глоток. Сага замечает, что его рука дрожит, когда он ставит кружку на стол.

— Вы обратились к нам, потому что подозревали, что ваша жена встречается с другим мужчиной, пока вы…

— Сочту это за «да», — перебивает он её.

Сага протягивает ему тёмно‑серую папку. В правом верхнем углу серебряными буквами напечатано: «Детективное агентство Кента».

— Здесь подробно описано то, что мы обнаружили. Наши наблюдения и выводы. А здесь — все дополнительные файлы и фотографии, — говорит она и передаёт ему флешку.

Саймон открывает ноутбук, вставляет флешку в разъём. На экране видны жирные отпечатки пальцев и засохшие брызги. Свет над стойкой отражается в грязном стекле.

— Может, сначала вам стоит прочитать отчёт, — предлагает Сага.

Он дважды щёлкает по видеофайлу и нажимает «воспроизведение».

Торшер стоит у кресла. Лампочка рисует на стене два овала света. В нем — его жена, занимающаяся сексом с двумя мужчинами.

Лиза сидит верхом на одном из них, опершись ладонями о матрас по обе стороны от его торса. Её лицо раскраснелось, рот приоткрыт. Шрам на верхней губе с каждым её хриплым вздохом бледнеет.

Второй мужчина стоит на коленях у неё за спиной. Он держит её за ягодицы и двигается вперёд с сосредоточенным выражением лица. Его спина блестит от пота.

Короткий ролик заканчивается.

— Идите к чёрту, — рявкает Саймон и выплёскивает остатки пива на Сагу. — Вы чёртова свинья. Чёртово отродье…

В баре ещё несколько человек. Все поворачиваются в их сторону. Бармен направляется к столу.

Рубашка и брюки Саги промокли насквозь. Она встаёт и уходит, не сказав больше ни слова.

— Дерьмо, чтоб вы сдохли! — кричит ей вслед Саймон. — Чтобы вас изнасиловали, унизили, и чтобы вы сдохли!

На улице Сага опускает взгляд на телефон и понимает, что у неё нет времени заехать домой и переодеться.

Начальник составил своим сотрудникам плотный график. Сам он известен жёсткостью. Остальные детективы разъезжают по делам до конца дня. Генри не любит, когда офис остаётся без присмотра, если он в два часа уходит в спортзал.

К тому же к четырём часам у неё должен быть готов отчёт по делу об инсайдерской торговле, которая разрушила семейный бизнес.

Сага дрожит в мокрой одежде, пока возвращается в офис агентства. Поднимается на лифте и открывает дверь.

В пустом офисе горит свет. Экраны компьютеров её коллег выключены. Сквозь стеклянную стену она слышит хриплый голос Генри. Он, как всегда, говорит по телефону. Жалюзи в его кабинете опущены.

Сага спешит в подсобку, раздевается, скидывает мокрую одежду и развешивает её на батареях под двумя окнами. Потом садится за стол в одном нижнем белье, входит в систему и понимает, что успела как раз вовремя. Она принимается за отчёт.

Её старый белый бюстгальтер пропитан пивом. Пояс синих трусов влажный.

Она бросила бокс несколько лет назад, но мышцы живота и плеч до сих пор заметны в резком офисном свете.

Сага вздрагивает, понимая, что больше не слышит голоса Генри. По всему офису у него установлены камеры видеонаблюдения, даже в туалетах, хотя он уверяет, что они работают только ночью.

Она перестаёт печатать. И ловит себя на мысли об открытке и о том, как останки Марго нашли на холерном кладбище. Её беспокоит, что она не представляет себе, как защитить Йону. Она знает: он никогда не станет прятаться. Никогда не примет никакой защиты.

Сага не может отделаться от мысли, что его бесстрашие в этот раз может обернуться против него. Что он может недооценить угрозу.

Дверь кабинета Генри открывается. Сага снова сосредотачивается на отчёте. Она слышит, как он что‑то бросает в лоток для исходящей почты, а затем поворачивается к ней.

Генри Кенту тридцать девять лет. У него короткие тёмные волосы и аккуратная бородка. Маленький прямой нос и зеленовато‑карие глаза. Он любит дорогие костюмы и невероятно общителен.

В детстве отец наказывал его зажжёнными сигаретами. Генри любит хвастаться круглыми ожогами на руках и груди, с улыбкой объясняя, что, хотя он ненавидит отца, именно у него он научился дисциплине.

Он медленно подходит к окну за спиной Саги. Смотрит на вечерние пробки и мосты, закрывающие вид на Бруннсвикен и парк Хага.

— Клиент остался доволен? — спрашивает он, поворачиваясь к ней.

Она перестаёт печатать и встречается с ним взглядом.

— Я следовала протоколу, но он настоял на просмотре записи. Разозлился и вылил на меня пиво.

— Прибавим счёт за химчистку к его счёту, — говорит он и подходит ближе.

— Как я уже говорила вчера, было бы лучше, если бы вы сами ему всё подытожили, — говорит она.

— Этот костюм стоит больше, чем весь ваш гардероб.

— Я лишь хотела сказать, что ситуация была неловкой.

— Если хотите, можете сушить бельё на батарее в моём кабинете, — говорит Генри.

— Очень смешно.

— А может, вам нравится мокрое бельё?

— Перестаньте, — предупреждает она, глядя ему прямо в глаза.

— Что перестать?

— Вы понимаете, о чём я.

— Я не против всех этих «Я Тоже», но мужчине ведь должно быть позволено пошутить или сделать кому‑то комплимент, — говорит он и не отводит взгляда.

— Согласна.

— Вы хорошо выглядите. У вас приличное телосложение.

— Хорошо. Хватит.

— Могли бы сказать спасибо, — отвечает Генри, повышая голос.

— Спасибо.

— Я знаю, как сильно вам нужна эта работа.

— Как я уже говорила, она очень важна для меня.

— Если я уволю вас, вы даже охранником не устроитесь, — бросает он.

— Уверен, — добавляет он уже тише.

Генри отводит взгляд.

— Мне пора. Не забудьте отправить мне заключение по делу «Джонсон против Джонсона» до четырёх.

— Не забуду. Я как раз над ним работаю.

Он направляется к двери, но останавливается и оборачивается.

— Вы правда думаете, что вас возьмут в «Управление по борьбе с преступностью»? Серьёзно — в «НУБП»?

— Вы читали мою личную почту?

— Вы больше никогда не будете полицейской, — говорит он и выходит.