Времени нет

1.8

Бывают дни, которые нужно просто пережить. К тому дню, которого пережить нельзя.

Когда Эдем включил свет в своей прихожей, он увидел не взъерошенного мужчину с бутылкой виски — к этому отражению Эдем уже привык за время болезни — он обнаружил мужчину, который уже не будет бегать по утрам.

Мужчина бросил пропахшую рубашку в корзину с грязным бельем. Муж вылил остатки виски в стакан и отправил бутылку в мусорное ведро.

Мужчина оторвал от гроздья в холодильнике несколько виноградин и бросил их в рот. Единственное, в чем он отклонился от сценария многих своих вечеров, — не захлопнул входную дверь.

Вскоре стакан был вымыт и сох на салфетке. Мужчина не изменял своей аккуратности до последнего.

Пистолет за поясом мешал, и Эдем его вынул. Ему понравилось собственное отражение с оружием в руке. Пусть он и отпустил вожжи своей жизни, но смертью своей мог распоряжаться, как считает нужным.

Эдем чувствовал себя трезвым, как тибетский монах. Он удивительно осознавал, что собирается сделать, и что это решение — единственно правильное. Без прощальной записки, без последних звонков. Да, как это сделал сегодня Фростов.

Эдем снял оружие с предохранителя, загнал патрон в дуло и поднял пистолет к подбородку. Нет человека, ради которого он хотел бы сохранить это лицо таким. Родители уже умерли, от друзей, узнав о болезни, он отвернулся сам, а Артур — врач, его таким зрелищем не испугать.

Долгие годы в глубинах его памяти сохранялось воспоминание о рыжей девушке. Он не вел с ней бесед, не думал, какую судьбу она выбрала, не задумывался, чем она могла заниматься в этот момент: колыхать ребенка на качелях, читать доклад на еженедельном совещании, заказывать кофе в шумном кафе… достаточно было знать, что этот девушка есть, что они однажды могут снова встретиться, и она вспомнит звездную ночь их первого знакомства. Но сегодня эта девушка безразлично скользнула по нему взглядом.

Эдем положил палец на спусковой крючок.

— Стой! — сказал он, прежде чем он зажмурился.

И вместо Эдема в овальном зеркале прихожей возникла седая фигура около пятидесяти в клетчатом пиджаке с серыми белками глаз.